За(в)учка против Мертвого Ректора

75. Нити хаоса

Эдвард шагал по тропе к поляне, тяжело, прерывисто дыша, как дышит человек, который борется не только с усталостью, но и с чем-то внутри себя.

На его плече болталась Галла, слабо извиваясь, будто пытаясь вырваться. Она цеплялась за воздух, подрагивая локтями и коленями — ровно настолько убедительно, чтобы Ламель не заподозрил правду.

— Почти на месте… — шепнул Эдвард едва слышно, не поворачивая головы, — но тут странное…

Поляна уже выглядывала из-за последних деревьев. Ламель стоял в центре меж трёх зеркал. Между ними, между рамами, между припорошенной снегом землёй и воздухом натянулась тонкая переливающаяся плёнка. Иллюзия. Живая. Дышащая. Призванная обмануть не людей, а сам хаос.

Ксера стояла рядом, на расстоянии вытянутой руки от одного из зеркал. Её глаза были пустыми, усталыми, тёмными. Она держала вытянутую ладонь, поддерживая плёнку, та подрагивала, и казалось, что Ксера сама едва держится на ногах.

Но страшнее было другое.

В зеркалах, всех трёх, одновременно, как в омуте поднимающегося шторма, клубились нити хаоса. Они вращались, переплетались, собирались в узоры, живущие по своим внепространственным законам.

Галла дернулась посильнее, изображая сопротивление, и постаралась оглянуться.

В этот самый момент нити начали выходить наружу. Прорывая границы отражений,

протискиваясь сквозь зеркальную плёнку, как корни, пробивающие стекло.

Они тянулись к Ламелю.

И коснувшись его кожи, будто оживали ещё ярче — вспыхивали и обвивались вокруг него новым витком.

Ламель запрокинул голову. Глаза его блестели неестественным светом.

— Видите⁈ — выкрикнул он, раскинув руки. Голос дрожал, ломался, но не от страха — от восторга. — Видите, Ксера⁈ Хаос откликнулся на меня!

Он засмеялся — громко, звеняще, истерично.

— Ещё немного — и я обрету силу, которая никому не снилась! Ни вашему ректору! Ни магам Второй Эверы! Никому!

Нити хаоса впивались в его руки, грудь, шею. Плоть под ними слегка прогибалась, словно растворялась в линии света.

Эдвард молча подошёл ближе. Галла всё ещё у него на плече — беспомощная, согнувшаяся, будто едва держась в сознании. Эдвард старался не смотреть на Ламеля, чтобы не выдать себя дрожью в глазах.

— Его там нет, — пустым голосом проговорил он, хоть всё внутри горело.

И сделал еще несколько шагов, почти поравнявшись с Ксерой.

— Нужен мне теперь ваш Сомбре! — захохотал Ламель. — Я! Я могу ВСЁ!

Глаза горели безумием, и он был слишком увлечён собой, чтобы заметить, как Эдвард, чуть постучав по спине притихшей Галлы, не по-картофельному аккуратно сбросил её с плеча прямо напротив Ксеры.

Едва вскочив на ноги, Галла пихнула подругу локтем в живот и вцепилась в её руку, державшую иллюзию. Заклинание дрогнуло, стало рассыпаться.

Часть нитей хаоса, потеряв даже тень приманки, потекли обратно в Эверу. Часть продолжали обвиваться вокруг профессора, а некоторые, похоже, начали причинять ему дискомфорт. Ламель наконец взглянул на прочих людей на поляне.

В этот момент Эдвард, резко присев, с силой ударил открытой ладонью в землю. Он уже применял подобный приём в прошлом бое, но сейчас действовал чуть иначе, другою рукой крутил вихрь, проговаривая заклинание, что должно было резко разогреть воздух.

Глинистая почва не просто разверзлась и разлетелась комьями вверх, пятнами облепляя зеркала и стоявшего меж ними Ламеля. Она сразу высыхала и плавилась, превращаясь в буро-коричневую пузырчатую стеклянную массу.

Несколько перегретых капель отлетели и в самого Эдварда, оставив небольшие, но болезненные ожоги. Ламелю же, всё еще частично опутанному нитями Эверы, как доспехом, особого вреда заклинание не наносило, но он при этом буквально прирастал к сплавившейся почве.

Телепортироваться, отражаясь через зеркало сочящее хаос, Галла побоялась. Она просто выпихнула ослабшую после долгого поддержания иллюзии Ксеру из ритуального круга. Та хоть и была крупнее подруги, но в таком состоянии почти не сопротивлялась.

— Да, как ты могла! — кричала Галла, продолжая толкать её к краю поляны. — Он же злодей, а ты…

Ксера упала, Галла перестала на неё наступать, но и помогать подняться бывшей подруге не стала.

— А хотела вернуть сестру, — проговорила та, неловко собравшись и сев на кочку.

— Но Ксера. Но ведь с первого раза всё пошло не так, Ланс погиб! Почему ты не сдала Ламеля, не рассказала… хотя бы мне?

— Я просто… зашла уже слишком далеко, — вздохнула она. — Да и с тобой я специально сдружилась, потому что знала, Сомбре заинтересуется девушкой, пережившей удар молнии, ещё и на Жатву. А мне надо было к нему подобраться.

— То есть ты никогда и не была моей подругой? А с Ардисом ты тоже специально сдружилась, чтобы его в жертву принести?

— Галла… я не знаю, что сказать! Я к тебе, правда, привязалась… я была очень рада, что мы дружим. И я сожалею, что предала тебя во многом… А Ардис, — она зарыдала. — Я ведь сама себя убедила, что Ламель мне не врёт, что нет никакой опасности… хотя нутром чувствовала, что это не так… Это я одна виновата, я себе этого никогда не прощу!

Галла отвернулась от неё. Меж трёх зеркал Эдвард всё ещё продолжал атаку. Но его силы почти истощились.

Ламель же пытался призвать доступные ему силы хаоса, чтобы разбить бесформенные стеклянные оковы. Тонкая корка, оседавшая на его руках и торсе, трескалась, но оплывшая пузырчатая масса всё ещё крепко держала его ноги.

Галла метнулась за куст, подобрала одно из припрятанных зеркал Гемри и запустила его в сторону центра ритуального узора. Лишь только то коснулось земли, Галла, окликнув Эдварда, телепортировалась к нему через отражение и тут же вернулась к краю поляны, недалеко от того места, где осталась Ксера.

— Мне кажется, он слабеет, — едва отдышавшись, проговорил Эдвард. — Он пусть и ломает тонкие стёкла. Но ещё немного, и я бы сумел залепить и руки.

— Ещё бы немного и ты бы сам упал, — проговорила Галла, — А его, мне кажется, хаос начал и так отторгать. Нам уже не с кем бороться.

Эдвард бросил взгляд на уныло сидящую на земле Ксеру.

— У неё сил меньше твоего осталось, — прокомментировала Галла.

— Я не хочу, я устала ему помогать… и тоже превратилась в чудовище… — вздохнула та. — Я не буду ни с кем драться, можете хоть убить меня, хоть сдать Сомбре, в Министерство или еще куда… но я не могу так больше.

Эдвард кивнул.