Гегемон Греции!

Глава 367

Вернувшись в гостевой дом, Хениполис все еще был взволнован, следуя за Анситаносом в его комнату, и не мог не спросить: «Учитель, тот сиракузский шпион, Гемис, был послан Дионисием или теми, кто выступал против него?».

«Ты колеблешься?».— Анситанос улыбнулся.

«Поначалу я твердо верил, что приказ отдал Дионисий, но после того, как услышал объяснения Филиста…». — Хениполис почесал голову.

«Я могу только сказать, что Филист слишком хорошо, чтобы одурачить тебя. Боюсь, что у человека с таким статусом, как у Филиста, есть несколько клерков, работающих под его началом, поэтому у него, естественно, разный почерк. Кроме того, он уже принял меры предосторожности, заверив свою подпись чьей-то другой подписью. Так что это нормально, что Поллукс, который никогда не встречался с ним раньше, остается в неведении». — Анситанос презрительно улыбнулся: «На самом деле, их действия не идеальны. Если внимательно наблюдал за ними, то должен заметить, что министр по имени Геролис выглядел немного неестественно, когда Филист спорил. Очевидно, они не полностью согласовались…».

«Ах, так вот в чем дело!». — Хениполис вспомнил, что произошло, и пришел к пониманию. Затем он сердито сказал: «Но учитель, почему ты не разоблачил его на месте?».

«Зачем его разоблачать?». — Анситанос улыбнулся и продолжил: «Тот факт, что Филист и некоторые другие так старались выступить, говорит о том, что они не осмелились рассориться с нами, и это хорошо. Следующий шаг — узнать, готов ли Дионисий подписать предложенный нами союз…».

***

На следующий день Анситанос отправился на встречу с самим Дионисием.

В широком, но не роскошном, а даже несколько скромном дворце высокий Дионисий встретился с Анситаносом.

Безжалостный, по слухам, сицилийский хозяин тепло и приветливо встретил посланцев Теонии. Он также извинился за то, что не смог встретить их вовремя «Я узнал от Филиста, что Теония хочет заключить с нами союз, Сиракузами? Это действительно замечательная вещь! Ты уже должен знать, что в результате череды войн Сиракузы понесли большие потери в казне, продовольствии и населении и нуждаются в срочном восстановлении. Поэтому я очень благодарен, что Теония может протянуть руку помощи в этот момент! Поэтому, как своего представителя, я пошлю Филиста обсудить с тобой союз в деталях, и я надеюсь, что Сиракузы и Теония отныне смогут вести дружественные обмены и подавать хороший пример другим греческим городам-государствам в западном Средиземноморье!».

Встреча была короткой, и вскоре Анситанос покинул остров Ортигия и с некоторыми сомнениями, и с радостью.

***

Отослав Теонийского посланника, Филист вернулся и с подозрением спросил Дионисия: «Милорд, ты действительно собираешься заключить союз с Теонией?».

«Фил». — Дионисий сказал глубоким голосом, ласково называя прозвище своего важного министра: «На твоем вчерашнем банкете то, что сказал теонийский посланник, — это факт: «Хотя Карфаген понес большие потери, они все еще сильны в Африке, а теперь осваивают Пиренейский полуостров. Я слышал, что они также отправили флот на запад через Геракловы столбы, чтобы исследовать неизвестные земли… Я боюсь, что в следующий раз, когда Карфаген вернется, его сила будет намного сильнее, чем раньше. С другой стороны, Сиракузы ограничены маленькой Сицилией, и наша территория не сильно увеличится, если мы не будем расширяться вовне!».

Этот вопрос уже много раз обсуждался Филистом и Дионисием, поэтому он, конечно, знал, куда Дионисий направляет свою экспансию. Однако Филист с беспокойством напомнил: «Все же сила Теонии не слаба, и они в основном объединили города-государства и аборигенов в Южной Италии».

«Ты прав». — Дионисий осторожно кивнул: «Когда ты помог мне занять пост верховного военачальника, у меня уже была идея завоевать Магна Грецию, поэтому я женился на Дорис (дочери локрийского аристократа). Однако я никак не ожидал, что за несколько коротких лет в Магна-Греции возникнет Союз Теонии!».

Дионисий раздраженно скрипнул зубами: «Возможно, Аид действительно благоволил Давосу, но что с того! Хотя западное Средиземноморье велико, оно может вместить только одного греческого гегемона!».

«Мы только что закончили сражаться с Карфагеном, и нам все еще нужен отдых… пусть даже временный». — предупредил Филист.

«Мы не можем больше медлить!». — Дионисий покачал головой: «Это факт, что Союз Теонии быстро развивается и с каждым годом становится все сильнее. После тщательного изучения Теонии, я должен сказать, что молодой человек по имени Давос умеет обращаться с аборигенами, и мы могли бы перенять некоторые из его методов, чтобы справиться с Сицилией. Однако при нынешних темпах их роста самниты на севере Теонии, возможно, не смогут блокировать их экспансию, что позволит им распространиться дальше на север, пока они не завладеют всей Италией. И что тогда делать Сиракузам? Просто стать их соучастником?». — Дионисий, с холодными глазами, сжал кулак, взмахнул им и твердо сказал: «Нет, мы должны сосредоточиться на их уничтожении, пока они нестабильны и не сильны!».

«Тогда разговоры о союзе с Теонией?». — Снова спросил Филист.

«Обсуждаем, почему бы и нет? Мы можем подписать дружеский договор о ненападении, что достаточно хорошо, чтобы усыпить их бдительность. Но что касается союза... Сиракузы не имеют привычки подписывать равноправные соглашения с другими греческими городами-государствами». — Холодно сказал Дионисий.

Филист подумал, что он забыл о Спарте. Однако он был не настолько глуп, чтобы исправлять ошибку Дионисия. Поэтому он просто кивнул и сказал: «Я понимаю».

«Кроме того… нам нужно ускорить переговоры с Карфагеном… хм…». — Дионисий ходил взад-вперед, размышляя о чем-то. Наконец, он принял решение: «Мы можем вернуть земли к западу от Селинуса и Палермо, но они должны выплатить большую компенсацию, открыть для нас рынок зерна, обеспечить доступную торговлю зерном и подписать долгосрочный мирный договор… это цена, которую они должны заплатить за нарушение соглашения и повторное начало войны (правда, именно Дионисий спровоцировал эту войну). Примерно таков план, поэтому ты должен взять с собой кого-нибудь для обсуждения и провести переговоры с ними как можно скорее!».

Филист кивнул в знак понимания.

«Вот и все.» — Дионисий намекнул Филисту, чтобы тот немедленно выполнил его приказ.

Филист заколебался, а затем сказал: «Э-э… господин… насчет Хемиса, посланник Теоний сказал, что они могут вернуть его нам, понимаешь…».

«Зачем он нам нужен? Что он вообще может сделать, когда вернется?!. Посмотри на его трусливое выступление на публичном суде в Турии. Меня от этого уже тошнит! Скажи им, что Сиракузы уважают закон Теонии, и поскольку этот человек совершил преступление в Турии, мы поддерживаем их, чтобы они наказали его по закону Теонии!».

Филист вздохнул и вышел из главного зала. Затем он вспомнил Анситаноса, с которым вчера вечером хорошо поговорил из-за общего увлечения. Затем в его сердце появилось чувство вины, когда он посмотрел на далекое море. Затем он извиняюще сказал: «Анситанос, прости меня! Но это во благо Сиракуз».

***

Пока Анситанос и Филист вели переговоры, Давос встретил Секлиана в его кабинете в его доме в Турии.

«Архонт!». — Секлиан произнес военное приветствие, как только они встретились.

«Наш герой, Секлиан! Я уже бесчисленное количество раз говорил тебе, что здесь не учебная площадка, так что не нужно быть таким формальным». — Давос посмотрел на молодого командира субфлота. Годы тренировок сделали его лицо более твердым. Давос тайно кивнул, затем улыбнулся и сказал: «Садись! давай поговорим!».

Секлиан сел прямо и повернулся лицом к Давосу.

«Могут ли моряки флота пострадать из-за приговора Энанилусу?». — Вместо ответного приветствия Давос сразу же спросил.

«Не о чем беспокоиться». — Секлиан тут же ответил: «Солдаты знали о преступлениях Энанилуса благодаря публичному суду, но хорошо то, что Энанилус редко участвовал в тренировках и редко руководил флотом. Однако, смогут ли триремы, которые будут построены в этом году, прибыть вовремя?».

«Будь уверен. Нарушение Энанилуса не касалось верфи его семьи, и Сенат уже послал кого-то для их успокоения и получил их заверения. И, следуя плану Сената, флот, запускающий пять трирем в год, не только не изменится, но в будущем будет только увеличиваться, а не уменьшаться!».

«Это замечательно! Сенат принял правильное решение! Хотя у нас теперь 30 трирем, все же гораздо безопаснее, по крайней мере, удвоить число военных кораблей для защиты наших берегов!».

Давос кивнул, погладил подбородок и задумался.

Затем Секлиан немного занервничал, так как подумал, что его просьба заставила архонта, который высоко ценил его, смутиться.

Затем Давос сказал: «Что ты думаешь о нашей военно-морской мощи, включая военные корабли наших союзников, входящих в Альянс Теонии, таких как Метапонтум, Гераклея и Регий, а также военные корабли Альянса Южной Италии, такие как Кротон и Сициллий?».

***