За(в)учка против Мертвого Ректора

65. Старый друг

Они вошли в зал, где воздух стоял неподвижно — как в запечатанной бутылке. Пыль толстыми слоями покрывала книги, свитки, ящики, чьи печати давно утратили силу.

В центре — массивный стол с двумя старинными канделябрами. Их свечи, хоть и погашенные десятилетиями, выглядели так, словно могли вспыхнуть от одного взгляда.

Галла глубоко вдохнула.

— Ну что… попробуем.

Она достала кувшин с чаем и поставила на стол, рядом — изюм, а потом расправила самую яркую конфету.

— Сначала свечи, — подсказал Эдвард, — я подожгу, а ты сразу читай.

Она кивнула. Он щёлкнул пальцами, и огонь вспыхнул, будто только и ждал.

Галла прошептала формулу — смесь старых слов, что дал ей ректор, и собственной интуиции, которую почему-то поддерживали сами стены.

Тени на потолке дрогнули. Воздух стал холоднее. Эдвард рефлекторно зажег огонёк на ладони.

И на противоположной стороне стола проявилось что-то — как будто дым собирается в фигуру. Лицо, сначала смазанное, затем — всё чётче: бледное, с добрыми смеющимися глазами старика, но с выражением усталости веков.

Призрачный ректор Персиваль улыбнулся — мягко, приветливо, будто встречал старых друзей.

— О, мой мальчик, ты пришёл извиниться? — проговорил он, но окончательно оформившись, понял свою ошибку. — Ага, ученица! Вроде, подросла… или наоборот помолодела… Галла Винтер же?

— Да, господин ректор.

— Нет, ректор теперь Люсьен… А я… наверное, просто профессор, — проговорил он и посмотрел на Эдварда, — так, а вы, молодой человек, кто?

— Эдвард Морроу, магистр боевой магии.

— Магистр… ну, да. Мне кажется, я видел тебя хулиганящим в этом крыле… было?

— Ой, ну, это… лет десять назад, может, восемь… — замялся Эдвард, — извините.

— Молодость, она на то и молодость, чтоб веселиться, — продекламировал Персиваль. — Так что пришли? Поженить вас, может?

— Э-э…

— Ну, что застыли, будто призрака увидели? — захохотал он. — Я пошутил. Просто люблю, когда люди с чем-то радостным приходят! А судя по вашим скорбным лицам и посылочке от Люсьена, повод не из приятных.

Галла и Эдвард кивнули, Персиваль потянулся за изюмом.

— Налейте мне, пожалуйста, чаю. Без живого тела подъем тяжестей и такие сложные движения довольно энергозатратны, — проговорил он. — И рассказывайте, где он сам, почему не пришёл и нуждается ли в моей помощи.

Эдвард полез в корзинку за кружкой, а Галла выдала ровно то, что у неё спрашивали.

— Он пока у себя в кабинете, думаю, прийти он просто постеснялся из-за вашей ссоры. Но помощь ваша ему точно нужна. Всем нам.

— Тогда сделаем так. К нему я тоже слетаю, но и вы мне расскажите свою версию.

Персиваль сделал большой глоток, поставил на стол кружку, и вдруг вся его фигура задрожала, пошла волнами, и через несколько мгновений перед гостями архива стояли уже два призрачных старика. Один более плотный слева и почти полностью прозрачный справа, другой — наоборот.

— Вы можете раздваиваться? — Галла обомлела.

— Я привидение, я могу сделать сколько угодно копий, — голос исходил сначала от обоих фигур, но продолжила речь только левая: — Но так как оригинальных глаз, ушей и рук у меня только по две, то деление более чем на две части будет очень малоэффективным. Просто картинкой.

Правый Персиваль поднялся на фут над полом и улетел, пройдя сквозь стену. Галла смотрела как завороженная.

— Простите, я до сегодняшнего дня прежде не видела призраков, — смущённо проговорила она, поймав на себе его взгляд, — даже не думала, что так бывает. Что вы так умеете.

— А я видел. Но тоже понятия не имел, — добавил Эдвард.

— Я десять месяцев ходил на работу, уже будучи мёртвым, — усмехнулся Персиваль, — пусть Люсьен и взял на себя многое из моих обязанностей, мне всё равно приходилось и облетать залы, и открывать мероприятия, и министерские проверки принимать. Я ещё и не такое умею!

— Академия вас держала, поэтому вы стали призраком?

— Да, это было моё неоконченное дело, — вслед за горстью изюма он отправил в рот конфету, как и пёс, прямо с фантиком; она сверкнула яркой звёздочкой где-то в полупрозрачном горле и исчезла, будто её и не было.

— А потом?

— Я задержался ненадолго, просто посмотреть, как мой мальчик справляется… а тут такая трагедия! Вера! Ну, как я мог его одного оставить! — горестно вздохнул он. — Вы ведь, наверное, ничего не знаете про Веру?

— Мы знаем, — покачала головой Галла, — не только мы: её сестра считает Сомбре виноватым, пытается расправиться с ним, отомстить…

— Отомстить ему? — ужаснулся Персиваль. — Он сам хуже, чем умер в тот день. Как можно желать принести больше страданий человеку, пережившему такое!..

Он возмущённо опрокинул целую кружку чая, но потом сказал уже тихо и печально:

— Впрочем, эта девочка, кажется, была совсем малышкой… она и не знала, что Вера была замужем… а когда она исчезла, конечно же, не понимала, что произошло, почему весь мир позабыл про её сестру…

— Да, ей тогда было пять.

— Но Люсьен… или, может быть… вы пробовали поговорить с ней, объяснить?

— Мы только сегодня узнали, что это Ксера. Но до того уже успело многое случиться.

Галла и Эдвард в подробностях рассказали о последних событиях, и Персиваль лишь скорбно вздыхал, их выслушивая.

— Ламель, конторская крыса, — выдохнул он по завершении, когда и у самого уже и изюм, и чай кончились, — он мне никогда не нравился. Ходил сюда с проверками, был пару месяцев начальником Веры, когда она выпустилась… Я не думаю, что её саму мог он запомнить, но, быть может, знал что-то о её проектах и почувствовал, что в Академии с её гибелью что-то изменилось. А ваша девочка сейчас дала ему ответы. Зря, зря Люсьен его нанял.

Левый Персиваль всё ещё покачивал головой, держа в руке последнюю конфету, когда вернулась его правая половина. Они слились в единую призрачную фигуру и, расправившись со сладостью, вновь заговорили.

— Будучи призраком, слишком уж полезным я в ваших поисках не буду. Но то, на что рассчитывает Люсьен, я, конечно, выполню. Подежурю и у пострадавшего мальчика, и попатрулирую в коридорах, а если что случится, прилечу в ректорский кабинет, — сообщил он. — А вы тоже ступайте к нему. Он считает, что и сам в лесу справится, но уверяю вас, помощь ему не помешает.