Золото твоих глаз, небо её кудрей

Действие двадцать пятое. Бельканто, или Губернатор скрывается в неизвестном направлении

26 декабря 312 года о. Х. Директория, ул. Пятницкая, д. 31 стр. 2. Второй этаж, кабинет 201.

Current mood: surprised/да ты чё?!

Current music: П.И. Чайковский/А.С. Пушкин — Куда, куда вы удалились

Напсибыпытретень впервые в жизни любовался рассветом.

Зрелище было так се. Он ожидал большего.

Пёсик разочарованно поводил жалом. Картинка послушно качнулась туда-сюда. Он сморщил нос, и картинка сузилась. Напси подумал, что зрение всё-таки прикольная штука.

У слепого пёсика была вполне развита зрительная зона коры. Пока он рос внутри калуши, та напхала ему в башку всяких разных картинок, в основном — живописи прарафаэлитов и малых голландцев. Пользы для жизни от этого не было никакой, но представление о пространстве они давали. Обоняние, хороший слух и природный цинизм позволяли Напси жить достаточно полной жизнью. Но всё-таки слепота томила его. И когда Карабас в припадке великодушия согласился оплатить ему частичный ребилдинг — ну то есть восстановить оторванное ухо — Напси выпросил у него заодно и зрение. Всячески напирая на то, каким полезным и благодарным услужающим он станет, ежели обретёт свет очей.

С очами, правда, возникли проблемки. Первое же обследование в ИТИ показало, что в генах Напси есть какая-то непросчитываемая стяжка. Которая препятствует возвращению глаз на их законное место. Для подробного изучения вопроса требовалось недели три исследований, что стоило кучу денег и результата не гарантировало. Напси приуныл, но потом поинтересовался, нет ли какого другого варианта. Вариант в итоге нашёлся — не вполне традиционный, но не лишённый достоинств. Весь процесс занял неделю и стоил приемлемую сумму. Дышать пёсику стало несколько труднее, зато он прозрел. Ну то есть как прозрел: к Еве и Львике его привезли с замотанным носом и заклеенной ноздрёй^{198}, так что зрячим он сделался часа полтора назад. Пока он осваивался.

— Ну как? — спросила Львика, потягиваясь. — Нравится солнышко?

— Ничего так, — легко и непринуждённо соврал пёсик, никакого солнышка так и не углядевший.

— А по-моему, хмурое какое-то утро, — признала поняша. — Напси, умой меня, очень прошу-у. Мне так лени-и-иво, — она сладко позевнула, показав розовую верхнюю десну.

— А дашь? — не совсем шутейно спросил Напси.

— Если пятнадцатого спою Зраду — тогда и дам, и возьму, — легкомысленно пообещала Львика.

— Обманешь ведь, — пробурчал пёсик.

— Ещё не зна-а-аю, — Львика вытянула хвост и игриво стукнула Напси кисточкой по носу.

— Вот так не надо, — пробурчал тот, подходя к разморённой сном поняше и прикидывая, с чего начать.

— Вы там чего, милуетесь? — спросила Ева Писториус, лежащая к ним задом и пытающаяся читать Разъяснение к Закону Директории «О защите прав общественных организаций при осуществлении государственного надзора и муниципального контроля». Прочитанные слова отскакивали от её сознания, как резиновые мячики.

— Нет ещё, — ответила Львика, подставляя лицо под язык. — Только собира-а-аемся… Можно гоголь-моголь^{199} пожалуйста?

— Опять репетиция? — неодобрительно сказала Ева. — Слушай, ты это, осторожнее. Ты так голос потеряешь.

— Я мало работаю, — ответила Львика нервно. — Я не тяну на оперный уровень.

Ева только вздохнула. И в который раз прокляла себя за то, что потащила Львику в оперу.

В ночь с девятнадцатого на двадцатое Львика с Евой так нажрались, что у Писториус случились провалы в памяти: она вообще не помнила, что там было. Ева испугалась и решила, что алкоголь нужно сокращать, а Львику вытаскивать из омута разгула. Она прошла к Лэсси и с ней поговорила. И черепаха в тот же день устроила им ложу в Олимпии, где давали «Норму» Беллини — со знаменитой примадонной-дельфинкой Марией Бельканто и Морским Оркестром.

Ева была уже знакома с дохомокостной классикой, но всё равно впечатлилась. Львика же… Львика была убита, потрясена, раздавлена. Во время исполнения Casta Diva^{200} она от наплыва чувств сожрала кусок занавески, на Sola, furtiva al tempio^{201} разрыдалась. Между первым и вторым актом она сказала Еве, что до сих пор жила зря и не знала, в чём смысл — а он в том, чтобы петь в опере. А после представления исчезла.

Вернулась она домой за полночь — взъерошенная, счастливая и при этом абсолютно трезвая. И сообщила, что завтра у неё первое занятие.

Как выяснилось впоследствии, ей удалось — где-то няшем, где-то нахрапом — добраться до кабинета директора Олимпии и заставить себя выслушать. Что там между ними было потом, осталось неизвестным. Однако же Львике в тот же вечер устроили прослушивание и нашли небезнадёжной. Так что теперь Ева видела Львику только по утрам и вечерам. Дни она проводила на репетициях: она намеревалась исполнить на концерте пятнадцатого января арию Зрады из «Серко»^{202}. Разговаривать с ней стало неинтересно. То есть поболтать-то она была не прочь, но все разговоры были о «полётности», «форманте», «устойчивом вибрато», «плотном тембре» и всем таком прочем. Зато выпивон и загулы сошли на нет: Львика села на диету и не употребляла ничего крепче гоголь-моголя. Еве — после дня, забитого бумажной работой — было даже не с кем выпить. Включая Карабаса.

С точки зрения Евы, боевой раввин вёл себя странно. Он был всё время чем-то занят, вот только непонятно чем. Несколько раз Ева заводила об этом разговор, но её любовник всё больше отнекивался. Хотя однажды он сказал: «Всё, что мне нужно — доктор и ключ. Ключ будет, когда Дуремар подгонит тарелку. А про доктора никто не знает. Надо идти к бегемоту и говорить слова. Но тогда он из меня всю правду вытащит». Из этой тирады поняша только то и поняла, что Карабас подумывает обратиться к Пендельшванцу за помощью, но не хочет — и тянет с этим.

Что касается карабасовой команды, раввин переориентировал её — точнее, её остатки — на поиски Пьеро. Бездельничающего и гомосятничающего Арлекина он придал в помощь следователю Тамбовскому, с которым маленький педрилка на удивление легко сошёлся. Тамбовский, в свою очередь, своё дело делал. Десяток опытных псов с хорошим нюхом рыли город во всех направлениях. Ещё несколько молодых патрулировали дороги. Карабас даже забрал из эргастула всю челядь, помнившую Пьеро — включая жуков-ударников — и использовал для поисков. Результатов пока не было. И Пьеро, и угнанный им заяц как сквозь землю провалились. По словам Карабаса, волчара был уверен, что разыскиваемый не покидал города и где-то прячется. Из чего следовало, что ему кто-то помогает. Раввин и сам склонялся к тому, но непонятно было, на кого думать…

— Евочка, ну сделай гоголь-моголь! — театрально простонала Львика. — Я ужасно хриплю!

В эту секунду Ева Писториус как бы увидела весь этот день с начала до конца — каким он будет.

Сейчас она позовёт мышей и они вместе сделают гоголь-моголь. Но, скорее всего, зайдёт Лэсси и справится с этим куда лучше. Львика скушает лакомство, заест бананом и пучком петрушки — и побежит в Олимпию. Она, Ева, снова примется за чтение «Разъяснения». Вполне возможно, что даже что-нибудь поймёт. Потом нужно будет заняться той пачкой бумаги, что лежит во входящих. Большую часть подпишет, не читая, меньшую — изучит более или менее подробно. Особенно тщательно просмотрит финансовые ведомости. Вызовет к себе несколько подчинённых, раздаст ценные указания. Потом обед. Надо бы сходить в «Копытце» — там, говорят, отличный пареный овёс. Потом в книжный — выбирать для Напси букварь: пёсику надо учиться читать. Скорее всего, она застрянет в магазине надолго и, кроме букваря, накупит ещё пачку книг. Заранее зная, что времени и настроения на чтение у неё, скорее всего, не будет — так что книги пополнят библиотеку Фонда. Вечером… нет-нет, Карабас сейчас очень занят. Отвлекать его нельзя. Значит, куда-нибудь зайти и выпить. Немножко. И взять с собой. Чтобы поскорее заснуть. А завтра будет примерно всё то же самое… и послезавтра тоже…

Ева встряхнулась. Подумала о том, что, похоже, месячные начинаются раньше срока: по календарю они должны быть тридцатого, а плохие дни — где-то в районе двадцать седьмого. Откуда же такой пессимизм?

— На улице что-то не то, — сообщил Напси. — Шум странный. Раньше он другой был.

Ева встала, выглянула в окно. В самом деле, улица была непривычно заполненной. При этом никто никуда не спешил. В медленно густеющей толпе сновали мартышки с какими-то бумажными листочками.

— Ну гоголь-моголь же! — капризно вскричала Львика и картинно лягнула воздух.

В этот момент в комнату быстро и бесшумно вошла Лэсси Рерих.

— У меня срочная информация, — сказала она таким голосом, что все сразу замолкли.

— Сегодня ночью, — продолжила черепаха, — в нашем домене произошли политические изменения.

— Чего? — не поняла Львика.

— Наш Губернатор, Наполеон Морган Гейтс Пендельшванц, отрёкся от власти и скрылся в неизвестном направлении.

Новость переваривали секунд пять.

— А почему? — наконец, выдавил Напси.

— По причинам, известным господину Пендельшванцу, — сказала как отрезала Лэсси.

— И чего теперь? — пёсик вытянул шею, вглядываясь в безопасницу.

— Начальником города стал Лавр Исаевич Слуцкис, бурбулис по основе, — продолжила та.

— То есть как? — подняла голову Львика.

— Что — как? — переспросила черепаха.

— Ну я не поняла, — растерянно сказала будущая звезда оперы, — ну бывает, наверное, что от власти отрекаются… заболел, может, или ещё что… А этот начальник города — он откуда взялся? Он вообще кто?

— Господин Наполеон Морган Гейтс Пендельшванц утвердил его кандидатуру, — сообщила Лэсси официальным голосом. — Лавр Исаевич уже зарекомендовал себя как эффективный управленец, — тут в интонациях черепахи проскользнуло что-то неприязненное.

— А так можно? — вырвалось у Евы.

— Как? — не поняла Лэсси.

— Ну вот так? Был губернатор, все привыкли, вдруг раз — какой-то бурбулис? А… а… а законы? Ну я не знаю, правила какие-то? У нас в Эквестрии новую Верховную должен утвердить Пусси-Раут, например. А у вас кто за это отвечает?

— У нас проводятся выборы, — черепаха презрительно вздёрнула голову. — Следующие будут в октябре триста четырнадцатого года.

— То есть это временный управляющий? — догадалась Ева.

— Всё сложнее, — сказала черепаха. — Нет ничего более постоянного, чем временное… Хотя посмотрим, — добавила она с сомнение в голосе.

— И как это для нас? — не отставала Ева. — Нас отсюда не попрут, например?

— Не знаю, — сказала Лэсси. — Пока не знаю.

Current music: ГрОб — Всё идёт по плану

Лэсси права: нет ничего более постоянного, чем временное. Это касается всего, в том числе наименования домена, известного как Директория. Есть некая ирония судьбы в том, что он получил имя по названию режима, не продержавшегося и двух недель.

До того момента процветающая область на юге Италии — городская агломерация и прилежащая сельская местность — успела сменить около двадцати названий, среди которых были столь ёмкие и изящные, как «Республика», «Консулат», «Народно-Демократическая Трудовая Коммуна», «Священная Империя Объединённых Наций» и даже «Суверенное Унитарное Королевство Орландина». Все эти имена как-то особо не приживались. Местные жители упорно называли место своего проживания просто «город» — а кто жил в окрестностях, то «загород».

В 239 году о. Х. власть в городе захватила хунта из девятнадцати существ — в основном жуков, хорьков и силовиков. По каким-то соображениям они предпочли именоваться не хунтой, а Директорией, а себя поименовали «директорами». Всё, что они успели сделать — это провести заседание, на котором была принята «Декларация о намерениях», где населению обещались различные блага: мир, лёгкие налоги, самоуправление на местах и даже цензовую демократию — то есть выборность первых лиц полноправными избирателями. Увы, на следующем же заседании один из директоров, силовик-мимикродонт Абракадабр, в ходе дискуссии откусил головы хорькам, растоптал жуков, изнасиловал силовиков — и установил единоличную диктатуру, продержавшуюся одиннадцать лет.

Этот исторический период вдохновил множество литераторов, работающих в жанрах хоррора, фэнтези и хард-порно. И в самом деле, Абракадабр Мимикродонт был подвержен самым низким страстям и порокам^{203}. Единственной слабостью, которой он был лишён начисто, было тщеславие. Он не произносил речей перед толпой, не ставил себе памятников и никогда ничего не переименовывал. В частности, он сохранил название «Директория» как официальное имя домена — просто чтобы не возиться. Однако все исправно использовали это название: неисполнение воли Абракадабра его сердило, а гнев тирана мог принять чрезвычайно причудливую форму.

Никто не огорчился, когда в 250 году Абракадабр в результате какой-то очень мутной истории склеил ласты, а власти пришла сурепка Гнотрещемыльда, произраставшая в саду Абракадабра в качестве советницы по вопросам развития малого бизнеса.

Растение выбрало в качестве программы действий возвращение к «Декларации о намерениях» старой Директории — и, что самое интересное, её последовательно реализовало. Налоговое бремя было снижено, самоуправление на местах установлено, чиновничий аппарат — существенно обновлён и т. п. Кое-где оно проявило даже ненужный педантизм: например, в «Декларацию» был вписан пункт о сохранении исторической памяти домена, предполагавшая установление памятников всем правителям данной территории, о которых хоть что-то известно. Аккуратная сурепка скрупулёзно исполнила и этот пункт: соответствующие монументы были возведены — включая памятник покойному Абракадабру.

Венцом её правления стало проведение прямых выборов первого лица, что произошло в 258 году. Активное избирательное право было присвоено примерно 0,0012 % населения Директории (требовался IIQ›130, наличие состояния более 50.000 соверенов, вложенного в банки и ценные бумаги Директории, а также отсутствие судимостей и иных конфликтов с властями). Сама Гнотрещемыльда свою кандидатуру сняла, несмотря на огромную популярность. Выборы выиграла её протеже, ламантина Марья Владимировна-Алексеевна-Юрьевна^{204}.

С этого времени политическая система Директории существенно не менялась, а только прогрессировала: в описываемом 312 году в результате нескольких либерализаций законодательства число избирателей выросло до 0,12 % от общей численности населения. Выборы обычно производятся на безальтернативной основе, но есть мнение, что достаточно низкий процент голосовавших влечёт за собой смену руководства. Нечто подобное случилось в 283 году, когда протеже предыдущего губернатора, салажонок Чмоки Попкинс, набрал менее 1 % голосов от числа зарегистрированных избирателей — после чего куда-то пропал. На внеочередных выборах победил пингвин Линух Таксидо, популярный среди технической интеллигенции. Это окончательно убедило население Директории в устойчивости и эффективности демократических институтов.

Передача власти временному управляющему имела место один раз, в 298 году, когда Таксидо пристрастился к дегтярной настойке и отошёл от дел. Власть перешла к Наполеону Пендельшванцу, опытнейшему бюрократу, многолетнему председателю Финансово-Промышленного комитета. Пендельшванц в том же году выиграл выборы — и стал губернатором уже по закону.

От публикатора.

К сожалению, о том, как именно происходила смена власти в Директории, мы не имеем практически никаких сведений. Единственным — и при этом сомнительным — источником информации является одноактная пьеса Пьеро (Пиэрия Эагрида), обнаруженная в обрывках его черновиков.

Судя по утверждениям, сделанным в самой пьесе, её основой являются видения Пьеро, явившиеся ему непосредственно во время событий. Впрочем, вполне возможно, что это всего лишь литературный приём. Но, даже если принять названное за истину, следует подчеркнуть, что материал видений был подвергнут автором глубокой литературной переработке. В частности, он — неизвестно из каких соображений — переложил прозаическую речь героев белым стихом, конкретнее — классическим blank verse, нерифмованным бесцезурным пятистопным ямбом, введённым в поэтический обиход графом Сарри и ставшим употребительным в эпоху елизаветинской драмы. Стиль почти выдержан — за исключением финальной рифмованной коды.

Разумеется, и содержание реплик героев — даже если предположить, что оно как-то соотносится с реальностью — безнадёжно искажено. Ту же ценность представляют и авторские ремарки: по нашему мнению, они мотивированы скорее художественной задачей, чем самими событиями.

Тем не менее, мы берём на себя смелость рекомендовать пьесу к прочтению. Если она даже и является чистой выдумкой, то всё же более соответствует тогдашним представлениям о возможном и невозможном в политике, чем наши догадки и соображения. Она также передаёт колорит своего времени, что тоже познавательно. Так что, даже вооружившись скепсисом, не стоит обнажать это оружие против всей пьесы в целом: так можно выплеснуть с водой амбициозной литературщины ребёнка художественной правды, красной нитью перетекающей в правду историческую.

Наполеон Морган Гейтс Пендельшванц, гиппопотам, губернатор Директории

Полицмейстер, Электрический Пёс

Лэсси Рерих, черепаха

Лавр Исаевич Слуцкис, бурбулис

Электричество выключено, сцена освещается двумя канделябрами со свечами.

В бассейне нервно плавает Пендельшванц.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Кому не спится в ночь глухую -

Тот я.

(размышляет)

Хотя, пожалуй, нет. «Не спится» -

Не про меня. Ведь я уснуть желал бы.

Отнюдь не тем, глубоким сном могилы -

О нет! Желал бы погрузиться я

В целебный сон в прохладном водоёме.

Но бодрствую — как в проруби цветок,

Иль как мохнатый шмель в душистом хмеле,

Иль как неутомимый долбодятел,

Крушащий плоть древесную. Ни днём,

Ни ночью, при луне, мне нет покоя.

Я третью ночь не сплю. Мне чудится всё то же

Движенье тайное в угрюмой тишине:

Что бэтмен тихий прилетит ко мне

И принесёт мне новое посланье

С отменой предыдущего приказа -

Безумного, ужасного!

Но нет.

Бесстрастны и жестоки гав'виали,

Их воля неизменна. Что решили -

Тому и быть.

Довольно! Хватит ждать,

Надеяться на что-то. Sint ut sunt^{205}!

(громко)

Войди, мой друг! Я знаю, ты пришёл.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, согласно вашему приказу,

Явился я.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Прости, что в этот час,

Когда все существа в постели пали,

Познаху сны^{206} — приятные, быть может? -

Тебя призвал я.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Жду распоряжений.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

О нет, оставь. Сегодня их не будет.

И завтра тоже. Впрочем, и т. д.

Мне нечем более распоряжаться.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(в недоумении)

Но почему?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Я сам хотел бы знать.

Но я не знаю. И прошу…

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Чего же?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Я позабыл, что я хотел сказать.

Слепая ласточка в чертог теней вернётся

И всё такое. Помощи прошу ль?

Определённо нет. Совета? Тоже.

Чего ж хотел? Названья, звука, слепка?

Всё это — глупо, тупо и нелепо.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд! Я ни хрена не понимаю.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Меня терзают смутные сомненья.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(воспрянув духом)

Мой лорд, они для вас не столь опасны.

Я слышал, что сомненья государя -

На пользу подданным!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(с горечью в голосе)

Когда бы так!

О да, и мне случалось сомневаться

В решениях. Я щедро тратил дни

И ночи напролёт, дабы учесть

И взвесить здраво на весах рассудка

Все аргументы «за» и «против», волю

Свою при этом ставя ни во что,

Радея лишь о благе государства.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, вы справедливейший из смертных

И лучший из правителей земных.

Поверьте, говорю я вам без лести.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да, я слыхал — народ меня считает

Хорошим управленцем. Ну, допустим.

Но сам в себе я вечно сомневаюсь.

Мой разум слаб, способности — убоги,

А сердце так обманно и лукаво!

Я должен различать добро и зло,

Но чаще вижу лишь свои желанья -

Избегнуть горя и достигнуть счастья.

Но в чём оно? Я сам того не знаю.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Слыхал я: или счастья нету вовсе,

Или оно таится в нас самих.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

В себе его я тоже не обрёл,

Хотя искал усердно — даже слишком.

Я тоже был когда-то молодым,

Auch ich war in Arkadien geboren^{207},

И предо мною тоже отверзала

Страницы Книга Радостей земных.

И я склонялся над её листами,

Но в некий час подкрался и ко мне

Дух Времени, железными зубами

Схвативший всё и скрывшийся во тьме.

Что мне осталось? Многие печали,

Остывший пепел прежних устремлений,

Осколки старых истин, пыль толпы,

Пустые коконы воспоминаний,

Сухие паутины предрассудков,

Следы надежд, напрасных и смешных,

Инстинкты и рефлексы. Куча хлама!

И это — не комедия, а драма.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(вздыхая тяжко)

Ах, молодость! Милорд, но неужели

Вас жизнь не радует?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да как сказать.

Мне ведомо победное веселье,

Когда решаешь сложную проблему.

Мне ведомо спокойное довольство,

Когда проблем не возникает вовсе.

Сон, и еда, и умный разговор,

«Женитьба Фигаро», «Чакона» Баха,

Сигара, кофе, томик Мандельштама -

Всё это временами хорошо,

Но охать и потеть во имя этих

Ничтожных благ? Оно того не стоит.

Всё это — лишь erbärmliches Behagen,

Как справедливо Ницше замечал^{208}.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Но есть же то, в чём сомневаться — грех?

Есть ценностей незыблемая ска́ла?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(с горькой иронией)

О да, конечно! Я не сомневаюсь

В тех, кто меня достали из болота

И дали власть. Свет разума Арконы -

Он ведает, в чём истинное благо!

И клятву в том я дал, что Пендельшванц

Героль Ха' брат Церех Аур Бохер.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Святее нету уз.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(мрачно)

Амло ха' на.

И ныне, как и прежде, я послушен.

Я получил посланье от Великих,

И должен сделать, что они велят.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Большая честь! Чего ж они желают?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

На этот раз — так сущих пустяков.

Мне не придётся сильно напрягаться.

Мне велено: свою оставив должность,

Власть передать другому существу,

Не известив об этом никого,

Помимо Лэсси и тебя. А после -

В самоизгнанье тайно удалиться.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, я потрясён.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

А я — не очень.

Признаться, я давно об этом думал.

Немолод я. Преклонные лета

Меня гнетут. Всё чаще я мечтаю

О вольности. Устал я от трудов.

Пора, пора! Покоя сердце просит,

И третий глаз мой слишком много видел

Жестокости, коварства и измены,

Но больше — глупости и разгильдяйства,

Грошовых дум, двухсольдовых страстей,

Ничтожного злонравия. Всё чаще

Мне грезится приволье и река

И тайное гнездо в тиши затона.

Быть может, мне откроется тогда

Наука совершенного незнанья,

О коей говорят нам педобиры -

Превыспренняя dotta ignoranza^{209}?

Или, напротив, погружусь я в омут

Нестройных, чудных грёз^{210}? Мне эта мысль

Как лист увядший падает на душу.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(решительно)

Тогда позвольте,

Мой лорд, остаться с вами. И в изгнанье -

Я верный ваш слуга.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Мой добрый друг!

В тебе я ни на миг не сомневался.

И всё-таки. Я не могу понять -

Ну почему они его избрали?

Когда подумаю, кого мне предпочли!

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(в сторону)

Хотя момент не очень подходящий,

Признаюсь — я весьма заинтригован.

(громко) Кого же?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ты его сейчас увидишь.

Не плюйся только, носом не води,

Как будто ты учуял скверный запах.

(в сторону) Also, хотя наш гость и впрямь смердит,

Но это нам уже не повредит.

Его ведёт Лэсси Рерих.

ЛЭССИ РЕРИХ(без всякого удовольствия)

Вот новый наш хозяин и владыка.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(в изумлении и гневе)

Что? Этот вот? Глазам своим не верю.

ЛИС

Глазам своим не веришь? Ну тогда

Доверься носу. Вряд ли он обманет.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(всё никак не может успокоиться)

Позорная скобейда, пёс смердящий!

ЛИС

Смердящий? Да! Но всё-таки не пёс.

Тебе ни в чём я не подобен, псина.

Я бурбулис, чем трепетно горжусь.

Извольте уважать мою основу.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(с отвращением)

Да от тебя несёт, как от помойки!

ЛИС

Скорей как из горшка. Но вам хотелось,

Чтоб я вонял? Так чем вы недовольны?

ЛЭССИ РЕРИХ

Тем блудняком, которому виновник -

Конкретно ты, паршивый прохиндей.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Ты деньги крал из Фонда инноваций.

ЛИС(устало, явно не в первый раз)

Я их не крал. Лежали там без дела

Какие-то гроши. Их ненадолго

Во временное пользованье взял я,

Чтобы от них был хоть какой-то прок.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Да, ты их брал, за что и был наказан.

ЛИС

Ну то есть это было справедливо?

Так радуйтесь — вы своего добились!

Своим судом, благим и беспристрастным,

Вы покарали мерзкого злодея,

Свершили правосудие. Теперь

Вдыхайте ароматы правосудья!

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(в сторону)

Как он бесстыден.

ЛИС(услышав)

Я всего лишь точен.

ЛЭССИ РЕРИХ

Ты лжец и демагог.

ЛИС

Как вы наивны.

Я просто управляюсь со словами

Успешнее, чем нектрые^{211}…

ЛИС(решительно)

Довольно!

Стыдно мне

Пред наглой черепахой унижаться -

Или собачьи слушать оскорбленья.

Я здесь не для того, чтобы терпеть

Дурное обращенье и попрёки.

Вы можете меня не уважать,

Но уважайте выбор гав'виали.

ЛЭССИ РЕРИХ(сквозь зубы)

Попробую, хоть это так непросто.

ЛИС(срываясь)

Попробуй-ка пожить с закрытым ртом,

Скобейда старая и мерзкая притом!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(взрёвывая)

Довольно препирательств!

ЛИС(на голубом глазу)

Разве я -

Причина им? Уймите, наконец,

Зарвавшуюся, грубую прислугу!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(ревёт)

Довольно препирательств!

(к Полицмейстеру и Лэсси)

Кто б он ни был,

Но здесь он по приказу гав'виали.

ЛИС

И не корысти ради — токмо волей

Пославших мя.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(кивает)

Его прислали те,

На ком лежит свет разума Арконы.

Вы не его хулили — вы хулили

Ажух Ха' брат Церех Аур Бохер!

ПОЛИЦМЕЙСТЕР(смущённо)

Мой лорд, простите! В мыслях не имел…

ЛЭССИ РЕРИХ(с достоинством)

Я лишнее позволила. Прощенья

Прошу у всех за это упущенье. (Слово «это» она подчёркивает голосом)

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Вот то-то же!

Займёмся уж делами.

Я не могу отдать бразды правленья

Любому брату. Для того должны

Мы состоять в Высоких Отношеньях.

Сейчас мы с ЛИСом их и установим…

ЛИС

А может быть, не надо? Ведь по сути

Все эти ритуалы — лишь формальность,

Притом довольно скучная.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(тоном, не предвещающим ничего хорошего)

Веселья

Желаешь ли?

ЛИС(морщась)

Вот этого не надо.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ну что ж, коли не надо, так не будем.

Приступим к ритуалу. Ты готов?

ЛИС(без энтузиазма)

Всегда готов.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

И славно. Лэсси Рерих!

Будь внешним стражем. Охраняй покои.

Ты ж, друг мой, стражем внутренним побудь,

И освещай священное пространство,

Держа рукою твёрдой канделябр.

(ЛИСу:)

Аль зай эрув^{212}?

ЛИС

Явлю Слова, и Знаки

Как брату брат. Начнём, благословясь.

«По доброй воле и без принужденья^{213}…»

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(прерывая)

Стоп-стоп! Не всё безоблачно в судьбе!

Мне кажется — накрапывает дождик^{214}.

ЛИС

Чего-чего?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Того! Здесь посторонний.

Мне третий глаз не для понтов был дан,

И вижу я, что среди нас — профан.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, это какая-то ошибка.

Здесь посторонних нет, я в том уверен,

Не вижу и не чую никого.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Он не телесно здесь, а только в духе.

Какой-то хомосапый с бледной рожей.

Он издали похож на мудака,

Обдолбанного чем-то свыше меры.

Я думаю, что айсом. Он плывёт

Меж нитями тентуры, как залупа

В лапландском супе из семи залуп^{215}.

И вот заплыл сюда и наблюдает,

Хотя и ничего не понимает.

(в сомнениях)

Мне кажется, его я где-то видел…

А впрочем, меры примем палюбасу…

Падает занавес.

…симлах бенцарон дашин элох…

…между нами есть нечто…

…кто ваша мать?

…Anno Benefacio…

…но вера моя не крепка…

…open your mind…

…вы в квадрате?

…соблаговолит ли велемудрый арисата…

…медведь превращается в лилию…

…свободный и добрых нравов…

…даль ам' каголь зай Ха'брат ув' ха' ба…

…кто Циркуля строгий Хранитель?..

…люстрация необходима…

…ключ на старт…

…АААААААААААААААААААААААААААААА! Фрррррр!

Полицмейстер продолжает держать горящий канделябр. Свечи сгорели на две трети.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Уфф! Я устал ментальную завесу

Удерживать.

ЛИС(отряхиваясь, сипло)

Надеюсь, это всё?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(торжественно)

Свидетельствую: ты товарищ добрый.

Твой градус принят, ты по книгам чист^{216}.

Аль ах' акбар^{217}!

ЛИС(откашливаясь)

Премного благодарен!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Теперь тебе я власть передаю.

В пределах, что поставлены законом

И волей Братства — всем распоряжайся.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(Полицмейстеру)

Твой труд окончен. Можешь оставаться

И новому хозяину служить,

Или уйти, коль хочешь, на покой.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, я вновь склоняюсь перед вами.

Меня с собой возьмите! Не способен

Я новому хозяину служить.

В конце концов — я по основе пёс!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ну ежели ты ставишь так вопрос…

Приблизься же и слушай со вниманьем.

Бегемот гудит ему в самое ухо что-то неразборчивое.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

Мой лорд, я понял.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ну тогда — до встречи.

ПОЛИЦМЕЙСТЕР

А Лэсси что сказать?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Чтобы она

Служила верно новому владыке -

В разумных, разумеется, пределах.

ЛИС

Не нравится мне эта оговорка.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Без Лэсси ты не справишься никак.

А впрочем — попытайся.

ЛИС(мотает головой)

Не дурак.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ну вот и всё. Теперь тебе дарую

Я некий тайный знак, что подчинит

Всех братьев. То — акация и роза.

ЛИС

Не понял.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да всё просто. Завтра утром

Явись весь в белом, в венчике из роз,

И с веточкой акации.

ЛИС(деловито)

А ветку

Куда пристроить?

Хохот бегемота рождает гулкое эхо под сводами зала.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(фыркая)

Насмешил, ей-Доче!

Хотя вопрос по делу. Символизм

Бывает очень тонким… Ну, к примеру,

Ты можешь в зад себе её воткнуть,

Иль в ухо, или в глаз…

ЛИС

Да понял, понял.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Короче: просто ветку захвати.

Вся братия поймёт и подчинится.

ЛИС

Про братьев — хорошо, но как мне быть

С профанами? Их как мне подчинить?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(с иронией)

Стыдись! Ведь ты же бурбулис лихой!

Не белочка, не мышка и не зайка,

Или иное жалкое создание!

К тому же ты — Высокий Посвящённый,

Ты — часть той Силы, что желает блага,

Но постоянно совершает то,

Чем недовольны глупые профаны

И что обычно именуют злом.

Так мне ль тебе преподавать науку,

Какую со времён Макиавелли

Все сколь-нибудь разумные созданья

Отлично знают?

Обопрись на братьев,

Профанов же заставь повиноваться

Жестоким принужденьем, низким страхом,

Корыстью грешной. Всех введёшь в блудняк -

И всех поставишь раком перед фактом,

Что ты тут главный. Если что не так -

То у тебя есть Лэсси.

ЛИС(разочарованно)

Я-то думал…

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ты ждал фанфар, приветствий и улыбок,

И под ноги — ковровую дорожку?

А может, мармеладу, шоколаду?

Ещё и уважухи завернуть?

ЛИС(задумчиво)

Не то чтобы мне это обещали…

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да уж понятно. Вижу я, что ты

Не слишком рад такому назначенью.

ЛИС(встревоженно)

Ты так легко мои читаешь мысли?

Я думал, я хороший менталист.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(хмыкает)

Эх, менталист. Да ладно. Скажешь тоже!

Всё у тебя написано на роже.

ЛИС

Ну если честно — есть одна проблема.

Она иных премногих тяжелей.

Меня сюда направили, чтоб я

Провёл непопулярные реформы.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Какие же?

ЛИС

Не хочется мне вслух

Об этом говорить. Ты телепат,

Тебе сейчас свой разум я открою…

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(потрясённо)

Mein Gott! Bordel de merde! Pardon my french,

Но это же…

ЛИС(со вздохом)

Да, именно оно.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(всё никак не может успокоиться)

Разрушить всё, что строилось годами?

Скажи, лукавый, ну зачем им резать

Ту курицу, что золотые яйца

Несла исправно?

ЛИС(уныло)

Я и сам не знаю.

Сказали мне, что линии тентуры

Смешались и запутались. Сей узел

Распутать невозможно. Разрубить

Они его решили. Топором же

Назначили меня — и вот я здесь.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(задумчиво)

Ваще-то за такое убивают.

Тебя убьют, Исаич! Просто тупо -

Придёт толпа, порвёт тебя на части,

И полетят клочки по закоулкам!

Ты сам-то понимаешь?

ЛИС

Что ж поделать?

The time is out of joint^{218} — O cursed spite,

That ever I was born to set it right!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Рассчитываешь смыться?

ЛИС

Это вряд ли.

Ты знаешь сам — они везде найдут.

Вход в Братство — сольди, выход — соверен.

Lasciate ogni speranza, voi ch'еntrate^{219} -

Телёночку вола не заборати.

А лично мне уже пообещали

Все муки ада за любой косяк.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Кто обещал?

ЛИС

Полковник Барсуков.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да, этот может… Но зачем всё это?!

О да, я помню много злодеяний,

Что совершили Братья. Но всегда

Они имели смысл. Сейчас я смысла

В задуманном не вижу никакого.

ЛИС

А знал ли ты, что предыдущий план

В том состоял, чтобъ граждан взбунтовать

И отстранить тебя от власти силой?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Да, знал. Они меня предупредили,

Сказавши мне, что это испытанье:

Перед лицом грядущих потрясений

Они хотят попробовать на прочность

Построенную мной систему власти.

Не нужен им правитель, неспособный

Унять толпу и навести порядок.

ЛИС(морщась)

Прости меня, но это просто лажа.

Да этим и котёнка не обманешь!

Ужель ты на подобное купился?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

А то, что ты рассказывал мне тут

Про линии тентуры? Это что,

По-твоему, не лажа?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Впрочем, что уж…

И на прощанье мой тебе совет:

Избавься поскорей от всех примет.

От вони…

ЛИС(иронически)

Я бы сам не догадался!

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ(не слыша)

От формы носа, масти, очертаний

Лица и тела — всё перемени.

ЛИС

Ты знаешь ведь — они найдут любого.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Возможно, но не быстро. Ты смекаешь?

ЛИС

Тогда послушай мой тебе совет:

Беги отсюда. И как можно дальше.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Ты сам сказал — они найдут везде.

ЛИС

Возможно, но не сразу. Ты смекаешь?

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Быть может, тут начнётся заваруха…

ЛИС (подхватывая)

…И им в итоге будет не до нас.

ПЕНДЕЛЬШВАНЦ

Теперь прощай. По правде говоря,

Я не могу желать тебе успеха

В твоей работе. Но зато удачи

Тебе желаю. Постарайся выжить -

А если нет, то — быстро умереть.

ЛИС

Ну вот и всё. Свершилось. Жребий брошен.

Хотя, увы, не я его бросал:

Судьбу мою решили гав'виали.

О да, я к высшей власти вознесён -

Но на таких условиях, что лучше

Её бы мне ни разу не иметь.

Чегой-то мне ссыкотно. Что-то мне

Не кажется, что здесь я на коне -

Скорее, ощущается иное.

Конец мой ближе моего конца,

Но пахнет от него гораздо хуже.

И что теперь? Нет, правда — как мне быть

Прикажете? Ке фер? Нет, фер-то ке?

(хорохорится)

Да что со мной? Чего я тут менжуюсь?

Дрожащая я тварь, иль я имею

Святое право быть самим собой?

(берёт канделядр, поднимает над головой)

Ahead this place of wrath and tears… and shit^{220}.

Но всё ж — я капитан своей души.

My fate — my state. Свой путь — я выбираю.

А выиграю я иль проиграю -

Но оттянусь по полной! Всё же эт'

Умею я — to steal, and not to yield^{221}:

Украсть и не отдать! Люблю такое!

Теперь весь город под моей рукою -

Так погуляю славно! Всё прожру,

Протрачу, прогуляю, просажу

На дольче виту — на балы, на скачки,

Любимчикам на жирные подачки,

На бриллианты, жареных питонов^{222},

На оскорбленье нравственных законов,

На непотребства и на потребленье

И на произведенье впечатленья,

На самок, на вино^{223}, на то, на это -

Я высосу все деньги из бюджета,

Я выскребу все средства по нулям!

Когда ж пора платить по векселям

Придёт — так рассчитываемся без сдачи.

(с печалью в голосе)

Хотел бы я, чтоб всё было иначе.

Но это мне не светит нихуя -

И по-другому, видно, не бывает…

(исполнившись решимости)

Коль мой парад последний наступает -

Командовать парадом буду я!