Солнечная ртуть

Глава 89 Королевский совет

— Доброе утро, господа, — начала Сиена. Почему-то это прозвучало как оскорбление. Так получалось всегда, когда королева пребывала в задумчивом настроении и не утруждала себя особой любезностью в кругу давно знакомых лиц.

Все министры, обе принцессы и даже принц в расфуфыренной курточке. Канцлер и лорд-адмирал — неразлучная парочка неприятелей.

— Сегодня вам предстоит решить некоторые вопросы касательно престолонаследия.

Паровой, как его прозвали, лорд, ответственный за машиностроение, поперхнулся воздухом. Принцесса Аврора вытаращилась на мать так, словно та предложила перенести столицу в деревенскую местность или подавать на завтрак варенье из чеснока. Эрид пробовал как-то раз такое — не понравилось.

— А что с ним не так?! — проревел лорд-адмирал.

С возрастом он стал тут на ухо, что не лучшим образом отразилось на манере говорить: любой, кто сидел рядом с адмиралом, рисковал и сам оглохнуть. Может быть, поэтому он занял место поближе к канцлеру. Эрид усмехнулся этой мысли, и королева гневно взглянула на него. Следующие её слова адресовались тому, кто задал вопрос, но смотрела она на дракона до тех пор, пока он не стёр неподобающую ухмылку со своего лица. Она была тем неуместнее, что ситуация с престолонаследием обострилась по его вине. Не в первую — но точно во вторую очередь.

— Вы прекрасно знаете, что. У нас две претендентки на престол. А если подойти к вопросу с чуть большим размахом — то целых три.

Даже Агата, которая до сего момента сохраняла спокойствие и не обращала на себя внимания, что обычно удавалось ей с трудом, удивлённо хмыкнула. Её сестрички так вовсе походили на вытащенных из воды рыб, особенно Аврора. Трудно быть невзрачной с золотыми волосами и глазами, но ей это удавалось. Педантичный склад ума тоже не делал принцессу хоть сколько-то примечательной: голова на плечах у неё есть, но чего-то отчаянно не хватало. Однако до недавнего времени корона практически была у неё в руках. Все они знали, что Агата должна вернуться, но никто не хотел об этом думать. И вот теперь старшая дочка Сиены сидела тут, во всей красе, и королева недвусмысленно намекала на то, что не забыла, кому по закону должен перейти трон. И, что самое интересное, дело ограничивалось не только Агатой. А ведь совсем недавно она заявила дракону, что вопрос престолонаследия практически уже решён. Тогда Эрид не сомневался, что Агата прочит корону Авроре, но кто знает, что в голове у этого взбалмошного человека.

— Три? Ваше величество! Но откуда взялась третья сторона?!

— В настоящее время третья сторона гостит у баронессы, нашей дальней родственницы. Мы её отпустили, Аде полезно осмотреть окрестности Йэра, в которых она раньше не бывала, а в совет она не вхожа.

"Иначе говоря девчонку спровадили куда подальше, потому что она нахрен не сдалась вам в этом совете" — подумал Эрид и осёкся: этих словечек он набрался от Ады. Оленёнок повлиял на него больше, чем мужчина предполагал.

Лорд-адмирал бушевал. Пока другие выжидали и следили за реакцией своих соседей, этот упрямец не желал мириться с тем, что чего-то не понимает.

— Госпожа Ада не является прямой наследницей! Она ваша внучка, а не дочь! Да и то, её происхождение… Простите.

Заткнулся, и слава богам. С адмиралом хорошо пить и воевать, а общаться на такие тонкие материи, как чистота крови, с ним решительно невозможно. Он и сам это понимал. Старик грубоват, но не лишён начисто такта.

— Дело в том…

Настенные часы вздумали отбивать полдень и тем самым прервали Сиену. За эти секунды напряжённость и неестественность атмосферы стали очевидными. Когда треньканье стихло, медноволосая королева продолжила, как ни в чём не бывало. Ни взглядом, ни голосом не выдавая истинных чувств.

— Дело в том, что её высочество наследная принцесса ещё много лет назад изъявила желание отказаться от своих прав. Тогда это считалось невозможным, но потом произошли вещи, после которых передача трона другому человеку стала казаться наилучшим выходом.

Она повернулась к старшей дочери. Та сидела как истукан в чёрно-золотистом платье.

— Агата! Будь добра, подтверди или опровергни мои слова о твоём нежелании править после моей — для кого-то долгожданной, но уверяю, не скорой — кончины.

Многие сконфужено заулыбались. Драконы — их было трое, не считая Эрида — захихикали, словно девицы.

— Ваше величество верно изложили суть, — заявила Агата. Выглядела она кисло. Править не хочет, а публичное лишение первого, после королевы, титула в стране ей неприятно. Хотя для других она уже давно ни какая не наследница, даже если ни одной бумаги, подтверждающей это, не существовало.

— Благодарю. Итак, если естественная наша наследница самоустранилась, — тут Сиена позволила злости на секунду показаться из-под непроницаемой маски, — мы оказались перед лицом проблемы. Согласно закону, наследование переходит строго по прямой линии от матери к дочери. Это означает, что минуя Агату, корона должна достаться её дочери — Аде.

Эрид с удовольствием наблюдал, как закипают мозги благородных господ. Молчавший до этого канцлер встрепенулся и грозно опустил руку на стол.

— Править нами будет человек из другой параллели?! Человек, который не знает ни истории, ни обычаев этой страны, не имеет подходящего образования и хоть каких-то способностей? Да я скорее умру, чем допущу это!

— Вам девяносто два, куда скорее, — вставил Эрид.

Канцлер с ненавистью зыркнул на него. Помимо всех прочих недомолвок между ними, теперь Старший дракон ещё и норовил при случае напомнить ему, что пора бы идти на покой. Сам оборотень ни капли не постарел за последние двадцать лет, и долго ещё останется в своей лучшей форме — так устроила скорректированная проклятием природа. Только хмурится он чаще, а линия губ стала жёстче, как и взгляд.

— Придержите коней, канцлер, вы не со слугами разговариваете, — выдала Агата таким тоном, что впору усомниться, стоит ли отбирать у такого человека корону. А раньше такие гневные фразы удавались у неё как писк у комара.

— Я озвучиваю факты, милорды, и ничего более. Эмоции тут неуместны, — отчеканила королева. Да, шиповник от розы, как говорится…

Помедлила, глубоко вдохнула. Вероятно, со времён войны со скельтрами, это самый неприятный королевский совет для Сиены.

— Продолжим, — не спеша сказала она. — Вторым кандидатом является моя вторая дочь, Аврора. Вы все прекрасно знаете: она рассудительна и образована. После того как Агата временно покинула нас, началась уже подготовка Авроры в качестве наследной принцессы — на всякий случай. Она провела семь положенных лет на Чёрных островах. Узнала всё необходимое, и по возвращении помогала мне в государственных делах. Её дракон разумен и не строптив.

Все посмотрели сначала на упомянутого оборотня. Вид у него был скучным и важным. Потом головы повернулись к Эриду: сравнивали. Варга разразилась диким хохотом, откинувшись на спинку резного кресла. Взгляды почтенных вельмож заскользили по гибкой, сильной шее, чёрной рубашке, натянутой на груди. И так же быстро ретировались: с Варгой лучше не давать лишний раз волю глазам, даже если она специально провоцировала.

— Ну, если судить так, то разумеется, вы правы! Послушный дракон не станет вам перечить, не нагонит лишнего страху на иноземных гостей. И уж точно не опозорит королевский двор какой-либо эскападой. Скукота, да и только. А я вот предлагаю Мадлен и её зверя. А что? Раз уж мы вершим историю, так давайте тогда с должным размахом. Эти двое станут без пререканий делать, что им говорят, им всё безразлично. А в свободное время будут выяснять с её высочеством Адой, напитки какого из миров крепче и забористей.

Эрид не сомневался, что именно этим они сейчас втроём и занимаются, и ещё не известно, кто кого большему научит. К таким откровениям Ада питала слабость и дважды приглашать её не надо.

— Сейчас не подходящее время и место для твоих шуточек, Варга.

Королева была серьёзна как никогда.

— Хорошо, хорошо!

Дракоша подняла руки в примирительном жесте. И тут же сверкнула заострёнными зубками.

— Но согласитесь, есть зерно истины в моём предложении?

— Эрид, — грозно повернулась Сиена. — Угомони её, и сам перестань веселиться.

Похоже, его попытки изобразить абсолютную невинность не увенчались успехом. Королева знала, что говорила: в обязанности Старшего дракона входил контроль за поведением других оборотней. Умеренный, потому как обуздать их на сто процентов попросту невозможно. Желая, чтобы его скорее оставили в покое, и совет быстрее решил все вопросы, Эрид наклонился к девушке и что-то зашептал ей на ухо. Варга не покраснела только потому, что у неё напрочь отсутствовало чувство стыда. Угрозы ей понравились, о чём говорили увеличенные зрачки и загадочная плотоядная ухмылка. Понравились настолько, что Эрид начал опасаться, а не сделает ли Варга что-то либо такое, что приведёт к их исполнению. Она могла, тем более что у драконши и так чесался язык сказать какую-нибудь очередную ересь. Министры раздражались: как бы они ни напрягали слух, узнать деталей, которые могли распалить их воображение, не получилось. Члены королевской фамилии делали вид, что ничего не замечают, а прочие драконы только потешались, наблюдая за этими играми. То, что страна начала исцеляться от вечной осени заметно улучшило их настроение.

Варга не стала испытывать судьбу и терпение монарха и далее вела себя довольно сносно. Сиена получила возможность продолжить свою речь.

— Согласно нашим законам, я не могу единолично принимать такие решения. Парламент должен сделать это, в моих силах только направить его, поддержать или выступить против. Но помешать ему я не могу. Тем более, хоть мне и претит идти против древней традиции, полагаю, что мы придерживаемся одного мнения.

Советники закивали, драконы изучали потолок. Они бы предпочли оказаться в другом месте.

— Что ж, предлагаю голосовать. Не только тем, кто состоит в парламенте, но всем присутствующим. За исключением двух наших претенденток, разумеется, и меня. Пусть поднимут кубки те, кто желает видеть после меня на троне Аврору.

Перед каждым участником совета стоял серебряный кубок — тусклый, на едва заметной ножке и жутко дорогой: это были точные копии того, из чего некогда пили при дворе Терры. В них плескался превосходный эль, который предки считали самым подходящим напитком для заседаний королевского совета.

Руки вытягивались, хватали серебряные посудины. Кто-то успевал пригубить хмельного вина прежде чем отдать свой голос. Варга с тоской разглядывала дно в своём кубке. Эль, который полагалось допивать только по окончании совета, она выпила одним духом — сразу, как пришла сюда.

— Кто против?

Аврора торжествовала. Вид у неё был такой, словно женщина собственноручно взяла штурмом неприступную крепость, а не выиграла заведомо предрешённое состязание.

Воздержались двое — Эрид и Пьер. Дракон не хотел вмешиваться, не хотел обнажать симпатии или неприязни к выводку Сиены. Он знал, как будет лучше для страны и для Астор. Эти люди занимали Эрида больше, чем судьба королевства, особенно Ада — ей следовало держаться в стороне, оставаясь у него на виду. За свои истинные заботы он не испытывал стыда: если бы интересы Ады и этих земель столкнулись, Старший дракон встал бы на защиту вторых. Безо всякого рвения, просто потому, что так надо. А в настоящее время его голос ничего не решал в любом случае, и посему…

— Двое воздержались, одна выпендрилась, — подвела итог Сиена. Да, за пределами Малого зала она так не разговаривает даже со слугами.

Чем руководствовался Пьер, Эрид не знал. Принц давно зарекомендовал себя как человек, безразличный к государственным делам, в совет его пригласили чисто символически. Может быть, он это понимал — братец Агаты был тем ещё выродком, особенно в юности, но отнюдь не идиотом. Ещё и научился соблюдать баланс между своими безумствами и адекватным поведением. Это, можно сказать, стоило уважения.

— Вашему величеству не к лицу такие выражения. Я не выпендрилась, а высказала свою гражданскую позицию.

Отродясь у драконов не было ни гражданства, ни каких-либо документов, подтверждающих их права. С момента появления на свет они считались собственностью короны, и хоть голос у них был, и при том довольно весомый, говорить с таким апломбом о своей гражданской позиции оборотни избегали. Что до Варги, минутой раньше драконша отдала свой голос Аде, со словами "почему бы и нет". Такое поведение вполне в её духе. Сиена попросту махнула рукой.

— Что ж. Этот вопрос можно считать закрытым. В ближайшем времени вы, лорд-канцлер… да-да, вы, не делайте такой мины. Вы предоставите парламенту на рассмотрение акт о передаче титула и прав наследницы принцессе Авроре. Не сомневаюсь, что решение будет принято единогласно, впрочем, проследите за тем, чтобы не было никаких скандалов. После этого вы, лорд-адмирал, — она повысила голос, чтобы глухой тетере не пришлось повторять дважды, — проинформируете армию. Полагаю, что на этом всё. Ах да, чуть не забыла, господа: никто не будет возражать, если моей внучке достанется титул герцогини Ардор?

Министры зашевелились, закашлялись, принялись шептать. Наконец канцлер уныло поднял клешню. Кто бы сомневался, что возражающие найдутся.

— Моя госпожа! Герцоги Ардор хоть и находятся на грани исчезновения, но это древний и почётный титул, который, за неимением прямых потомков должен перейти… э… троюродному племяннику старого герцога.

— Седьмая вода на киселе. Он переходит к тому, кто обладает большим влиянием на парламент, будь он хоть герцогом, хоть конюхом.

Старик склонился ещё ниже. В тайне канцлер мечтал о том, как хорошо, наверное, жилось до Разделения: никаких драконов, никаких Железных королев, которым слово сказать нельзя. Он понимал, что все его поддерживают, иначе бы не решился перечить в открытую. Но монаршего гнева всё-таки опасался. Королева терпеть не могла старика, как и все драконы — почему-то у змеев он вызывал хроническое отторжение.

— Именно поэтому, ваше величество, мы и стоим на своём. Все герцогства имеют представителей или попросту более подходящих претендентов, чем ваша внучка. Равно как и графства.

— Позвольте, я скажу!

Паровой лорд, которому уж точно не было никакого дела до разборок старой знати, щедро глотнул эля и открытыми, смелыми глазами на оплывшем лице, посмотрел на королеву.

— Её высочеству подойдёт титул баронессы Маронской. Он совершенно свободен.

Значит всё-таки не просто так Аду поместили в одной ложе с Мадлен в вечер премьеры. Теперь у них точно есть все основания стать закадычными подругами: два самых никчёмных звания в аристократическом болоте. Эрид в упор посмотрел на Парового лорда, но толстяк спокойно выдержал испытание золотом. А Сиена, как казалось, только и ждала этого предложения. Пораскинув мозгами, дракон понял, что именно на это она и рассчитывала. Предложение с герцогством было отвлекающим маневром, чтобы все думали, что королева пошла на компромисс, прислушалась к своим лордам. Многие уже знали этот её приём. Но не все.

Канцлер хотел было упереться. Ему хотелось оставить Аду в качестве безродной и бесправной гостьи в их мире. Но остальные были довольны решением, а на старика в довольно резкой форме обрушился приказ угомониться.

— Также я разрешаю своей внучке носить наши фамильные цвета. Это будет указано в особом параграфе в дарственной на титул.

Все оборотни, присутствующие на совете, зафыркали, захихикали или закатили глаза. Они не понимали этой кутерьмы с гербами и цветами. Драконы были верны чёрному цвету просто потому, что это комфортно и практично. А аристократы Йэра вели настоящие войны на этой почве. Чего стоили герцоги Ардор, время от времени «случайно» путавшие изумруд и морскую волну. А уж какие муки приходилось выносить красильщикам, художникам и хозяевам типографий.

Побубнив, знать согласилась на этот чисто символический жест: Аде официально позволили одеваться как близкой родственнице королевы. Такое и раньше случалось, когда монархи хотели одарить и утешить своих не признанных законом бастардов.

Пожалуй, так оно и лучше. И всё же для Эрида желтоглазый оленёнок был, и оставался принцессой. Не Астор, нет, всего лишь девушкой из другой параллели, милой и не от мира сего.

Казалось бы, на этом можно разойтись. Но те, в чьих жилах бурлил фером, понимали: есть вопрос более неотложный, чем престолонаследие. Очевидно, министры и советники здесь уже лишние. Сиена обвела их глазами — каждого по очереди, так, что не было никого, кто не ощутил бы холод в спинном мозгу.

— Дальнейшее дело касается только Астор. Все, кто входит в парламент, могут удалиться.

Звякнули осушаемые кубки, резные кресла тяжело отодвигались в сторону. Хитрейшие умы королевства кланялись и топали к дверям. Наконец, последний из них убрался.

— Вы знаете, в чём дело, — без обиняков заявила королева.

Её старшая дочь прищурилась, но ничего не сказала, средняя гордо выпятила челюсть, а младшая засопела. Пьер плевал в потолок. Драконы маялись, засидевшись на одном месте: их стихией была скорость, а не чинные заседания за круглым столом. Стоило остальным участникам совета удалиться, как они окончательно развалились на своих местах. Варга и вовсе устроила ноги на алебастровой столешнице и наполнила себе сразу два кубка — второй, адмиральский, она присвоила, когда вояка ещё ломился через дверь, прочь из Малого зала.

— Знаем, — обрадовала она. — В замке нынче стало слишком многолюдно.

Это могло означать что угодно. Но правильно поняли все.

— Ты права, — королева и сама не побрезговала заново наполнить себе кубок, только вместо эля была вода. — Здесь образовалось большое скопление носителей ферома. Не только во дворце — в Йэре, в стране. Земля задыхается в изобилии после долгих лет мора.

— Что вы предлагаете, матушка? — бесцветным голосом спросила Аврора. Агата гипнотизировала стол. Она знала, к чему всё идёт.

— Разве это не очевидно? У нас один дракон на двоих Астор. Кто-то из последних должен покинуть пределы столицы, и вообще центральной части империи. Равновесия иначе не спасти.

Эрид хотел было озвучить своё предложение, но тут же захлопнул рот. Старший дракон не мог сбежать со своей службы, чтобы остались обе принцессы. Сиена и сама бы с радостью спровадила Эрида, оставив дочь и внучку под своим присмотром. Но увы.

— Почему это обсуждение началось только сейчас? — вскинула голову Агата.

— Потому что я наблюдала. Я до последнего надеялась, что можно будет обойтись и так. Вы видели, как цветут фруктовые деревья и сгибаются под тяжестью плодов? А море! Рыба падает в цене, ведь её так много, что она сама идёт в руки. И так во всём. Скоро земля устанет, люди пресытятся, наступит отторжение, распад, новый кризис. Нельзя нарушать баланс. Я осознала и приняла это ночью, когда прогуливалась среди Апельсиновой рощи. Обмануть Мун нельзя: вселенная, как и бог, всё видит. Может, это в самом деле одно целое.

При упоминании цитрусов все оборотни едва заметно скривились. Что за блажь такая разводить эту пакость у замка.

— Позвольте, а почему не отправить вашу внучку на её, так сказать, изначальную родину?

— Она не может контролировать фером, который активизировался в её крови во время скачков по временным коридорам. Это её убьёт.

— Временным? Я думал, есть только пространственные, — удивился принц.

— Временные опаснее. Совершить путешествие по ним практически невозможно, но бывают исключения из правил, — блеснула знаниями Аврора. А уставились все снова на Эрида, который с юности прослыл главным специалистом по исключениям и нарушениям правил. — Ада слаба, у неё нет своего дракона, могущего разделить с ней ту силу, что являет собой фером. Он уже повлиял на неё, это видно по изменившим цвет глазам и «странному чувству», на которое Ада жаловалась несколько раз.

Опять грохнули часы. Ударили один раз и смолкли, но эффект был неизменным: напоминание о странном и нездоровом. Слово снова взяла королева.

— Эрид рассказал мне о том, что видел в иной параллели. Попав в другую эпоху, Ада два или три раза впадала в транс, с трудом приходила в себя, несколько дней находясь в состоянии апатии. Её разум не выдерживает напора и уносится в те сферы, в которых человеку — во всяком случае живому, — не место. Вероятно, именно поэтому мозг предпринимает попытки уничтожить самое себя. Эту девушку нельзя возвращать обратно, единственный выход на ближайшие семь лет — отправить её на обучение к магам. На Чёрных островах знают, что делать. Сильной спешки это не требует, прежде пусть освоится в новой параллели. Вопрос только, где именно — здесь, в Йэре, или далеко за его пределами. За которые в любом случае должна отправиться либо Ада, либо Агата — как до, так и после обучения.

— Значит, снова голосование? — уточнил Пьер. Кто из его родственниц останется в замке беспокоило его не больше количества стёкол, ушедших на витраж в Малом зале.

— Нет. Во всяком случае не такое, как было до этого. Претенденты сами должны решить, кто из них покинет столицу, остальные могут только высказать пожелания. Могут Астор, но не драконы: на этот раз у огненных и электрических чудовищ нет права голоса.

— Тогда на кой мы здесь?

Самый молодой из оборотней, который находился под начальством принцессы Алесты, теребил чёрные широкие манжеты — последний писк Йэррской моды. Сиена чуть не прожгла его насквозь своим взглядом. И едва не заморозила голосом.

— Затем, что мы с вами одно целое, хотя решения принимаем именно мы. Какие — лучше вам узнать из первых уст.

— Вы, госпожа, упомянули двух претендентов. Но ведь Ады здесь нет, — мягко напомнил Эрид.

— И впредь не будет, баронессе Маронской не место на совете. Но если сейчас выяснится, что Агата желает отправиться странствовать вместо дочери, то мы предоставим девочке выбор. В прошлом моя старшая дочь не раз изъявляла желание покинуть дворец, что в конце концов и сделала весьма своеобразным образом.

— А почему нельзя, — встряла Варга, — сделать это кому-нибудь другому? Отправьте Пьера к дикарям на юге. Он станет их императором, и будет вполне этим счастлив. И волки сыты, и овцы, так сказать, целы.

— И пастуху вечная память, — докончил за неё змей Авроры. А Пьер куртуазно хохотнул и расплылся в блаженной улыбке. Он бы не отказался стать императором, если это, конечно, не подразумевало какой-нибудь интеллектуальной и ответственной работы.

— Неужто ты не понимаешь? — процедила его торитт, обращаясь к Варге. — Тебе придётся последовать за ним, и проводить в колониях большую часть своего времени. И вместо одного носителя ферома мы лишимся двух. Плюс поменяется на минус, и это ничего не даст. Должны поехать либо моя сестра, либо моя племянница, потому как ни у одной из них нет своего оборотня. Эрид, — вдруг обратилась Аврора к бледному мужчине, — ваша связь с бывшей, — она не удержалась и с наслаждением подчеркнула это слово — наследной принцессой разорвана. У тебя нет торитт, ты мог бы выбрать её сам, себе по вкусу. Однако тебе не позволено, и я соболезную. Решать должны они.

С какой стати эти соболезнования? Решила сделать вид, что беспокоится и за него тоже? Аврора во всём копировала мать, и старалась говорить как она. Обычно это у неё получалось более-менее хорошо. Только вот Сиена никогда не опускалась до приторного и фальшивого участия. Второй Железной королевы после неё не будет.

Впервые за всё время Алеста подала голос. Она не была стервозной и сухой как сестра. Женщина казалась и красивее, и добрее, но слишком уж безучастной. Её высочество пошла в покойного отца и предпочитала минералы и ботанику всему остальному.

— А нельзя ли — это интересует меня, так сказать, ради научного интереса, — нельзя ли попросту отправить на юг самого Эрида?

Старший дракон со стуком поставил кубок, резким жестом нагло сбросил ноги Варги со стола, и потянулся за графином. Драконша издала недовольный, шипящий звук, но Эрид на неё даже не посмотрел.

— Вот дался вам этот юг!

Предложение было разумным. Замка он не любил, а свободу передвижений ценил, как и все драконы. Когда-то он бывал и на юге, и на севере и везде, где только можно — далеко за пределами не то что Йера, а всех человеческих цивилизаций. В голове сохранилось много задымлённых, мутных воспоминаний, пропитанных горечью и хаосом. Но в целом они были неплохими.

— Исключено, он нужен мне здесь. Безумие отсылать самого сильного из драконов на край света, к чёрту на кулички. Даже самый жалкий из вашей братии может принести пользу, в случае чего. Тем более, молнии — редкий дар, почти небывалый прежде. Таким не разбрасываются. И хоть каждый из присутствующих хотя бы раз мечтал удавить Эрида, он останется здесь.

Впервые Сиена дала ему такую хлёсткую, но довольно лестную оценку. Люди и монстры долгое время предпочитали делать вид, что он всего лишь антураж. Они знали, что после смерти Нердала не осталось никого, кто смог бы тягаться с Эридом. Но в слух обычно этого не говорили, предпочитая, как и раньше, сторониться дракона и не вспоминать его побед.

— Да и привык он к замку. Особенно к подземным его частям.

Можно было бы подумать, что со стороны Варги довольно подло напоминать о неоднократном заточении в темницу. Но это была Варга. Она болтала, что хотела, но делала, что говорят, и поэтому ухитрялась не попадать в такое ужасном место как тюрьма. А с годами драконша отточила мастерство словесных уколов.

— Агата, так что же ты думаешь по этому поводу? — начала допрос Сиена.

— Нет. Я не хочу уезжать.

Во взрослой женщине вновь заговорил капризный подросток, который некогда изводил весь королевский двор. Но Агата сразу спохватилась и сочла нужным пояснить свою позицию.

— Моя королева. Матушка! Я долгие годы раскаивалась в соделанном и мечтала о том дне, когда вновь окажусь в нашем прекрасном замке. Я всё здесь знаю и помню, и люди меня тоже помнят и понимают, кто я такая. Даже если их воспоминания обо мне не слишком радужные. Не смею упрекать их за это, но теперь я снова на своём естественном месте, и изменение в моём титуле не может отменить этого факта. Аврора, что ж, она подходящая кандидатура на трон. Мне же достаточно просто быть здесь, рядом с вами. Камень и золото — среда обитания всех Астор. И вот тут мы можем вспомнить мою дочь: она одна из нас, и в то же время она полукровка, которая появилась на свет в другой параллели, и долгие годы не знала ничего, кроме того серого мира. Шамбри её пугает. Люди, живущие здесь, остерегаются её. Девочка всегда увлекалась историей и единственное место, в котором ей по-настоящему комфортно во дворце — это библиотека. К счастью, наше королевство славится своими академиями и коллекциями редких книг на всей своей протяжённости, не только в Йэре. Ада найдёт себя, я уверена. И будет счастлива.

На неё смотрели как энное чудо какого-либо света. Человек, полжизни угробивший на то, чтобы сбежать из-под надзора матери и избавить себя от ответственности, толкал проникновенную речь о том, как ему хорошо вернуться домой. И ведь на лгала. В Шамбри Агата наслаждалась почётом, возможностью постоянно командовать, а также архитектурными изысками.

— То есть, ты ручаешься, что после того, как мы решим её судьбу, твоя дочь не будет держать на нас зла?

То, как был построен вопрос, категорически не понравилось Эриду.

— Нельзя за другого человека просто так взять и…

Его перебили.

— Да, я ручаюсь! — обрадовала Агата. Она ни капли не сомневалась в своих словах.

— Не делай этого, — попытался вразумить её дракон. — Ада не из тех, кто легко забывает обиды.

— О, да стоит ли нагнетать.

Она легко и непринуждённо отмахнулась. Остальные молчали. Варга, наконец, кашлянула, привлекая к себе внимание.

— Мне слова не давали, но всё равно скажу: я хочу, чтобы осталась Ада. Девка — само очарование. Простите, я хотела сказать, баронесса Маронская само очарование. Но она нуждается в близких людях, и не только. Иные существа также готовы оказать ей моральную поддержку и защитить в случае чего от обидчиков. Хотя бы первое время. А бросить одну? Её? Даже если вы дадите ей армию прислуги, это не заменит искреннего участия. Пусть тогда меняются с Агатой, по очереди будут покидать королевство. Год путешествует одна, и год другая — чего проще? В самом деле, ведь девчонку просто жаль. А глядишь, через пару лет уже свои зубы вырастут. Они уже прорезаются: я слышала, как доченька Агаты ругала и выгоняла из покоев своих фрейлин. Но всё-таки сейчас она слишком невинна и неопытна.

Некоторым идея понравилась. Не то чтобы их это очень волновало: в королевской семье не испытывали особо тёплых чувств ни к одной из новоявленных родственниц. Разве только Сиена. Но постичь мысли этой женщины невозможно.

И тут Аврора решила проявить себя как человек дальновидный, что немаловажно для правителя: она сделала замечание, осветившее проблему с другой стороны. Невзрачная принцесса посмотрела как-то по-новому, хитро. Возможно, монарх из неё получится в самом деле толковый, хоть и ничем особо не примечательный.

— Агату опасно оставлять надолго без контроля. В прошлый раз это окончилось войной.

Дальнейшая сцена стала, что называется, немой. Агата глядела на сестрицу таким взглядом, что в пору было завыть, остальные переваривали информацию. И соглашались с ней.

— Ну, я бы выразился не так резко, хотя прозвучало как нельзя лучше. А всё же проще сказать, что Агата при дворе нужнее, вот и всё. А вы развели тут.

Пьер подпирал голову рукой. Интерес к происходящему не угас в нём до конца, хотя принц с радостью отправился бы на охоту. Любовь к платьям сочеталась в нём с любовью к убийствам.

— Вы что же это, думаете, что я уеду и развяжу ещё одну войну? Позвольте напомнить, что в предыдущей моей вины нет, разве что лишь отчасти! Я не собиралась покидать родину на два десятка лет, это вышло по недоразумению, технической неполадке.

Агата злилась, не повышая голоса. Все они так умели, даже Ада, которая в настоящий момент активно изучала столичную жизнь при сомнительной поддержке Мадлен.

— Помилуй, ничего мы не думаем. Просто твоя персона в замке будет уместней. Ты ведь сама этого хотела.

— Да, но не в таком ведь контексте!

Они едва не шипели друг на друга: Агата, Аврора и Пьер. Алеста только наблюдала, как и драконы. Сейчас оборотням казалось, что их торитт гораздо больше походят на змей, чем они сами.

— Умолкните! — на лице Сиены не дёрнулся ни один мускул, но вряд ли всеобщая нервозность не передалась ей. — Вы взрослые люди, а грызётесь как малолетние. В том, что при этом вы делаете хорошие мины, нет никакой заслуги, с тем же успехом вы могли бы вырывать друг другу волосы и кричать. — Она перевела дух, передвинула кубок. — Решено: Агата будет жить в своих покоях, покидать столицу она может лишь с моего разрешения, и не на длительный срок. Ада, её дочь и моя родная внучка, каким бы скверным ни было её воспитание, и в каком бы абсурдном мире она не жила прежде — ей придётся уехать в дальние колонии, либо вовсе покинуть королевство, ради сохранения энергетического баланса. Но прежде пройти обучение у магов. Полагаю, если иногда, к примеру, раза три в год она будет навещать нас, гармонии это не нарушит. Когда она закончит гостить у Мадлен, мы даруем ей титул баронессы, назначим содержание, и подождём какое-то время. А после отправим на Чёрные острова. А уж затем туда, куда она сама пожелает — главное, как можно дальше отсюда. И да, Агата. О том, что было решено сегодня на совете, ты расскажешь ей сама. И не забудь упомянуть о своём вкладе.

Самое очевидное решение, и все равно прозвучало как гром среди ясного неба. Никто не возражал, включая Эрида. У него было странное чувство, будто бы у него что-то отняли. На душе стало пепельно и сыро.

— Ну и чего вы все ждёте? — в привычной манере объявила медноволосая Сиена. — Все могут идти.