Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги.

Глава 1

Третья часть Великого похода.

Сброшенные хвосты. Отданные долги.

Глава 1

Старая цитадель клана Красного Дракона.

Очень важный день.

Сказать, что один из залов третьего уровня Старой цитадели бурлил, это ничего не сказать — зал не просто бурлил, а буквально взрывался жизнью и политической активностью! Оно и не удивительно — сегодня, в этот самый день клан решал свою судьбу! Впрочем свою судьбу клан решил уже давно и тогда же твердо встал на выбранный путь, но вот какой дорогой пойти по этому сложному пути предстояло выбрать именно сегодня, в этот самый знаменательный день. Сложный выбор, архисложный выбор, ведь столько стоит на кону! А потому за последний месяц политическая борьба внутри клана достигла апогея — целых три силы боролись за будущее (и прошлое) Земли, стремились привлечь на свою сторону голоса игроков-членов клана, яростно отстаивали свою точку зрения, желали дискредитировать оппонентов.

Три варианта, три дороги, три судьбы: Австралия — бедный водой и населением, но богатый природными ресурсами континент, целый континент на стыке теплейших океанов Земли; Калифорния — несколько изолированная от остального Северо-Американского континента территория на побережье все того же благодатного Тихого океана с прекрасным климатом, богатой, урожайной почвой, территория, немногим уступающая Австралии по количеству природных ресурсов в земле; Сибирь — тоже богатый, очень богатый, но и очень суровый край бескрайних лесов, могучих рек, чистейших озер и тяжелой для жизни тундры, этот холодный, гордый край так же омывает океан, океан, что отличается от Тихого как небо и земля (размером, обитателями, характером, температурой вод). У каждого из вариантов свои защитники, своя партия со своими лидерами во главе: Австралия — Глава клана Красного Дракона Дримм Красный Дракон и в не меньшей степени Великий друид клана Айнон; Калифорния — опытный воин и командир Менелтор по прозвищу Горец; Сибирь — целая коалиция из ярких, авторитетных в клане личностей, тут вам и Морнэмир — глава ремесленников клана, и Альдарон— глава разведки и контрразведки клана, и Халлон — бессменный адмирал, и Анариэль — казначей (как много заключено в этом слове), и много кто еще. Однако как бы не сильна и многочисленна была сибирская коалиция, но ей до сих пор так и не удалось достичь определяющего преимущества — слишком убедительны оказались их оппоненты, на слишком выгодных позициях они стояли и не просто стояли, а почти игнорируя друг друга нанесли немало ударов-уколов по своему главному конкуренту, то есть по многочисленной и сильной, но в силу географических, климатических и исторических причин весьма уязвимой партии сторонников выбора Сибири.

Тяжелая, хотя и абсолютно мирная борьба расколола игровые классы и даже рейды — каждый конкретный игрок решал сам за себя, тут не очень помогал авторитет Главы, старейшин клана, сильнейших магов и воинов. Лишь два сообщества в клане остались монолитны: друиды без колебаний проголосуют также как и Айнон — Австралия получала голоса всех друидов клана, а это, на секунду, каждый восьмой игрок; в свою очередь все как один некроманты стояли за Туллиндэ, по численности они совсем немного уступали друидам. А вот кого поддержит сама Королева Мертвых, не ясно до сих пор: с одной стороны — искренне любящий и любимый муж, с другой — лучший, ближайший друг, напарник по рейду, партнер по исследованиям, ''отец''Василисы. Туллиндэ предстоял нелегкий выбор, не позавидуешь! Однако несмотря на накал последнего месяца оба и Дримм, и Менелтор проявили деликатность и не давили на некромантку, ну а Менелтор и вовсе заранее простил любимую, если она выберет не его (в смысле проголосует за другой вариант, в любом другом случае он будет сильно против).

Впрочем основная борьба развернулась не за друидов (тут все решено задолго до голосования) и не за некромантов и магов вообще, а за самый многочисленный электорат клана, за воинов (игровой класс). Не самый простой электорат, хотя кому-то вполне может показаться иначе, и если глянуть под определенным углом, в какой-то степени тот, кто так считает будет прав, но только в какой-то. Да, те кто идут в воины избирают прямой бесхитростный путь силы, ближнего боя, меча (копья, топора, …), но это вовсе не значит, что у тех кто выбрал такой путь нет мозгов или способностей пойти путем мага, вора или рейнджера, в большинстве случаев это лишь показывает склонности их характера, внутреннюю суть, суть того, кто не привык искать обходных путей, того, кто предпочитает сходится с врагом глаза в глаза, а не надеяться на случай, хитрость или часто непредсказуемую магию. Воинов сложно было напугать трудностями или врагами, подкупить теплым океаном или плодородной почвой, удивить дикими морозами и не менее дикой жарой. Воины равно ориентировались на логику (аргументы и контраргументы за каждую из сторон), на чувства (нравится-не нравится) и на личное отношение к лидерам партий — очень сложный электорат, благодаря которому элемент непредсказуемости сохранялся даже сейчас.

Вот такими и были основные политические расклады в этот день. Разумеется как и всегда, и везде имелось множество мелких нюансов, но эти основные. Ну а пока... ''Выборы, выборы, кандидаты пи....ры!''. Шутка! Плохая шутка! Никаких кандидатов, вместо них три варианта, три континента, три временных линии... Каждый из вариантов имеет свои достоинства и недостатки, каждый затрагивает разные струны души, каждый способен привести клан и всю Землю к забвению смерти или к бессмертной славе. ВЫБОР....... (А Шнур со своими любимыми пи....рами может идти в жопу, раз уж ему больше не о чем спеть).

Но давайте вернемся в зал, вернее в несколько специально отведенных для данного мероприятия залов. Спустя три года освоения Старая цитадель все еще могла порадовать не занятыми под какие-либо нужды помещениями. Этот ресурс свободных площадей неуклонно уменьшался, но пока до его полного истощения было еще далеко. Итак залы — всего 6 штук: один большой, в котором может уместится весь клан (больше трех с половиной, почти четыре тысячи игроков), второй смежный несколько поменьше, но почти такой же большой, три одинаковых, небольших, можно даже сказать маленьких зала, к каждому ведет не длинный коридор и один узкий зал с выходами в первые два.

В большом и почти таком же большом зале и вправду сегодня собрался весь клан, включая самых занятых ремесленников и скучающих на заставах в Великом лесу новичков из недавно принятых в клан игроков (полноценных членов клана, но ни в коем разе не кандидатов), все флотские игроки, включая работников верфей так же почтили зал своим присутствием (гавань Гаваев с трудом, но приняла все корабли кланового флота). Специально открытым порталом прибыл глава североамериканской партии Менелтор с игроками-членами его отряда, таким же порталом прибыл и недавно сильно влипший Галивартан и тоже с бойцами своего отряда. Айсмен со своими прибыл насовсем, а Менелтор временно, всего на один этот день, потом его и его людей (нелюдей) ждало возвращение к оставшейся в Парнской империи части отряда из неписей и заготовок.

Если бы кто-то со стороны взглянул на то что творилось сегодня в этих залах, то он скорее всего подумал бы, что видит вечеринку, праздник, бал, даже карнавал, но никак не серьезное, ответственное, судьбоносное событие. Игроки клана устали от вызывавшей внутренний протест борьбы друг с другом, устали от неопределенности и ноши выбора, а потому, сбросив тяжесть с души, искренне радовались этому долгожданному дню, ну а фуршетные столы с вином и закусками в длинном зале еще больше подогревали их радость. Веселые, празднично одетые игроки общались, шутили, смеялись, рассказывали бородатые анекдоты про древних народных героев Зюгу и Жирю, пели частушки политической направленности из той земной жизни, по полной использовали возможность ненадолго отрешиться от многочисленных забот и дел, в общем прекрасно проводили время — необходимость выбирать так и не смогла по-настоящему расколоть клан, а если и появлялись какие-то трещины, то такие трещины зарастали прежде чем успевали натворить дел.

И в то же время не явная агитация присутствовала даже сейчас. Под плакатом ''ГОЛОСУЙ ЗА СИБИРЬ!!!'' Иримэ щедро наваливала каждому желающему полную с горкой тарелку сибирских пельменей, а стоявший рядом работник ''столовки''не менее щедроналивал к пельмешкам водки или квасу на выбор. В одном из углов от пола до потолка висел большой плакат: на заднем фоне звероподобные колонизаторы в испанских латах, ковбойских шляпах и с M16в руках тиранят безответных индейцев, а на переднем плане чумазый краснокожий ребенок с одиноким, трогательным пером в волосах и просьбой о помощи в больших наполненных слезами глазах. На другом плакате еще более занимательная, в чем-то скандальная картина: грустный, потный Дримм стоит посреди бескрайней пустыни и глупо пялится во след почти уже скрывшейся вдалеке стайке кенгуру, над Дриммом надпись (типа — его мысли) ''Как же меня задолбали жара и песок — снега хочу, дерево увидеть хочу и не хочу никогда-никогда видеть кенгуру!''. Еще один плакат с совершенно другим сюжетом: кучка тощих, обмороженных, окровавленных эльфов с оружием в руках стоят спина к спине по колено в сугробе, а на них со всех сторон наседают враги... Кого среди них только нет! Тут и монголы, и буряты, и всякие другие кочевники с раскосыми и жадными глазами, почему-то под девятихвостым бунчуком Чингисхана (хотя в тот временной период Чингисхан уже 3 века как мертв ), и чукчи с мамонтовыми и моржовыми бивнями на перевес, и китайцы в расшитых золотом халатах, и где-то вдалеке маячат бородатые пьяные хари и бердыши — в общем жизнеутверждающая картина, с претензией на оригинальность. И вот такие и похожие вещи по всему залу — не только и даже не столько агитация и антиагитация, а скорее развлечение, очередной повод поржать, отпустить шутку, отдохнуть душой.

Ну и наконец три одинаковых зала: над одним из них изображен добродушный медведь с гармошкой в одной лапе и кадушкой меда в другой, на задних лапах лапти, на башке лихо сдвинутый картуз с большим и ярким красным цветком; над другим — серьезный, накаченный кенгуру в боксерских трусах и боксерских же перчатках на лапах, хвостатый чемпион в прыжке наносит умелый удар (апперкот); над последним залом изображен не зверь, а человек — старый индеец с трубкой в зубах и в огромном раза в три больше его роста уборе из перьев на голове (если бы не отсутствие бороды, то был бы похож на Киркорова на новогоднем концерте). Под рисунками нет каких-либо поясняющих надписей, но все ясно и без них — заходи давай в зал под выбранным рисунком и опускай медный жетон в деревянную урну, на которой такое же изображение как и над залом. Правила просты: жетонов сделано столько сколько игроков, каждый игрок при входе в зал получал жетон, жетон следует кинуть в выбранную урну, какой вариант получит больше жетонов, тот и победил — все просто и понятно, самая что ни на есть демократия прямого действия по древне-афинскому образцу. Голосование идет уже пару часов, все игроки голосуют по-разному, кто-то голосует по принципу ''сделал дело, гуляй смело'' (и обычно гуляют к фуршетному столу), кому-то нужно сперва потолкаться, пообщаться, еще раз все обдумать, посоветоваться с друзьями, некоторым выпить для куражу и только потом проголосовать. Но как бы то ни было голосование идет и идет свои чередом и постепенно приближается к концу...

Дримм.

Дримм нервничал, нервничал сильно, хотя и отчаянно это скрывал. Да, умело контролируя движения и лицо и нарочито лениво потягивая вино, ему удавалось обмануть практически всех, являя собой островок спокойствия и уверенности в себе. Однако можно сколько угодно обманывать других, но как ни старайся себя не обмануть— фейри нервничал, почти паниковал. И надо признать, у него имелись для этого все основания: вчерашний ментальный отчет Дочки об умонастроениях в клане вызвал шок, ступор, глубокое внутреннее неприятие того что он узнал. Дочка обиделась на недоверие отца и ему, забыв обо всем, пришлось долго ее утешать. Но ничего утешил, похвалил, ну а потом, когда она ушла, взялся за голову: как оказалось с выбором твердо определились немногим больше тысячи игроков, и это все, вообще ВСЕ, и его сторонники, и сторонники Горца, и сторонники Сибири! Еще раз: лишь чуть больше четверти клана знали как им проголосовать, остальные до сих пор пребывали в сомнениях, метаниях, раздумьях... Катастрофа! Мало того, тысяча с небольшим (та же самая четверть клана) вообще даже смутно не определились за кого им голосовать, собираясь решить такой важный вопрос в последний момент, а некоторые оригиналы и вовсе собирались положиться на непредсказуемый случай или инстинкт. Дримм тогда не просто испытал шок, ему было обидно, причем не только за себя, но и как это не удивительно и за своих оппонентов — сколько было дебатов, обсуждений, лекций, сколько разных документальных источников нарыл и перекинул в вирт старательный Улис... и что?! Что?! Все это было зря!? Выходит что так — четверти клана без балды как им голосовать, а чуть не половина может передумать в любой момент! Обидно! Обидно за проделанную работу! Обидно за оппонентов! Обидно за демократию! Обидно! А еще страшно, так как совершенно не ясно, куда вывезет кривая народного выбора! Единственное что тогда в какой-то мере утешило, так это то, что среди твердо определившихся большинство оказалось за него — совсем небольшой перевес и, на фоне того что он узнал, довольно слабое утешение, но хоть кое-что.

Дримм взглянул в сторону залов голосования и скривился (про себя) — сразу четыре игрока зашли в коридор под разухабистым мишкой. Через секунду порадовался и на радостях отхлебнул вина — из-под кенгуру вышли двое рейнджеров и не спеша переговариваясь потопали в сторону фуршетных столов. Еще через секунду снова скривился — индеец со страусиной фермой на голове получил воина-игрока. Минуту, целую минуту, не заходило ни одного игрока, а затем двое поклонников медведя против сразу четырех поклонников кенгуру, затем не долгое ожидание и два новых поклонника кенгуру против любителя краснокожих. У Дримма вроде бы отлегло, но вскоре как отлегло, так и обратно легло, прямо навалилось — сразу пять игроков выбрали медведя и всего лишь два посетили кенгуру.

Разумеется то что он видел ничего не значило — на его глазах сделали выбор чуть больше двух десятков игроков, два десятка из без малого четырех тысяч, тем более он знал, все друиды уже проголосовали за него, вернее за Австралию. Да и из этих двух десятков девять выбрали Австралию и одиннадцать Сибирь — перевес всего в два голоса, а учитывая поддержку друидов, то все не так плохо, как могло бы быть (но и не так хорошо, как хотелось). Однако как не утешай, не убеждай себя, а кошки на душе скребут — по условиям голосования все решит простое большинство, всего один жетон, один голос решит ВСЕ, и он ничего не может тут изменить!

Волновался не только Дримм — у фуршетных столов с похоронными лицами стояли лидеры движения за Сибирь: Морнэмир и Альдарон мрачно и быстро глушат вино, Анариэль не отрывает взгляда от входов в залы голосования и нервно грызет ногти, Халлон на фоне остальных более-менее спокоен, о чем-то беседует с жизнерадостно похохатывающим Варом, и улыбка иногда посещает его напряженное лицо. Хотя нет, не так спокоен как показалось с первого взгляда — редкая улыбка адмирала скорее напоминает гримасу боли, чем проявление радости.

Дримм прислушался, напряг свои изумительно чуткие фейрийские уши, с трудом, на самой грани преодолевая шумный, многоголосый зал, услышал о чем они говорят и... невольно улыбнулся — Вар со смаком рассказывал неприлично смешной анекдот про давно ушедшего из жизни политика по имени Шандыбин. Фейри с трудом, но вспомнил, кто это такой и с чем его едят, и покивал сам себе — такой колоритный персонаж целиком и полностью заслуживал места в истории любого мира.

А вот Менелтора найти не удалось. Дримм несколько раз и быстро, и медленно обежал глазами оба зала, но так его и не нашел. К счастью ''отец'' Василисы знал как поступить и немедленно связался со своей питомицей. Связался и тут же оборвал связь! Ну что тут сказать? Менелтора он нашел — наплевавший на выборы Горец пользовался выпавшей возможностью и вовсю хороводился с женой, ну и заодно с Василисой. Соскучившаяся по совместным забавам троица сумела незаметно слинять, нашла неподалеку пустой зал и прямо на брошенном на пол плаще Менелтора устроила забойную групповуху...!

Дримм искренне позавидовал беспечному трио и снова бросил взгляд на входы в залы голосования: из-под медведя и кенгуру втекали-вытекали тонкие, но непрерывные ручейки игроков, а вот краснокожему курильщику не везло — вместо ручьев редкая капель. Фейри показалось, что ручеек под кенгуру поширше и поинтенсивней чем под медведем, хотя возможно он видел то что хотел, то что страстно желал увидеть. Тем не менее комок внутри начал потихоньку ''течь'',а никакое настроение намылилось в гору.

- Да что вы как сговорились! - как из-под земли возникшая рядом с Главой Иримэ отобрала у не успевшего ничего сообразить Главы кубок с вином и тут же сунула ему в руки тарелку исходящих паром пельменей. Ошарашенный таким напором Дримм машинально взял. - Как с цепи сорвались — хлещите вино и даже не закусываете! - между тем пояснила суть своих претензий хлебосольно-нагловатая или, если хотите, нагловато-хлебосольная эльфийка. - Я бы поняла Самоделкин (Морнэмир) — тот еще алкаш, хотя когда надо, меру знает, но ты, но Диссидент (Халлон), но Папаша (Альдарон) — за вами эта гадская привычка вроде раньше не водилась!? -

Фейри не успел оправдаться или возмутиться ее самоуправству — проникший в мозг божественный аромат дошел до желудка, и тот напомнил о том, что его хозяин ничего не ел с самого утра и пора бы поскорей прервать эту порочную практику.

- Сметанки положить? - с материнскими интонациями в голосе предложила Иримэ.

- Давай, - не стал отказываться Дримм, уже жуя свой первый, горячий, брызжущий соком и восхитительно вкусный пельмень.

По знаку эльфийки один из двух сопровождавших ее заготовок бухнул прямо в тарелку щедрую ложку жирной белоснежной сметаны, сделав и без того умопомрачительное блюдо еще вкусней, другой тем временем налил в деревянный стопарь водки, но к сожалению не успел передать живительный напиток вкушавшему пельмени Главе.

- Куда?! - коршуном налетела на заготовку Иримэ и отобрала у него стопку. - Совсем охерел?! -

Заготовка недоуменно качнул головой, то ли подтверждая, то ли отрицая, преданно-непонимающе глядя на хозяйку: ведь вроде бы он сделал все как надо, как много раз до того, а оказалось что нет, где-то он ошибся.

- Квас давай наливай! - не вдаваясь в объяснения велела Иримэ, огляделась по сторонам, пытаясь понять куда пристроить отобранную емкость, а потом хлопнула водку одним махом, до слез в глазах — не пропадать же добру! -

- Ну как? - с интересом и нотками зависти спросил активно работавший челюстями Дримм. Он бы тоже предпочел тяпнуть беленькой, но вкусный пахучий квас совсем неплохо пришелся ко двору, недурно оттеняя вкус пельменей и сметаны.

- Ух хороша зараза! - вздрогнула Иримэ, вытирая слезы платком. - Мы тут с Самоделкиным недавно опытом обменялись: я ему с полдюжины книг по виноделию одолжила, а он показал пару полезных секретиков и научил как правильно водку на клюкве настаивать. -

- Тогда это не водка, а настойка, - придрался к способу производства Дримм (больше придраться было не к чему).

- Пускай будет настойка, - не стала упираться рогом Иримэ. - Ты мне лучше вот что скажи: чего вы винище наяриваете как дикие — будто проиграли уже и горе заливаете, причем проиграли все, и ты со своими австралийцами и те кто выбрал Сибирь? -

- Не знаю, - призадумался Дримм, не забывая впрочем про пельмени и квас. - Я только за себя могу говорить — нервы наверное играют, у остальных скорей всего тоже самое. -

- Ути-пути нервные какие, - Иримэ явно осуждала такую жизненную позицию. - Чего нервничать? Как будет так будет, раньше надо было нервничать — сейчас уже ничего не изменить. Я вот как не нервничала, так и не собираюсь, а вы чего? Чего сорвались-дорвались?! Кстати, где Горец, успел ужраться в хлам, паршивец, и его унесли?! -

- Да нет, - хохотнул Дримм, протягивая кружку за новой порцией кваса, - он скорее активно празднует ты знаешь в какой компании, там ему не до вина... -

- Понятно, - слегка порозовела Иримэ и, чтобы скрыть смущение, шутейно возмутилась: - Сплошной разврат и пьянка! Что мы принесем на Землю, хоть в Австралию, хоть в Сибирь?! -

- Да ничего мы нового не принесем — там такого добра хватает и без нас, - добродушно ''просветил'' ее Дримм. Сытый и подобревший фейри вернул очищенную от содержимого тарелку заготовке, а вот почти полную кружку с квасом оставил при себе.

- Как тебе пельмешки и квас? - поинтересовалась Иримэ, поинтересовалась чисто для проформы, не сомневаясь в ответе.

- Супер! Но ты итак это знаешь, - не обманул ее ожиданий Дримм.

- Мясо — лосятина, в твоей Австралии таких не поешь, как и кваса такого не попьешь,- эльфийка не упустила возможности немного ужалить сытого, а потому не готового к словесной дуэли Главу, но сильно наседать на него не стала, а вот удивить сумела: - Между прочим квас полностью нашего производства, из нашего сырья. -

- Да-а, - Дримм по новому взглянул на напиток в своей кружке и немедленно сделал щедрый глоток, по новому, более внимательно оценивая несколько необычный вкус. - Сырье говоришь? А где тогда вы брали хлеб или сухари? Ведь первый урожай зерновых хоть и на подходе, но еще не созрел, или я чего-то не знаю? - На зерне свет клином не сошелся — вполне обошлись дикой грушей. Пробовали сначала из болотной клюквы, сам знаешь, сколько ее натащили на морс, но вкус получился на большого любителя, а вот груша прямо как Пушкин — наше все, нравится всем кто пробовал. -

- Супер! - повторился Дримм и подтвердил свои слова делом, то есть отхлебнул еще один глоток полезного и вкусного напитка.

- Ладно пойду, - засобиралась Иримэ, - тебя я спасла, теперь пойду спасать товарищей по борьбе, - эльфийка кивнула в сторону фуршетного стола, где кучковались злоупотреблявшие вином лидеры сибирской коалиции, - вдруг наклюкоются в дрова и не смогут поднять бокал за НАШУ победу. -

- Удачи! - совершенно искренне пожелал ей удачи Дримм. - Пусть победит сильнейший! - он желал Иримэ удачи в ее антиалкогольной компании, но ни в коем случае его пожелание не распространялось на результат голосования — фейри сам хотел победить.

Иримэ не успела достичь своей благородной цели, на полпути к столам ее остановил громко прозвучавший звук гонга и вспыхнувшие изображения над входами в залы для голосования — последний игрок проголосовал, последний жетон упал в урну, а значит судьба клана решена, теперь оставалось вскрыть запечатанные урны и узнать окончательный вердикт. Что характерно, последним проголосовавшим оказался рейнджер из сторонников американской партии (североамериканской).

Одним из первых Дримм очутился под сияющими огнем изображениями, но дальше не пошел — нельзя. Лишь на чуть-чуть отставший Альдарон точно также остановился рядом с ним и в нетерпении заозирался по сторонам, остальным старейшинам клана и руководителям партий пришлось протискиваться сквозь моментально образовавшуюся толпу.

- Ну где?! - нетерпеливо пританцовывал на месте Таурохтар.

Предвкушающе лыбится Вар, веселый полуорк наслаждается зрелищем, вызывая некоторое раздражение у более серьезно настроенных членов клана....

Грызущая ногти Анариэль чуть не по локти засунула руки в рот, не выдержавшая Светлана помогает казначею клана сохранить лицо и берет ее руки в свои...

Русалочка успокаивает слишком напряженного Халлона...

Недавно вернувшийся Галивартан впервые с момента своего возвращения проявляет к чему-то искренний интерес...

Шепчутся ученики школы Первого...

Шушукаются некроманты...

Гудят друиды...

Воры еле сдерживают классовые инстинкты пошарить по карманам в столь плотной толпе...

Нетерпеливые лица, ждущие взгляды, постепенно нараставший ропот в глубине массы игроков...

Вот и те, кого все ждут — толпа расступается перед Людмилой и шестеркой воинов-игроков. Толпа не только расступается, но и по взмаху руки Людмилы несколько раздается вширь. Три двойки заходят в коридоры, идут по ним, заходят в открытые всем взглядам залы. Людмила и все остальные ждут и наблюдают. Минута, полминуты... и двойки возвращаются в зал. В руках у каждой двойки тяжелая дубовая урна килограммов под 60 + медные жетоны в каждой из них + тяжелые горящие от магии цепи и замки поверх сияющих жреческих печатей и гудящих как злые пчелы рун. Игроки клана доверяли своему Главе, доверяли друг другу, однако постарались исключить малейшую случайность и непонимание — столько замков, рун, печатей и чар не смог бы преодолеть даже''великий волшебник'' Чуров в свой напоенный магией заветный час.

Вскрыть урны оказалось не так-то и легко, казалось бы банальное действие превратилось в долгий, сложный ритуал. Причина все та же — нежелание членов клана бросить даже тень тени на легитимность состоявшихся выборов. Сначала случайно выбранные ремесленники (жребий) проверили урны на предмет внешних повреждений, трещин, дырок, щелей, заделанных отверстий, проверили сохранность цепей — дубовые стенки выдержали тщательную проверку, цепи никто не пилил, не рвал и не склепывал по новой. Потом Людмила внимательно осмотрела собственные жреческие печати на каждой из урн и только убедившись в их сохранности, громко оповестила об этом зал. Затем самые уважаемые из воров сбили молотками восковые блямбы и проверили сохранность сложных дорогих замков, настоящих произведений искусства с добрым десятком ловушек внутри каждого из них — ловушки никто не активировал, замки никто не вскрывал (и даже не пытался). Только теперь, когда все члены клана убедились в неприкосновенности содержимого урн, пришло время их открыть. И вновь продолжается ритуал: Дримм произносит несколько слов, вспышка золотого огня — потускневшие руны перестают гудеть; Русалочка снимает мощные охранные заклятья — замки перестают мерцать; появляются девять ключей для девяти замков, каждый ключ хранился у своего игрока, еще девять ключей хранит Людмила, хранит в шкатулке, ключи от которой есть только у Альдарона, шкатулку невозможно вскрыть так чтобы об этом немедленно не узнал Глава; вот и вскрыты замки, все те же воины вставляют ломы в щели между крышками и стенками урн и поднатужившись со страшным треском буквально выламывают не желавшие поддаваться крышки. Теперь действительно все — урны вскрыты. Можно наконец увидеть что находится внутри...

Одно из неиспользуемых помещений на третьем уровне Старой цитадели.

Менелтор, Василиса, Тулиндэ.

То же время.

Бутерброд из трех обнаженных тел на скомканном плаще... Ритмичные согласованные движения и звук плоти, что трется и проникает в плоть... Стоны на три голоса... Приближающийся бурный финал...

Совершенно неожиданный диссонанс! Буквально секунду назад стонавшая от страсти и удовольствия Василиса бьется словно в приступе падучей и стонет, но совсем не так, как когда Менелтор всей силой и накопившейся после месячного воздержания мощью входил в нее сзади, а пальцы его жены глубоко проникали спереди. Напуганные любовники отпрянули от извивающегося в припадке тела! Ошарашенный Горец с круглыми глазами застыл, не зная что ему сделать — как водится в этом режиме кровь наиболее щедро снабжает не мозг, а совсем другую часть его тела и потому ему сложно соображать. В силу физиологии Туллиндэ полегче, но и ей не просто так сразу переключить себя, да и бездумно махавшая руками Василиса зарядила ей по лицу и едва не сломала пальцы внутри себя (Менелтор тоже ''щеголял'' разбитыми губами). Пылающая красной, горящей изнутри кожей Василиса бьется так, что на нее страшно смотреть, не то что подойти...!

И все же мгновение спустя Туллиндэ бросилась вперед! Перетерпела скользящий удар коленом в живот, поймала руки, преодолела неосознанное сопротивление, оседлала извивающееся тело, навалилась, прижала и... используя свою связь с Василисой, попыталась войти в ее разум...!

У Королевы Мертвых получилось нырнуть в бушующее сознание...

Василиса выгнулась дугой и начала приходить в себя: кожа уже не пылает, в уже не красных глазах проступает разум, тело обмякло. А вот с Туллиндэ наоборот беда — некромантка словно заразилась от подруги ее болезнью: бьется, кричит, сверкают белые белки без зрачков! Мало того, по углам помещения зашевелились бесформенные тени, у Менелтора открывается не до конца затянувшийся шрам на плече, свет в помещении начинает приобретать какую-то холодную синеву и вообще в зале не сильно, но резко похолодало! Туллиндэ — без пяти минут Длань Смерти, а это нечто другое, гораздо большее, чем просто маг и некромант! Больше и страшней!!!

Роли поменялись: теперь уже питомица подминает буйствующую некромантку под себя, прижимает к полу, не дает ей себе навредить! Туллиндэ пытается кусаться, клещом вцепляется в красные волосы, колотит пятками ног Василисе по спине!

- Помоги, руки! - Василиса обращается к застывшему в ступоре Менелтору. Сейчас, - машинально кивает воин и, все еще ничего не понимая, перехватывает руки жены, морщась от боли, когда она задевает его локтем по все еще твердому, наполненному, но так и не выстрелившему ''штыку''.

Освободившая руки Василиса обхватывает ладонями голову Туллиндэ, фиксирует и наклоняется своим лицом к ее лицу. Вновь запылавшие багровым глаза едва не соприкасаются с белыми бельмами. Кажется... А может быть не просто кажется, что красные нити искр соединяют две пары глаз. Затем Василиса целует Туллиндэ, тело под ней обмякает, Менелтор наконец сумел оторвать руки жены от волос питомицы, в одной из рук красная прядь, тени по углам исчезают, свет и температура в зале приходят в норму.

- И КТО это, ЧТО это было у тебя в голове! - некоторое время спустя спросила еще толком не пришедшая в себя Туллиндэ. Все трое сплетясь единым клубком полусидели-полулежали на служившим ложем плаще.

- Присоединяюсь, - поддержал жену Менелтор. Ему было не очень удобно так сидеть (несмотря на все что случилось, хороший стояк никуда не пропал), но по крайней мере он снова мог соображать. - Какого х..ра произошло! -

- Это отец, - пояснила Дочка, плотнее, словно в поисках тепла прижимаясь к любовникам. - Он разозлился как никогда на моей памяти. Я забрала часть его гнева, столько сколько смогла, совсем маленькую часть. Ты увидела ее прежде, чем я сумела ее впитать, еще волосы мне подрала, - закончила жалобой Василиса и тут же ''отомстила'', куснув эльфийку за грудь.

- Дракон-н?! - задумчиво протянула Туллиндэ. - Вот никогда бы не подумала на него — как в огонь нырнуть! ЭТО вообще не напоминало разумное существо! Неужели у него всегда такой пожар внутри?! Жуть какая! -

- Говорю он разозлился, очень сильно разозлился, - снова ''отомстила'' Василиса, а чтобы Горцу не было обидно, ''отомстила'' и ему, слизнув кровь с его губ.

- Я так думаю, голосование закончилось и закончилось совсем не так, как рассчитывал Дримм, иначе чего нашего фейри так торкнуло, - прозорливо предположил Менелтор. - Интересно кто победил? Вдруг я?!- в словах бесстрашного воина звучит надежда пополам со страхом, чего больше, так сразу и не разберешь.

- А мне вот интересно, не натворил ли он чего? - некромантка озаботилась совсем другим. - Если говоришь это лишь малая часть его гнева... - эльфийку передернуло, когда она вспомнила свои недавние ощущения. Туллиндэ на мгновение застыла, закаменев лицом, кожа некромантки стало холодней... - Нет, не чувствую недавней смерти, - через пару секунд расслабилась она, - и то хорошо. -

- Отец почти сразу пришел в себя, - подтвердила ее предположение Василиса. - Он умеет держать свой гнев в узде. -

- Надо одеваться и идти, - принял решение Менелтор, с сожалением освобождаясь от объятий и вставая. - Узнать чем закончилось дело и что там с Дриммом. -

- Надо, - согласилась Туллиндэ и протянула ему руку.

Менелтор помог ей встать, следом помог встать Василисе, потом начал натягивать штаны, с глухим проклятьем остановился и с досадой произнес:

- Только вот у нас одна проблемка, - немного смущенный Менелтор скосил глаза вниз на твердую как скала и даже не думавшую опадать ''проблемку'', которая мешала ему натянуть штаны.

Прыснула Туллиндэ, улыбнулась Василиса, а потом подружки не сговариваясь шагнули вперед и в два хвата за несколько секунд''выдоили''аж выругавшегося от неожиданности Менелтора, окончательно и без поворотно замызгав несчастный плащ. Но как бы то ни было, проблема была решена, и вскоре одевавшаяся на ходу троица смеясь и толкаясь бежала к залу голосований. ''Убитый'' плащ остался на полу вновь опустевшего зала, через час его и все следы веселых забав убрал незримый Слуга Старой цитадели.