Солнечная ртуть

Глава 79 Временной парадокс

Нужный снимок раздобыли опять-таки у Агаты. Тот самый. Если она и удивилась, то не подала виду и не задавала вопросов. Ей, по сути, было всё равно.

Ртуть, серебряный поднос из кладовки, какие-то склянки, извлечённые из кармана Эрида и повышенный интерес взрослой девушки и ребёнка шести лет — вот и все приготовления.

— Ч-что это такое? — спросил Тоша, проводя рукой сквозь заполненный жидким золотом пузырёк.

— Кровь дракона.

Мальчик испуганно отдёрнул руку. Ада схватила другой сосуд.

— А это?

— Ртуть. Поставь на место.

Девушке показалась, что она снова на уроке химии. Когда Эрид закончил что-то смешивать и расставлять в только ему понятном порядке, она уже успела соскучиться. Наконец её рассеянное внимание снова привлекли.

— Ты помнишь, что тебе потребовалось сделать, когда ты впервые оказалась в Коридоре времён?

— Типа того.

— Можешь повторить.

Тот вечер Ада помнила урывками. Самым сильным и, как ей казалось, главным фактором в её перемещении во времени было состояние эйфории. Которого студентка добилась вполне определённым образом.

Оборотень и ребёнок озадаченно смотрели, как девушка отходит от них в другой конец комнаты и достаёт из шкафа уже початый коньяк.

— Ну, раз надо, так надо.

Поняв, наконец, её логику, дракон закрыл ладонями лицо и сокрушённо покачал головой.

— Армадам и чудовищам было не под силу меня убить. Но когда ты попадёшь во дворец, я умру со стыда.

Он в мгновение ока оказался возле Ады и отнял бутылку.

— Фотография. Вам с Тошей надо пристально вглядеться в фотографию.

— Аааа. А я-то думала…

Мальчик захихикал и девушке тоже стало смешно. Ребёнок уже склонился над снимком и теребил пуговицу на манжете.

— Подходите оба сюда и смотрите. Только наблюдайте — сделать вы ничего не сможете.

Мужчине не нравилась вся эта затея, но он пообещал, а эти двое стояли на своём. Как одержимые, они рвались в один конкретный день, ничем не примечательный в историческом плане. Всего лишь момент частной трагедии.

Воздух вздрогнул и пошёл лёгкой дымкой. Всё завертелось, закружилось — какой-то кошмар! Галлюцинация, наркотический бред, одним словом, Аде понравилось. Постепенно пол квартиры покрылся травой, стены раздвинулись и в одних местах превратились в деревья, в других и вовсе исчезли, уступив место серому небу.

Её слегка замутило. Девушка поднесла к глазам руку и увидела, что её тело становится полупрозрачным. Не прошло и недели, как снова они, трое, обернулись призраками. Тоша вцепился в её рукав. Ему эти метаморфозы, в отличии от Ады, не доставляли никакой эстетической радости.

Места были знакомые: холм, лес. Только улица вдалеке расширилась и вытянулась вверх спальными кварталами. Тот самый родной город, только люди здесь живут другие, а вместо поляны — пустырь. Всюду торчали куски железобетона и груды строительного мусора. А в отдалении было большое выжженное пятно, в том же месте, где оно находилось в начале двадцатого века.

Некогда чахлый росток вымахал в большое раскидистое дерево. На его ветвях висели сумки и пакеты, а на бетонном обрубке под сенью листвы расположились подростки. Сердце Ады чирикнула и рухнуло куда-то вниз: среди небрежно одетой молодёжи она узнала двоих. Тошу и своего отца — таким, каким он был в свои четырнадцать или пятнадцать лет.

Они смеялись. Все, кроме ребёнка, который был намного младше остальных, и что-то, заикаясь, говорил. Старший брат огрызнулся на предложение пойти домой, замахал руками. Он что-то злобно отвечал, а под конец толкнул шестилетку. Тоша еле удержался на ногах, ресницы его задрожали, что вызвало новый приступ веселья. Мальчик развернулся и побежал, не разбирая дороги. На молодом, не затенённом морщинами отцовском лице проступило мимолётное сожаление. Через секунду это прошло.

Мальчишка бежал долго. Он упал два раза, разодрал локти, но не мог остановиться, пока не уткнулся в опушку леса. Кеды — Ада удивилась, увидев абсолютно модную для её времени модель — резко затормозили возле обугленной земли. Пятна уже не было, только угольки от обыкновенного костра. Девушка взглянула на угрюмого дракона.

— Тут что-то не так.

— Ты не представляешь, на сколько.

Ада раздражённо отвернулась. В самом деле, зачем задавать вопросы раньше времени, если можно просто наблюдать. Тоша — тот, с которым они сюда прибыли, а не тот, прошлый — всё ещё держал её за рукав. Это надоело Аде, она высвободила руку, не отрывая взгляда от точной копии мальчишки.

Он тревожно всматривался в лес. Неуверенно оглянулся назад, но, вспомнив недавние насмешки, шмыгнул носом и сделал несколько шагов вперёд. Этот ребёнок отличался от того Тоши, которого знала Ада только глазами: у него они более детские. Без всполохов вселенской грусти — только самая обыкновенная детская обида. Возможно, ей было суждено стать первым серьёзным испытанием в его жизни. Мальчик был всеобщим любимцем и поэтому грубость родного брата воспринял слишком близко к сердцу. Ему так хотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко отсюда. Это видно невооружённым взглядом: заветное, и необдуманное желание, которое поспешили исполнить.

Ада ощутила, как воздух сдвинулся и наполнился запахом гари. Стало прохладнее. Она инстинктивно отступила подальше и съёжилась, но остальные подались вперёд. Молодой темноволосый мужчина, сложив руки на груди, мрачно наблюдал, как из ниоткуда появляется нечто. Ребёнок-призрак тоже смотрел на это, а ребёнок-прошлое видел только как трава под ногами обугливается. Чёрное пятно расползлось, захватило ветки, камушки, листья, и наконец стало таким, каким Ада его запомнила.

Открылся Коридор пространства. Из него уверенно вышел Эрид — не тот, который стоял рядом, а другой, не такой бледный и с совершенно иным выражением лица. Аду передёрнуло. Тот оборотень, которого она знала, иногда был слишком резок, а порою и груб. Но такой неприкрытой ненависти она в нём никогда не видела.

— Как удачно. Сделай шаг вперёд, дитя.

Мальчик не видел и не слышал того, кто появился из иной параллели. Но чувствовал его присутствие. Знал, что приглашают.

— Ну же, вперёд. Подумай ещё раз о том, как хочешь оказаться в другом месте, вдалеке от тех, кто наносит обиды маленькому сердцу. Я отведу тебя туда, где золото смешалось с камнем, где парусные суда летают по небу, а воздушные шары уносят путников к облакам. Там лучше, чем здесь, в твоём сыром и сером мире. И как вы только тут живёте… Ну же, только пожелай! Избавь меня от рабства.

Это был голос, к которому Ада привыкла, всё тот же низкий баритон, но ничего приятного для её слуха уже не было. Это похожее на человека существо находилось в состоянии, далёком от нормального. Каждое слово несло в себе печать омертвения. Больше всего напоминало гипноз, которому сначала поддался сам Эрид, а теперь решил попытаться околдовать шестилетнего ребёнка ради того, чтобы помочь своей госпоже свершить задуманное. У него хорошо получалось. Ада, которая готова была сама, против воли, поддаться тихому тембру и немигающему взгляду золотых глаз. Девушка мотнула головой, чтобы избавиться от наваждения. Помогло, но недостаточно.

Тоша-призрак подпрыгнул на месте и вскрикнул:

— Нет-нет, не слушай, не ходи!

Куда там. Тоша-прошлое хлопнул длинными ресницами и доверчиво подался вперёд. И прошлое-дракон открыл портал. На хищном лице появилась мрачная улыбка. Уже такая злорадная, в искривлённых уголках губ читалось сожаление.

Как только мальчик переступил грань, то увидел незнакомца и открытый портал. Он растерялся, а Эрид схватил его за руку и затащил в Коридор пространства. Ада замерла, глядя в их спины, которые растворялись в полупрозрачном вихре.

Она думала, что на этом экскурс в прошлое окончен, но оказалось, что дракон мог показать больше. Он расщедрился и захотел предоставить на суд всё, что произошло в тот день. Втроём они шагнули следом за тенями-силуэтами.

Вдруг порыв беззвучного ветра пошатнул маленькую фигурку, и оторвал её от широкоплечей и высокой. Их руки разъединились.

— Проклятье!

Тошу отбросило назад. Какой-то вихрь тянул его обратно к началу Коридора. Однако до того места, где был открыт портал, мальчишка не долетел. Его втянуло в новую воронку, совсем близко к первой. Впереди или правее — Ада не понимала, какие законы физики здесь работают. Ясно было только одно: порталы пересеклись и образовали небывалый прежде парадокс. Мальчик исчез. И по отрывочным бликам, вспышкам, фрагментам девушка поняла: он снова оказался на холме. За семьдесят с лишним лет до своего рождения.

— О, дьявол!

Она вздрогнула от этого отчаянного и яростного крика, больше похожего на рёв, а не на человеческий голос. Мужчина метался среди открывшихся порталов, но не мог ничего поделать, его добровольный пленник сгинул в прошлом. Дракон и сам таял на глазах: вихрь отправлял Эрида на законное место. Следящим за ним призракам тоже следовало поторопиться.

Лес исчез. Светотень перестала сходить с ума, появились чёткие контуры. Они не имели ничего общего ни с деревьями, ни с новостройками из восьмидесятых. Ада вытаращила глаза: её взору предстали чёрные волны и скалистые берега, усеянные цилиндрами из белого камня. Девушка пригляделась и тихо присвистнула. «Дом Мельникова» — подумала она. Шедевр советской архитектуры, его размножили и понатыкали на этих каменюках.

Округлые здания с ромбовидными окнами всё ещё не давали ей покоя, затмив даже головокружение. Следующим потрясением стали бритоголовые люди в оранжевых одеждах.

— Ой, а откуда здесь буддисты?

Ей не ответили. Девушка вела себя нетерпеливо даже по сравнению с Тошей. Однако, когда они увидели очередную картину, все предыдущие вопросы перечеркнул новый.

— Это что… моя мать?

Дракон кивнул. «Это всё из-за неё» — прошипел мальчишка с невиданной прежде злостью. Он опять вцепился в рукав Ады. И даже перестал заикаться.

Совсем юная девушка, которой не было и двадцати, принимала гостя. Златовласая, безумно красивая и удивительно самодовольная. Ада всегда знала, что заниженной самооценкой мама не страдает, но увиденное било все рекорды. Расплавленный метал в миндалевидных глазах — Агата смотрела так, что становилось не по себе.

— Ну? Всё получилось?

В юности у неё был более высокий голос.

— Практически.

Эрид волком смотрел на неё. Казалось, будь его воля, труп Агаты уже шёл бы ко дну океана. Но Ада знала, что свободы воли у него как раз-таки нет.

— Где мальчишка? Ты вроде бы хотел притащить его сюда.

— Это оказалось затруднительно. Поторопись, портал скоро закроется.

— О, я уже готова!

Девушка резво подскочила на месте. В холодной особе королевских кровей на миг промелькнул нетерпеливый подросток.

— Можешь дать мне эликсир.

Изящная рука с тонкими пальцами требовательно вытянулась вперёд. Ада отметила, как пренебрежительно её мать относилась к оборотню. Не мудрено, что он её так ненавидел. Голова мужчины была опущена, густые волосы закрывали половину лица, но через тёмные пряди злобно сверкало золото.

— Не хочешь спросить, где теперь тот ребёнок?

Агата посмотрела на него как на умственно отсталого.

— Мне, если честно всё равно. Жив, насколько я поняла, и ладно, пусть себе живёт на здоровье. Он ведь не пострадал физически?

— Нет. Полагаю, это ему теперь попросту не удастся.

— Замечательно. Давай эликсир!

Она поправила рыжий балахон и простенькую причёску. Теперь стало ясно, зачем мать всю свою жизнь травила волосы перекисью водорода. Не обесцвеченные, они сияли как купола на закате.

— Обожди-ка принцесса. Ты мне кое-что обещала.

Эрид наиграно беспечно погрозил ей пальцем и смерил убийственным и долгим взглядом. Девушка усмехнулась и закатила глаза.

— Я держу своё слово. Ты получишь свободу ровно в тот момент, как дашь мне треклятую склянку.

Эрид достал из кармана какой-то пузырёк и послушно протянул его Агате. За мутным и цветным стеклом было не понятно, что находится внутри. Принцесса выхватила эликсир и вынула крышку. Она жадно всматривалась в содержимое.

— Половину сейчас, а половину — когда захочу вернуться. Правильно?

— Да, ваше уже не высочество, всё верно.

Агата поджала губы, но не повелась на неприкрытую издёвку.

— И никаких сюрпризов?

Дракон заколебался. Только слепой не заметил бы этого — слепой, или эта девица, целиком и полностью уверенная в успехе.

— Никаких.

— Ну что же.

Описав рукой замысловатую фигуру, принцесса шёпотом выдала словесную конструкцию, от которой у Ады пошла кругом голова. Дракон прижал руку к груди и пошатнулся.

— Я освобождаю тебя от служения мне. Отныне у тебя нет других господ, кроме твоей королевы, — пафосно заключила девушка. Оборотень заметно побледнел, но падать передумал. Агата отвернулась от него, как от устранённой помехи и шагнула в сторону портала. На самом краю она всё-таки оглянулась. Врождённое чувство этикета требовало сказать что-либо на прощание.

— Я благодарна тебе. Удачи и… счастливо!

Точёная фигурка развернулась и без малейшего страха исчезла в Коридоре пространства. Вслед за этим острова, волны, тучи и дом с ромбовидными окнами пошли рябью. Всё снова завертелось. Ада охнула и оказалась в собственной квартире.

***

— Почему ты никогда не говорил, что у тебя есть сестра?

— Что?

— В вашем детстве все называли её Мелком, а тебя Угольком.

Отец нахмурился — так же, как это часто делала сама Ада.

— Кто тебе рассказал?

— Какая разница. Ты-то почему не рассказывал?

Мужчина удивлённо смотрел на дочь. В более юные годы она часто задавала вопросы о предках, а потом перестала. Родня сообщила ей всё, что только было можно. Но видимо то, что не следовало, тоже не забыли упомянуть.

— Мы поссорились, причём из-за ерунды. И больше не вспоминаем друг друга, и наши родственники стараются не напоминать нам и нашим детям о прошлом. О таком прошлом. Всё остальное тебе рассказывали без утаек, даже про моего бедного брата, судьба которого осталась для нас неизвестной.

— Ты и с ним поссорился, так ведь?

Отец побледнел. Ада поняла, что сказала уже лишнее.

— Что на тебя такое нашло?

Из-за этих недомолвок она слишком поздно поняла, что Тоша и есть пропавший ребёнок. Если бы ей хоть раз в жизни сказали про то, что у них была сестра, упомянули эти дурацкие клички — Мелок и Уголёк — она бы не привела сюда Тошу, не позволила ему увидеть постаревшего брата и так расстроиться. Или хотя бы подготовила его должным образом. В итоге всё прошло по известному адресу. Теперь Ада была в ярости, но потрясённое лицо отца вызывало жалость. Пропавший без вести брат был не просто давней утратой, а личной трагедией, которая с годами мучила только сильнее.

— Ничего. Я просто… Ты недавно сказал, что хотел привезти мне сувенир из поездки, но не успел, и что в следующий раз не будешь с этим заморачиваться, раз я всегда недовольна. Меня часто упрекают в этом, а ещё в том, что я агрессивно реагирую. Ну почему, почему люди так говорят, когда я напротив — боюсь лишнее слово сказать? Боюсь кого-нибудь обидеть, боюсь, что моим родителям за меня с каждым годом становится стыднее.

— Нет такого слова.

— Плевать! Ты хоть слышишь, что я говорю? Я злюсь, я так злюсь, что вы с матерью меня не любите! — крикнула Ада, сама не понимая, откуда у неё столько эмоций. Как плотину прорвало, девушка не подозревала, насколько они сильны. И отец не подозревал.

В глубине души Ада надеялась, что он её перебьёт и скажет, что это не так, что её на самом деле очень любят, просто не умели это показать. Но он молчал. Ада горько и отрывисто вздохнула, и стала говорить уже спокойнее.

— Не агрессивная я. Мне просто очень обидно. И ты не прав, когда говоришь, что я равнодушна к подаркам — не равнодушна, нет! В следующий раз привези мне сувенир, ну или любую другую ерунду. Твоё внимание важно для меня, я не буду реагировать так, как ты привык, обещаю.

Отец молчал, и пристально разглядывал совсем юное лицо своей взрослой дочери. Долго молчал, борясь с какими-то эмоциями внутри. Таких стычек прежде не было. Ада много раз упрекала мать, что та их бросила, но лично ему не предъявляла претензий, только грубила в ответ на многочисленные замечания. Из такого поведения отец сделал вывод, что Ада хотела её любви, но не его, и остался доволен. Это ведь не сын. А дочь хоть бы какая, чем меньше ей от него надо, тем лучше. Мужчина думал, это взаимовыгодное соглашение, и даже старался поменьше критиковать её, что было не так-то легко. Но бедная девочка оказалась совсем не такой бесчувственной, как он надеялся. Отец кивнул Аде и сделал слабую попытку улыбнуться.

— Хорошо. Привезу в следующий раз. Обещаю.

— Спасибо.

Она чувствовала, что следующего раза не будет.