За(в)учка против Мертвого Ректора

72. Последняя битва

Галла вывалилась из зеркального перехода прямо в морозный воздух поляны. И едва не вскрикнула. Ритуальные круги, словно напитавшись лунным светом, сами неярко сияли голубым. Между выложенными рунами стояли зеркала — гладкие, натянутые, пульсирующие. В них отражалась не поляна, а дрожащий, бездонный хаос.

Воздух вибрировал. Земля потрескивала под ногами, как тонкий лёд.

У кругов стоял Ламель, бледный, но сосредоточенный, с поднятыми руками. Руны ползли по его ладоням, как живые. Он что-то шептал, и зеркала отзывались дрожью света.

Сомбре — чуть сбоку, на границе ритуальной зоны. Лицо — белое, почти мёртвое, но взгляд — предельно живой, холодный, острый. От него расходились волны словно живого пространства — он менял траектории ударов, отражал их, гасил.

Ибо по обе стороны его атаковали.

Слева — Ксера.

Её жесты были резкими, истеричными, вспышки травяного яда разрывали воздух, каждый удар словно крик.

Справа — Эдвард.

Но Галла узнала только его силуэт.

Глаза — пустые, стеклянные.

Движения — чужие, подчёркнуто резкие.

Он атаковал без мыслей, без пауз, без себя.

— Эдвард! — сорвалось у неё. — Эдвард, стой! Перестань! Эдвард, что ты делаешь?

Он даже не повернул головы. Только вскинул ладонь, и огненный рывок прорезал воздух в сторону Сомбре.

— Галла, не мешай! — крикнула Ксера, не оборачиваясь. — Нам нужен только он!

— Ксера, пожалуйста, прекрати! — вскричала Галла, но всё же бросилась к Эдварду.

Он продолжал атаковать ректора, на девушку и внимания почти не обратил, лишь оттолкнул, когда она вцепилась в его рукав.

— Эдвард! — голос Галлы сорвался, она почти плакала. — Эдвард, пожалуйста!

И только в этот момент между двумя отражёнными ударами Сомбре успел бросить взгляд в её сторону.

— Мисс Винтер, — сказал он ровно, но голос словно вибрировал напряжением пространства, — это не он.

Эдвард в этот момент снова атаковал, но взгляд Сомбре оставался на Галле.

— Ламель контролирует его, — продолжил ректор. — Через круг и через связь с его магией.

Уворачиваясь от цепких лиан Ксеры, он телепортировался чуть в сторону, а затем попытался перевести в сторону Ламеля огненный шар Эдварда.

— Просто так вы его не разбудите.

Сомбре снова исчез — коротким серебристым рывком — и появился на другом конце поляны, на мгновение сбив траекторию двух ударов сразу.

«Галла, слушайте меня! — голос ректора звучал уже не в воздухе, а прямо в голове. — Не геройствуйте, просто отвлеките Ламеля!»

Сомбре поднял левую руку, на пальцах вспыхнули зеркальные искры.

— Уходите в тень, мисс Винтер!

Ритуальные зеркала позади Ламеля тем временем дрогнули — и хаос, чёрный и переливчатый, начал проступать чуть ярче.

Галла поняла всё. Она сделала вид, что отступает. Медленно, нерешительно, будто собирается бежать с поляны. Ламель даже не посмотрел в её сторону — слишком занят контролем и за зеркалами, и за Эдвардом. Ксера, увидев, что Галла «отходит», переключила внимание на Сомбре.

Отлично.

Галла нырнула в кусты между двумя зеркалами Гемри. Она зажмурилась, пытаясь отдышаться.

Боевые заклинания — нет. Стихийные — нет. Ни одного действительно атакующего заклинания у Галлы толком не выходило. Но есть тело… Пусть и не слишком сильное, победа тут не нужна… Если подойти вплотную… если ударить… если сбить Ламеля… Эдвард освободится.

Она закусила губу, размяла колени. Выбрала момент.

Когда Ксера ударила очередным сгустком травяного газа, а Сомбре ушёл коротким телепортом, отбрасывая её атаку…

Галла — прыгнула. Телепорт отражением через одно зеркало короткий, но точный.

Она вылетела прямо за спину Ламеля, обрушилась ему на плечи.

— А-а-а! — это был даже не крик, рывок отчаяния.

Галла вцепилась мужчине в волосы, в ухо, в лицо — чем попало — и начала лупить изо всех сил. Кулаками, ногтями, локтем. Она вообще не знала, что делает — только то, что надо.

Ламель взвыл, пошатнулся.

Зеркала дрогнули. Руны на земле поблекли, свечение почти прекратилось.

Эдвард замер на секунду — будто цепь, которая тянула его, ослабла.

Но Ламель не сдавался.

Он попытался встать — Галла повисла у него на спине. Он рухнул на одно колено — она не сдавалась, всё ещё старательно колотила его, не нанося особого вреда, но не давая опомниться. Он отмахнулся, изогнулся, рыча:

— Ксера! СЮДА!

Ксера обернулась — и, увидев, как Галла вцепилась в Ламеля, как бешеный зверёк,

— метнула в неё концентрированный сгусток своего ядовитого газа.

— Нет! — рявкнул Сомбре.

Он сорвался к ним — телепортом, рывком, с тенью хаоса за плечами.

Галла успела вдохнуть ровно раз.

Лёгкие вспыхнули болью. Зрение сжалось до узкого туннеля. Она чувствовала: туман обволакивает её, баюкает, гасит сознание. Мир пошёл волнами.

И в этот момент — ледяная шрапнель Эдварда сорвалась с его руки.

Прямо в грудь Сомбре.

Куски льда ударили так громко, будто раскололось само пространство.

Ректор дернулся — выгнулся назад — начал падать.

Галла хотела закричать — но горло было сдавлено, дыхания не было.

Галла пришла в себя резко, словно её выдернули обратно в тело.

Холод. Подмёрзшие листья под щекой. Зелёный туман, густой и липкий, всё ещё плыл в голове, но уже так не дурманил сознание.

Она попыталась пошевелиться. Ноги были стянуты какими-то плетьми или лианами — влажными, холодными, странно мягкими. Они чуть подрагивали, но их движения были бессвязными, лишёнными чьей-либо воли, Ксера их больше не контролировала.

Со стоном усилия Галла выпуталась и поползла к ближайшему кусту. Встать она пока не могла — колени дрожали, лёгкие резало.

И тогда она посмотрела на поляну.

…и едва сдержала крик.

Сомбре лежал на снегу, неподвижный. Снег под ним темнел — медленно, но неумолимо.

Ламель и Ксера склонились над ним. Ламель — возбуждённый, ожесточённый, весь дрожащий от предвкушения. Ксера — взволнованная и озадаченная.

А Эдвард… Эдвард просто стоял рядом. Пустой. Как сломанная игрушка, которая ещё держится на ногах, но уже не знает зачем.

— Сдался он вам? Нам нужно возобновить процесс, не к чему сейчас на контроль силы тратить, — проговорила Ксера, кивнув на Эдварда. — Отдадим ему девушку, и они оба уберутся. После такого-то!

— А если нет? — Ламель глухо хмыкнул, отряхивая щёку, на которой виднелись свежие полосы от ногтей. — И Сомбре вы сами потащите?

Он смерил её холодным, ядовитым взглядом.

— Вот и я не хочу, — продолжил он. — Мелкая мне все бока перемяла и лицо, как кошка, исцарапала, а я ещё должен ещё и тяжести таскать?

Ксера нахмурилась.

— А что мы с ним сделаем? — тихо спросила она, вновь взглянув на ректора. — Мальчика-иллюзию мы потеряли. Сам он никого призывать точно не будет.

Ламель ухмыльнулся тонко, почти ласково.

— Посмотрите внимательнее, — сказал он. — Он умирает.

Ксера вздрогнула.

— Тут и призывать ничего не нужно. Если в Эвере есть хоть частичка вашей сестры — она придёт попрощаться. Никуда не денется.

— Это… — голос Ксеры сорвался, — жестоко.

— По отношению к вашей сестре? — холодно уточнил он. — Я так не думаю. Она давно не человек, а некий концепт идей.

Он наклонился, оглядывая неподвижное тело на снегу.

— А вот вернуть память о ней — вот это важно. Разве не за этим вы начали всё это?

Она не ответила. Губы дрогнули. Плечи опустились.

— Так что давайте продолжим, — сказал Ламель, хищно улыбнувшись. — Но будьте готовы: если он умрёт раньше времени, вы попытаетесь наложить иллюзию хотя бы на меня. Может, и сработает. Хаос уже начал просачиваться.

Ксера кивнула медленно, обречённо. Галла видела, как она чуть дрожит, будто внутри неё борются две противоположные силы, но всё равно опускает взгляд.

Ламель сделал короткий, резкий знак рукой.

Эдвард послушно подошёл. Опустился, подхватил Сомбре под руки — аккуратно, почти нежно, как несут раненого товарища… который ему больше не товарищ. И понёс к ритуальным зеркалам.