Гегемон Греции!

Глава 391

«Говори». — Алексий напряг свои уши.

Багул сел рядом с Алексием. Затем он попросил своих людей принести только что замаринованную вяленую говядину* и пиво: «Давай выпьем». (с тех пор как Давос изобрел вяленую говядину для военного рациона, оно постепенно полюбилось горожанам и стало вкусной закуской для Теонийцев, так же как сушеный инжир и финики).

Алексий не стал отказываться. Он взял кусок говядины, прожевал и сказал: «Какова ситуация?».

«Самниты собрали большую армию на границе Потенции. Сообщают, что у них не менее 20 000 человек». — ответил Багул с некоторым волнением.

'20 000 человек!'. — Удивился Алексий. Он отложил вяленую говядину и поспешно спросил: «Ты уверен, что Самниты собираются напасть на Потенцию?».

«Потенция отправила посланника с просьбой о помощи, так как это может быть фальшивкой?». — Багул отпил пива и полушутя-полусерьезно сказал: «Памот, этот упрямый старик, который обычно не обращает внимания на Теонию, не мог больше сидеть спокойно. Сразу после того, как посланник Потенции попросил у меня помощи, он поспешил в Турию».

«Багул, ты должен отнестись к этому делу серьезно, особенно в этот критический момент, когда мы только что объявили войну Локри». — Алексий сказал серьезным тоном. Очевидно, он обдумывал более глубокие вещи, чем Багул. В конце концов, прежде чем он занял свой пост, Давос торжественно напомнил ему, что текущая задача третьего легиона — стабилизировать ситуацию в Лукании и вычистить всех, кто против Теонии. Кроме того, их будущая цель — Самниты на севере, могущественная и свирепая раса, к которой они не должны относиться легкомысленно!.

«Я должен немедленно вернуться, собрать солдат третьего легиона и готовиться к войне. В то же время я должен отправить солдат горной разведывательной бригады, чтобы выяснить силу Самнитов и как можно скорее сообщить Давосу». — Алексий немедленно встал.

Будучи живущим на юге Лукании, Багул не слишком высокого мнения о Самнитах. В сочетании с чередой побед Теонийских легионов за последние несколько лет это сделало его самонадеянным и недооценивающим врага. Однако, видя осторожность Алексия, он тоже начал придавать им значение: «Может быть, нам стоит попросить приготовиться и граждан заповедного легиона?».

«Конечно. У меня плохое предчувствие, что будет большая война». — Серьезно сказал Алексий.

«Большая война». — мрачно повторил Багул.

***

«Архонт! Мартиус проснулся! Мартиус, он проснулся!». — Возбужденно крикнул Герпус, как только вошел в гостиную.

«Правда?». — Давос, который разговаривал с Гераклидом Младшим, удивленно встал.

«Как вы и говорили раньше, «Если яд отделить от тела и выставить на воздух на долгое время, это уменьшит токсичность…». Похоже, что это действительно так, и пробуждение Мартиуса — хороший пример!». — Неудивительно, что Герпус так взволнован; в конце концов, большая часть территории Теонии — гористая, из-за чего множество людей ежегодно подвергаются укусам змей и насекомых. В больнице Турии нет такого хорошего лечения; максимум, что они могут сделать, это очистить и перевязать рану, использовать некоторые лекарства для питания тела и полагаться на выздоровление самих пациентов. Но на этот раз, под руководством Давоса, в больнице тщательно ухаживали за Мартиусом и лечили его. Наконец, они добились хороших результатов, что дало им ценный опыт и уверенность для будущего лечения змей и других ядовитых укусов.

В данный момент Давос был не в настроении обсуждать с ним медицинские вопросы. Поэтому он срочно спросил: «Как сейчас Мартиус?».

«Он очнулся. Хотя он может открывать глаза и двигаться, он слаб, и ему трудно говорить. Сейчас он может только лежать на больничной койке, и ему потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя».

«Отведи меня к нему». — Сказал Давос, вытаскивая Герпуса.

«Архонт, вы все еще собираетесь посмотреть на строительство каменного моста в реке Сарацено?». — Торропливо спросил Гераклид Младший.

«Разве вы еще не возвели причал? Я посмотреть, как только вы начнете укладывать настил моста». — Давос махнул рукой.

«Хорошо». — Гераклид Младший знал, как сильно пробуждение Мартия повлияло на Давоса, поэтому он мог только беспомощно следовать за Давосом из его резиденции, но столкнулся с Родомом, капитаном стражи, присланным Сенатом.

«Архонт Давос! Сенат созвал вас на экстренное совещание!».

«Что случилось?». — Поспешно спросил Давос, видя нервозность Родома.

«Потенция попросила нас о подкреплении и сказала, что «Самниты собираются вторгнуться в Потенцию!».

'Самниты собираются напасть на Потенцию в такое время?!'. — Удивился Давос, эта новость окатила его радость, как ведро холодной воды.

***

В Сенате шли жаркие дебаты о том, стоит ли посылать большое количество подкреплений для спасения Потенции.

Сторонники считали, что раз Потенция является союзником Теонии, то, следуя соглашению и морали, Теония должна оказать помощь!

Кроме того, хотя они управляют Луканией уже почти пять лет, правление Союза Теонии все еще не стабильно. Поэтому, если Самниты ворвутся на территорию, управляемую Теонией, это снова вызовет беспорядки в этом месте. Поэтому Теония должна как можно скорее победить Самнитов, прежде чем вступать в войну с Локри и даже Сиракузами, чтобы избежать сражений на два фронта.

Хотя те, кто был против, считали, что объединенной армии Потенции, третьего легиона и их союзника в Лукании — Элеи — более чем достаточно, чтобы справиться с Самнитами без отправки подкреплений. Однако, когда Теония собиралась вести войну против Локри и Сиракуз, они не смогли бы подтянуть войска на север.

Давос не мог принять окончательного решения, так как мысли его путались. Самниты, о силе которых он знал из истории в своей прошлой жизни, были горным народом, которые десятилетиями воевали с процветающим Римом. Настолько, что они даже много раз побеждали римлян и заставляли их терпеть унижения. Давос думает, что третий легион и армия Потенции в одиночку не смогут победить Самнитов. Вместо этого он должен сделать все возможное, чтобы погасить искру, пока она не превратилась в пылающее пламя.

Массовое вторжение Самнитов произошло незадолго до их войны с Локри, поэтому Давос не верит, что Дионисий тут ни при чем. Он думал, что придумал ловушку и нужно только дождаться прыжка Дионисия, но он не ожидал, что Дионисий прямо спровоцирует Самнитов напасть первыми с севера, из-за чего Теония не сможет позаботиться о своем хвосте. Еще не успев сразиться с Сиракузами, он уже почувствовал, как трудно будет сражаться с Дионисием.

'Какой ужасный противник!'

Давосу пришлось начать заново анализировать этого тирана Сиракуз, который преподал ему урок.

Однако благодаря этому он уверен, что Сиракузы полны решимости сразиться с Теонией. Единственное, о чем беспокоится Давос, так это о том, остались ли у этого сиракузского тирана еще карты в руках, поэтому ему пришлось повысить свою бдительность, что является одной из главных причин, почему он не принял поспешного решения.

***

Давос вернулся домой с тяжелым сердцем. Однако не успел он выпить воды, как узнал, что Анситанос пришел навестить его. Давос поспешил поприветствовать его: «Анситанос, наконец-то ты вернулся!».

«Я проехал больше, чем все мои путешествия вместе взятые». — Анситанос ответил с улыбкой.

«В будущем тебе придётся больше выходить на дипломатические мероприятия вроде этого. Выезжай и испытывай больше вещей, изучай ситуацию в других городах-государствах, чтобы книга, которую ты пишешь, была более яркой и информативной. Геродот тоже путешествовал по всему Средиземноморью».

Затем они вошли в гостиную, разговаривая.

«Сенат Карфагена отклонил нашу просьбу о союзе». — Усевшись, Анситанос серьезно сказал: «Они даже отказались подписать с нами договор о дружбе и торговле».

Давос мог понять отказ Карфагена заключить союз. В конце концов, только что закончилась война Карфагена с Сиракузами, в результате которой они сильно пострадали и не успели оправиться. Теперь, когда ситуация между Теонией и Сиракузами напряженная, Карфаген, как сосед, естественно, мог почувствовать напряжение между ними и не станет легко вмешиваться. Тем не менее, странно, что они отказываются подписать торговый договор с Теонией. В конце концов, Карфаген богат благодаря своей морской торговле в западном Средиземноморье.

«Может быть, Карфагеняне так боятся Сиракуз, что не решаются иметь с нами ничего общего?». — Давос был немного удивлен.

«Когда я был в Карфагене, я кое-что узнал. Магониды, которые раньше доминировали в карфагенском сенате и всегда были заинтересованы в Сицилии, потеряли свое положение из-за поражения в предыдущей войне. И теперь они вынуждены принять задачу по строительству нового колониального города на Пиренейском полуострове, которую возложил на них сенат Карфагена. Теперь право голоса в сенате имеет другая влиятельная семья, патриарх которой, Ганнон, придерживается консервативных взглядов и предпочитает сухопутную торговлю морской. Он даже выдвинул лозунг: Марш вглубь страны, чтобы дать гражданам доступ к большей земле».

'Это означает, что Карфаген вступит в войну с Ливией?'. — подумал Давос. По сравнению с Сиракузами, которые всегда приводили Карфаген к поражению, с Ливией, с ее огромной территорией и множеством племен, было гораздо легче иметь дело, как с тарелкой сыпучего песка. И у Карфагена была отличная идея «вернуть потерянное в Сицилии из Ливии». Но из-за этого вероятность того, что Карфаген станет возиться с Сиракузами, еще меньше.