Повелитель Тайн Том 1

Глава 112: Объяснения Азика

Баклунд, Район Императрицы.

Одри Холл сидела в подвесном кресле в тенистом уголке сада и, глядя на буйно цветущие под солнцем клумбы, размышляла о просьбе Форс Уолл.

Виконт Глинт подтвердил, что девушка по имени Сио Дереча действительно содержится во временной тюрьме Северного района Баклунда.

Её обвиняли в нанесении тяжких телесных повреждений одному респектабельному джентльмену в ходе имущественного спора. Пострадавший до сих пор лежал в больнице и, возможно, уже никогда не сможет встать на ноги.

Форс объяснила, что джентльмен этот был далеко не так благороден, как казалось. Он был главарём банды из Восточного Района, промышлявшим ростовщичеством.

Всё началось с того, что один из заёмщиков обнаружил, что проценты по кредиту в несколько раз превышают его ожидания. Поняв, что не сможет расплатиться, даже обанкротившись, и не сумев договориться с кредитором, он обратился к Сио Дерече — пользующейся в округе некоторой известностью как Арбитр — в надежде, что она убедит ростовщика аннулировать несправедливую часть долга.

Однако джентльмен не подчинился вердикту Сио Деречи и даже пригрозил той же ночью забрать жену и детей должника. Тогда Сио изменила тактику убеждения и прибегла к физическим методам, но случайно перестаралась, нанеся серьёзные увечья.

Виконт Глинт, расследовав обстоятельства дела, подтвердил правдивость рассказа Форс Уолл. Он также выяснил, что главарь банды потерял контроль над своими подчинёнными, а после чьего-то ночного «визита» простил долг заёмщику и подал прокурору заявление о примирении с Сио Деречей. Впрочем, дела о тяжких телесных повреждениях не закрываются лишь потому, что жертва передумала выдвигать обвинения.

— Глинт хочет решить всё законным путём. Он отправил своих людей проконсультироваться с известным барристером, и тот уверен, что сможет добиться мягкого приговора. А вот оправдательный вердикт маловероятен, если только обвиняемая не получит справку о психическом расстройстве или задержке умственного развития… — беззвучно прошептала Одри, склоняясь к мнению друга.

Для неё самой главным было не иметь никаких явных связей с Форс Уолл и Сио Деречей. После вступления в Клуб Таро Одри уже не считала себя наивной и невежественной девушкой.

Завтра вечером у графа Вольфа будет бал, там и скажу Глинту, чтобы действовал по совету барристера, — решила Одри, легонько кивнув.

В Королевстве Лоэн адвокаты делились на барристеров и солиситоров. Последние занимались делами, не требующими судебного разбирательства: собирали доказательства, общались с клиентами, составляли завещания, следили за распределением имущества и предоставляли юридические консультации. Разумеется, они могли представлять клиентов и в мировых судах по простым делам.

Барристеры же изучали доказательства и защищали клиентов в суде. По законам Королевства Лоэн, они должны были сохранять объективность, поэтому не могли контактировать с подзащитными напрямую — сбор информации осуществлялся через их помощников, то есть солиситоров. Каждый барристер был настоящим экспертом в области права, обладал выдающимся красноречием и высочайшим уровнем полемического мастерства.

Расслабившись, Одри, словно скрываясь во тьме и наблюдая за светом, смотрела на яркие цветы, и тут ей в голову пришла одна мысль:

Справка о психическом расстройстве или задержке умственного развития… Психиатр…

Если Психологические Алхимики овладели Методом Актёра, значит ли это, что их можно найти среди психиатров?

Эта догадка показалась Одри совершенно верной. Её глаза засияли, словно драгоценные камни.

В этот момент она заметила, как её золотистый ретривер Сьюзи крадучись проскользнула за цветочные клумбы — туда, куда обычно заходили только садовники.

Сьюзи... что она собирается делать? — Одри, спрятавшись в тени, удивлённо наблюдала за собакой.

Золотистый ретривер, казалось, была настолько увлечена ароматами цветов, что не заметила хозяйку. Она открыла пасть и издала звуки, похожие на распевку: а-а-а, я-я-я.

Затем воздух вокруг неё завибрировал, и послышались неуклюжие, неотчётливые слова:

— При-вет.

— Как де-ла?

…

Рот Одри медленно открывался. Напрочь забыв о манерах, подобающих элегантной леди, она не могла поверить в то, что видела и слышала.

Она резко вскочила и воскликнула:

— Сьюзи, ты умеешь говорить? Когда ты научилась?!

Золотистый ретривер от испуга подпрыгнула и обернулась к хозяйке.

Она растерянно и быстро завиляла хвостом. Пасть её несколько раз открылась и закрылась, прежде чем воздух вновь дрогнул от слов:

— Я… Я не знаю, как это объяснить. В конце концов, я всего лишь собака.

Услышав это, Одри на мгновение потеряла дар речи.

В понедельник утром Клейн, находясь в отпуске, по заранее составленному плану повторял и закреплял знания по мистицизму, а затем на общественном дилижансе отправился в Университет Хой.

Он хотел больше общаться с мистером Азиком, чтобы выяснить, что тому известно.

В небольшом трёхэтажном здании из серого камня, где располагался исторический факультет, Клейн немного поболтал со своим наставником, Квентином Коэном, обсуждая дела, связанные с древними руинами главного пика Хорнакис.

Не получив никакой новой информации, он воспользовался моментом, когда наставник ушёл по делам, и вошёл в кабинет напротив, подойдя к столу преподавателя Азика, который остался на месте.

— Мистер Азик, можно с вами поговорить? — спросил он, снимая шляпу и кланяясь преподавателю с бронзовой кожей, мягкими чертами лица и маленькой родинкой под правым ухом.

Азик, в чьих карих глазах таилась невыразимая вековая печаль, привёл в порядок книги и ответил:

— Конечно. Давайте пройдёмся вдоль реки Хой.

— Хорошо, — сказал Клейн и, взяв трость, последовал за ним из трёхэтажного здания.

По пути они оба молчали.

Когда в поле зрения появилась текущая река, а вокруг не осталось ни снующих туда-сюда преподавателей, ни студентов, Азик остановился, повернулся вполоборота к Клейну и спросил:

— Вы что-то хотели?

Клейн долго размышлял, перебирая в уме различные деликатные подходы, но в итоге отбросил их все.

Он спросил прямо и откровенно:

— Мистер Азик, вы джентльмен, заслуживающий доверия и уважения. Я хотел бы знать, что именно вы увидели во мне или что вам известно? Я имею в виду тот случай, когда вы сказали, что в моей судьбе есть некая дисгармония.

Азик постучал тростью по земле и со вздохом усмехнулся:

— Не ожидал, что вы будете так прямолинейны. Даже не знаю, как ответить. Честно говоря, дисгармония в вашей судьбе — это единственное, что я смог увидеть. Больше мне ничего не известно, во всяком случае, не больше, чем вам.

Клейн, помедлив, спросил:

— Но как вы смогли это увидеть? Не верю, что это было обычное гадание.

Азик повернул голову к реке Хой, и в его голосе послышались нотки уныния:

— Нет, Клейн, вы не понимаете. Гадание может достичь такого уровня, всё зависит от того, кто гадает. Но, конечно, в моём случае это была лишь отговорка. Некоторые люди всегда особенные, они с рождения обладают странными способностями. Полагаю, я один из них.

— Полагаете? — Клейн уловил неуверенность в его словах.

— Да. Я и сам не знаю, врождённые ли это способности. Возможно, платой за них стала потеря памяти о себе, о прошлом, о родителях, — с грустью в глазах проговорил Азик, глядя на речную гладь.

Клейн слушал и всё больше запутывался:

— Потеря памяти о прошлом?

Азик невесело усмехнулся:

— Прежде чем поступить на исторический факультет Баклундского университета, я лишился большей части воспоминаний. Помнил лишь своё имя и самые базовые знания. К счастью, у меня были документы, иначе стал бы бродягой. Все эти годы я пытался найти родителей по данным из документов, но безуспешно, даже несмотря на то, что мог заглядывать за завесу судьбы. А за годы учёбы в университете я постепенно обнаружил у себя некоторые необычные способности, выходящие за рамки привычного.

Клейн слушал очень внимательно и тут же спросил:

— Мистер Азик, почему вы потеряли память? То есть, вы нашли на том месте какие-то улики, которые могли бы объяснить причину амнезии?

Он подозревал, что мистер Азик — потерявший память член Школы Жизни, возможно, даже Потусторонний средней Последовательности. Это была тайная организация, в которой состояли Монстры и из которой вышли Предсказатели, а знания в ней передавались в основном от учителя к ученику.

Азик тяжело покачал головой:

— Нет. Словно просто уснул и забыл всё прошлое.

Он опёрся на трость и сделал несколько шагов вперёд, продолжая говорить на ходу:

— Уехав из Баклунда, я начал видеть сны, очень странные сны…

Сны? А я как раз специалист по толкованию снов! — Клейн, почувствовав, что это его область, тут же спросил:

— Что это были за сны?

Азик невнятно усмехнулся:

— Множество разных снов. Иногда мне снились тёмные гробницы, древние саркофаги, а в них — покойники, лежащие ничком, с белыми перьями, растущими из спины. Иногда мне снилось, что я рыцарь в полных доспехах, с трёхметровым копьём наперевес мчусь на врага. Иногда я видел себя лордом, владельцем богатого поместья, с красавицей-женой и тремя детьми. А иногда — бродягой, идущим под дождём по грязной дороге, продрогшим и голодным. Иногда мне снилось, что у меня есть дочь, не похожая на тех детей, с гладкими чёрными волосами. Она любила качаться на качелях, которые я сделал для неё своими руками, и постоянно просила у меня сладости. А порой я видел себя стоящим у виселицы и холодно взирающим на раскачивающееся тело…

Слушая бормотание Азика, Клейн понял, что не может растолковать его сны: символы в них противоречили друг другу.

Азик отвёл взгляд от реки, его голос перестал быть отстранённым:

— В южном Королевстве Фейнепоттер поклоняются Матери-Земле. Церковь Матери-Земли проповедует идею, что каждая жизнь — это растение, которое впитывает соки земли, медленно растёт, цветёт и увядает. Увядая, эти жизни падают на землю, возвращаясь в объятия матери. А на следующий год они прорастают вновь. Цветы распускаются и опадают, год за годом. Так и жизнь — сменяет одну другую. Иногда мне хочется верить в это. Верить, что благодаря своей особенности я могу видеть во сне фрагменты прошлых жизней.

Сказав это, он посмотрел на Клейна и вздохнул:

— Я даже Квентину этого не рассказывал. А вам говорю, потому что я…

Азик на мгновение замолчал, а затем улыбнулся:

— Прошу прощения, я неточно выразился. Дисгармония в вашей судьбе — не единственное, что я увидел. Было и кое-что ещё. Клейн, вы больше не обычный человек. Вы обладаете сверхъестественными, странными способностями. Совсем как я.