Первый Выбор

Глава 6

Полночь накрывала Лос-Анджелес своим бархатным покрывалом, усеянным огнями небоскрёбов. Я парил над городом смотря на это великолепия прогресса людей, чувствуя каждую живую душу внизу — их радости, печали, страхи и надежды. После уничтожения Белзефора и его приспешников демоническая активность в городе снизилась, но люди продолжали страдать по совершенно земным причинам.

Именно поэтому я оказался на крыше пятидесятиэтажного небоскрёба в финансовом районе. На самом краю, свесив ноги в пропасть, сидел мужчина. Ему было около тридцати, в дорогом, но помятом костюме. Светлые волосы растрёпаны, глаза красные от слёз. В его душе бушевала буря отчаяния, боли и безнадёжности.

Я материализовался в нескольких шагах от него, приняв человеческий облик. Обычный блондин в тёмном пальто, ничего необычного. Только глаза, если присмотреться, были слишком древними для такого лица.

— Не самое лучшее место для размышлений, — сказал спокойно, подходя ближе.

Мужчина вздрогнул и обернулся. Его лицо исказила гримаса страха и злости.

— Отвалите! — прохрипел он. Он был немного пьян. — Охрана что ли? Как вы вообще сюда попали?

— Тем же способом, что и вы. — Я сел рядом на воздуховод, но на безопасном расстоянии. — Хотя у нас, похоже, разные цели.

— Моя цель предельно ясна. — Он снова повернулся к краю. — И никто меня не остановит.

— Дэниел, — произнёс я его имя тихо.

Он застыл.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Дэниел Харрисон, тридцать два года, финансовый аналитик в компании "Голден Коуст Инвестментс". Жена Сара, дочь Эмили, семь лет. — Я говорил мягко, просто говоря, что знал. — Три месяца назад вы потеряли все семейные сбережения, инвестировав в фиктивные акции. На прошлой неделе банк начал процедуру изъятия дома. А сегодня Сара подала на развод и забрала Эмили к своей матери.

Дэниел медленно обернулся ко мне, его лицо побледнело.

— Вы… вы частный детектив? Кто вас нанял?

— Никто. — Я посмотрел на городские огни впереди. — Просто тот, кому не всё равно.

— Ерунда, — он попытался усмехнуться, но получилось горько. — Мне уже никому нет дела. Жена ненавидит меня. Дочь не понимает, почему папа больше не живёт дома. Работа… — он махнул рукой. — Завтра меня уволят. Долги не отдать никогда. Я неудачник, и все это знают.

— И поэтому вы решили, что прыжок решит все проблемы?

— Решит мои страдания, — ответил он с горечью. — А Саре и Эмили будет легче без меня. Страховка покроет долги, и они смогут начать новую жизнь.

Я качнул головой.

— Дэниел, вы когда-нибудь видели, что происходит с семьёй после самоубийства близкого человека?

— Что… что вы имеете в виду?

— Ваша дочь проведёт всю жизнь, думая, что это её вина. Что она была недостаточно хороша, чтобы папа захотел остаться. — Мой голос оставался спокойным, но каждое слово било точно в цель. Я знал, что говорил. Я видел это. — Она будет винить себя в том, что не смогла сказать вам что-то важное в последний день. В том, что не обняла крепче.

Дэниел вздрогнул, его руки задрожали.

— Нет, она… она поймёт…

— Семилетние дети не понимают финансовые кризисы. Они понимают только одно: папа выбрал смерть вместо них. — Я повернулся к нему. — А Сара? Она будет винить себя в том, что подала на развод. В том, что не поддержала вас в трудную минуту. Эта вина будет разъедать её изнутри годами.

— Хватит! — крикнул он, зажимая уши. — Хватит!

— Вы думаете, что жертвуете собой ради них. Но на самом деле вы перекладываете свою боль на плечи тех, кого любите больше всего.

Дэниел согнулся пополам, его плечи задрожали от рыданий.

— Я не знаю, что ещё делать, — прошептал он. — Я всё разрушил. Всё, к чему прикасался, превращалось в руины. Я плохой муж, никудышный отец…

— Ошибка не определяет человека, Дэниел. — Я оказался рядом и протянул руку, осторожно коснулся его плеча. Через прикосновение он почувствовал каплю божественного тепла — не исцеление, просто утешение. Просто тепло. — Одна неудачная инвестиция не стирает годы любви и заботы. Семь лет, которые вы читали Эмили сказки на ночь. Все те вечера, когда вы держали Сару за руку, смотря на закат.

— Но я потерял все наши деньги…

— Деньги можно заработать снова. — Я говорил тихо, но убедительно. — Доверие можно восстановить. Любовь можно вернуть. Но жизнь… жизнь даётся только один раз.

— Легко говорить, — он вытер глаза рукавом. — Вы не понимаете. У меня нет ни работы, ни денег, ни дома. Сара даже разговаривать со мной не хочет.

— А что, если я скажу вам, что завтра утром вам предложат работу в новой компании? — Я улыбнулся. — "Стерлинг и Партнёры", консалтинговое агентство. Они ищут опытного аналитика. Зарплата в полтора раза больше, чем была у вас.

Дэниел посмотрел на меня с недоверием.

— Откуда вы это знаете?

— А что, если Сара сейчас сидит дома и плачет, потому что поняла — подача на развод была ошибкой, совершённой в приступе гнева?

— Это невозможно…

Я достал его телефон из кармана пиджака и протянул ему.

— Позвоните. Проверьте.

— Я не могу… Она не захочет со мной говорить…

— Дэниел, — я посмотрел ему прямо в глаза, — Послушайте меня внимательно. Жизнь — это не череда наказаний за ошибки. Это не Ад. Это череда возможностей их исправить. Каждый новый день — это шанс стать лучше, чем вчера. Шанс сказать "прости", шанс сказать "я люблю тебя", шанс начать заново.

— Но как я могу смотреть им в глаза после всего, что произошло?

— С честностью. С готовностью взять на себя ответственность. С желанием изменить жизнь к лучшему. — Я встал и протянул ему руку. — Ваша семья нуждается в живом муже и отце, который борется за них, а не в мёртвом герое.

Дэниел долго смотрел на протянутую руку, потом на телефон, потом на меня.

— А если вы ошибаетесь? Если она меня не простит?

— Тогда вы, по крайней мере, будете знать, что попытались. Что не сдались в самый важный момент жизни. — Я сделал паузу. — Знаете, что самое страшное в самоубийстве? Не сама смерть. А то, что человек никогда не узнает, что было бы дальше. Какие чудеса ждали его завтра, через неделю, через год.

Он взял мой телефон дрожащими руками и медленно набрал номер. Долгие гудки, затем знакомый голос:

— Дэн? Дэн, это ты?

— Сара… — голос застрял у него в горле.

— Боже мой, где ты? Я так волновалась! Я звонила тебе весь вечер, но ты не отвечал…

— Я… я думал, что ты не захочешь со мной разговаривать…

— Дэн, мы должны поговорить. Сегодня днём… я была в ярости, сказала много глупостей. Развод… я не это имела в виду. Мы переживём это вместе, слышишь? Вместе. Просто…

Дэниел заплакал — но это были уже совсем другие слёзы.

— Сара, я так тебя люблю. Я всё исправлю, клянусь…

— Приезжай домой, — прошептала она сквозь слёзы. — Эмили спрашивает, где папа. Она скучает по тебе.

Он закончил разговор и посмотрел на меня остеклевшими от слёз глазами.

— Как вы знали?

Я помог ему встать и отвёл от края крыши. Он мелко дрожал.

— Потому что любовь не исчезает за один день. А настоящая любовь способна простить даже самые серьёзные ошибки. — Я положил руку ему на плечо. Тепло наполнило его тело. — Идите домой, Дэниел. Обнимите жену и дочь. А завтра начните новую жизнь.

— Спасибо, — он крепко пожал мне руку. — Спасибо, что остановили меня. Как вас зовут?

— Это неважно. Важно то, что завтра утром вы проснётесь рядом с семьёй.

Дэниел направился к двери, ведущей с крыши, но на полпути обернулся.

— А работа? В "Стерлинг и Партнёры"?

— Позвоните им завтра в десять утра. Спросите Маргарет Стерлинг. Скажите, что вы именно тот аналитик, которого она ищет.

Он кивнул и исчез в дверном проёме. Через несколько минут я увидел, как он выходит из здания и ловит такси. В его душе больше не было отчаяния — только надежда и решимость.

Одной спасённой душой больше.

Я провёл остаток ночи, прогуливаясь по улицам Лос-Анджелеса. В человеческом облике, наблюдая за ночной жизнью города. Бездомные у костров из мусорных баков, поздние посетители баров, медсёстры, спешащие на ночные смены. Каждый из них нёс свою историю, свои проблемы, свои мечты.

Весь день я шёл, ходил и искал.

Иногда просто чтобы посмотреть. Подумать, посудить. Иногда я останавливался, чтобы помочь. Направил заблудившегося подростка к ближайшему приюту, теперь он не станет жертвой ограбление. Вложил в руку голодной женщины с ребёнком купюру в сто долларов, которая материализовалась из воздуха, теперь она не убьёт этого подростка через пару улиц. Предотвратил драку между двумя пьяными мужчинами, просто встав между ними и произнеся одно слово: "Мир". Теперь две жизни спасены, одна от смерти, другая от Ада за убийство.

Люди не замечали ничего необычного. Для них я был просто добрым незнакомцем, случайно оказавшимся в нужном месте в нужное время. Просто добрым парнем, который помогал.

Закат застал меня в Гриффит-парке, на холме с видом на весь город. Я сидел на скамейке и смотрел, как первые лучи солнца окрашивают небоскрёбы в золотистые тона. Где-то там внизу Дэниел Харрисон лежал рядом с женой, а его дочь забиралась к родителям в постель для объятий.

Именно в этот момент я почувствовал приближение.

Знакомая аура, мощная и древняя, но не враждебная. Ангельская сила, направляющаяся к центру города на огромной скорости. Я поднял голову и увидел в небе светящуюся точку, стремительно приближающуюся к земле. Люди не замечали этого, но не я. Я узнал брата.

Аменадиэль.

Мой брат-ангел, один из первенцев Отца созданным на рассвете мироздание, мыслитель и наблюдатель. Воин. Он спускался с небес с определённой целью, и это не могло быть случайностью. Не после того, что произошло с Белзефором.

Я встал со скамейки и распростёр крылья, оставаясь невидимым для людских глаз. Взмахи подняли меня в воздух, и я последовал за Аменадиэлем, сохраняя дистанцию.

Он приземлился в центре города, рядом с высоким зданием с неоновой вывеской "LUX" на крыше. Клуб Люцифера. Понятно. Место, где мой младший брат проводил большую часть времени, играя роль владельца развлекательного заведения.

Я завис в воздухе над зданием и наблюдал, как Аменадиэль в человеческом облике — высокий темнокожий мужчина в райских одеяниях — входит в клуб через главный вход. Персонал даже не удивился его появлению в столь странном виде. Видимо, визиты экстравагантных гостей, в том числе ангелов в "Люкс" были обычным делом.

Значит он здесь не из-за демонов. Любопытство взяло верх. Я снизился к зданию и материализовался на крыше, скрыв свою сущность завесой невидимости. Техника, известная всем Архангелам, но я усовершенствовал её за миллионы лет существования. Даже другие Архангелы не смогли бы обнаружить моё присутствие, если бы специально не искали.

Спустившись по пожарной лестнице, я проскользнул в клуб через служебный вход. Внутри царила странная атмосфера — время словно замедлилось. Бармен застыл в процессе протирания стакана, уборщица замерла с шваброй в руках, а несколько поздних посетителей сидели неподвижно, как статуи. Лишь Мейзикин двигалась свободно, но она не обращала внимание на всех вокруг, глотая алкоголь. Хм, бывший когда-то чистой душой дитя Рая, и ставшей демоном после падения и перерождение от рук своей матери, помощница моего брата. Дочь Лилит. Она последовала за ним, было ясно. Удивительно.

Временной пузырь. Аменадиэль остановил время в локальной области, чтобы поговорить с Люцифером наедине. Почему?

Я прошёл между застывшими фигурами к центру клуба, где у столиков были два моих брата.

Сидевший Люцифер, который держал два стакана с алкоголем выглядел именно так, как я и ожидал. Высокий, элегантный мужчина с тёмными волосами и насмешливой улыбкой. Решил сменить имидж? Дорогой костюм, безупречная причёска, аура самоуверенности. Но я видел глубже, за этой изменённой внешностью скрывалось то что чего он не мог показать никому, видел боль в его глазах, усталость от тысячелетий изгнания, тоску по дому, которую он никогда не признает вслух. Печаль.

— О Аменадиэль, — Люцифер неторопливо устроился на кожаном кресле. — Как ты, большой парень? А?

— Люцифер. — Аменадиэль встал перед ним с физическими раскрытыми крыльями. — Тебе приказано вернуться в преисподнюю.

— О, ладно — Люцифер поставил стаканы на столик. — Вот только проверю свой еженедельник.

Люцифер начал рыться в своём костюме, что-то ища внутри. Аменадиэль молча наблюдал, но я видел в его душе что это представление было ему не ново.

— Да, вот оно, — Он проговорил, вытащив руку и смотря в себе пустую руку в которой не было ничего. — Как насчёт седьмого-даже-не-надейся или же пятнадцатого-пошёл-ты-к-черту?

Я улыбнулся. Ох брат, ты всегда любил злить своих младших братьев по пустякам. Игрался с их чувствами. Я был рад что это не изменилось в тебе. Но, Аменадиэль не оценил игры слов. Всё вокруг начало светиться. Мелко, но это уже показывало, что мой младший брат, который любил свою службу, немного зол.

— Сойдёт? — Приняв молчание которая затягивалась Люцифер продолжил. — Послушай-ка. Напомни папочке, что я свалил из Ада, из-за того, что мне достало играть определённую роль в его мыльной опере.

Грубо, но Люцифер описал и мои чувство. В этом мы были похожи. Аменадиэль также принял это за грубость.

— Тебе не стоит относиться к Отцу так пренебрежительно, Люцифер.

Он улыбнулся и глотнул виски.

— Уж кто бы говорил? Отец пренебрегает мной с начала времён. Немного несправедливо, не находишь?

Он не пренебрегает тобой, мой брат. Он лишь видит, что твой разум другой. И да простит меня Отец, не знает, что с тобой делать. Ты не такой как все. Твои желание…Жаль я не могу сказать это ему в лицо. Не время. Разговор продолжился.

— Ты…пародия на всё святое. — Аменадиэль не смог удержаться, но Люциферу было не обидно. Скорее…

— Спасибо. — Он искренно поблагодарил его, принимая слова. — Спасибо, но…В последнее время я маленько призадумался. Считаешь, я Дьявол из-за врождённого порока, или же потому, что наш дорогой папочка решил так?

Люцифер внимательно посмотрел стоящему Аменадиэлу в глаза испытывая его веру.

— Как думаешь если Дьявол покинет Ад? — Люцифер усмехнулся, не воспринимая всерьёз слова своего брата. Рывком Аменадиэль взял руки своего брата поближе к себе, а лицо приблизил к его. — Все эти демоны…Все эти измученные души…Куда по-твоему они пойдут?

Наверх, стало быть, если я уже судил несколько сотен из них. А это была лишь малая часть. Капля воды в огромном океане.

— Не знаю. И мне плевать. Мне всё равно. Это не моя проблема, братишка. — Люцифер улыбнулся в лицо непонимающего Аменадиэля, который отошёл. — Считайте моё место вакантным.

Он глотнул виски, улыбаясь. Интересно. Он продолжил.

— И ты, моей пернатый друг, можешь пойти прямо в Ад. — Мгновение желание, и грубость Люцифера была наказана. Крыло Аменадиэля было приближено опасно к горлу к человеческому облику брата. Похоже он вышел за рамки того что был готов терпеть один из воинов Серебряного Города. Он был не ранил его конечно, но заставить прислушаться к своим словам, пожалуй.

Люцифер посмеялся и сказал.

— Ну рискни. Думаешь, папочка спустит тебе это? — Аменадиэль начал мелко смеяться понимая, что Люцифер принуждает его к греху. К паданию. Мой первый младший брат хоть и не был давно в Серебряном Городе, и давно не был привычным Архангелом, но Правила, созданные Отцом, распространялись и на него. Он убрал острое крыло.

— Знаешь…Он не всегда будет милостив к тебе.

Он знал, что это значило. Он знал, что Отец всё ещё наблюдал за ним. Эти слова были точны как никогда, и они же были теми что заставили убрать улыбку с лица моего брата. И оставив Люцифера с этими словами Аменадиэль вышел из клуба. Через несколько секунд временной пузырь рассеялся, и жизнь в "Люксе" возобновилась. Бармен продолжил протирать стакан, уборщица вернулась к работе, а посетители даже не заметили, что время останавливалось.

Люцифер остался один сидя на своём месте. Я ещё немного понаблюдал за ним, как он встал, сел за пианино в центре зала, как он начал играть мелодию. Думал это будет что-то весёлое. Но в музыке слышались нотки грусти.

Стоя в тени, наблюдая за младшим братом, вглядывался в суть. В его душе бушевали много эмоций — тоска по дому, который он покинул миллионы лет назад, любовь к новой жизни, которую он построил на Земле, и что-то ещё… надежда. Надежда на то, что изменения возможны. Что даже падший ангел может найти путь к искуплению.

Интересно. За все эти годы я думал о Люцифере как о гордом и упрямом мятежнике, который предпочёл изгнание от Отца, за место покорности. Но сейчас я видел в нём что-то другое. Не упрямство, не гордыню — просто потерянного брата, который искал своё место в мироздании. Свой дом. Не знал куда себя деть.

Жаль, брат мой. Как же ты заблуждаешься в своей боли. Но ещё не время.

Я ушёл, оставив Люцифера, и последовав за другим моим братом. Хотелось увидеть, что будет делать Ангел Господня в этом городе.