Гегемон Греции!

Глава 274

Сражение продолжалось четыре часа, в итоге Таранто потерял пятнадцать кораблей, включая четыре триремы и четыре транспортных корабля, а флот Мессапи-Певкетии потерял двадцать три корабля, включая семь трирем, что заставило флот Мессапи-Певкетии взять инициативу в свои руки и отступить, а флот Тарантины, который был занят спасением тонущих солдат, не собирался их преследовать, так как они просто хотели как можно скорее покинуть эту странную область на море и прибыть в Бриндизи, чтобы выполнить свою задачу по его укреплению.

Одновременно с ожесточенным морским сражением союз Мессапи-Певкетии узнал о плане Таранто укрепить Бриндизи с моря. Поэтому, несмотря на усталость двадцати тысяч солдат Мессапии-Певкетов они развернули свою самую большую осаду и начали таскать лестницы, толкать осадные орудия и штурмовать Бриндизи.

После двух дней упорных боев на Бриндизи осталось всего несколько сотен защитников. Только благодаря помощи вольноотпущенников в городе можно было продержаться даже сегодня, но, столкнувшись с потоком врагов, неопытные вольноотпущенники запаниковали.

***

Как только флот Таранто прибыл в порт Бриндизи, солдаты начали сходить на берег. Однако не успели они собраться и построиться, как город Бриндизи был прорван. Поверженные солдаты, вольноотпущенники и их семьи в панике побежали в порт, пытаясь найти корабль, чтобы как можно быстрее убраться из павшего города. И солдаты, прибывшие на подкрепление, тоже начали чувствовать тяжесть положения и просили пересесть на корабль и уехать. Все бросились к кораблю, за ними последовали крики о помощи от побежденных солдат и их семей, и тогда весь порт наполнился людьми, и порядок стал хаотичным, из-за чего люди падали в море от толкания.

Перед лицом такой ситуации науарх на некоторое время растерялся и мог только командовать кораблями под своим командованием, чтобы спасти людей. Однако преследование союзных сил Мессапи-Певкетии заставило людей бороться за свою жизнь, толкая друг друга и пытаясь взобраться на борт, в результате чего оба корабля опрокинулись от перегрузки.

Наварх почувствовал, что ситуация ухудшается, и срочно приказал флоту покинуть порт, но из-за драки солдат и матросов несколько кораблей не смогли выйти из порта.

В это время воины союза Мессапи и Певкетии уже успели войти в порт, они, как голодные волки, бросились на дрожащих от страха жителей Таранто, и начали бессудно убивать их, даже тех, кто уже поднял руки и сдался, и вскоре кровь, текущая по порту, окрасила море в красный цвет.

Солдаты, моряки и выжившие, которым удалось попасть на борт тарантийского флота, не могли вынести столь трагического зрелища, поэтому они поспешно покинули порт. Однако до катастрофы было еще далеко, и вскоре их перехватил разбитый флот Мессапи-Певкетии. Хотя тарантинский флот имел много кораблей, теперь корабли были заполнены людьми, из-за чего они потеряли свою скорость и гибкость и стали подсадными утками для кораблей Мессапи-Певкетии.

Во время ожесточенной битвы корабли Таранто были перевернуты, но не было кораблей, чтобы спасти людей, упавших в воду, а моряки, напуганные трагическим зрелищем в порту, хотели только одного — вернуться к себе домой. И вот обе стороны поменялись позициями, причем у Таранто осталось всего 45 кораблей, и лишь некоторым транспортным судам удалось покинуть поле боя.

Однако флот Мессапи-Певкетии, одержавший победу, все еще продолжал преследование.

***

На четвертый день после того, как Полидор обратился к Теонии за помощью, мессапи-Певкетии, которым удалось захватить Бриндизи, после короткого отдыха двинулись маршем на запад. Во второй половине дня они снова начали окружать Мандурию, что вызвало панику во всем городе Таранто, и поэтому они один за другим отправляли посланников в Теонию с просьбой о помощи.

Ранним утром пятого дня подкрепление из Теонии наконец отправилось в путь.

Было начало сентября, и утро начинало становиться прохладным.

Попрощавшись со своими семьями, солдаты первого и второго легионов начали выстраиваться в шеренгу на торговой площади Нике.

Подсчитав их количество, Давос, объявил об отправлении.

Вся армия сначала промаршировала на северо-запад города, затем прибыла на холм храма Аида и преклонила колени для благочестивой молитвы.

Зазвонили бронзовые колокола в храме, и главный жрец — Плесинас — повел десятки жрецов и жриц храма Аида петь оду Аиду для солдат и благословлять их.

Если бы это было в других городах-государствах, то перед тем, как отправиться на войну, было бы даже необходимо провести гадание, но Давос отменил эту практику. Война — это вопрос жизни и смерти для города-государства, и победа зависит от силы, строгой подготовки и тщательного планирования, а не от иллюзорной вещи под названием божественная удача, Давос не хочет, чтобы у его солдат развилась эта дурная привычка.

По окончании молитвы вся армия направилась на восток и вышла за ворота, а затем в порт Турий. По обе стороны дорог стояли семьи солдат и люди, пришедшие их проводить.

Полидору пришлось сетовать на то, что лишь несколько членов семей плакали и не хотели отпускать солдат, некоторые желали солдатам безопасности и одновременно призывали их к военным достижениям, а некоторые завидовали удаче солдат, не верили и считали, что они проявят себя лучше, если их выберут.

«Теонийцы любят войну!». — Полидорус забыл, кто ему это сказал. Он не мог не посмотреть на Давоса, командира этой армии, который был рядом с ним, молодого человека в возрасте 20 лет, который в данный момент демонстрировал сложное и серьезное выражение лица, превышающее его возраст: «Тот факт, что у теонийцев есть такой командир, который хорош в войне, является причиной того, что они поднялись на вершину славы сегодня!».

Но под натиском вражеской армии сила теонийской армии заставила Полидоруса почувствовать некоторое облегчение, потому что на теонийскую армию можно положиться.

Сотни транспортных кораблей, в том числе из Теонии, Таранто, Метапонта, Гераклеи и даже Росцианума, пришвартованы в порту.

Под руководством руководства порта войска организованно вошли в каждый док и под командованием своих офицеров начали по очереди организованно садиться на корабли.

Первым покинул порт транспортный корабль Полидоруса, так как ему нужно было вернуться в Таранто, чтобы сообщить совету о подготовке к приему теонийского подкрепления.

Вместе с ним был Антоний, которому нужно было согласовать с Таранто многие вопросы, такие как вступление теонийской армии в порт, расселение армии, обеспечение военных и так далее. Первоначально эта задача должна была быть возложена на Филесия, но с уходом Давоса из Теонии кто-то должен был защищать Фурии в случае несчастных случаев. Филесий, как второй командующий армией, естественно, был наиболее подходящим человеком. Поскольку Филесий не мог поехать, а два легата — Капус и Дракос — умели только воевать и были людьми необщительными, Давос мог позволить Антонию, старшему центуриону первого легиона, отвечать за связь. На самом деле Алексий, второй старший центурион первого легиона, тоже подходящий человек, но Давос считает, что Антониос более тактичен, чем Алексий.

На борту этого корабля также находятся некоторые специальные сотрудники теонийской армии, например, инженерная бригада легиона. Поскольку место для размещения теонийской армии в Таранто было определено заранее, инженеры сначала отправятся на место, чтобы изучить местность, спланировать, как строить лагерь, размеры лагеря, расположение палаток, ширину траншеи и так далее, чтобы армия могла начать строительство лагеря, как только прибудет в Таранто.

Воины ступили на шаткую палубу и положили свои шлемы, льняные доспехи, круглые щиты, защитные щитки на голени, копья и копья поближе к борту корабля, помахав на прощание своим семьям и друзьям на берегу.

И вот корабли один за другим стали покидать порт.

Утром, когда в заливе Таранто подул сильный северо-восточный ветер, все корабли спустили паруса и, воспользовавшись ветром, направились прямо на восток, а волны время от времени били по их корпусам сбоку и сзади, забрызгивая и смачивая одежду солдат, но это нисколько не омрачало их духа.

«Я слышал, что жители Таранто очень богаты, раз мы помогли им победить аборигенов на этот раз, дадут ли они нам достаточно серебряных монет, чтобы отблагодарить нас?». — взволнованно сказал один из новобранцев.

«Дурак, ты знаешь, сколько солдат идет в Таранто на этот раз? 14 000! Это даже не считая кавалерийской бригады, инженерной бригады, медицинского лагеря… так что даже если Таранто даст нам десятки талантов, сколько из этих монет можно раздать каждому человеку, отдав немного в фонд легиона?». — Другой солдат с недоверием сказал ему: «Ты мог бы убить еще несколько аборигенов и накопить больше военных достижений, чтобы союз мог выделить тебе еще несколько квадратных метров земли!».

«Говоря о войне, я начинаю злиться от одной мысли о ней! Третьему легиону слишком повезло, они захватили Апрустум, а потом Грументум, почему их всегда выбирают?! Только потому, что они в основном луканианцы! И когда мы наконец отправляемся спасать города-государства на юге, не успели мы начать сражаться, как локрийцы уже умоляют о мире. Скажите, разве это вас не злит? Я просто надеюсь, что на этот раз эти аборигены не будут копировать локрийцев и не заставят нас отправиться в поход впустую!». — Слова другого солдата вызвали резонанс среди окружающих его солдат, что всколыхнуло их беспокойство.

«Не волнуйтесь, мессапийцы не будут похожи на слабых локрийцев. Я слышал, что они очень свирепы, и Таранто даже не смог воспользоваться их преимуществом. В противном случае Таранто уже основал бы поблизости несколько суб-городов, и более того, на этот раз мессапийцы заключили союз с локанцами и побеждали Таранто одну битву за другой. Их боевой дух растет, и они даже могут попытаться уничтожить Таранто, так как же они могут заключить с нами мир?». — сказал солдат, который знал кое-что о Таранто.

«Это было бы замечательно! Только победив мессапийцев, мы сможем показать силу Теонии, и тогда мы станем героями, спасшими Таранто!». — Один из солдат провозгласил это громким голосом, что вызвало всеобщее возбужденное ликование.

«Я слышал, что все женщины в Таранто красивы. Тогда, если мы станем героями, сможем ли мы жениться на одной из них?». — Кто-то посмеялся над этой идеей и тут же был отпихнут другим человеком: «Пешиас, хватит мечтать! Жители Таранто высокомерны, и они всегда смотрели свысока на жителей других городов-государств в Магна-Греции. Неужели ты думаешь, что они выдадут свою дочь замуж за нас, в которых они видят только как крестьян?».

«Это правда, Ситарес?». — с любопытством спросил Песиас.

***