Летописец Мертвого Бога

Глава 26: Гонка с Небытием

Пустота не издавала звуков. Она расползалась в абсолютной, жуткой тишине, пожирая черный камень пола, колонны и останки Теней с одинаковым безразличием. Это была не стихия, которую можно было бы остановить. Это был фундаментальный сбой в реальности, стирающий все на своем пути.

— Коридор, которым мы пришли! Быстро! — крикнул Кайен, хватая Лиру за руку и увлекая за собой.

Они побежали. Их единственным ориентиром была память Кайена о том, где находился вход в этот проклятый зал. Позади них расползалось море небытия.

Они достигли прохода и ворвались в него. Но коридор уже был не тем, что прежде. Гул перестраивающегося механизма усилился до оглушительного рева. Стены двигались быстрее, пол уходил из-под ног, превращаясь в крутой склон. Лабиринт, лишившись своего источника питания, сходил с ума, разрушая сам себя.

— Он рушится! — крикнула Лира, едва удерживая равновесие.

— Он не просто рушится! Он пытается нас запереть! — ответил Кайен. Он чувствовал это своей Эпитафией Инженерии. Механизм, созданный для того, чтобы никого не выпускать, в своей агонии выполнял свою последнюю директиву.

Они бежали по меняющемуся, живому коридору. Путь, которым они пришли, был уже неузнаваем. Стены сходились, пытаясь их раздавить. Потолок опускался.

Впереди показался завал. Проход был полностью перекрыт гигантскими каменными блоками. Тупик.

— Сюда! — Кайен, не колеблясь, свернул в боковой проход, которого раньше не было. Он не знал, куда он ведет. Он просто чувствовал, что этот путь еще не успел полностью закрыться.

Они оказались в серии небольших, соединенных друг с другом комнат. Судя по обстановке — истлевшим кроватям, личным вещам, превратившимся в пыль от одного прикосновения — это были жилые помещения. Казалось, они бегут по призрачному общежитию.

И здесь были Тени. Не воины, а обычные обитатели. Ученые, слуги, техники. Они не обращали на беглецов внимания, продолжая свой вечный цикл — один читал книгу, страницы которой были лишь пустотой, другой наливал в кубок невидимую жидкость.

Пустота настигала их. Они чувствовали ее приближение по нарастающей вибрации и по тому, как воздух за спиной становился холодным и стерильным.

— Мы не успеем, — выдохнула Лира, ее выносливость была на пределе.

Кайен остановился посреди одной из комнат. Он огляделся. Его мозг работал на пределе, обрабатывая информацию с невероятной скоростью. Он видел не комнату, а узел в механизме. Он видел линии напряжения в стенах, видел скрытые каналы, по которым когда-то текла энергия.

— Мне нужно время, — сказал он, его голос был спокойным и сфокусированным. — Задержи ее.

Лира посмотрела на него как на сумасшедшего.

— Задержать небытие?! Чем?!

— Не ее. Их!

И тут она увидела. Из коридора, по которому они только что прибежали, начали выходить Тени. Но это были не те пассивные призраки, что они видели раньше. Их глаза горели тем же гнилостным светом, что и у Теней в главном зале. Тюремщик, умирая, отпустил своих цепных псов.

Они медленно, но неотвратимо надвигались, и за их спинами наступала всепожирающая Пустота.

Лира поняла. Она должна была выиграть для Кайена несколько драгоценных секунд. Она встала между ним и наступающими призраками, натянув тетиву своего лука.

— Что бы ты ни задумал, делай это быстро, — бросила она.

Кайен не ответил. Он подошел к стене и приложил к ней ладонь. Он закрыл глаза и полностью отдался своей Эпитафии Инженерии. Он перестал быть человеком. Он стал частью механизма.

Он почувствовал потоки. Умирающие, хаотичные, но они все еще были там. Он нашел главный силовой кабель, проходивший прямо под полом этой комнаты. Он был почти мертв, но в нем еще теплились остатки энергии.

Затем он нашел то, что искал. Аварийный протокол. Любой сложный механизм имеет систему защиты. Система сброса давления. Аварийный выход. Архитекторы зиккурата были высокомерны, но не полные идиоты.

Протокол был заблокирован тысячелетним простоем и магическим проклятием. Но он был там. Чтобы его активировать, нужен был ключ. Не физический. Энергетический. Нужен был импульс определенной частоты и конфигурации.

Кайен не мог его создать. Но он мог его сымитировать.

Он обратился к своей душе. Он взял холодную, структурированную энергию Райкера и смешал ее с грубой, яростной силой Корвуса. Затем он пропустил этот нестабильный коктейль через призму своей собственной воли, своей Эпитафии Инженерии, придавая ему нужную форму.

Лира тем временем выпустила первую стрелу. Она попала Тени точно в грудь. Призрак на мгновение замер, его форма замерцала, но стрела прошла насквозь, не причинив вреда. Однако кинетический импульс отбросил Тень назад, на ее товарищей, создавая небольшой затор.

Это дало ей еще пару секунд. Она выпустила вторую стрелу, затем третью. Она не пыталась их убить. Она пыталась их сдержать.

Рука Кайена, прижатая к стене, начала светиться слабым фиолетовым светом. Он нашел нужную комбинацию. Он направил сформированный им энергетический импульс прямо в силовой кабель под полом.

Весь зиккурат содрогнулся.

Рев умирающего механизма на мгновение стих. Затем раздался оглушительный скрежет, и стена прямо перед Кайеном начала расходиться в стороны, открывая проход, которого здесь не было секунду назад.

Это был не коридор. Это была шахта. Вертикальная, уходящая во тьму. Аварийный сервисный туннель.

— Сюда! — крикнул Кайен.

Лира, отбросив последней стрелой ближайшую Тень, бросилась к нему. Они вместе заглянули в шахту. Она была глубокой, и лишь тусклые аварийные руны освещали ее стенки через каждые десять метров. Вдоль одной из стен шла ржавая, но крепкая на вид лестница.

Они не колебались. Лира прыгнула первой, ухватившись за холодные перекладины. Кайен последовал за ней.

Как только они оказались внутри, каменные створки за их спинами с грохотом закрылись, отрезая их от зала с призраками и наступающей Пустоты.

Они были в темноте, в тишине, вися на ржавой лестнице посреди неизвестности. Они были живы.

— Куда она ведет? — спросила Лира, ее голос эхом отдавался в шахте.

— Не знаю, — честно ответил Кайен, глядя вниз, во тьму. — Но она ведет прочь отсюда. А сейчас это все, что имеет значение.

И они начали свой долгий, мучительный спуск в самые нижние, забытые недра проклятого зиккурата.