Летописец Мертвого Бога

Глава 23: Геометрия Безумия

Как только они пересекли порог зиккурата, звук внешнего мира исчез. Свист ветра, шорох песка — все пропало, сменившись гнетущей, противоестественной тишиной. Но это была не пустота. В воздухе висел низкий, подпороговый гул, который чувствовался скорее костями, чем ушами. Вибрация, от которой начинали ныть зубы.

Они оказались в зале, чьи размеры было невозможно определить. Пол был из того же гладкого черного камня, но стены и потолок терялись в абсолютной темноте. Не было ни факелов, ни окон, но откуда-то исходил слабый, рассеянный фиолетовый свет, рождавший длинные, неправильные тени, которые, казалось, жили своей жизнью.

Архитектура была безумной. Колонны уходили вверх под невозможными углами. Арки изгибались так, словно камень был мягкой глиной в руках сумасшедшего бога. Это место бросало вызов логике и здравому смыслу.

Тени здесь были другими. Более плотными, более отчаянными. Некоторые были вплавлены прямо в стены, их беззвучно кричащие лица проступали на камне, словно на барельефе. Другие, бесформенные, как сгустки дыма, дрейфовали под недостижимым потолком.

Из зала вело несколько коридоров. Все они были одинаковыми — темными, прямоугольными провалами в неизвестность.

— Который? — шепотом спросила Лира, ее голос казался крошечным в этой огромной пустоте. Ее навыки следопыта здесь были бесполезны. Не было ни следов, ни запахов, ни потоков воздуха.

Кайен не ответил. Он закрыл глаза. Он пытался ощутить мир, как научился в пустоши, но его чувства были сбиты с толку. Это место было мертвым, но в то же время оно было… живым. Гудело. Двигалось.

Он обратился к своей новой Эпитафии Инженерии. Он перестал пытаться «почувствовать» и начал «видеть» структуру. Линии. Векторы. Напряжение.

И он понял.

— Они все ведут в одно и то же место, — сказал он, открывая глаза. — Но не одновременно. Этот коридор… он живой. Он меняется.

Лира посмотрела на него с недоумением.

— Что ты имеешь в виду?

— Стены движуются. Медленно, но постоянно. Это не просто здание. Это механизм. Лабиринт, который сам себя перестраивает, чтобы никто не мог найти центр. Или выбраться наружу.

Теперь она поняла природу гула. Это был звук гигантского, неведомого механизма, частью которого они стали.

— Тогда мы в ловушке.

— Не совсем, — возразил Кайен. Он снова закрыл глаза, вглядываясь в невидимую структуру. — У любого механизма есть оси, несущие конструкции. Есть артерии, которые остаются неподвижными. Нам нужно найти одну из них.

Он выбрал коридор слева, тот, который, по его внутреннему чутью, вибрировал в унисон с основной структурой.

— Сюда. Идти нужно быстро.

Они двинулись вглубь. Коридор был таким же нереальным, как и главный зал. Иногда он резко уходил вниз, превращаясь в лестницу, ступени которой вели в никуда, заставляя их искать обходной путь по узкому карнизу. Один раз они увидели впереди развилку, но когда подошли ближе, один из проходов на их глазах затянулся, превратившись в гладкую стену. Позади них раздался скрежет — путь, которым они пришли, исчез. Лабиринт играл с ними.

Лира полностью доверилась Кайену. Ее лук был наготове, она сканировала тени на предмет любой физической угрозы, в то время как он был их лоцманом в этом океане архитектурного безумия.

После часа блужданий по этому кошмару они вышли в новое пространство.

Это был гигантский круглый зал, еще больше, чем первый. И в его центре находилось то, что заставило их обоих замереть в благоговейном ужасе.

В воздухе парила огромная, сложная модель солнечной системы. Десятки кристаллических сфер разных цветов и размеров медленно вращались по своим орбитам. Но в центре, вместо солнца, висела сфера из чистой, угольной тьмы, поглощавшая свет. Уменьшенная копия того, что они видели на вершине зиккурата. Вся конструкция медленно вращалась, издавая тот самый низкий гул, и отбрасывала на стены зала движущиеся цветные тени.

Пол под моделью был испещрен рунами.

— Что это? — прошептала Лира.

Кайен подошел ближе, его глаза пробегали по символам. Разум Райкера услужливо предоставлял перевод.

— Это не молитвы. Это… уравнения. Формулы. Расчеты орбит, гравитационных потоков, вибраций реальности… Они не поклонялись богам. Они пытались рассчитать вселенную. Низвести ее до формулы, которой можно управлять.

Это было святилище не веры, а науки. Ужасающей, богохульной науки.

И тут они заметили это.

Одна из кристаллических планет на этой модели была темной. Она не светилась, как остальные, а на ее поверхности виднелась огромная трещина. Она сошла со своей орбиты и хаотично кувыркалась в пустоте.

А прямо под ней, на каменном полу, в пыли веков, лежало тело.

В отличие от мерцающих Теней, это тело было настоящим. Высохшая, почти скелетированная мумия в истлевших, но некогда богатых одеждах мага клана Черного Солнца. Тело было целым, без видимых ран. Словно его обладатель просто… выключился.

В своей костлявой руке он сжимал предмет. Небольшую, размером с ладонь, шестиугольную пластину из того же черного, как ночь, материала.

Кайен и Лира медленно подошли к телу. Они были первыми живыми существами, увидевшими его за тысячу лет. Они нашли одного из архитекторов этого безумия.

И в его мертвой руке, возможно, лежал ключ к разгадке того, что здесь произошло. Или же ловушка, куда более хитроумная, чем движущиеся стены.