Гегемон Греции!

Глава 139

«И что?». — Мелансей взглянул на него с неубедительным выражением на раскрасневшемся и пьяном лице: «Место, где мы с ним родились, — это расположение судьбы, поэтому вполне естественно, что он обречен на поражение!».

Он спросил громким голосом: «Турий и Амендолара — союзники, и я слышал, что когда моя армия приближалась к Турию, Амендолара обещала прислать подкрепление, так?».

«Это правда, посланник Амендолары однажды сказал: «Дайте нам несколько дней, чтобы собрать войска и дождаться прибытия подкрепления, так что Турий должен держаться». — ответил Анситанос, добавив еще немного, чтобы подчеркнуть оригинальность слов амендоларцев, так как увидел, что лицо Мелансея покраснело еще больше.

Мелансей повернулся к стоявшему рядом с ним Тимарасу и сказал: «Завтра же пошли кого-нибудь допросить Амендолару, спроси их, хотят ли они быть врагами Кротона? И спросил, хотят ли они немедленно разорвали союзный договор с Турием и заключили союз с нами!».

Тимарас заколебался: «Амендолара в союзе с Таранто».

«И что с того, что они в союзе с Таранто? Они заключили союз с Турией, так почему они не могут заключить союз с нами?». — возразил Мелансей.

«Хорошо». — Тимарас неохотно согласился.

Мелансей взял свой бокал с вином, сверкнув глазами: «Давос, что ты будешь делать?».

***

Новость о том, что Кротон захватил Турий, быстро распространилась по Магна-Грации, и Турий сразу же оказался в центре внимания.

Такие города-государства, как Таранто, Локри и Регий, внимательно следили за развитием ситуации. Даже жители Сиракуз на Сицилии, которые готовили свои войска и припасы для нападения на Карфаген, также обратили на них внимание. Ведь Локри — союзник Сиракуз, а Дионисий даже женился на представительнице знатного рода Локри, Дорис, сестре Демодокаса, нынешнего полемарха Локри. Локри и Кротон — враги, и поэтому усиление Кротона — это не то, что хотят видеть Локри и Сиракузы, поскольку это также связано с долгосрочным стратегическим планом Дионисия.

***

Посланник Кротона прибыл в Амендолару и привез с собой приказ Мелансея о том, чтобы они сдались ему, что сделало политическую атмосферу в Амендоларе напряженной.

На заседании Совета разгорелись жаркие дебаты.

Корнелий, Рафиас и Стромболи считали, что Кротоне, одержавший великую победу, пришел выставить напоказ свою огромную силу. Амендолара, только что пережившая войну, не могла остановить их, и, чтобы предотвратить уничтожение своей территории, они должны временно пойти на компромисс и согласиться с требованиями Кротоне.

Однако Скамбрас, Тритодемос и Протесилай предложили оттянуть время и попросить Таранто испытать Кротоне, и действовать в зависимости от ситуации.

Хотя почти все новые государственные деятели-граждане были сторонниками жесткой линии, их возмутило высокомерие посланника Кротоне, когда он прибыл в город, и поэтому они твердо заявили: «Амендолара не должна уступать угрозе Кротоне. Если Кротоне пошлет войска для вторжения, то они должны испытать силу Амендолары!».

После того, как армия Кротона заняла Турий, Давос уже ожидал, что такое случится.

Как лидер, опиравшийся на свой военный престиж, чтобы убедить наемников, и ставший пожизненным архонтом Амендолары благодаря своей военной мощи, он не должен проявлять ни малейшей слабости и уступчивости, потому что это пошатнет его власть.

Поэтому он решительно заявил: «Раз Амендолара уже принял решение, значит, мы должны его придерживаться! Не подрывайте доверие Таранто к нам! Более того, Магна-Грация не должна думать, что Амендолара — это город-государство, которое уступит власти и пренебрежет своими принципами ради собственной выгоды!».

Сильные слова Давоса положили конец заседанию Совета.

Когда посланник Кротона получил ответ Амендолары, он сначала удивился, а потом свирепо пригрозил: «Вы не боитесь испытать то же самое, что случилось с Турией?».

«Можешь попробовать». — холодно ответил Давос.

***

Возмущенный посланник вернулся вместе с ответом Давоса: «Дорогой стратег Кротоне, мы, амендоларцы, восхищены вашей победой. Однако соблюдение соглашения, подписанного во имя богов, является вековой традицией, переданной в Амендоларе. Я надеюсь, что вы сможете понять».

Прочитав это, Мелансей злобно рассмеялся и разорвал письмо на куски: «Архонт Амендолара весьма мужественен, ха-ха-ха, и вообще, откуда наемнику знать, как выполнить свое обещание?».

Он ходил взад-вперед по залу и принял решение: «Похоже, нам нужно преподать урок непослушному маленькому городу-государству! Тимарас, собери восемь тысяч человек и отправляйся в Амендолару!».

Тимарас с тревогой сказал: «Но Таранто…».

Мелансей махнул рукой: «Не волнуйся, я не буду действовать безрассудно».

***

После того как войска Кротона покинули город, они быстрым маршем двинулись на север.

Разведчики Амендолары немедленно доложили об этом, и жители Амендолары занервничали, узнав об этом.

Корнелий, Рафиас и другие снова предложили Давосу смягчить отношения с Кротоном и присоединиться к его союзу.

Тогда Давос сказал: «Я не привык, чтобы меня заставляли заключать мир мечом и копьем».

Новые граждане-государственники, однако, жаждали битвы и, призвав к мобилизации войска, вступили в схватку с высокомерными кротонцами, но и их Давос заставил уступить.

Тогда Давос приказал всем вернуться в город и завершить оборону.

Благодаря его авторитету у офицеров не было другого выбора, кроме как подчиниться его приказам.

***

Совет Таранто также внимательно следил за передвижением армии Кротоне. Они получили новости позже, чем Амендолара, и архонт немедленно провел срочный совет с государственными деятелями.

Государственные деятели один за другим говорили: «Кротоне не обратил внимания на то, что Амендолара является союзником Таранто, и грубо напал на него, что показывает, что они смотрят на Таранто свысока! Против этого должен быть серьезный протест!».

Однако большинство из них осторожно высказывались по поводу того, стоит ли Таранто принимать участие в войне в случае сражения между армией Кротоне и Амендолары, говоря, что они должны действовать в зависимости от развития ситуации. В конце концов, Таранто и Кротоне — великие державы Magna Graecia, и у каждого из них есть группа союзников. Когда начнется война, она не закончится просто несколькими сражениями.

Архитас вызвался на совете отправиться на встречу с кротонским полководцем Мелансеем, и это было одобрено. Затем Таранто отправил посланника в Кротоне на лодке, и при благоприятном ветре путь занял всего полдня.

Пока совет Таранто еще совещался, Мелансей уже перевел свою армию через реку Сарацено, и через два часа они достигли подножия горы. Он посмотрел на Амендолару с холма, городская стена полна вооруженных солдат и под прямыми солнечными лучами с востока выглядит как сияющая стена, и он не мог не сказать: «Солдаты Амендолары все выглядят так. Если я нападу на них утром, солнечный свет заставит моих солдат страдать».

Он приказал своим войскам сформировать фалангу, длина которой была более 500 метров, и медленно подошел к городской стене. Они били в круглый щит и выкрикивали боевой клич, который был очень мощным.

Однако, под строгим приказом офицеров, солдаты Амендолара просто тихо стояли на вершине городской стены, не говоря ни слова.

Арсинис не выдержал и сказал: «Капитан, кротонцы слишком высокомерны. Мы тоже должны кричать в ответ».

Однако командир отряда Ксетипус лишь тихо сказал: «Замолчите, это приказ архонта, хочешь нарушить военный закон?».

Как только Арсинис услышал это, он перестал жаловаться.

«В любом случае, вы должны помнить, что пока кротонцы не нападают, мы будем просто наблюдать за их выступлением». — напомнил Ксетипус.

«Понял». — Арсинис крепче сжал копье в руке. Несмотря на то, что вражеские войска под городом выглядели очень массивными, Арсинис все равно с нетерпением ждал их атаки, чтобы использовать свои навыки, которые он упорно тренировал в течение этого периода.

Видя, что амендолары не отвечают, Мелансей немедленно остановил марш и послал кого-то в город, чтобы попросить встречи с архонтом Амендолара, Давосом. Однако с вершины городской стены не последовало никакой реакции.

Мелансей решил, что Давос боится и не осмеливается вступить с ним в прямой разговор, и поэтому просто послал нескольких солдат оскорбить его.

«Давос — трус, и поэтому он не смеет противостоять армии Кротона!».

«Амендоларанцы не осмелились даже вздохнуть воздуха, как только увидели армию Кротона!».

***

Когда новобранцы услышали это, их лица покраснели, и они начали жаловаться. Тогда ветераны отругали их, призывая стоять на месте.

На самом деле, эти ветераны тоже сдерживали себя, но опытные привыкли выполнять приказы Давоса.

Несмотря на то, что солдаты Кротоне охрипли от криков, амендоларианцы по-прежнему никак не реагировали.

Мелансея это не забавляло, и поэтому он наконец приказал: «Сожгите все эти здания в качестве предупреждения Амендолару!».

Мелансей был унижен и разгневан молчаливой Амендоларой. И вот, все склады и трактиры, которые вот-вот должны были быть достроены у подножия горы Амендолары, сгорели в огне, и усилия амендоларцев в течение нескольких месяцев были уничтожены.

В пламени отражались разъяренные лица бесчисленных солдат на стене. Их глаза расширились и уставились на уходящих кротонцев.

***

Когда эти новости дошли до Совета, все собравшиеся пришли в ярость.

Только Давос выглядел спокойным, так как внимательно слушал Асиста, вернувшегося из города, и тот тщательно описывал выступление армии Кротона под городом. Из этого он сделал вывод о характере и психологии Мелансея и подтвердил уже известные ему вещи.

«Неужели кротонцы сделали это для того, чтобы объявить нам войну?». — удивленно спросил Рафиас.

«Кротонцы вторглись на нашу территорию и сожгли наши здания. Это уже объявление войны». — поправил Филесий.