Гранд-адмирал. Том 6. Эндшпиль

Глава 81

Едва во всем комплексе погас свет, разгоняя тьму лишь аварийными осветительными приборами, правила игры изменились кардинально.

И вовсе не в пользу тех, на чьей стороне преимущество.

Запитанные от собственных источников энергии — батарей — аварийные светильники издали казались такими же синеватыми огоньками, как и визоры клонов-коммандос.

Вот только от светильников, бойцы отряда «Фокстрот» исторгали из себя не только холодный, но и убийственный свет.

Клон-коммандос с личным номером 5576−39, командир подразделения, не отделял себя от своих бойцов.

Рассредоточившись по верхней части Серверной, они, вылавливая в прицелы своих DC-17 м, собранных в снайперской модификации, мастерски отстреливали клонов-подростков противника.

DC-17 м в снайперской модификации.

Ни во время Войн Клонов, ни после своего пробуждения, клоны-коммандос из отряда «Фокстрот» не видели ничего более универсального для службы спецподразделений, чем комплекс DS-17 м.

«Дисишка», как ее прозвали почти тридцать лет назад.

Разработанная корпорацией «БласТех» перед началом Войны Клонов специально для подразделений республиканского спецназа — клонов-коммандос — это оружие отвечало всем требованиям, предъявляемым для работы специальных подразделений.

Штатное оружие Великой Армии Республики для коммандос не подходило, так как по замыслу создателей парням в «Катарне» предстояло работать в качестве разведывательно-диверсионных подразделений на территории очевидного и вероятного противника.

Полагаться в любом из этих случаев можно было бы только на собственные силы.

Таким образом, спецназовцам пришлось бы брать на задание огромное количество различного оружия, чтобы иметь возможность адекватно реагировать на изменение тактической обстановки или даже сути самого задания.

Поэтому создание DC-17 m, сочетающей в себе функции скорострельного бластера, снайперской винтовки и гранатомета было отличным решением этой проблемы.

Универсальные энергоячейки и картриджи с газом тибанны сразу для любой модификации комплекса — это благо.

Вместо уймы лишнего оружия и боеприпасов к нему, клон-коммандос мог свободно брать с собой на миссию больше универсальных боеприпасов, медикаментов или продовольствия.

Многогранность и универсальность DC-17 m была реализована посредством модульности оружия.

— Работаю гранатами! — сообщил КК-5576–39, отметив скопление противника за ограждением смотровой площадки.

Из-за особенностей архитектуры каминоанцев, достать противника, прижавшегося к толстенным выгнутым ограждениям из дюрабетона даже с большой высоты снайперам было тяжело.

— Подавляем огнем! — тут же сообразили бойцы.

К сожалению, это не его настоящие коммандос.

Три его брата погибли от рук Империи, став дезертирами в глазах офицеров тогда еще Галактической Республики.

А отряд «Фокстрот» вслед за своим командиром стал считаться погибшим в ходе выполнения боевой задачи.

Те бойцы, которыми он сейчас руководит — такие же «обездоленные», как и он сам — последние выжившие из своих отрядов.

Бойцам нужны командиры, а потому они сработались еще во времена, когда были простыми жертвами на кровавых забавах Дарта Вейдера.

«Учения» на Эгоне-IX — это ужас посильнее, чем лишиться памяти и попасть в рабство к скотине-суллустианину в одной из дыр галактики.

В снайперском режиме «дисишка» давала всего по пять выстрелов на каждый газовый картридж, из-за чего его требовалось сменить четыре раза до исчерпания энергоячейки.

Зато насколько убойными были эти пять выстрелов!

Энергия выстрела DC-17 m, в варианте бластерного карабина, такая же, как и у длинной и достаточной неудобной винтовки DC-15а.

А последняя, на секундочку, почти тридцать лет назад была основным оружием клонов-пехотинцев Великой Армии Республики.

Длинная и неудобная DC-15а, пусть и превосходила DC-17 m по емкости газового картриджа и энергоячейки, но это было ее единственное, по сути преимущество и от нее начали отказываться к концу первого года Войны Клонов, переходя на карабины.

Парни его отряда прекрасно знали свое оружие и его технические возможности.

А потому чередовали свои точные выстрелы так, чтобы двое солдат стреляли, пока третий перезаряжал свое стрелковое оружие.

Затем следовала замена одного из стреляющих на пополнившего боезапас — благодаря цифровому индикатору на оружии всегда можно было подгадать правильный момент для ротации стрелков.

Такой стиль стрельбы позволял им не прекращать точное выбивание вражеских солдат ни на секунду.

Руки и тело КК-5576–39 действовали механически.

Откат в сторону, занятие полусидячего положения, «дисишка» зажимается под мышкой.

Дюрасталевое ограждение перил балкона прикроют его от огня вражеских пехотинцев.

Левая рука уже в боковой ячейке рюкзака, а правая поднимает вверх фиксирующую скобу.

Ствольная коробка сама подается вперед при небольшом усилии, выпадая в правую ладонь, а на ее место устанавливается гранатометная насадка.

За это время правая рука возвращает на место снайперский ствол и уже подтягивает из ячейки чуть ниже гранатометный магазин.

Привычное движение и все.

Гранатомет готов.

Оружие подтверждает это зеленым индикаторным огоньком — теперь можно не бояться, что произойдет ошибка при стрельбе и «дисишку» разорвет в руках при первом же нажатии на спусковой крючок.

На то, чтобы видоизменить оружие, у опытного клона-коммандос уходило всего лишь несколько секунд.

Благодаря своим небольшим габаритам, комплекс DC-17 m можно было легко использовать это оружие в тесных комнатах зданий, на городских улицах, в узких коридорах космических кораблей и других ограниченных пространствах, для успешного действия в которых всегда требуется небольшое мобильное, но убойное оружие.

Единственным недостатком, немного ухудшающей мобильность DC-17 m, была его большая масса.

Однако заметить этот недостаток мог кто угодно, только не хорошо тренированный клон-коммандос в специальной броне «Катарн».

Дождавшись очередной ротации солдат, КК-5576–39 вернулся на позицию и изготовился к стрельбе.

Броня, как и всегда, помогала в этом.

Интеграционные механизмы и программы позволяли клонам-коммандос вести точную стрельбу навскидку, не тратя времени на прицеливание, так как на тактическом дисплее его визира могла отображаться точка, куда в данный момент было направлено оружие.

Кроме этого, выводилась и некоторая другая дополнительная информация, например, количество оставшейся тибанны и заряда в ячейке при расходе в текущей модификации.

Легким движением корпуса КК-5576–39 вывел наружу выдвижной приклад, уперев его в плечо.

Обычно это невостребованная функция комплекса.

Из-за отсутствия отдачи, великолепных навыков стрельбы бойцов и уже упоминавшейся возможности интеграции оружия и брони, клоны-коммандос очень редко использовали выдвижной полимерный приклад.

Но для ведения точной стрельбы из гранатомета, по мнению КК-5576–39, это просто необходимо.

Впрочем, мало кто вообще думает над тем, чтобы использовать гранатомет в целях снайперской стрельбы.

КК-5576–39 считал себя в этом деле мастером.

С конца Войн Клонов он вообще чувствовал большую тягу ко взрывам всего, что способно на такое.

Спусковой крючок мягко прошел свободный ход, после чего «дисишка» едва заметно пыхнула газами из толстого ствола.

Одна за одной три гранаты с разницей в секунду ушли точно в цель.

Гранатометные магазины КК-5576–39 всегда комплектовал боеприпасами разных типов.

И сейчас два отделения неприятеля могли на своей шкуре испытать все прелести комбинированного воздействия.

Первой рванула антибункерная граната, рассчитанная на разрушение долговременных огневых точек среднего класса защиты.

Десять сантиметров дюрабетона — и лазерная пушка среднего калибра будет долбить это укрепление добрый десяток выстрелов.

Одна подобная граната направленным взрывом пробивает полуметровую дыру в стенах до пятнадцати сантиметров толщиной.

Следующая за своей товаркой осколочно-фугасная граната, порвала в клочки до половины тех, кто стоял рядом с местом приземления.

Раненные и убитые смешались друг с другом, кто-то даже попытался вычислить стрелка (как будто в этом аду необходимо прятаться⁈) и подумал, что стрелять в ответ будет хорошей идеей.

Да уж, какие идиотские мысли бывают порой в промытых головах «Стервятников».

А вот объемно-детонирующая граната думала иначе.

Благодаря своей конструкции и силе выстрела, она отбросила, ударившись в грудь, смельчака, проломив ему нагрудник и распылив содержащееся внутри взрывчатое вещество в аэрозольном состоянии.

КК-5576–39 успел лишь моргнуть, как взвесь, пропитавшую воздух вокруг места «прилета» гранаты в радиусе пары метров, воспламенилась с яростным ревом, ударив во все стороны сокрушительной и смертельной волной.

Все, кто оказался в радиусе десяти метров от места подрыва оказались переломаны, подобно куклам, попавшим в руки садиста-вивисектора.

Кого-то обожгло, кого-то сломало, кого-то просто отбросило в сторону — но никого, кто мог бы продолжать пользоваться скомпрометированным убежищем, в округе не нашлось.

КК-5576–39 уже вернул себе стрелковую модернизацию своего оружия, подключившись к огню на поражение с большой скорострельностью.

Неприятель не считался с потерями и шел напролом, словно не был чувствителен к потерям своих соратников.

В ход пошло тяжелое вооружение, операторов которого не успевали отстреливать бойцы отряда «Фокстрот».

Капитан КК-5576–39 вел огонь до отказа ячейки и опустошения газового картриджа.

Улучив момент, он вернулся на перезарядку в укрытие, потянулся за боеприпасами в карманы на разгрузочном поясе…

Дальше все происходило как в замедленной съемке.

Он не видел стрелка, но точный выстрел был произведен дважды.

Оба его бойца, ведущие огонь из снайперских модификаций «дисишек», получили выстрелы и головы — в те крохотные части шлемов, которые они высовывали из-за укрытия, чтобы прицеливаться.

А следом, ударившись о край прохода, через который они сюда пришли, взорвалась мина.

Универсальные боеприпас для «Плекса», который может быть как ракетой, так и миной для «Плекса» или миномета.

Взрывная волна и обломки срезали половину черепа перезаряжающегося третьего бойца, сидящего перед командиром отряда «Фокстрот».

Случай привел к тому, что между местом взрыва и КК-5576–39 оказался его перезаряжающийся боец.

Он же и принял на себя всю смертельную часть ударной волны и океана осколков.

Распространяющаяся энергия взрыва одновременно со смертями обрушили конструкцию, которую занимали бойцы отряда «Фокстрот», отчего, придавленный телом своего товарища, капитан КК-5576–39 полетел вместе с конструкцией прямо вниз.

Пятиметровый дюрабетонный балкон рухнул в шахту охлаждения Серверной, проламывая собой широкие решетки безопасности.

Левую руку обожгло огнем, за спину что-то схватило, как и за пояс — единственное, что он успел сделать, так это расстегнуть свой разгрузочный пояс и отключить магнитные контакты рюкзака — иначе бы его уволокло лопастями куда-то еще.

Все произошло так быстро, что КК-5576–39 не успевал даже среагировать правильно — он действовал инстинктивно.

Понимая, что ему уже не спасти никого из доверившихся ему бойцов, капитан смог убрать тело погибшего как раз в тот момент времени, когда балкон рухнул на лопасти верхней турбины.

Скрип, хруст, визг ломаемого и рвущегося металла, скрежет работающих лопастей, снимающих каменную стружку с дюрабетона расколовшегося при падении…

Под спиной что-то захрустело и завибрировало, после чего КК-5576–39 с ужасом понял, что его участок балкона мало того, что застрял среди переломанных лопастей второго или третьего уровня кулеров, так еще и рассыпается на части, что угрожает уже самому клону-коммандос.

Но вставать сейчас означало бы неминуемую и безжалостную смерть от собственной глупости.

В полуметре над головой мелькали два уровня острых как бритва лопастей других кулеров, которые однозначно разорвут его на куски, стоит только оказаться на их линии…

С грохотом вверху еще что-то взорвалось, и на голову КК-5576–39 посыпались новые обломки.

Он успел лишь заметить, как обвалился подорванный ранее гвардейцами мостик, который и проломил собой два верхних уровня кулеров, окончательно их деформировав.

Вместе с ним рядом с клоном-коммандос упали практически целые человеческие тела — преимущественно мертвые бойцы противника.

КК-5576–39 бластерным пистолетом добил парочку тяжело раненных, после чего оценил ситуацию снова.

Лопасти кулеров проломлены в нескольких местах, из-за чего над головой на расстоянии полуметра и метра вращаются искореженные конструкции двух уровней кулеров.

К сожалению, из-за повреждений, оси вращения установок пострадали, из-за чего строгая горизонталь оказалась нарушена и теперь оба уровня кулеров превратились в беспощадные блендеры, с искрами и визгами металла разбалтывающиеся все больше и больше.

При том, что сам КК-5576–39 сейчас лежал спиной как третьем уровне, который то и дело оказывался на волосок от ужасающих лопастей, ставших смертельно опасными клинками.

Третий и последний уровень кулеров замер, так как часть моста упала так, что заклинила лопасти.

Но, судя по тому, что даже в абсолютной темноте все три поврежденных кулера все еще вращались (или пытались это делать) у каминоанцев имелся отдельный источник энергии для этой части Серверной.

Следовало выбираться отсюда.

Вот только как?

Все, кроме бластерного пистолета и разгрузочного пояса он потерял при падении — броня не выдержала подобного издевательства.

Левая рука практически бездействовала, правая…

КК-5576–39 едва успел нагнуться, когда кулер второго уровня, переломав куски мостика, вновь оказался работающим.

Избежав обезглавливания, КК-5576–39 лег на живот, прижавшись руками и ногами к одной из лопастей третьего уровня кулеров.

Ниже находилась ячеистая площадка для техников, под которой снова начинали вращаться кулера уже другого уровня.

Чтобы не искушать свою удачу, чтобы попасть на эту площадку, требовалось спешиться с лопасти, упав на крышу технического уровня — а это металлическая армированная сетка.

Попасть на технический этаж можно только преодолев ее — резаком или с помощью оборудования для подрыва массивного решетчатого люка, запертого механически.

И он бы с легкостью сейчас упал на решетчатую крышу, вот только находилась она на расстоянии тридцати сантиметров от лопастей третьего уровня, на которых он сейчас и катался, борясь с тошнотой.

Учитывая разбросанные по решетчатой крыше (кроме люка и небольшого пространства вокруг него) обломки обвалившихся недавно балкона и моста, броню, что на нем надета, можно было даже не мечтать о том, чтобы филигранно убраться отсюда.

А меж тем побаливающее тело начало давать о себе знать.

И вокруг вообще-то сражение идет, чтоб его!

«Катарн» функционировала, но, похоже, что удар по спине повредил его комлинк, потому как коммандос никак не мог активировать его.

Прикинув, что единственный вариант спастись — это попытаться подгадать момент и упасть сразу над люком и надеяться, что в бок не вопьются куски металлолома или арматуры, а высоты работы лопастей будет хватать, чтобы не подхватить его и перемолоть об окружение, КК-5576–39 приготовился прыгать, чувствуя, что силы покидают его.

Или рискнуть, или ждать, когда не будет возможности хоть как-то отреагировать на собственную судьбу.

КК-5576–39 сделал еще два оборота, прежде чем рассчитал правильную и наиболее безопасную для него траекторию.

Впрочем, на его решение прыгать повлияло и то, что оси вращения смертельных гильотин, в которые превратились два верхних кулера, едва не разрезали его на части.

Последнее, что он успел заметить перед прыжком — черная тень и алый свет недалеко от люка.

Но сейчас ему было все равно.

Он просто отпустил руку и ноги в нужный момент, позволив гравитации сделать свое притягательное дело.

Словно «блинчик» на воде, он пару раз приложился о поверхность, прежде чем окончательно остановился.

Ударившись грудью о решетчатый пол он единственной рабочей рукой начал сдвигать себя в сторону люка, до которого не долетел десяток сантиметров.

Удар по спине и приданное ему ускорение указывали на то, что лопасти все же решили с ним «поиграть».

И куски обрушившегося моста с дюрасталевой арматурой, торчащей, будто пехотное заграждение, становились все ближе и ближе…

Неожиданно сильный рывок вниз он почувствовал как раз в тот момент, когда по его прикидкам должен был пролетать над спасительным люком, который так и не успел отворить.

Гравитации безжалостна, даже к клонам-коммандос.

Второй раз за пять секунд ударившись грудью о решетчатый пол, но на этот раз уже на техническом этаже, он со стоном посмотрел в сторону фигуры в черном обмундировании и с горящим алым взором.

— Так вот какой ты, Черный Коммандос, — сдавленно произнес КК-5576–39, пытаясь собрать себя в кучку после увлекательной игры в салки со смертью от лопастей гигантского кулера.

— Смешно так, что я аж живот надорвал, — произнесла легенда всех коммандос на общем.

И даже интонация аналогичная живым коммандос…

Среди бойцов Бригады Специальных Операций, запертых в тюрьме на Эгоне-IX, с началом «тренировок» против террор-солдат, появилось несвойственное для рациональных бойцов суеверное поверье.

Согласно которому следует, что перед смертью к каждому из клонов-коммандос приходит Черный Коммандос, который сопровождает их в персональный клонированный рай.

Что именно в нем клонировано — сам рай или его посетители — никто не уточнял.

Да и свидетелей встреч с Черным Коммандос не имелось.

По крайней мере живых.

Кто-то говорил, что Черный Коммандос — это души тех самых коммандос, что погибли из-за джедайской тупости на Джеонозисе в первый день Войн Клонов.

Кто-то думал, что это персональный палач Вейдера, добиивающий смертельно раненных.

Но большинство надеялось на то, что это всего лишь байка, которая рождена воспаленным мозгом, загаженным рассказами Куэваль’Дар о манда.

С мандалорского «манда» расшифровывалось…

Сложно это понять.

Ибо это одновременно религиозная и философская концепция в мандалорианской религии.

Среди живых манда означала состояние бытия, при котором мандалорец достиг философского единства разума, тела и духа. Кроме того, манда может относиться к коллективной душе мандалорского народа, а мандалорцы переходят в манда после своей смерти.

В отличие от веры древних мандалорианцев в буквальную загробную жизнь, метафизическую манду лучше всего мандалорские инструкторы из Куэваль’Даh описывали как сверхдушу, коллективное состояние бытия для всех мандалорианских душ после смерти.

Все понимали, что это просто байка, как и то, что Кэл Скирата — конченная мразь, которому следовало бы воткнуть в ухо его любимый трехгранный клинок и провернуть.

Сперва по часовой стрелке, затем против.

И сейчас бы КК-5576–39 не забивал себе голову такой ерундой, если бы на визоре его брони не читались данные о переломе двух ребер права и семи — слева, угрозе гемопневмоторакса, начавшемся внутреннем кровотечении и сломанном плече левой руки.

Состояние практически не оставляющее шансов на выживание, учитывая ожесточенную перестрелку и грохот у вершины шахты охлаждения.

Да и не бывает у коммандос красного ВИДа…

Черный, как сама ночь, но выделяющийся на фоне аварийного освещения Черный Коммандос склонился над КК-5576–39.

Подхватив его за специальную выемку на кирасе, Черный Коммандос потащил свою жертву в не менее темный проход.

— Мне двадцать двух тви’лечек в раю, — простонал капитан, почувствовал, что с него снимают броню и шлем. — Нетронутых. Вот чтобы как по рассказам…

Шею больно кольнуло.

Затем сломанные ребра начало холодить.

Довернув голову, КК-5576–39 увидел, что его нательный костюм разрезан, а на теле уже белеет застывающая медицинская пена.

— Хоть бы раз кто из вас, идиотов, подумал что в манде делают нетронутые женщины, — проворчал Черный Коммандос, фиксируя его сломанное плечо. — Это какими же бракованными надо быть, чтобы думать, дескать каждый погибший мандалорец получает двадцать две нетронутые женщины… Откуда они в манде? Кто их туда поставляет? И почему именно двадцать две, а не двадцать, не десять, не семьдесят две? Понаслушаются своих мандалорских идиотов, а потом бегают по Камино с криками: «Таков Путь!» и прочей ересью…

— Ты слишком словоохотлив для Черного Коммандос, — простонал КК-5576–39. — Вестники смерти себя так не ведут…

— Ты бы рот закрыл, Грегор, — посоветовал ему Черный Коммандос, в чьем обмундировании КК-5576–39 подмечал все больше элементов красного цвета — кама, наплечник, полосы на шлеме… — Не припомню, чтобы при твоем спасении с Абафара ты, переживший взрывы канистр с райдониумом и отлеживающийся в канализации, нес такую чепуху…

— Погоди, что? — капитан, который давным-давно отказался от своего имени в пользу номера, попробовал подняться, но увидев матовый черный кулак у себя под носом, не стал спорить с лечащим врачом. — Ты настоящий, что ли?

— Что б у тебя «Дха Ведра Ведра» до конца жизни слышалась в картавом исполнении, — недовольно пробубнил Черный Коммандос. — Грегор, твою пробирку! Это же я, Штепсель, отряд Н. О. Р. Е.

Сержант Штепсель, клон-коммандос, отряд Н. О. Р. Е.

— Вот дерьмо, — простонал командир отряда «Фокстрот». — Я думал ты помер на Эгоне-IX.

— Вроде того, — кивнул боец в черно-красном облачении. — По милости Вейдера мне вставили несколько кибернетических имплантов, а потом заморозили. Мою капсулу извлекли одной из последних, провалялся в лазарете на «Страже» и не так давно пришел в себя. Когда узнал, что коммандос нужна помощь, то сразу же отправился. Но, так уж вышло, что другой брони не нашлось, только модернизированный кем-то из техников Трауна «стелс». И, судя по всему, я вовремя высадился…

— Что, опять в спасательной капсуле падал? — поинтересовался Грегор, памятуя излюбленный способ высадки клонов из отряда Н. О. Р. Е.

По каким-то причинам, вместо нормального названия отряда, «высотникам» их инструктор из тионских наемников, дал аббревиатуру из первых букв их специализации.

Отряд High Orbit Precision Entry.

Если переводить с языка, любимого чванливыми и надменными аристократишками галактики, то получалось нечто вроде «отряд высокоорбитального точного входа».

На общем звучала бы такая аббревиатура отвратительно.

Единственные в своем роде, четыре клона с редчайшей специализацией, пусть и входили в состав БСО, но все же действовали по приказам напрямую из Храма джедаев.

Благодаря своей подготовке и оборудованию, эта четверка высаживалась с орбиты в индивидуальных спасательных капсулах.

И, в отличие от обычных коммандос, занимались они преимущественно спасательными или защитными работами.

Вытаскивали джедаев из самой задни…

Когда Грегор, потеряв память оказался рабом-посудником на Абафаре у салластианского засранца, и едва не погиб при работе со спецгруппой республиканских дроидов, информация о том, что командир «Фокстрота» жив (хотя считалось наоборот), попала в республиканские базы данных.

Грегор считал, что произошло это по вине того мелкого полковника, который просканировал его чип.

Командование БСО, как стало потом известно, получило подтверждение от полковника, что Грегор в самом деле жив.

Но отказались давать разрешение бойцам из «Фокстрота» вернуть своего командира на базу, мотивируя это тем, что он все же погиб.

Якобы полковник своими глазами видел, как тот погиб во взрыве, «храбро и с честью выполняя свой долг».

Проверять эту версию должны были направить отряд Н. О. Р. Е., но те были на задании, проводили эвакуацию очередного джедая.

Тогда-то его бойцы и нарушили приказ, реквизировали звездолет — шаттл — и отправились на Абафар, не взирая на то, что тот контролировался Конфедерацией Независимых Систем.

Официально так и не стало известно что случилось с бойцами его отряда — неофициально Грегор, вернувшись в строй благодаря Штепселю (который при эвакуации джедая тоже потерял своих людей), в лазарете взломал (благодаря тем самым дроидам, с которыми познакомился на Абафаре) базу данных разведки и узнал, что отряд «Фокстрот» был уничтожен по приказу канцлера Палпатина с помощью личных клонов-теней Арманда Айсарда.

При попытке дезертировать из-за подобной несправедливости, Грегора и поймали, пленили и отправили на Эгон-IX.

Как там потом оказался Штепсель, последний не рассказывал.

Да и некогда было особо болтать — они жизнь свою спасали большую часть времени, что находились там.

— Я уж надеялся на славную смерть в бою, — попытался улыбнуться Грегор, зная, что Штепсель прекрасно видит его с помощью визора своего шлема.

— И не таких вытаскивал с того света, — заверил его Штепсель, вкалывая в оголенный участок кожи капитана новую порцию живительной бакты. — Что ж вы себя не бережете-то… Терпи, капитан, коммандером станешь… Но это не точно, на самом деле.

Где-то на вершине шахты охлаждения раздалась серия взрывов и на остатки могучих кулеров посыпались тела.

Клонов «Синдиката Силри».

— А вот и штурмовики 501-го за дело взялись, — прокомментировал Штепсель усиливающуюся перестрелку наверху.

Больше всего сейчас Грегор переживал за то, что не может присоединиться к своим товарищам по оружию и лично прикончить того, кто убил второй состав его отряда.

Ну, ничего, у Доминиона много врагов.

А мстить КК-5576–39 любил.

И делал это крайне профессионально.

— Гранд-адмирал, — капитан Пеллеон приблизился, чтобы доложить о последней информации. — Вторая волна десанта начала работу на поверхности. Мы отбили Серверную, Реакторный комплекс, Штаб Сил планетарной обороны, Главный Арсенал и Военно-образовательный центр. Установка проектора планетарного щита целиком под нашим контролем. Поступили доклады из Баран Ву и Су Дес — комплексы частично захвачены. Ведутся ожесточенные бои. Противник не жалеет своих бойцов и направляет их в лобовые атаки. Мы высылаем дополнительные подкрепления из числа дроидов.

— Собственно, для этого «Синдикат Силри» и клонировал большое количество низкопробных доноров, — изрек Траун. — Их удел — массовка на передовой. Их командиров не заботят смерти подчиненных.

Гранд-адмирал говорил негромко, спокойно, безучастно.

Его словно не волновал тот факт, что сейчас, в городах-лабораториях Камино происходит натуральная бойня.

Полтора десятка тысяч штурмовиков, коммандос, гвардейцев, Теневых Стражников и вдвое большее количество дроидов при поддержке легкой и средней бронетехники, ударных канонерок сейчас сражались против без малого полутора миллионов одних только клонов-подростков.

А ведь была еще и партия более младших клонов, которых противник так же бросил в бой на отдельных участках!

Дети!

На стороне «Синдиката Силри» воюют клоны-дети, которым едва ли лет пять биологических исполнилось.

Они убивают, но и сами погибают сотнями и тысячами от рук и оружия профессиональных солдат.

Ни одна из сторон не пойдет на попятную.

Никто не сдастся в плен.

Никаких требований пощады.

Только убийство, возведенное в ранг едва ли не священной войны одних клонов против других.

И все это — практически в кромешной темноте коридоров, посадочных площадок, отсеков и прочего.

А тем временем на орбите происходил ад не меньшего размера.

«Страж», практически подкравшись к кораблям «Синдиката», развернулся, выпуская из своего нутра авиацию, и нанес удар.

Его турболазеры крушили дефлекторы вражеских кораблей, ракеты с разделяющимися боеголовками терзали остатки истребительной авиации противника — как пилотов «Синдиката», так и бросившихся к нам «на помощь» летчиков Галактического Альянса.

Ионные пушки зажаривали один звездолет за другим.

Притягивающие лучи выхватывали из строя очередных жертв и удерживали их от маневров, пока артиллеристы вели беспощадный и безжалостный огонь прямой наводкой с кинжальных дистанций.

Бомбардировщики типа «Скимитар» только что вернулись с первого вылета — полыхали отсеки двигателей альянсовских МС80а.

Никто не уйдет отсюда, даже если планетарный щит падет.

Капитан Брен уводил своих людей на бомбометания по транспортам противника.

Словно почувствовав, что запахло жаренным, противник пытался защищаться, но его грузовозы, а по совместительству — десантные транспорты — пытались продлить свою агонию, но это практически не помогало.

Бойня на поверхности Камино и на ее орбите была ужасающей.

Учитывая все обстоятельства, это, скорее, походило на избиение уставших после драки соперников.

И избивал многочисленных врагов всего лишь один спортсмен-тяжеловес по имени «Страж».

Теперь становилось понятно, почему Траун так филигранно вывел свой флагман из-под опеки собранного флота.

Единственный звездолет, который мог подтащить к флоту неприятеля такое огромное количество оружия и остаться незамеченным, это и есть «Страж».

Два его «систершипа» с подобным маскирующим экраном, сейчас находились далеко от этого места.

Остальной флот был более чем заметен.

— Сэр, — обратился к Трауну генерал-майор Каин. — С поверхности запрашивают эвакуацию. Коды отряда Н. О. Р. Е. Тяжело ранен один из клонов-коммандос.

— Направьте ближайший свободный эвакуационный транспорт к ним, — распорядился Траун. — Капитан Пеллеон, проконтролируйте, чтобы наши операционные были готовы принять всех раненных.

— Они готовы, сэр, — уверенно заявил командир «Стража». — Я позаботился об этом заблаговременно.

— Благодарю, капитан, — Траун посмотрел на него и на миг показалось, на лице чисса появилась благодарность.

Как-никак, а клоны-коммандос это довольно редкий и ценный ресурс — о них стоит позаботиться и поберечь.

— Мы вывели из строя уже пять «Келдабе», — сообщил Пеллеон, указывая на обездвиженные корпуса указанных кораблей. — Но Зииленлос до сих пор не проявил себя…

— Он выжидает, — сообщил Траун. — Его ресурсы — это последнее, что осталось у сита в его распоряжении. Он оценивает, просчитывает и надеется на максимальную эффективность своего удара. Но совсем скоро он сделает свой шаг — как только поймет кое-что.

— Что именно, сэр? — уточнил Пеллеон.

— Что изначально диверсионных групп неустановленного противника в его владениях было две, — на губах Трауна заиграла лукавая улыбка. — Если Камино он был готов нам отдать, то вот Ротана…

—… не отвечает на наши вызовы! — сообщил офицер систем связи, без страха смотря в глаза своему повелителю.

Его подчиненные, как и их клоны, прекрасно знали, что Дарт Зииленлос совсем не из того числа разумных, что будут убивать своих при первой же неприятной новости.

— Характер помех? — поинтересовался сит, наблюдая за тем, как его «Келдабе» и второй такой же, наименее поврежденные, выруливают подальше от планетарного поля.

— Работает станция подавления, сэр, — объяснил офицер связи. — Вся дальняя связь заблокирована статическими помехами. Ни на одном диапазоне не работает передача сигнала. Ровно как и прием.

— Ясно, — Зииленлос погладил свой подбородок, бросив взгляд на боевую маску своих доспехов. — Вот значит какова настоящая цель…

Камино — просто ловушка для простачков, отвлечение внимания.

Истинная цель — это захват Ротаны, вероятно, даже ее недостроенных кораблей.

И, пока он прохлаждается здесь, к Ротане уже наверняка прибыли его транспорты с драгоценным грузом…

— Сэр, мы восстановили контроль над минными полями от Лабиринта Риши и до Камино! — сообщил ему вахтенный. — Мины деактивированы, опасности не представляют.

А теперь еще и связь заглушена…

А дела-то, налаживаются!

— Связаться с дредноутами, — приказал он. — Пусть «Келдабе» сдерживают Иблиса как можно дальше. Дредноутам — убрать это жалкое препятствие с нашей дороги! Проложить курс к Ротане!

Тот маршрут, который связывал Камино и Лабиринт Риши, сейчас не более чем декорация, сквозь которую он вынужден пробиваться.

Ничего.

Потерянное сражение не всегда ведет к капитуляции.

Еще есть шанс.

Не может не быть. Сказать, что генерал Гарм Бел Иблис был удивлен, то это значит «ничего не сказать».

— Сэр, — к нему подошел (нет, подбежал!) командир временного флагмана. — Противник задействовал планетарный щит. Наши десантные корабли и звездолеты прикрытия отрезаны от флота…

Кореллианец молча смотрел на то, как перед его глазами гибнут сотни и тысячи разумных.

Вот так просто.

Беспощадно.

С изумительной легкостью разыграно.

Весь его план — выманить силы противника на Соло и подчиненных ему бывших пленников Доминиона, разбавленных «молодняком» из числа призывников — накрылся.

Мало того, что здесь и не пахло кораблями Доминиона — по крайней мере официально.

Так еще и он сам угодил в ловушку.

И уже потерял больше звездолетов и разумных, чем планировал.

Его удивило то, что Соло сумел с малыми и не обученными силами настолько сильно потрепать противника.

Да еще и расчистил путь к Камино без каких-либо серьезных потерь со своей стороны!

Нет, он делал ставку на то, что Мадина и Соло смогут реализовать ненависть бывших пленников против Доминиона.

Но тут последними даже и не пахло!

И все же Соло практически справился.

Настроенный на триумф, столь необходимый Галактическому Альянсу, старый кореллианец подметил, что его надежда на необъяснимую удачу Соло сработала.

Потеря Мадины его тяготила, но как давний интриган и подпольщик он уже привык к потере своих близких и знакомых — Траун как следует проредил число сторонников бывшего сенатора.

Еще пару минут назад Бел Иблис был готов даже закрыть глаза на то, что Соло и его приближенные покинули поле боя.

А вместе с ними и некоторые экипажи.

Но сейчас…

По-хорошему ему бы радоваться тому факту, что неизвестный противник (наверняка наемники Доминиона, использующие старую технику «Консорциума Занна») потерял столь тщательно оберегаемые им уцелевшие корабли.

Да, он сразу понял что намерен сделать неприятель — провести ротацию и заманить Иблиса под огонь средств ПКО.

Но кореллианец, получив доклад о прорехах в планетарной защите, решил довести до конца то, что не смог Соло — воспользоваться плацдармом на орбите над Типока-Сити и захватить столицу, вынудив противника отступить от Камино, чтобы не рисковать ударом планетарными силами ПКО.

Однако происходящее все больше и больше напоминало сюрреалисичный голофильм ужасов.

Как человек рациональный, он не мог принять на веру то, что местный командир вот так просто взял и пожертвовал своими звездолетами, чтобы поднять щит.

Хотел бы спрятаться под его энергетическими сегментами от преследования Гарма, мог запросто завести туда все свои звездолеты.

Поднять щит, а затем расправиться с десантом и боевым охранением, починиться и контратаковать…

Никто в здравом уме не будет вот такое вытворять…

Только если приказ о поднятии щита и распоряжения по флоту противника отдают разные разумные.

Не состоящие в подчинении друг друга и даже союзе.

Он знал о том, что ситы готовы придать друг друга даже в самой тяжелой для общего дела ситуации.

А, раз джедаи говорили, что здесь повышенная концентрация Темной Стороны, то, наверняка это может быть междоусобицей…

Если щит не будет опущен, то он в любой момент может добить отрезанные от планеты силы и…

— Сэр! — закричал оператор сканеров. — «ГравиУдары» выдернули из гиперпространства звездолеты противника!

— Как? Что? — опешил Бел Иблис, понимая, что он уже потерял треть своих боевых кораблей.

Но хуже всего то, что «ГравиУдары» находились во втором эшелоне, практически ничем не защищенные.

— Тип звездолетов смогли определить?

— Д-да, сэр, — оператор сглотнул ком в горле, когда рядом с ним выросла фигура Верховного Главнокомандующего Галактического Альянса. — Оп-п-пределили, сэр…

— Что за чертовщина? — еще больше удивился Бел Ибли. — Куатовские «Доверители»⁉ Как они здесь вообще оказались⁈ Запросите у них информацию о цели прибытия и…

На тактическом мониторе одна за одной начали пропадать отметки.

Каждая из них — звездолет второго эшелона.

— Генерал, сэр, уничтожены «ГравиУдары»!

— Путь из системы чист, противник может покинуть систему!

— «Доверители» уничтожают остальные корабли второго эшелона! — в истерике сообщил кто-то из вахтенных.

Бел Иблис никогда бы такого себе не позволил при других обстоятельствах, но сейчас просто зарычал от злости.

«Доверители» несомненно принадлежат тому же, кому и корабли, за которыми он гнался.

Отрезанные от орбиты Камино звездолеты противника начали перестраиваться, производя маневры уклонения.

Хуже всего то, что ни один из боевых кораблей Бела Иблиса сейчас не мог даже надеяться на то, чтобы хотя бы немного повредить куатовски мастодонтов, что уничтожали его корабли.

Слишком далеко.

Сто единиц — это не то расстояние, которое способно преодолеть заряд, выпущенный даже из тяжелого турболазера.

Как ни горько это признавать, но его провели.

Самым классическим способом загнали в ловушку между молотом — куатовскими дредноутами — и наковальней — планетарным щитом.

Меньше всего сейчас ему хотелось разбираться в тонкостях происходящего — сражение приобретало крайне непредсказуемый характер.

— Что нам известно по этим кораблям? — спросил он, обращаясь к командиру своего временного флагмана.

Флот продолжал давить корабли «Консорциума Занна» к планетарному щиту и даже добились некоторых побед — два корвета обратились в сверхновые.

Но это лишь капля в море.

— Корабли трех разных классов и… СЭР! Вы видите это⁈ — командир флагмана выпучил глаза, смотря на тактический монитор. — Сэр, как такое может быть⁈

Бел Иблис и сам не знал.

Все куатовские «Доверители», явно не по собственной воле, а по команде кого-то свыше, перестроились и покинули систему!

Разом!

А вместе с ними еще и несколько «Келдабе», путь к отступлению которым не перекрывали корпуса звездолетов Бела Иблиса.

Нет, стоп!

Один из «Доверителей» так и остался на месте!

Но он, почему-то, погасил ходовые огни, заглушил двигатели…

По телу Бела Иблиса пробежала ледяная дрожь.

— Что тут вообще происходит? — опешил кореллианец. — Нет… Нет, не говорите мне, что это происходит снова…

Неприятель имел все возможности для того, чтобы растереть его корабли в пыль и забыть, но…

Отступление?

Сейчас?

В паре шагов от собственного триумфа?

Неужели ситы в самом деле перессорились друг с другом и предпочли сбежать из системы?

Как-то… совершенно не укладывается в тактику победы.

Зачем было сидеть здесь столько времени?

Вектор прыжка к «ГравиУдарам» явно свидетельствовал о том, что дредноуты находились в системе Камино.

Так почему они не принимали участие в сражении до этого⁈

Чего вообще добивался вражеский командир⁈

ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ⁈

— Генерал! — закричал командир корабля. — Дальние сканеры! Посмотрите на вектор выхода и на орбиту Камино!

Высокая энергетика планетарных щитов мешала работе дальних сканеров, поэтому частенько то, что под ними находилось, можно было различить лишь если это было достаточно массивное или яркое явление.

В остальных случаях, показатели были «смазанными».

Поэтому Бел Иблис и не обращал внимание на эту часть тактической голограммы, раздосадованный происходящим в тылу.

Из-за мешанины звездолетов вблизи Камино не самое совершенное оборудование морально устаревших МС90 не справлялось с обработкой большого количества информации, но теперь…

— Понятно, почему они ушли, — процедил Бел Иблис, глядя на показавшиеся из-за туши «Доверителя» два звездных разрушителя типа «Венатор».

Оба звездолета ранее уже изготовились к стрельбе из своего главного калибра — планетарных ионных пушек.

И, надо понимать, «Доверитель» был их целью с самого начала — первой жертвой, которую противник понес.

После чего сбежал, чтобы не потерять и другие корабли.

Никакого риска перестрелки с этими трауновскими извращениями кораблестроительной мысли — имелась опасность потерять большее количество кораблей, чем один.

Вражеский командир предпочел отступить и спасти остальной флот — все, что могло покинуть систему своим ходом.

Вот что тут происходило!

Кто бы не спланировал эту чертовски изящную и жестокую операцию, он завершил ее классическим явлением трех «Интердикторов» в точке выхода из системы Камино.

Тройка звездных разрушителей уже заняли позиции эшелоном выше уничтоженных «ГравиУдаров».

Они раскинули свои искусственные гравитационные сети, блокируя отход из системы.

И одновременно с этим выуживая из гиперпространства все новые и новые корабли.

Корветы, звездные разрушители, «Аккламаторы»…

Классическая ловушка Доминиона.

Бел Иблис послышался какой-то звон.

Кажется разбились его надежды безжалостной победы и получения долгожданного триумфа.

Всех их ждет здесь смерть.

Или, в лучшем случае, плен.

Позорный.

Это конец…

Внезапно он ощутил, что кто-то настойчиво теребит его за рукав.

— В чем дело? — упавшим голосом поинтересовался он.

— Сэр! Под щитом Камино! — командир временного флагмана напомнил ему об еще одной проблеме, которая вылетела у кореллианца из головы. — Сэр, я… я даже не знаю как они это сумели! Это же безумие!

Верховный Главнокомандующий Галактического Альянса уставшим взглядом посмотрел в указанном направлении.

Не было сил даже удивляться.

Не нужны были даже дальние сканеры передового образца, как на кораблях Империи, чтобы понять о чем речь.

Он смотрел на девятнадцати километровый клинок — символ мощи и несокрушимого влияния Империи.

Изящный и величественный, объятый огнем ионных пушек, которым он гвоздил по кораблям «Консорциума Занна» едва ли не прямой наводкой, этот звездолет в понимании Бела Иблиса и был тем кинжалом милосердия, который в древности применялся для умерщвления врага благородными воинами.

— Сэр, как это вообще возможно? — лепетал командира временного флагмана. — Они же так близко к планете, а вытворяют такое… Что вообще происходит?

— Все просто, капитан, — сухо произнес Бел Иблис, отчаянно ища в себе внутренние силы, чтобы противостоять обнаруженной угрозе с честью. — Перед нашими глазами звездный суперразрушитель типа «Палач». И он выполняет маневр Марг Сабл.