Счастливый случай

Глава 79

Первое, что сделал штурман — это осуществил угрозу прочно обосноваться в каюте Шер. Вытянувшись на койке, он с наслаждением потянулся, разминая и расслабляя напряженные мышцы, и скосил глаз на врача.

— Отдохнёшь?

— Потом- обязательно, — оглянулась на него Шер, роясь в сумке. — Теперь моя очередь снимать твоё напряжение массажем, так что, пожалуйста, освободи мне поле деятельности от одежды, — улыбнулась она, подкладывая ему подушку под грудь. В ее руке был зажат флакончик, который распространял чуть заметный шлейф приятного аромата натурального массажного масла с эфирными нотками трав и коры.

Рабочий комбинезон отправился на спинку стоящего рядом с койкой стула. Перед тем, как стянуть через голову рубашку, Ник на секунду помедлил и чуть виновато пожал плечами. Причина стала понятной очень быстро — по коже экс-СИБовца тянулись белые ниточки шрамов.

Шер помнила эти шрамы. И опять у неё, как и тогда, в "Приюте", болезненно сжалось сердце от этих следов "колючек с Кашиика". Она согрела свои ладони, потерев их друг о друга, и щедро плеснула из флакона терпковато пахнущую маслянистую жидкость на испещрённую шрамами спину Ника. Её ладони едва касались кожи, поглаживая плавно и нежно, вдоль позвоночника. Касания больше походили на ласку и выдавали её нежность. Постепенно движения стали более интенсивными, круговыми, но такими же монотонными и плавными, её пальцы вибрировали на его коже, поглаживали и растирали…

— Тебе так не больно? — она наклонилась к его лицу, свесив косу.

— Мне так хорошо, — штурман попытался поймать кончик косы губами, но промахнулся. — Сейчас или захрюкаю от удовольствия, как гаморреанец, или усну.

— Тебе и нужно уснуть, — улыбнулась она с нежностью. Её ладони продолжили растирание спины, которое вновь сменялось лёгким поглаживанием. Терпкий свежий аромат, лёгкие, нежные прикосновения кончиков её пальцев к коже головы, шеи, тёплые ладони, прикасающиеся к его рукам — от кистей до плеч и обратно, разминание стоп, прикосновения, почти щекочущие, плавные касания ладоней к ногам, бережные поглаживания ног от стоп к сердцу сделали своё дело…

Ещё до того, как она закончила, сведённые напряжением мышцы расслабились, дыхание стало глубоким и ровным.

Ник спал.

Шер заботливо накрыла его одеялом. Закинув косу за спину, чтобы та не разбудила Ника своим касанием, она с нежностью смотрела на него. Как в "Приюте", когда он спал в кресле, а она любовалась им. Как и раньше, она ничего не ждала от него. Главное — он жив, он умеет улыбаться. А большего ей и не былонужно. Чувствуя, что помедли она ещё немного — и ей будет не уйти, Шер осторожно выскользнула за дверь, придержав её, чтобы та закрылась совсем беззвучно.

У неё ещё были дела. Покормить и напоить Муху, провести сеанс транскраниальной стимуляции для Шай. А дальше… Кто знает, что будет дальше? Но пока она не смогла отказать себе в удовольствии. Если плохо, если хорошо, если не знаешь, как поступить — душ всегда к месту. Запрокинуть голову к изливающимся струям, представить, что это ливень на Кореллии. И серо-зелёный океан, покрытый рябью дождя, его холодные брызги и неласковое дыхание… Или просто душевая работает без обогрева и сушки? Сырые волосы можно заплести в косу, а её уложить на голове, чтобы не чувствовать, как она, непросохшая, касается спины и шеи. Хуже дело обстояло с майкой на мокром теле, но и та высохнет.

Через несколько минут девушка вышла, высоко неся голову с причудливо выложенной на затылке светлой мокрой косой. В каюте тойдарианца стоял все тот же сладковатый запах его тела. Он немного поскрипел и покапризничал, но воду выпил, а глазунью и разогретую рассыпчатую кашу всё-таки не доел. Шер терпеливо и ласково выслушала жалобы Мухи, сняла показания биоанализатора, заверила, что всё идёт хорошо. И ей не пришлось кривить душой — Лариус и Ник постарались, регенерация шла с огромной скоростью. Дыхательные упражнения для профилактики застоя делать было ещё очень рано, потому лучшее, чем мог заняться мистер Карво — крепко спать. Пока Шер искала в своём медките нужную капсулу, пока подвешивала её на своём браслете, как прозрачную, золотистого оттенка бусинку, Муха вновь провалился в свои тойдарианские сны…

У Шай тоже были подвижки в лечении. Во всяком случае, внешне это выглядело именно так. Сеанс активации альфа-ритмов головного мозга был проведён, специальные электроды — клипсы, воздействующие на подкорковые структуры, были аккуратно сняты с кончиков бордовых ушей арконки, физические упражнения показаны наглядно. После сеанса, да ещё рядом с Бусом, который способствовал увеличению концентрации серотонина не меньше, чем прибор, Шай заснёт. И проснётся бодрее, чем сегодня…

А док вернулась в каюту Мухи, неслышно прокралась к креслу, с наслаждением уселась и вытянула ноги. Ей и хотелось спать, и она боялась заснуть. Это выглядело почти безумием, но ей казалось, что проснётся она в своей квартирке на Маленьком Корусанте, и на столе не будут стоять фигурки дракончика и птички, а на руке не окажется нитки с цветными бусинами… И она поймёт, что не было ни мистера Тарди, ни Ника, ни бездонного океана зелёных глаз, в которых она утонула без сопротивления… Не было… И танца их среди звёзд тоже никогда не было… И замечательного мистера Немо — кэпа и её друга… И "Счастливого Случая"… Всё только сон, который растаял от резкого сигнала комлинка и не менее резкого голоса Орри: "Эни! Какого хатта ты не отвечаешь?! В "Одноглазом гране" заварушка! Дуй туда живо!"

И непонятно, можно ли жить после этого. А если можно, то как?! И только на губах будет лёгкой горчинкой имя… Вийяр. Николаус… И что-то ещё там. Лонели… Лонели… Лонели…

…На коленях Шер лежал раскрытый планшет с наброском. Волевое, хорошей лепки, пока не прорисованное лицо, на котором выделялись глаза. Тоже только намеченные, но уже пронизывающие серо-зелёным взглядом.

Рука девушки свесилась вниз, кусочек графита валялся на полу. Сон всё-таки догнал её, как догоняет жертву болт, выпущенный рукой наёмника.

Страхи обычно материализуются. Постоянно думать о предмете страха, смакуя детали, представляя последствия катастрофы и свои чувства при этом — вернейший способ навлечь на себя несчастья, которых страшился. Так и случилось с Шер. Нет, конечно, она не попала в другую реальность, в тот параллельный мир, где Эни вышла на полчаса раньше, когда мистер Тарди ещё не дошёл до стены, чтобы в изнеможении опуститься на бетон дороги, поэтому она завернула в переулок, вытащила из укрытия кар, и взлетела над улицей, по которой брёл седой человек… Нет, ей всего лишь приснилось, что всё произошедшее с ней наяву как раз и было сном…

Проснулась она от той безнадёжной тоски, когда остаётся всего шаг до понимания вытягивающего душу зова ворнскров, устремлённого в никуда.

….В её квартире на средних уровнях почему-то пахло сладким спайсом. И комната… Это была не её комната…

Несколько мгновений сознание балансировало на тонкой грани от отчаяния до надежды, а потом сердце толкнулось в ней горячим родничком счастья — мир без любви и дружбы был не настоящим.

Она выскользнула из каюты, не обращая внимания на сиротливо лежащий в углу кресла планшет. Увидеть Ника… Сейчас, немедленно. Ощутить его тепло, и навсегда закрыть окно в тот мир, в котором все случившиеся — только сон…

Она вбежала в свою каюту, взволнованная, закрыла за собой дверь, помедлила на пороге, глядя на спящего.

" Мне просто нужно удостовериться, что это не сон", — убеждала она себя.

… Её губы были нежными и тёплыми, когда они коснулись губ седого штурмана… или пилота? Какая разница…

Ник не проснулся. Это совершенно не помешало ему подгрести Шер к себе под бок, обнять, зарыться носом в волосы и снова затихнуть. У девушки возникло ощущение, что где-то ослабла до отказа натянутая струна.

Тепло его объятий, такое близкое дыхание… И биение сердца… Чьего? Обнять, безмятежно улыбнуться, чувствуя рядом с Ником счастье и защищённость от любых страхов, от сквозняков из параллельных миров, от всемогущей Империи… Но горький привкус невозвратной утраты, так отчётливо, так ярко прочувствованной ею в том сне, можно было перебить только одним…

Ещё одним… Его губы были на расстоянии вздоха, достаточно чуть приподнять голову, и…

— Мне приснилось, что я тебя потерял, — сквозь сон пробормотал Николаус. — Приснится же…

На грани между сном и явью многое из того, что тревожит наяву, теряет смысл и значение. Многое. Но не всё. Не может потерять значения живое тепло под ладонями. Привкус кожи под губами. Запах волос…

Нежность, которая всегда до боли. Которую, кажется, не выдержит, не вместит такое маленькое сердце и даже самая бездонная душа. Нежность, от которой трепет ресниц, губ, сердца, от которой замираешь на вдохе…

— Мы не можем потеряться, — прошептала Шер, перемешивая своё дыхание с дыханием пилота. — Я всегда буду рядом. В любых мирах, в любых измерениях…

"Я тебя узнаю по биению своего сердца… В любом обличии…"

Как остро чувствуешь в такие мгновения, что им нет цены. Потому что они мимолётны и хрупки. Потому что всё может ими и закончиться. Прямо сейчас.

На все тончайшие оттенки переживаемой нежности и любви не хватит слов. Их просто нет. Только на губах горячая терпковатость её поцелуя. От полынной примеси степных трав. На тёплых щеках солоноватый след. От брызг морской пыли. Мимолётно скользнувшие по его коже светлые, выбившиеся пряди, будто волнующиеся под солнцем травы. Трепет и тепло прикосновений, порывистость объятий…

Ведь её имя Шерги — имя горячего восточного ветра…

Спустя какое-то время в каюте воцарилась тишина, нарушаемая только ровным дыханием спящих. Даже во сне Ник не выпустил Шер из объятий.

По коридору просеменили мягкие лапы кушибанина. У двери врача он притормозил, повёл носом, поставил торчком уши и посеменил обратно — в кают-компанию, где Вэйми наконец закончила свои труды и теперь занималась переводом оставшейся части записей.

Кроме них, на корабле бодрствовала ещё Лариус. Наёмница сидела в кресле, смотрела на радугу гиперкоридора и крутила в пальцах иглу.

Спустя несколько часов её внимание привлёк индикатор аварийного сигнала.

Костяная игла отправилась в шов на рукаве, наёмница потянулась к комлинку. Сила шептала, что теперь уже можно…

— Ник? У нас внештатная ситуация. Принимаю аварийный сигнал. Координаты…

Просыпаться отчаянно не хотелось, но служебные привычки брали своё. Когда пальцы сомкнулись на комлинке, перелетевшем со стола в ладонь, штурман уже был собран и готов действовать: вызов из рубки явно был не ради просьбы принести горячего кафа.

Выслушав Лариус, Ник коротко бросил:

— Сейчас буду, — и склонился над Шер, тронув губами губы. — Радость моя, просыпайся. Сейчас, возможно, потребуется твоя помощь. Лариус поймала сигнал бедствия. Я в рубку.

То ли голос Ника, то ли его губы зацепили её и выдернули из глубоко сна. Так крепко она никогда, кажется, ещё не спала.

Шер села в койке, пытаясь освободить лицо от растрепавшихся прядей.

— Какой сигнал? — ещё сонно переспросила она, разлепляя ресницы. — Бедствия?

Сознание пробудилось наконец, и ему почему-то понадобился взгляд штурмана.

Ник одевался, быстрыми уверенными движениями натягивая одежду, но взгляд почувствовал и обернулся.

— Это аварийный сигнал. — пояснил он. — Ничего страшного. Просто там могут оказаться больные или раненые.

И озабоченно добавил:

— Надо будет на Тунне пополнить запас медикаментов. Такими темпами мы рискуем превратиться в космический госпиталь…

Кажется, она окончательно проснулась.

— Да, медикаментов в обрез, — подтвердила Шер, опуская глаза. — С таким запасом нельзя находиться в автономке, — еле слышный вздох пришёлся как нельзя более кстати. — Я как раз собиралась просить Рика разрешить мне заняться этим на Тунне.

Она поискала глазами свою одежду и бластер, пытаясь вспомнить, где разделась.

— Я сейчас прибегу, — сказала она, продолжая быстро переплетать косу. — Только оденусь и сбегаю за сумкой. Я не задержу вас.

Ник ещё раз сгрёб её в охапку, наплевав на все служебные инструкции оптом и в розницу, быстро поцеловал и так же быстро выскочил за дверь, на бегу приглаживая короткие седые волосы.

Когда дверь каюты закрывалась, Шер ещё смотрела вслед и затаённо улыбалась чему-то. Ей было очень важно встретиться с ним взглядом и почувствовать, что он… Что ему… не всё равно. Но как только дверь закрылась, Шер быстро откинула одеяло и вскочила, натягивая на себя джинсы и майку. Бластер она прикрепляла к поясному ремню уже на ходу, одновременно пытаясь представить себе масштаб бедствия, сигнал которого они приняли, и подготовиться ко всевозможным ситуациям. Это могло быть всё что угодно, от травм до опасной вирусной инфекции. Оказать помощь пострадавшим, во чтобы то ни стало. И если что, оградить от опасности экипаж — вот что занимало её мысли.

Муха встретил её сонным взглядом, скрипнул и затих, стараясь не беспокоить больной хобот. Перегнутый на странице с наброском планшет лежал на кресле. В ближайшие часы он так и останется там лежать, не до него сейчас. Шер, бодро отсалютовав мистеру Карво, закинула кейс на плечо и выскочила в коридор. К рубке она подошла, как ей казалось, спокойной и собранной. В общем, так оно и было, если не считать чуть наметившегося румянца на скулах.

В рубке снова было полутемно, и сквозь транспаристил смотрели звезды. Корабль вышел из прыжка.

Над панелью парила голограмма: между россыпями звёзд плыли три огонька, зелёный, красный и фиолетовый между ними.

— Лариус, вам с Бусом лучше контролировать ангар и шлюз, — негромко обронил штурман. — Шер может справиться с турелью, а в капсуле могут быть пострадавшие.

Наёмница без единого возражения покинула кресло.

Девушка не спешила занимать место, оставленное Лариус, остановившись в двух шагах от пилота.

— Ник, — тихо, но твёрдо сказала Шер. — Я должна встречать капсулу одна. Никто не знает, что там. Находящиеся в капсуле могут быть заражены смертельным вирусом, кроме всего прочего. Нельзя рисковать экипажем. А я, как врач, привита от большинства их видов.

— Садись, — сзади не было видно улыбки, но она слышалась в голосе. — Я поэтому их туда и послал. Они защищены.

— Ты хочешь сказать, что их защищает одарённость? — это прозвучало удивлённо, но без недоверия. Ставить под сомнение сказанное Ником, как-то, не приходило ей в голову. — Но как они определят без анализатора степень опасности? — не сдавалась она, хотя и сделала шаг к креслу. — И… И почему ты улыбаешься?

— Сила, — пояснил Николаус, на мгновение перестав следить за погоней неизвестного врага за капсулой. — Мы чувствуем опасность. Если там вирус, они смогут изолировать больного даже без технических средств. Экипаж не пострадает.

Он снова улыбнулся.

— Я просто очень рад тебя видеть.

Шер проскользнула в кресло, возблагодарив Вселенную, что в полумраке коклита не видно, как вспыхнули её щеки, скулы, всё, даже кончики ушей. Но, справившись с волнением, она взглянула на него просиявшими глазами, в которых, казалось, мерцали и отражались все звезды, включая вспышки сверхновых.

— Мы же виделись… недавно, — тихо сказала она, улыбаясь с трогательным смущением, и тут же прибавила поспешно. — Снова стрелять?

— Я успел соскучиться, — теперь внимание было приковано к космосу за фонарём кокпита. — Стрелять наверняка придётся, я их чувствую. Они хотели добить капсулу, сейчас колеблются — то ли удирать, то ли…

Звезды опрокинулись — штурман бросил корабль в сторону, и огненная трасса прошла мимо, значительно ослабленная и почти безопасная из-за дальности.

— Придётся стрелять, — подытожил Ник, огибая капсулу, чтобы она не оказалась на линии огня.

А Шер уже ловила в инверсионный прицел красную точку. Цель была ещё недосягаема для попадания, но сближение должно произойти достаточно быстро, а пока было важно не выпустить корабль за зону решётки, чтобы нажать на гашетку не теряя ни секунды…