Гегемон Греции!

Глава 331

«Ты хочешь сказать, что в Консенции возможен еще один бунт?». — Сразу же спросил Давос.

«Это… трудно сказать». — Подумав, Гегаситус осторожно ответил: «Я слышал, что для того, чтобы эти вожди племен не остались в городе и не доставили хлопот союзу, он специально попросил их привести своих бывших соплеменников присоединиться к битве. И когда я сегодня привел сюда повстанческие племена, я не слышал, чтобы в Консенции происходило что-то необычное».

Давос задумался на мгновение и сказал: «Гегаситус, спасибо тебе за твой вклад в развитие Теонии. В следующий раз, когда я буду спрашивать о ситуации в регионе Бруттий, я снова побеспокою тебя. В любом случае, не заставляй вождей племен ждать за воротами лагеря. Ты можешь привести их всех».

Затем Гегаситус с чувством воскликнул: «Архонт, без защиты Теонии я и мои люди не смогли бы отомстить и умерли бы от голода в горах. Ради Теонии мы готовы на все!».

Давос кивнул, повернулся и сказал: «Мартиус, иди с ним и приведи вождей этих племен. Кроме того…». — шепнул ему Давос: «Обязательно проведи их через то место, которое мог видеть вождь Верги».

***

Седрум был потрясен, увидев вождей племен, которые должны были находиться в Консенции, в лагере Теонии.

Давос тепло принял этих беспокойных вождей и дал им торжественное обещание, что пока они присоединяются к Теонии, Теония не будет вмешиваться в управление их племенем и даже будет отдавать предпочтение в выборе хороших поселений и пастбищ.

Он даже открыл карту Теонии и сказал им, что они могут выбрать не только земли в регионе Бруттий, но и другие свободные земли в Союзе Теонии.

Вожди согласились. После этого они с радостью поставили свои палатки рядом с лагерем Теонии, готовые помочь Теонии свергнуть деспотичный Союз племен Бруттии, чтобы как можно скорее получить обещанные Теонией земли.

Когда Давос проводил их, ему пришла в голову новая идея. Он вызвал Капуса и попросил его разделить более пяти тысяч пленников на центурии по 200 человек в соответствии с их племенами. Затем пленники изберут центуриона, капитана взвода… и так далее. Он также велел Капусу позаботиться о том, чтобы пленники не сбежали и не оказали сопротивления, а также наделить этих вновь избранных центурионов престижем среди пленников, находящихся под их юрисдикцией, например, правом распределять пищу, рабочую силу и правом наказывать подчиненных.

По плану Давоса, Турий должен был стать центром союза городов-государств Теонии, а область Бруттий, расположенная очень близко к Турию, должна была стать основной областью Теонии. Однако Давос ясно дал понять, что самая большая разница между Бруттийцами и Луканцами заключается в том, что на территории Теонии нет крупных племен луканцев. Однако, согласно текущей ситуации, после завоевания Бруттии, вероятно, появится несколько крупных племен Бруттийцев, что станет нестабильным фактором для правления Теонии в Бруттии в будущем, а также увеличит трудности в управлении Бруттийским регионом.

Поэтому главной стратегией Давоса было расчленение и превращение больших племен в меньшие, А его подход к этим более чем пяти тысячам пленников заключался в том, чтобы заранее подготовить…

***

Подобно тому, как Давос начал планировать завоевание области Бруттия, Консенция не так, как говорил Гегаситус, что не происходит ничего странного. Напротив, она довольно непостоянна.

Кадук, другой вождь Консенции, сила племени которого сравнима с племенем Петару. Однако после того, как Петару стал зятем Пиана, все изменилось. В процессе слияния и присоединения малых племен, племя Петару, которое поддерживал Пиан, получило много преимуществ, быстро укрепив свою силу. Кроме того, после того как его племя стало вторым по величине племенем в Консенции и даже во всем регионе Бруттий, он также вошел в недавно созданный высший орган власти Союза племен Бруттий — Совет семи старейшин.

В связи с этим Кадук рассердился и был недоволен несправедливостью Пиана. Однако сила Пиана и племени Петару заставила его притворно улыбаться и быть послушным. На этот раз, когда Пиан повел самую большую армию в истории Бруттии на битву с Теонийцами, он вместо этого оставил его охранять Консенцию, не имея иного выбора, кроме как согласиться.

Даже став временным владельцем Консенции, Кадук не обладал абсолютной властью, он знал, что Фитара, верховный жрец, которого он втайне высмеивал как «собаку Пиана», смотрит на него. Зная, что, сделав что-то, Фитара может заставить половину из двух тысяч своих воинов не подчиниться его приказу, а другая половина — это, конечно же, его собственные люди.

После ухода армии, Консенция в основном опустела, а официальных дел значительно поубавилось. Так Кадук провел большую часть дня, скучая в зале Альянса, пока не пришли стражники, чтобы сообщить о поражении Союза Бруттии, и побежденные воины один за другим вошли в город.

Хотя они обсуждали возможность поражения еще до битвы, Кадук все равно был потрясен.

Он бросился к восточным воротам и не мог поверить представшему перед ним зрелищу. Ворота города были заполнены оборванными и измученными побежденными воинами, без шлемов, щитов и копий, некоторые из них были даже обнажены и покрыты грязью. Они поспешно вскарабкались в город, оглядываясь назад. При первых признаках беспокойства они впадали в панику, толкались и сжимались так дико, что некоторые из них даже были вытолкнуты из рва и кричали. Войдя в город, они тут же ложились на землю и вскоре засыпали.

Кадус долгое время находился на поле боя и даже потерпел несколько поражений. Но такого трагического зрелища он еще никогда не видел. Он не мог не чувствовать себя потрясенным, поэтому он немедленно мобилизовал своих людей к воротам, чтобы поддерживать порядок и спасать раненых.

Вскоре он увидел Пиана. Великий вождь Консенции вернулся не таким, каким уходил на войну, его глаза и выражение лица были тусклыми, а руки сжимали шею лошади. Лошадь, очевидно, до предела истощила свои силы. Она продвигалась вперед понемногу, и каждый шаг давался ей с трудом. Вдруг она упала на колени и повалила Пиана на землю.

Сопровождавшие его стражники бросились на помощь Пиану, который, просидев на лошади больше часа, также был физически и умственно истощен, а его руки и ноги ослабли так, что он едва мог стоять на ногах даже с помощью стражников. Когда он увидел Кадука, то слабо сказал: «Будь осторожны… будь осторожны с врагом… вражеская внезапная атака…». — Затем стражники понесли его в город.

Увидев Пиана в таком плачевном состоянии, в нервном сердце Кадука возникло злорадное веселое настроение, которое достигло своего пика после того, как он увидел Петару.

Петару, который был на двадцать лет моложе Пиана, физически был намного лучше своего тестя, но духом, очевидно, яростная погоня Теонийской конницы так напугала его, что, когда он вошел в город, его рассудок помутился, и он неудержимо кричал перед многочисленными поверженными воинами: «Враг идет за нами! Враг идет за нами! Закройте ворота! Закройте ворота!». Что едва не привело к большому хаосу.

Кадуку потребовалось немало усилий, чтобы навести порядок, мысленно проклиная Петару за глупость и одновременно опасаясь Теонийцев, с которыми он еще не сталкивался.

В ту ночь Кадук оставался в состоянии повышенной боевой готовности.

Поверженные воины один за другим бежали обратно в город, а жители Консенции всю ночь проплакали, узнав плохие новости, из-за чего весь город был охвачен беспокойством.

Ранним утром следующего дня многим воинам удалось бежать обратно в город.

В зале Пиан, восстановивший свои силы, сумел на время выйти из тени вчерашнего трагического поражения, теперь выглядел серьезным.

До сих пор бежали только более двух тысяч воинов, принадлежащих к его племени и племени Петару, и лишь более семисот воинов из Анбании и около тысячи воинов из Верги. А больше всего воинов вернулось из меньших племен, всего более четырех тысяч. Что это значит? Это значит, что как первое, так и второе по величине племя Бруттия, около восьми тысяч человек были либо убиты, либо взяты в плен Теонийцами! Такое огромное число не только огорчило его и Петару, но и заставило других соплеменников найти причины для критики в их адрес, угрожая их правлению в племени.

Что еще более важно, союз племен Бруттии, скорее всего, распадется, потому что Пиан, потерявший свою власть, также потерял свое влияние и привлекательность в союзе. Всего минуту назад великий вождь Анбании, Бодиам, отверг неоднократный призыв Пиана остаться и повел оставшихся соплеменников покинуть Консенцию.

Несмотря на то, что Пиан сказал верно: «Анбания слишком груба, чтобы противостоять нападению Теонийцев. Лучше тебе пока перевести Анбанцев в Консенцию и сражаться бок о бок…».

Однако Бодиам торжественно ответил: «Анбанцы живут в Анбании из поколения в поколение. Мы не оставим свою землю, даже если умрем, и скорее окропим ее своей кровью!».

Уход Анбанцев повлиял на Вергов, которые потеряли своего великого вождя и тоже хотели вернуться домой. В конце концов Пиану удалось убедить их остаться и пообещать сделать все возможное для спасения Седрума.

Вергийцы были лишь незначительной проблемой. Напротив, самой большой проблемой стало то, что после того, как Пиан вернулся в Консенцию прошлой ночью, он быстро заснул из-за двойного воздействия умственного и физического истощения, из-за чего забыл сделать некоторые приготовления для вождей других племен.

В результате, после бегства в Консенцию, эти вожди племен не вернулись в свою резиденцию в Консенции, а спрятались в своем прежнем поселении за городом.

Однажды ночью Пиан заметил свою большую ошибку, поэтому он поспешно отправил своих людей с отрядом воинов, чтобы призвать эти племена вернуться.

Но случилось то, чего он боялся больше всего. Воины были изгнаны и доложили ему с разбитым и опухшим лицом: «Великий вождь, вождь Тагали отказался вернуться и даже угрожал вывести свои племена из Консенции!».

***