Первый Выбор

Глава 32

Чёрная дыра пожирала Cвет вокруг ближайших звёзд.

Я наблюдал за процессом уже… сколько? Дни? Недели? Годы? Время теряло значение, когда сидел здесь, на краю горизонта событий. Для смертных это была бы мгновенная смерть. Для меня — просто место. Тихое. Далёкое от всего остального творение которая гудела как двигатель, не прекращая издавать звуки, которые я слышал.

Звезда входила в гравитационный колодец. Медленно, по космическим меркам. Её материя вытягивалась в длинную нить, закручивалась спиралью вокруг чёрной точки в центре. Свет искривлялся, время замедлялось, законы физики ломались об абсолютность гравитации.

Красиво. По-своему.

Я сидел здесь, как раньше у другой звезды. Но сейчас не размышлял о предназначении или морали. Просто смотрел. Наблюдал, как нечто огромное и молодое по моим меркам исчезало в небытии.

Чёрная дыра не уничтожала материю. Технически. Она сжимала её до бесконечно малой точки, где все законы переставали работать. Сингулярность. Место, где сущность математики ломалась, а физика сдавалась.

Отец создал их когда-то как нечто интересное, и приказал мне тоже создавать и добавлять их во всём Творение. Эти монстры, пожирающие свет. Зачем? Почему Отец решил создать их? Не знал. Может быть, как напоминание, что даже в упорядоченном Творении есть места абсолютного хаоса.

Или как метафору. Всё рано или поздно заканчивается. Даже звёзды.

Звезда продолжала падать. Её внешние слои срывались, превращались в раскалённый диск вокруг дыры. Аккреционный диск. Последний танец перед исчезновением.

Сколько планет вращалось вокруг этой звезды? Была ли там жизнь? Цивилизации, которые наблюдали, как их солнце умирает, не понимая, что происходит?

Наверное, были. Были и исчезли. Вместе со своей звездой. Их история стёрта. Никто не помнил их имён, их достижений, их надежд.

Я мог бы проверить. Заглянуть в прошлое этой системы. Увидеть, кто жил здесь, до того, как чёрная дыра поглотила всё.

Но не стал. Какая разница? Они мертвы. Их мир мёртв. Знание не вернёт их.

Апатия. Странное чувство для Архангела. Раньше я бы немедленно действовал, анализировал, планировал. Творение было моей ответсвтенность начиная с момента первого вздоха в Пустоте. Теперь же просто сидел и смотрел. Наблюдал как чёрная дыра живёт и дышит.

Что я делал? Зачем был здесь?

Ушёл из Серебряного Города. Оставил Престол. Начал искать… что? Смысл? Цель? Понимание?

Нашёл только вопросы. Бесконечные вопросы без ответов.

Мать говорила об эволюции. О росте. О переменах, которые ведут к чему-то большему. Но что, если Эволюция — просто красивое слово для блуждания в темноте? Что если, это просто слова, которые не имеют смысла. И выбора.

Люцифер создавал своё Творение уже месяцами. У него была цель, к которой он шёл. Направление. Я же? Сидел у чёрной дыры и смотрел, как умирает звезда.

Не патетично, что не радовало.

Звезда достигла точки невозврата. Последние остатки её вещества втянулись в дыру, исчезли за горизонтом событий. Свет погас. Осталась только тьма и гравитация.

Конец истории. Звезда была, ярко освещая тьму вокруг, давая тепло и согревая души, теперь её нет. Просто и окончательно.

Я продолжал сидеть. Смотрел на место, где была звезда. Пустота на месте Света.

Метафора моего состояния? Возможно.

Раньше у меня был Свет. Уверенность в том, что я делаю. Знание того, кто я и зачем существую. Воин Света. Защитник порядка. Правая рука Отца. Его Воин и Защитник Творение. Справедливость Присутствие.

Теперь? Пустота. Неопределённость. Вопросы.

Я сделал Выбор уйти. Это должно было что-то изменить. Должно было дать ответы. Направление.

Вместо этого дало только больше неизвестности.

Может быть, в этом и был смысл. Может быть, Отец хотел, чтобы я научился жить без чётких правил. Без абсолютов.

Но как жить так? Как существовать в постоянной неопределённости?

Смертные делали это каждый день. Рождались, не зная зачем. Жили, не понимая смысла. Умирали, надеясь, что их жизнь что-то значила.

Они справлялись. Большинство из них.

Почему я не мог?

Потому что был Архангелом. Потому что существовал триллионы лет в структуре, где всё имело место. Порядок. Иерархию. Цель. Направление.

Теперь структура исчезла. Я ушёл от неё по собственной воле. Никто меня не остановил, никто и не искал. Поди другие братья и сёстры даже не знаю, что я ушёл.

А теперь, со всей этой свободой и бесконечным выбором не знал, как существовать без неё.

Чёрная дыра продолжала вращаться. Искривляла пространство вокруг себя. Невидимая, но абсолютно реальная.

Я мог бы уйти. Отправиться куда-нибудь ещё. Найти другое место для размышлений.

Но зачем? Одно место было таким же бессмысленным, как другое.

Может быть, просто остаться здесь. Навсегда. Сидеть и смотреть, как именно это чёрная дыра пожирает эту вселенную. Это займёт триллионы триллионов лет по местному времени. Но у меня было время.

Бессмертие. Когда-то казалось даром. Теперь — бременем.

Смертные ценили время, потому что его было мало. Каждый момент был драгоценным. Каждый выбор важным.

У меня было бесконечное время. Бесконечные моменты. Бесконечные выборы. И все они казались одинаково незначительными в масштабах вечности.

Парадокс. Слишком много времени делало время бессмысленным.

Может быть, поэтому Люцифер ушёл. Может быть, он понял раньше меня, что бессмертие в служении Отцу — медленная смерть души.

Если у Архангелов были души?

Не знал. Никогда не задумывался об этом раньше. У меня есть Суть, но это ли душа?

Ещё один вопрос без ответа.

Закрыл глаза. Не нуждался в них здесь. Восприятие Архангела выходило за пределы физического зрения.

Почувствовал чёрную дыру глубже. Её гравитационное поле простиралось на световые годы. Искажало траектории всего вокруг. Планеты, звёзды, даже свет — всё подчинялось её притяжению.

Контроль. Абсолютный контроль через силу.

Я тоже контролировал. Миллиарды лет. Поддерживал порядок силой. Создавал стены, барьеры, циклы. Всё для того, чтобы Творение не скатилось в Хаос. Отделял опасные сектора своей силой, создал сотню и сотню стен.

Но был ли я прав? Или просто боялся потерять контроль?

Разговор с Матерью вернулся. Её слова о том, что мой порядок — тюрьма. Что существа заслуживают свободы, даже если свобода приводит к ошибкам.

Она была права, я это и не отрицал. Частично. Но свобода без структуры — разрушение которая не оставить после себя ничего. Видел это множество раз за время своего существование.

Баланс. Все говорили о балансе. Но никто не объяснял, как его найти.

Может быть, потому что не было единого ответа. Может быть, баланс был уникален для каждой ситуации. Для каждого момента.

Это делало всё ещё сложнее.

Открыл глаза. Чёрная дыра всё ещё была там. Вращалась. Пожирала пространство.

Бесстрастная. Неумолимая. Следующая законам физики без морали или сомнений.

Я завидовал ей. Странно признавать, но завидовал. У неё была чёткая функция. Притягивать. Поглощать. Существовать. Не было мыслей или размышлений.

Не нужно было делать выборы. Не нужно было сомневаться.

Но я не мог быть как чёрная дыра. Конечно я мог превратиться в неё, но это было просто абсурдно и бессмысленно. Я был существом с волей. С сознанием. С бесконечной способностью задавать вопросы.

Проклятие разума?

Время продолжало течь. Насколько я мог судить. В искривлённом пространстве у чёрной дыры время вело себя странно. Замедлялось. Ускорялось. Терялось.

Подходящее место для потерянного Архангела.

Может быть, так и останусь здесь. Превращусь в легенду. Михаил, который сидел у чёрной дыры миллионы лет, размышляя о смысле существования.

Другие Архангелы будут проходить мимо. Качать головами. Говорить: "Он сошёл с ума. Не выдержал свободы."

Может быть, будут правы. Хах, смешно. Но не смешно. Не могу понять. Опять.

Почувствовал присутствие.

Открыл глаза. Повернул голову.

Диди.

Смерть стояла… нет, не стояла. Материализовалась рядом. В форме, которую не видел раньше. Молодая женщина, может быть двадцать лет, в простом чёрном платье. Волосы короткие, растрёпанные. На лице улыбка.

В руках держала поднос. На подносе — чайный сервиз. Фарфоровый чайник, две чашки, блюдца. Сахар. Молоко. Печенье на тарелке.

За ней материализовался небольшой столик. Деревянный, простой. С двумя стульями.

Я смотрел на неё, не понимая что она тут делает.

Диди поставила поднос на столик. Села на один из стульев. Указала на второй.

— Присоединишься? — спросила она просто.

— Что ты… — начал я.

— Чай, — перебила она. — Подумала, что тебе нужна компания. И напиток. Даже Архангелам приятно иногда выпить чаю, когда они создают физические тела, не так ли?

Я посмотрел на столик. На чайный сервиз. На чёрную дыру позади.

Сюрреальность момента была абсолютной.

— Чай, — повторил я. — У чёрной дыры.

— Почему нет? — Диди начала разливать чай в чашки пожав плечами. — Место как место, как и другие. Прост тихое, тише других мест. Зато как я понимаю никто не мешает.

— А твоя работа?

Диди пожала плечами.

— Подключила побольше аватаров и дала одному больше Смертности. Они справятся без меня некоторое время. Смерть происходит постоянно. Не обязательно лично присутствовать при каждой, особенно если брат тут сидит у чёрной дыры.

Она протянула мне чашку.

— Пей. Остынет.

Я взял чашку механически. Посмотрел на жидкость внутри. Тёмную. Ароматную.

Чай. Смерть принесла мне чай.

— Зачем ты здесь? — спросил я.

Диди отпила из своей чашки. Улыбнулась.

— Разве сестра не может навестить брата?

— Может. Но обычно не делает этого просто так.

— Ты прав, — согласилась она. — Обычно не делаю. Но ты сидишь здесь уже три месяца. По земному времени. Три месяца смотришь на чёрную дыру. Это начало беспокоить некоторых из нас.

Три месяца. Казалось, прошло несколько дней. Или часов.

— Кого беспокоить?

— Судьбу. Она видит, что твоя линия стала… размытой. Ты не делаешь выборов. Не двигаешься вперёд. Просто существуешь.

Диди поставила чашку на блюдце.

— Люцифер тоже спрашивал о тебе. Хотел прийти сам, но я сказала, что справлюсь.

— Справишься с чем?

— С тобой, — улыбнулась она. — С потерянным Архангелом, который не знает, что делать дальше. Знаешь ты первый у меня, это-о-о, так волнительно.

Слова были прямыми. Без украшательств. Со смехом и улыбкой. Типично для Диди. Смерть не умела лгать, и любила шутить.

Я отпил чай. Вкус был… приятным. Тёплым. Неожиданно успокаивающим. Улыбнулся.

— Не знаю, что делать, — признал я тихо. — Ушёл из Серебряного Города. Сделал Выбор, который думал приведёт к чему-то, потому не видел смысла сидеть у подножье Трона и просто наблюдать. Хотел действовать. Думал, найду ответы. Цель. Направление. Вместо этого нашёл только вопросы.

— Хорошо, — сказала Диди.

Я посмотрел на неё.

— Хорошо?

— Да. Вопросы — начало понимания. Если бы у тебя были только ответы, ты бы не рос. Знаешь не многие из нас не используют Всезнание. Я думаю только ты в этом преуспел, остальные…любят схитрить.

— Рост, — усмехнулся я. — Все говорят о росте. Каждый кого я встречал. Эволюция. Но что это значит на практике? Сидеть у чёрной дыры и страдать от экзистенциального кризиса?

Диди рассмеялась. Звук был лёгким, мелодичным.

— Не совсем. Хотя страдание — часть процесса. Смертные знают это лучше нас. Они растут через боль. Через потери. Через моменты, когда не знают, что делать дальше.

Она взяла печенье с тарелки. Откусила. Жевала задумчиво смотря на чёрную дыру.

— Знаешь брат, ты стал немного смертным. Михаил, второй после Отца стал смертным. Конечно, раньше бы это прозвучало как что-то страшное. Но сейчас, когда Тьма заняла Свет, это всё выглядит… в хорошем смысле. Начал чувствовать неопределённость. Сомнения. Это делает тебя более… настоящим. Раньше ты был словно робот.

— Не хочу быть смертным, — возразил я. — Хочу быть Архангелом, который знает свою роль.

— Почему?

Вопрос остановил меня.

— Потому что… потому что так было всегда. Я был Воином Света. Защитником порядка. Это определяло меня.

— Определяло, — кивнула Диди. — Прошедшее время. Что определяет тебя сейчас?

Молчал. Не знал ответа.

Диди допила чай. Налила себе ещё. Налила мне тоже, хотя я не просил.

— Знаешь, что я делаю? — спросила она. — Каждый день. Каждую секунду. Миллиарды лет подряд.

— Ведёшь души.

— Да. Ведь души. От Жизни к тому, что дальше. Смотрю, как они умирают. Слушаю последние слова. Чувствую последние мысли. Наблюдаю их прошлое и будущее, их настоящее которая заканчивается.

Она снова посмотрела на чёрную дыру.

— Знаешь, иногда это ужасно. Дети, умирающие от болезней. Люди, убитые насилием. Старики, умирающие в одиночестве. Каждый раз больно. Даже для меня, кто видел это на протяжение существование Всего.

— Но ты продолжаешь.

— Да. Потому что это моя роль. Не потому что обязана. Потому что выбираю. Выбрала, давным-давно. Каждый раз заново. Выбираю быть там для них. Выбираю делать работу важной. Значимой.

Диди повернулась ко мне.

— Ты потерял свою роль. Или думаешь, что потерял. Но роль — это не то, что тебе дают. Это то, что ты выбираешь.

— И что я должен выбрать?

— Не знаю, — призналась она. — Никто не знает. Только ты можешь решить.

Слова висели между нами. Я смотрел в чашку. Тёмная жидкость отражала искажённый свет от чёрной дыры.

— Если бы ты не была Смертью, — спросил я медленно, — кем бы ты хотела быть?

Диди задумалась.

— Не знаю. Никогда не думала об этом. Смерть — всё, чем я была. Всегда. Я и мои братья, сёстрами могут уйти, но не могут быть свободными. К сожалению.

— Но если бы могла выбрать заново?

Она улыбнулась. Задумчиво постучала по подбородку и кивнула.

— Ну…может быть, садовником. Кто-то, кто выращивает вещи. Наблюдает, как они растут. Заботится о них. Это была бы приятная перемена от того, чтобы смотреть, как всё умирает.

Образ Смерти как садовника был странным. Но как-то подходящим.

— Почему не попробовать? — спросил я. — У тебя есть аватары. Они могут делать работу, пока ты… садишь цветы.

Диди покачала головой.

— Потому что это не моё. Садоводство. Жизнь. Это для других. Я — про конец. Про переход. Это то, что имеет смысл для меня.

Она посмотрела на меня внимательнее.

— Но ты не я. Ты не должен оставаться тем, кем был. Ты можешь стать кем-то другим. Чем-то другим. Твоя Суть позволяет выбирать. Как и всем Ангелам.

— Кем?

— Вот в чём вопрос, — кивнула она. — И ответ не придёт, пока сидишь здесь и смотришь на чёрную дыру.

Я допил чай. Поставил чашку на блюдце.

— Что ты предлагаешь?

Диди встала. Подошла к краю, где пространство начинало искривляться от гравитации чёрной дыры.

— Пойдём со мной, — сказала она просто.

— Куда?

— Куда-угодна. Везде и всюду. Ко всем. Я и мои аватары покрываем всё Творение. Каждый мир. Каждое измерение. Каждый сектор, даже закрытые. Видим жизни, которые заканчиваются. Истории, которые завершаются.

Она повернулась ко мне.

— Может быть, если увидишь достаточно концов, поймёшь, какое начало хочешь для себя.

Предложение было неожиданным. Странным. Но как-то… привлекательным.

— Ты хочешь, чтобы я путешествовал с тобой? Наблюдал смерти?

— Да. Но не как Архангел. Не как Воин Света. Просто как наблюдатель. Как брат, которому нужна перспектива.

Диди вернулась к столику. Начала убирать чайный сервиз обратно на поднос.

— Ты ищешь ответы. Сидение здесь не даёт их. Может быть, движение даст. Может быть, видя, как другие заканчивают свои истории, поймёшь, как начать свою.

Я встал. Подошёл к краю рядом с ней. Посмотрел на чёрную дыру последний раз.

Она продолжала вращаться. Пожирать пространство. Существовать без вопросов или сомнений.

Завидовал ей. Но не хотел быть ею.

Хотел найти путь. Свой путь. Даже если не знал, каким он будет.

Повернулся к Диди.

— Хорошо, — сказал я. — Пойду с тобой.

Улыбка на её лице стала шире.

— Отлично. Тогда начнём. У меня есть интересная смерть через десять минут по земному времени. Старик в Токио. Прожил девяносто семь лет. Хорошая жизнь. Хороший конец.

Она протянула руку.

— Готов?

Я взял её руку. Впервые за три месяца почувствовал что-то кроме апатии. Любопытство. Слабое, но реальное.

— Готов.

Столик и чайный сервиз исчезли. Пространство вокруг нас начало меняться.

— Одно правило, — сказала Диди, пока мы переходили. — Не вмешиваться. Ты здесь наблюдать. Учиться. Не спасать. Не изменять. Просто смотреть.

— Понял.

— Хорошо. Потому что смерть — деликатный момент. Если ты испортишь его…

— Не испорчу, — заверил я.

Диди кивнула. Мы шагнули через границу измерений.

Чёрная дыра исчезла позади. Вместе с апатией, которая держала меня три месяца.

Не знал, что найду в путешествии со Смертью. Но впервые за долгое время хотел узнать.

Это было интригующее.