За(в)учка против Мертвого Ректора

60. Второй акт

Тренировочный зал постепенно пустел: студенты выходили шумной стайкой, обсуждая чей-то особенно эффектный огненный шар и очередные синяки. Эдвард остался у стены, перекладывая перчатки и проверяя, не забыл ли кто личные вещи.

И именно в этот момент поверхность начищенного до зеркального блеска щита дрогнула, будто в нём что-то шевельнулось, и мягкой, почти бесшумной тенью оттуда шагнул ректор Сомбре.

Эдвард дёрнулся так резко, что едва не уронил перчатки.

— Морроу, пойдёмте. — Ректор сказал это так буднично, будто выходил из щита каждый день между завтраком и планёркой.

— Что? Куда? — Эдвард заморгал. — И… вы вообще, как здесь оказались?

— Вы уже в курсе, что я так умею, — напомнил Сомбре ледяным тоном.

— Да, но… — Эдвард покосился на щит. — Тут даже зеркал нет! Мне теперь и щиты накрывать.

— Поверьте, меня это едва ли остановит, — спокойно заметил ректор. — Так что прекращайте страдания. Вас ждут на Совете.

Эдвард прижал ладонь ко лбу и выдохнул. В нём боролись два чувства: с одной стороны, он по-прежнему не исключал, что ректор может оказаться каким-то потусторонним маньяком, с другой, пытался посмотреть на него глазами Галлы, как на человека, который слишком долго страдал. Но даже, если это было правдой, своим бесцеремонным спокойствием и прямотой он продолжал просто выбешивать.

— Прекрасно, — пробормотал Эдвард, — То есть вы сказали, что прикроете…

— Я прикрыл.

— Ага! Сказали студентам, что я почти два дня проторчал в лазарете… Только мне, между прочим, «пациенту», вы сообщить забыли! — он ткнул пальцем себе в висок. — И теперь все думают, что мне голову на тренировке пришибло!

— И чем вы недовольны? — спросил ректор с искренним любопытством, как будто обсуждал прогноз погоды.

Эдвард на секунду потерял дар речи.

— Чем? — наконец выдохнул он. — Возможно тем, что меня теперь спрашивают, различаю ли я два и два… «Магистр, а вы точно готовы вести сегодня занятие? Может, вам ещё день полежать?» А я должен им что отвечать⁈

Сомбре чуть наклонил голову, как будто рассматривал некое странное назойливое насекомое.

— Что вы в порядке. Разумеется.

— Это и так ясно! — огрызнулся Эдвард. — Но я бы предпочёл, чтобы мои студенты не думали, что так меня потрепали, что мне аж на сутки память отшибло.

— Морроу, да вы как ребёнок, — произнёс ректор, протяжно вздохнув. — Прекращайте капризничать и пойдёмте. Нам нужен ваш ответ.

Эдвард напрягся.

— Ответ… на счёт чего?

— Ваших карьерных амбиций, — уточнил ректор.

— То есть вы меня таки собрались уволить? Уж, объяснили бы!

— Морроу… — Сомбре произнёс это так, словно имя было ругательством, и прежде чем Эдвард успел хоть слово вставить, ректор вцепился костлявыми пальцами ему в плечо, крепко, без тени церемоний и холодно бросил: — Впрочем… знаете!

И мир взорвался. Не вспышкой — а ощущением, будто собственное тело протащили через узкое горлышко стеклянной бутылки.

Эдварда выдернуло так резко, что он успел подумать, а жив ли он вообще или уже блуждает где-то среди бескрайнего хаоса.

Он рухнул на ноги уже в ректорской приёмной — бледный как мел, хватая воздух ртом.

— Вы сами… говорили… что это опасно, — выдавил он, держась за стену. — Что нужно… подготовиться…

Сомбре закатил глаза, не скрывая раздражения.

— Тут недалеко. Вероятность вас потерять была минимальной, — проговорил он ледяным тоном. — А ваша истерика мне надоела.

Эдвард дернулся — не от злости даже, а от шока. Сомбре шагнул к двери, взявшись за ручку, но обернулся через плечо:

— Приберегите свою импульсивность для тех, кому она в радость.

Имел он в виду Галлу? Или кого вообще?

Тон был таким, что Эдвард мгновение не знал — оскорбили его только что или… это была странная форма совета.

Ректор не дал ему время осознать. Он резко распахнул дверь в малый зал заседаний.

Внутри загудели голоса, обернулись несколько строгих мантий, Ренар поправила бумаги в папке…

Эдвард едва вновь не потерял дар речи. Он ожидал увидеть здесь руководителя своей кафедры или декана Боевого. Но не как не всех глав факультетов, парочку министерских… и Галлу. Та же чуть дернулась, увидев его — сначала испуганно, потом облегчённо, с какой-то тёплой, тихой гордостью.

Сомбре чуть кивнул ей и сказал звонко, чтобы все слышали:

— Господа, магистр боевой магии Эдвард Морроу!

Эдвард почувствовал, как подкашиваются колени. И все взгляды воцарившейся тишины упали на него, будто он какой-то подозреваемый.

Первым заговорил декан Прикладных чар:

— Магистр Морроу, вы в курсе, что мисс Винтер… не совсем та, за кого себя выдаёт?

Эдвард открыл рот — и понял, что не знает, что правильнее сказать. Сомбре едва заметно мотнул головой… А реакцию Галлы он не успел углядеть. Но ведь сказать «нет» — значит выставить её под удар… А сказать «да» — подтвердить участие в нарушении Устава обоими, но всё же, вероятно, как преподавателю ему бы влетело сильнее… Он готов был и в этом признаться, если бы не ректорский жест: что если Сомбре и Галла вместе выстроили какую-то стратегию защиты, основанную на недопониманиях…

Эдвард чувствовал, что начинает краснеть, и попытался хоть как-то сформулировать:

— Я… эм… не уверен, что правильно понимаю вопрос…

Но Галла вмешалась сама.

— Он не знал. И не обязан был знать. Это между мной и Министерством, явно не область ответственности Эдварда, — спокойно и уверенно объявила. — Да и вы, уважаемые господа деканы, помнится, не за этим его тут хотели видеть.

Ренар одобряюще кивнула, второй чиновник уже давно потерял интерес к происходящему, а вот деканы обменялись скептическими взглядами.

Декан боевого кашлянул:

— Да, но раз уж речь зашла о «областях ответственности», то, может, магистр Морроу объяснит, почему в его недавних отчётах значится два индивидуальных занятия с мисс Винтер?

Эдвард побледнел.

— Мы… то есть… я…

Сомбре сухо перебил:

— Я порекомендовал мисс Винтер попрактиковаться с защитными техниками.

— А раз уж мне было к кому обратиться, я не стала искать другого учителя, — добавила она. — Устав не запрещает участвовать в факультативах партнёра, если они не идут в аттестацию.

— Да, пожалуй, — отозвался декан. — Но всё же… Морроу, что вы там, интересно, отрабатывали? «Какие такие защитные техники»?

Он поднял бровь так выразительно, что даже Ренар чуть отвернулась, чтобы скрыть непрошеную улыбку. А декан Стихий и вовсе захихикала на пару с соседом.

Эдвард понял, что попал. Причём капитально.

— Я… ну… — он глубоко вдохнул, — я, правда, Галлу… мисс Винтер щит учил ставить.

Декан покачал головой:

— Ну, да. Ну, да… и какой процент времени? — он черканул пером что-то у себя на листке, — Часы вам не засчитаны.

Эдвард похолодел — он ожидал худшего.

— И впредь прошу вас не вписывать такие … интересные тренировки в рабочий отчёт, — голос его был не строгим, а раздражённо-ироничным, будто он отчитал шаловливого студента, а не преподавателя. — Либо зовите подругу на групповые дополнительные, чтоб мы не сомневались, либо уж обучайте её чему вздумается, но в свободное от работы время.

— Я понял, сэр, — выдохнул Эдвард.

Сомбре тихо, почти незаметно усмехнулся в сторону, и это смутило Эдварда ещё больше.

Тем временем декан Алхимии, которому, видимо, надоело фиксировать столь значимые вещи в протоколе, положил ладонь на стол:

— Господа, давайте, всё же о главном, речь идёт о полномочиях вице-ректора… — он окинул взглядом коллег, но остановился на Эдварде, — И хорошо бы понять, не станет ли личная жизнь мисс Винтер помехой её обязанностям и вашей собственной карьере, магистр Морроу?

Галла едва заметно прикусила губу. Сомбре выпрямился, будто собираясь что-то сказать, но передумал. Эдвард замер.

— Я, простите, вообще не понимаю, что вы сейчас от меня хотите.

По залу прокатилась волна тихого смешка. Сомбре скрестил руки и сказал холодно:

— Совету не терпится узнать, планируете ли вы когда-либо административной работой заняться?

— Кем вы видите себя в этой Академии лет через пять или десять? — уточнил декан Боевого.

Кажется, Эдварда не увольняют.

— Профессорскую мантию, пожалуй, заслужить когда-нибудь хотелось бы, — не очень уверенно проговорил он, словно проверяя, в нужную ли сторону он клонит, — команду, может, свою турнирную организовать…

— А о кафедре не задумывались? — ехидно предположил декан. — Или, может, на моё место в перспективе… когда надоест на ученических тренировках голову разбивать.

— Нет, — злобно огрызнулся Эдвард, — уж пусть лучше мне, в самом деле, студенты голову разобьют, чем на подобных собраниях мозги ложечкой кто-то выест.

Галла сама едва удержалась, чтобы не захихикать. Декан Боевого вслух расхохотался, алхимик тоже, задремавший чиновник проснулся от их гогота и стал озираться. Стихийница с деканом Прикладных чар возмущённо шушукались. И лишь Ренар и декан Ритуальных стойко промолчали.

— Что ж, отлично, Морроу! Это мы и ожидали услышать, — проговорил Сомбре с каким-то едва уловимым оттенком то ли одобрения, то ли сарказма. — Вы свободны!

Или всё-таки увольняют?

Эдвард задумался, а стоит ли это вообще сейчас уточнять, или это сделает только хуже. Ректор, завидев его замешательство, снова встал, снова сам открыл дверь:

— Прошу, магистр, я верну вас в нормальность!

— А можно я как-нибудь сам уйду, без телепортаций? — проговорил Эдвард уже в приёмной.

— Нет… — Сомбре выдержал паузу, дождавшись, когда тот откроет рот, чтобы повозмущаться, и тут же продолжил: — Пока не уходите. У меня для вас ещё одно небольшое поручение.

— Какое?

— Приведите мне профессора Талию Мортен, она наверняка где-то в административке Прикладных чар и Целительства, пока её начальник нас развлекает.

— А если она не настоящая? — понизив голос, проговорил Эдвард.

— Приведите, какую найдёте. А мы с мисс Винтер пока от лишних едаков избавимся.