Солнечная ртуть

Глава 57 Дети вырастают быстро

Дом-цилиндр поражал скромностью обстановки: стол, стул и синева в ромбовидных окнах. Больше ничего, не считая принцессы. В потёмках можно было подумать, что он обознался, но драконы слишком хорошо видят в темноте, да и годы скитаний не повлияли на способность Эрида логически мыслить: Агата выросла и изменилась.

Она сидела спиной к двери и расчёсывалась. В прошлый раз волосы были короткими и обесцвеченными, да и в целом принцесса выглядела неважно. Теперь длинные локоны заманчиво искрились в сумерках.

— Скучал?

— Ничуть.

— Я тоже. Некогда. Целыми днями тренируюсь, а по утрам мою пол в крепости старейшин. В центре там стоит такая, чуть больше остальных построек.

— Я понял, не продолжай. Работа поломойкой пошла тебе на пользу. Всегда подозревал, что занятия слуг много полезнее всей вашей аристократической гимнастики, вроде конных прогулок или стрельбы из арбалета.

Расчёска в последний раз прошлась по волосам, и они рассыпались по плечам золотым водопадом. Агата стала выше. Угловатость фигуры сменилась точёным силуэтом нимфы. Даже когда принцесса сидела в потёмках, в бесформенном рыжем балахоне и повернувшись спиной, было видно, как хороша она стала. Только Эрид давно уже не доверял внешней красоте, да и золото ему надоело. Чёрный цвет и простота надёжнее. А тень — предпочтительнее света.

Девушка положила расчёску и поднялась, на ходу собирая волосы в небрежный пучок. Да, она значительно стала выше, и одеяние уже коротковато. Хаотичные складки ничуть не умаляли достоинств фигуры, как и убогий верёвочный поясок. Такой наряд не похлеще циркового костюма, в котором сбежавшую принцессу доставили в замок, но паники во дворце навёл бы о-го-го.

Агата обернулась. На лицо она почти не изменилась, и всё же перемены были разительными. Сколько ей сейчас? Семнадцать на исходе? Дракон всегда удивлялся тому, как взрослеет и стареет род людской: так незаметно, но быстро. Сами оборотни вырастали почти мгновенно, с такой скоростью, что не успевали даже оглянуться, а детство уже сменялось зрелостью.

— Мне есть, что тебе предложить.

— Извини, меня не привлекают такие тощие.

Раньше он не смел опускаться до таких шуточек в её адрес. Но раньше она была ребёнком — не только внешне, но и душой, во что Эрид верил долго, пока прелестное дитя не показало истинный характер.

Агата махнула рукой. На свежем девичьем лице не дрогнул ни один мускул. Дерзости ручного чудовища занимали девушку в последнюю очередь. А раньше ведь так злилась и за меньшее. В былые времена принцесса как-то больше походила — пусть на испорченного воспитанием — но человека. Теперь она напоминала свою мать. Эрид почти с ужасом вдруг понял, что видит точную копию Сиены, только моложе, с незначительными нестыковками во внешности. Но холод в глазах наследницы не уступал королевской стуже. Одно слово — Астор. Девочки этой династии, вырастая, становятся не живыми молодыми женщинами, а статуями.

Агата подвинула глиняную миску. Переставила табурет, на котором сидела, ближе к двери. И принялась не спеша вышагивать вдоль изогнутых стен.

— Здесь скудная еда. Мы питаемся рыбой, хлебом и дурно пахнущей травой. Маги утверждают, что она очень полезная, но как по мне, это не оправдывает противный привкус. Зато глубоководный ёль ничего. Ну, если попоститься три дня. Ты же любил рыбу? Присаживайся, подкрепись.

Даже голос принцессы перестал быть тоненьким и зазвенел сталью. Какие-то избалованные нотки в нём ещё оставались, но они уже отмирали.

— О, так значит твоё секретное предложение — глубоководный ёль сырого, если не ошибаюсь, копчения? Ради этого стоило чуть не утонуть в океане.

— В самом деле? Я думала, дракон не может утонуть, — равнодушно отозвалась Агата. Она выглядела так, будто миска рыбы в самом деле достойна любых испытаний.

— На границе владений твоих магов я был вынужден сменить облик. Летящий дракон — слишком яркий акцент для запретной территории. Равно как и плывущий. А под водой мы плаваем достаточно паршиво.

Ёль оказался вполне себе съедобным, даже с какой-то изюминкой. Возможно, это была та самая, осуждённая наследной принцессой, трава. Эрид флегматично жевал рыбу и глядел на синий ромб-окно. Таким явным пренебрежением Агата не оскорбилась, и её выдержка начинала пугать. Хорошего это не предвещало.

— Я могу дать тебе свободу.

Глиняная миска отъехала в сторону. Отряхнув руки, оборотень нехотя посмотрел на девушку и изогнул бровь.

— Меня выпустили из темницы более трёх лет назад. Так что ты немного припозднилась с предложением. Будущей правительнице следует быть расторопней.

Тут Агата впервые улыбнулась. Улыбка осталась прежней: то есть, наполовину фальшивой.

— Я могу освободить тебя от проклятия. Точнее от той его части, в которой сама замешана. Служить короне ты по-прежнему обязан, но как торитт я больше не смогу повелевать тобой.

Она говорила, как прилежная ученица, гордая тем, что решила сложный пример.

— Но сможешь в будущем, когда взойдёшь на престол. Спасибо, конечно, за какую-никакую отсрочку, но…

— Становиться монархом я не намерена.

Перебивать Агата всегда была горазда, но теперь она делала это не просто так, а приготовившись предъявить весомые аргументы.

— Почему? — тупо спросил дракон. Иная дурь не выветривается годами.

— Не хочу, — разъяснила принцесса непонятливому монстру после недолгого раздумья. Да уж, видно, что постаралась подобрать слова. — Мне по душе иные берега. Помнишь место, куда мы переместились при помощи фотографии? Там были странно одетые люди. И музыка ещё.

Агата тихо напела какой-то неузнанный драконом мотив и мечтательно уставилась в окно. Далась ей эта музыка! Но девчонка что тогда, что сейчас не могла спокойно вспоминать о том дне. Для Эрида он обернулся полным кошмаром, убитый ненароком стражник являлся ему во снах. Правда, перестал через какое-то время… А вот принцесса сохранила в памяти то путешествие как сокровище. Особенно ей не давала покоя мелодия.

— Так вот. Я решила вернуться туда.

— Угу. Удачи.

Рыжая ткань гневно прошелестела от одного окна к другому, но на лицо Агата почти не изменилась. Только чуточку нахмурилась.

— Эссенция у нас есть, ты сам её где-то спрятал. Достать ртуть и фотографию — дело плёвое. Я ведь привезла их сюда. Пришлось прятать под одеждой, ведь эти милые люди не позволили мне взять ничего, ни одного узелка! Но ты ведь помнишь, что нужен ещё один ингредиент?

Эрид не ответил. Он крепко сжал зубы, потому что помнил слишком хорошо. Агата не обратила внимания на то как он напрягся, или сделала вид. Уперев руки в боки, принцесса раскачивалась вперёд-назад — с пятки на носок, с пятки на носок. Наконец-то ей выпала возможность изложить свой гениальный план! Девчонка довольна: гордо вздёрнутый подбородок, чуть поднятый уголок рта. О, эту картину оборотень видел много раз, и запомнил хорошо. Причёской и позой девушка напоминала бойкую трактирщицу, только вот надменное лицо и не сломленная даже мытьём полов королевская осанка выдавали её с головой. Как и мелочи вроде золотых глаз и волос.

— Вижу, не забыл: драконья кровь. Ты мне её добудешь. Нужно просто убить чудовище. На людях ты уже потренировался.

Агата говорила всерьёз. Дракон знал её достаточно хорошо, чтобы не усомниться в этом. Перед ним стоял человек, для которого, как говорится, не осталось ничего святого. Хуже слов была только интонация, с которой говорила торитт: приторная отрава. Эрид уже забыл, какого это — хотеть кого-то убить. На людях он потренировался, да. Тут Агата выразилась преднамеренно жестоко. Но почему она решила, что следующим этапом могут стать драконы? Почему бы оборотням не пропустить вперёд Астор и не потренироваться на них? Соблазн велик, но мечты эти неисполнимы: чудовище никогда не причинит вред принцессе.

— Что? Не хочешь помочь мне? — наигранно наивно спросила Агата. — И как тебе живётся без совести!

— А тебе без мозгов?! — рявкнул дракон.

Эрид хлопнул себя по коленям и поднялся с табурета.

— Рад был повидаться, передам привет Сиене. Спасибо за ёля. Вполне сносная рыба, не знаю, чего это ты взъелась на местную кухню. Прощай. Надеюсь, в ближайшие три года мы не увидимся, как и в предыдущие.

Дракон направился к выходу только для того, чтобы следующая реплика Агаты остановила его.

— Сиена не собиралась запирать тебя в тюрьме. Она считала, что вина целиком и полностью лежит на мне, а ты провинился лишь тем, что не донёс ей сразу. Это Нердал придумал упечь тебя за решётку и заставил её это сделать.

Звучит очень уж нескладно.

— Разве можно заставить королеву — особенно эту королеву — что-либо сделать?

Агата развела руками.

— Всех можно. Главное найти правильный подход. Таких как ты заставляют силой, таких как она — убеждением. Так он убедил Сиену казнить моих друзей. Просто предложил это как лучший вариант.

На мгновение лицо принцессы исказила гримаса ненависти.

— Так что этот монстр не заслуживает твоих сомнений. Добудь мне его кровь и дело с концом! Ну а я освобожу тебя от проклятия. Вы ведь и так всегда враждовали, — Агата подбоченилась и паскудно ухмыльнулась. — По-моему, выгодная сделка. Не понимаю, почему ты еще не пляшешь от радости.

Она снова была спокойна как море во время штиля. Воды Чёрных островов давно не видели такой безмятежности. Агате наскучило стоять на одном месте, девица круто развернулась и устремилась к противоположной стене с таким видом, будто сделала одолжение этой комнате. Дракон схватил принцессу за локоть, заставляя остановиться. Подавил желание сжать пальцы достаточно сильно, чтобы раздробить ей кости.

— Ты забываешься, принцесса! — прошипел он.

Агата деловито поправила воротник.

— Нет. Это ты забыл своё место.

Она даже не попыталась вырваться, но напряжённо свела брови, будто припоминая сложный урок. И в следующую секунду в руку Эрида впилось с дюжину невидимых лезвий. Он взвыв и отскочил от Агаты. Девушка смахнула пылинки с предплечья и хмыкнула. Кажется, ей было интересно наблюдать за результатами своего четырёхлетнего обучения.

— Я многое здесь узнала. Помнишь, я заставила тебя съесть апельсин? Тогда я боялась, что у меня ничего не выйдет, и ты не подчинишься. Ведь вы, чудища, ненавидите цитрус. Однако у меня получилось — тогда, в тринадцатилетнем возрасте, да ещё без подготовки. Теперь подготовка есть. Когда-то в детстве, когда она ещё верила, что из меня выйдет толк, королева рассказывала мне про кнут и пряник. В общем, сказка мне не очень понравилась, но сама идея показалась интересной. Короче, свой пряник ты получил: предложение свободы и мой ужин в придачу. Теперь я хочу показать, насколько стала сильной. Даже если бы ты согласился сразу — мы должны уяснить раз и навсегда, за кем здесь остаётся последнее слово. Ничего личного, Эрид. Просто урок на будущее.

Она вскинула руку и сощурила глаза, как приготовившийся к атаке хищник. Дракон уже сползал по стене. Молча, и не сводя ненавидящего взгляда с принцессы.

Это было не больно. Боль осталась за гранью ЭТОГО. То, что испытывал Эрид в темнице, всё, что он чувствовал, когда обострялась его болезнь и плечи разрывало изнутри — всё это было ничто.

Агата убивала его. Медленно, по одной выжженной клетке тела в долю секунды. Медленно настолько, что могла бы это прекратить — если бы, конечно, захотела.

— Могу сделать и ещё хуже, — невинно заметила она. — Это потребует больше концентрации, но я могу. Веришь?

Она слегка сжала пальцы и дракона скрутило и швырнуло в сторону. Принцесса продолжила движение кистью, и рёбра мужчины затрещали. Как швы разрываемой тряпичной куклы.

— Прекрати это, — прохрипел оборотень. Ногти впились в неровности на полу. Не слушались конечности, не работала голова. Ещё немного — и он согласится на всё, лишь бы это закончилось.

— Нет, — обиделась принцесса. — Ещё рано. Чтобы не возвращаться к этому, запомни всё хорошенько. Если ты откажешься подчиниться, тебя не спасёт даже Сиена, если тебе вдруг взбредёт в голову побежать в тронный зал и нажаловаться ей. А согласишься — и в скором времени я потеряю над тобой всякую власть.

— В таком случае я убью, клянусь, убью тебя при первой возможности!!!

Принцесса цокнула языком. Её пальцы согнулись ещё больше, позволяя колдовству удвоить пытку.

— Да чем ты слушаешь? Корона по-прежнему останется тем, чему ты безропотно служишь. А Сиена не позволит какому-то монстру покуситься на мою жизнь. К тому же я буду далеко.

Всё-таки она топнула ногой. В начале фразы Агата напомнила прежнюю себя. Эрид почти расхохотался — почти, потому что нестерпимая мука превращала все издаваемые им звуки в предсмертный хрип.

— Да она меня в порошок сотрёт за своего дракона!

— Не сотрёт. Я сделаю так, что большая часть моего ферома перейдёт тебе. Уничтожив тебя, мать нанесёт непоправимый вред империи. Так что она даже в тюрьму не сможет посадить тебя надолго. Ведь это то же самое, что убить: вы не выносите решёток.

Она с негодованием выплюнула последний довод — так, словно её оскорбляет невозможность запереть оборотня на долгие годы в темницу.

— Какой… такой фером?

Пока Агата говорила, её хватка ослабла и Эрид смог отдышаться.

— Не бери в голову. Это то, что отличает меня от других людей и позволяет тебе отращивать крылья и извергать молнии. Ну так что, сделаешь как я хочу?

Пальцы сжались в кулак и свет померк перед глазами Эрида. Ему показалось, что камни восстали, устав от попирания ногами. Поднялись над головой и рухнули вниз. Завалили, раздавали. Он уже не понимал: жив ли, или умер и попал в ад. Священник говорил, что и у драконов есть душа. Куда её ещё отправит эта жестокая девчонка, если не в преисподнюю?

Вдруг всё закончилось. Пол вернулся туда, где и должен быть. В тишине, нарушаемой только его судорожным дыханием, мужчина с сомнением отметил, что все кости целы, а суставы находятся на своих местах. Девушка с непроницаемым лицом статуи смотрела на него сверху вниз. Ножка в простой тряпичной сандалии нетерпеливо постукивала по полу. Сделает ли он то, что требует Агата? Секунду назад он бы сделал всё. Чем дальше отступали боль и шок, тем быстрее возвращался порядок мыслей.

Нердал упёк его за решётку. Столько лет главный королевский дракон изводил Эрида, недооценивал и презирал. Заслуживает ли он за это нелепой смерти в угоду безумной девчонке, ради мести готовой даже отказаться от короны?

Нет. Тысячу раз нет.

Эрид до сих пор лежал на полу как избитый раб. Изувеченный тоненькой молодой девушкой, которая даже не прикоснулась к нему, но заставила скрутиться страшных судорогах под ромбовидным окном. Она готова повторить фокус. Агата сделает это, и будет делать до тех пор, пока он не умрёт или не сломается. Такие загоняют лошадей и распоряжаются чужими жизнями как своей собственностью. Впрочем, дракон и является её собственностью. И есть только один призрачный шанс избавится от этого бремени.

— Я сделаю, что ты сказала.