Летописец Мертвого Бога

Глава 22: Черный Шрам

Спуск со скальной иглы и путешествие по черной, безмолвной пустыне были похожи на погружение в кошмарный сон. Гнетущая тишина давила на уши. Фиолетовое свечение неба придавало всему нереальный, болезненный оттенок. Зиккурат на горизонте, казалось, не приближался, сколько бы они ни шли, словно пространство вокруг него было искажено.

Кайен чувствовал, как меняется сама природа мира. Воздух стал стерильным, лишенным запахов жизни. Он был мертв. Но это была не спокойная смерть, как у древних костей. Это была насильственная, мучительная смерть, оставившая после себя незаживающую рану.

По мере приближения они начали их видеть.

Сначала это была одинокая фигура вдалеке. Воин в странных, остроконечных доспехах, который бежал. Он не бежал никуда конкретно. Он просто бежал по кругу, его лицо было искажено в беззвучном крике ужаса. Его форма мерцала, то становясь почти прозрачной, то снова обретая плотность. Он пробегал свой круг, падал, исчезал и тут же появлялся в начале своего пути, чтобы снова начать этот бессмысленный, вечный марафон.

— Не смотри на них, — тихо сказала Лира, ее голос был напряжен. — Не пытайся их понять. Это Тени. Отпечатки, оставленные в момент катастрофы.

Они пошли дальше, и таких Теней становилось все больше. Маг, снова и снова воздевавший руки к небу, из которых вырывались лишь потоки пыли. Женщина в богатых одеждах, прижимавшая к груди сверток, который был лишь сгустком тьмы. Стражник, вечно поднимавший щит против невидимого удара.

Они были повсюду. Город призраков, запертых в последней секунде своей жизни. Они не замечали Кайена и Лиру. Они не замечали ничего. Их отчаяние было настолько всепоглощающим, что стало частью ландшафта, как камни и песок.

— Их горе заразно, — прошептала Лира. — Легенды моего народа говорят, что если долго смотреть на Тень, ее отчаяние может найти трещину в твоей душе и поселиться там.

Кайен понимал, о чем она. Даже Эпитафии в его душе съежились. Ярость Корвуса притихла, а холодный разум Райкера не находил в этом явлении никакой логики, лишь чистое, метафизическое безумие. Его собственная Эпитафия Выживания излучала слабое тепло, создавая барьер против этой волны безысходности.

Наконец, они достигли подножия зиккурата.

Масштаб строения был нечеловеческим. Оно уходило в багровое небо так высоко, что вершина терялась в дымке. Стены были сложены не из блоков, а казались вырезанными из единого куска черного, как полночь, камня. На ощупь он был ледяным и абсолютно гладким, но если присмотреться, вся его поверхность была покрыта спиральными рунами, которые, казалось, медленно плыли и меняли форму.

Перед ними зиял вход — гигантская арка без дверей, похожая на разинутую пасть. Из нее несло холодом, пылью и едва уловимым запахом озона и сожаления.

Здесь, у входа, концентрация Теней была максимальной. Десятки, сотни призрачных фигур метались в беззвучной панике, повторяя свои последние действия. Это был вечный театр ужаса, разыгрываемый на пороге их собственного творения.

Кайен и Лира остановились, глядя в эту манящую и одновременно отталкивающую тьму. Все их инстинкты кричали, что нужно бежать отсюда как можно дальше.

Внутри не было сокровищ. Внутри была лишь смерть, возведенная в вечность.

Но путь назад был отрезан. Клан Алого Кулака был где-то там, за спиной. А все ответы, вся надежда на будущее были здесь, впереди.

Кайен посмотрел на Лиру. Ее лицо было бледным, но решительным. Она всю жизнь слышала об этом месте, о величайшем враге своего народа. Теперь она стояла на его пороге. Это была ее судьба.

— Карта вела сюда, — сказал Кайен, его голос был тихим, чтобы не нарушать жуткую тишину. — Все, что я ищу, должно быть внутри.

Лира крепко сжала свой костяной лук, ее костяшки побелели.

— Я знаю. То, что уничтожило клан Черного Солнца, все еще там. Ждет.

Она встретилась с ним взглядом. В ее глазах не было страха. Лишь мрачная, холодная решимость. Она была Хранительницей. И пусть ее гробница осталась позади, ее долг был здесь — увидеть конец истории.

Они обменялись последним, понимающим взглядом. Никаких слов больше не требовалось. Это было их общее решение. Их общая судьба.

Вместе, плечом к плечу, они сделали первый шаг, пересекая невидимую границу между отравленным миром и сердцем самого безумия. Они вошли в зиккурат.