Летописец Мертвого Бога

Глава 7: Танец на Лезвии

Лидер отряда, чье имя было Каллус, был ветераном. Он пережил сотни битв не потому, что был самым сильным, а потому, что был самым осторожным. Он доверял своим инстинктам, и сейчас они кричали ему об опасности.

Перед ним стоял не мальчишка. Нечто иное. Что-то неправильное. Ухмылка на лице парня, его стойка, то, как он держал палаш Корвуса — все это было чужим, заимствованным. Словно плохой актер, играющий знакомую роль. Но в глубине его глаз, под слоем напускной ярости, Каллус видел нечто древнее и холодное.

— Взять его! — рявкнул он, отступая на шаг и давая дорогу двум другим гвардейцам. Осторожность превыше всего. Сначала нужно увидеть, на что способно это существо.

Два воина, не задавая вопросов, ринулись в узкий проход. Их палаши были созданы для открытых пространств, но в ярости от потери товарища они забыли об этом. Они просто хотели сокрушить, разорвать на части то, что стояло перед ними.

И Кайен встретил их.

Его разум был полем битвы. Личность Корвуса, грубая и прямолинейная, требовала идти в лобовую атаку, скрестить сталь со сталью, сокрушить силой. Но под этим слоем, как глубокое, холодное течение, жило наследие капитана Райкера. Его разум шептал: «Глупцы. Они сами лезут в ловушку. Используй их инерцию. Используй стены».

Произошло нечто странное. Тело Кайена, ведомое яростью Корвуса, шагнуло вперед, поднимая тяжелый палаш для сокрушительного удара сверху вниз. Это было именно то, чего ожидали гвардейцы. Они приготовились блокировать и контратаковать.

Но в последнюю долю секунды вмешался Райкер.

Движение Кайена резко изменилось. Вместо того чтобы обрушить палаш вниз, он позволил его весу увлечь себя в сторону, одновременно разворачиваясь на пятке. Это было неуклюжее, рваное движение, но оно сработало.

Первый гвардеец, нацелившийся на блок, промахнулся. Его палаш с оглушительным скрежетом врезался в то место, где только что был Кайен. Второй же, не ожидавший такого маневра, пронесся мимо. На одно мгновение оба воина оказались спиной к Кайену, зажатые в тесном пространстве.

И Кайен ударил.

Он не пытался выполнить сложную технику. Он просто развернул тяжелый палаш и со всей силы, на какую было способно его слабое тело, усиленное яростью Корвуса, ударил по ногам ближайшего гвардейца.

Удар пришелся по незащищенному сгибу под коленом. Раздался тошнотворный хруст. Воин взвыл от боли и рухнул на землю, его нога была сломана.

Второй гвардеец развернулся, его лицо было искажено яростью. Но прежде чем он успел поднять свой меч, Кайен уже был рядом. Он не атаковал. Он толкнул. Он врезался в воина всем своим весом, используя инерцию и тесноту прохода.

Гвардеец, потеряв равновесие, пошатнулся и врезался в своего раненого товарища. На несколько секунд в узком проходе образовалась живая пробка из двух барахтающихся тел в тяжелых доспехах.

Это был хаос. Это была не битва мастеров, а грязная, уличная драка. И в этом хаосе Кайен был как рыба в воде.

Не давая им опомниться, он снова поднял палаш. Не для удара. Он держал его как таран. И со всей силы вогнал навершие рукояти прямо в смотровую щель шлема упавшего воина.

Раздался глухой, влажный звук. Воин дернулся и затих.

Все произошло за три вдоха.

Каллус, стоявший снаружи, смотрел на это с ледяным ужасом. Этот мальчишка… он не сражался. Он использовал их силу, их ярость, их собственное оружие против них. Он превратил их преимущество — слаженную работу в паре — в их слабость.

Оставшийся гвардеец, видя смерть своего второго товарища, на мгновение замер в шоке. Кайен не стал ждать. Он вырвал палаш из шлема убитого и, развернувшись, бросился вперед, из своей норы наружу, на свет.

Это был самый рискованный момент. Он выбегал из тесной ловушки на открытое пространство, где его ждали двое свежих, элитных противников.

Но он не бежал бездумно. Разум Райкера работал на пределе.

«Они ожидают атаки, — шептал он. — Они ожидают защиты. Не дай им ни того, ни другого».

Вырвавшись из прохода, Кайен не остановился. Он не принял боевую стойку. Он продолжал бежать. Он пробежал мимо ошеломленного Каллуса и последнего гвардейца, направляясь прямо в лабиринт улочек Отстойника.

Его план был прост до гениальности. Он не пытался победить. Он пытался выжить.

— За ним! Не дать уйти! — взревел Каллус, приходя в себя.

Он и последний гвардеец бросились в погоню. Но Кайен уже получил несколько секунд преимущества. Он нырнул за угол, затем в другой. Он бежал не как воин, а как крыса, знающая каждую щель в своем лабиринте. Это был его дом. Его территория.

Он слышал за спиной тяжелый топот и проклятия. Они были быстрее и выносливее. На открытой местности они бы его догнали. Но здесь, в узких, заваленных мусором проходах, их тяжелые доспехи и длинные мечи были помехой.

Кайен бежал, и в его голове билась одна мысль, один урок, который он усвоил за эти несколько минут кровавого хаоса.

Сила — это не все. Знание — это не все.

Иногда, чтобы выжить, нужно просто быть готовым сделать то, на что твой враг никогда не пойдет. Швырнуть светильник. Ударить по ногам. Использовать чужое тело как щит. Бежать.

Он нырнул в узкий проход между двумя покосившимися хибарами, такой узкий, что воину в доспехах пришлось бы протискиваться боком. Он остановился, тяжело дыша, прислушиваясь. Топот преследователей удалялся — они пробежали мимо.

Он был в безопасности. На мгновение.

Он прислонился к грязной стене, и его тело начало дрожать. Адреналин отступал, и на его место приходила боль. Его мышцы горели от перенапряжения. Две чужие воли, все еще воевавшие в его голове, истощили его ментально.

Он посмотрел на тяжелый палаш в своей руке. Он спас ему жизнь. Но он же был и его смертным приговором. С этим оружием он был слишком заметен.

С тяжелым вздохом он оставил палаш, прислонив его к стене. Затем он поднял с земли свой собственный трофей. Легкий, смертоносный черный меч капитана Райкера, который он успел подобрать, выбегая из норы.

Он снова обмотал его тряпкой.

Два убитых гвардейца. Один ранен. Клан Алого Кулака не простит этого. Отстойник больше не был безопасным местом. Ему нужно было бежать. Далеко.

Но куда может бежать безродный падальщик, на которого охотится один из великих кланов?

Ответ был очевиден. Туда, где даже Гвардия Затмения не посмеет его искать. Туда, где законы кланов не действуют, а жизнь стоит еще дешевле, чем здесь.

В Дикие Земли. В бескрайнюю, ничейную пустошь, кишащую монстрами, мутантами и отчаявшимися изгнанниками.

Это было самоубийство. Но остаться здесь — было гарантированной смертью.

Кайен сделал свой выбор. Он закинул меч за спину и, как тень, растворился в лабиринте Отстойника, направляясь к единственному выходу, который вел не к цивилизации, а к хаосу.