Гегемон Греции!

Глава 158

Говоря об этом, Соликос повысил голос и сказал: «Но теперь, с архонтом Давосом в качестве опоры и другими государственными деятелями в качестве вспомогательных, Союз будет гораздо более эффективным. Более того, у всех граждан теперь будет земля, и они больше не будут беспокоиться о своем пропитании, не говоря уже о вторжении врагов. Теперь они могут свободно наниматься на государственную службу и получать зарплату, что намного лучше, чем раньше! Так что, даже если Союз действительно превратился в монархическую систему, в этом нет ничего плохого. Если будущие короли смогут быть похожими на архонта Давоса, народ Союза поддержит это, вот что я думаю».

Тиос слушал его слова и погрузился в глубокую задумчивость. Греки были рождены, чтобы любить политику. С древних времен и по сей день каждый гражданин города-государства ищет идеальную систему, которая сделает его город-государство более процветающим, а граждан — более свободными.

Несколько десятилетий назад Афины стали образцом для подражания для всех городов-государств. Однако после поражения в Пелопоннесской войне многие увидели недостатки афинской демократической системы. Некоторые вельможи, включая философов, начали восхвалять Спарту, которая следовала древнегреческой системе полумонархии и полудемократии. Однако гегемония Спарты вызывала особое отвращение у соседних стран Пелопоннесского полуострова.

'И система управления Туанского союза, похоже, тоже интересна'. — В сердцах подумал Тиос.

Повозка продолжала двигаться, и когда она пересекла деревянный мост, Тиос оглянулся и долго смотрел назад.

Хотя на дороге много пешеходов и запряженных животными транспортных средств, все они идут очень организованно и не мешают друг другу.

Тиос огляделся и кое-что обнаружил: «Вы все, кажется, идете справа от дороги?».

«Верно!». — радостно воскликнул Соликос: «После того, как эта дорога была построена, архонт Давос установил памятник в месте брода Амендолары, Турии и Гераклеи, советуя всем путешественникам идти направо. В первые дни многие не слушали его и часто переходили дорогу. Но поскольку эта дорога настолько хороша, что скорость повозок и лошадей была относительно высокой, поэтому несколько человек получили травмы, что привело к перегруженности дороги. Тогда мы поняли, что слова архонта Давоса были верны! Видите ли, наш Архонт такой, даже если у него много власти, он не часто использует ее для принуждения своих людей к повиновению, а старается изо всех сил убедить. Это одна из причин, почему мы не беспокоимся, хотя он пожизненный архонт!».

«У Союза хороший правитель». — вздохнул Тиос: «Более того, я заметил, что на каждом втором расстоянии, на обочине дороги стоит каменная табличка, на которой выгравировано расстояние от Амендолары до Гераклеи».

Соликос взмахнул хлыстом и с гордостью выпятил грудь.

«Сколько ты зарабатываешь каждый день, управляя повозкой?». — спросил Тиос.

Соликос, который был счастлив, откровенно сказал: «Вначале я зарабатывал только 10 оболов в день, и большую часть из них получал от новых людей Союза. Но теперь, работая с утра до ночи почти без отдыха, я могу заработать не менее 46 оболов. Если так пойдет и дальше, то, вычтя расходы на уход за лошадью и ее корм, я смогу заработать около 600 оболов, то есть почти 100 драхм в месяц. И через четыре месяца я смогу выплатить свой кредит и проценты по нему!».

Они радостно разговаривали. А поскольку телег на дороге было немного, а дорога очень ровная, то им удалось добраться до склада и постоялого двора под городом Амендолара менее чем за два часа. На самом деле, здесь не так тихо, как говорил служащий рынка, но и не слишком шумно.

Соликос и Тиос вышли из повозки, затем он сказал ему: «Я предлагаю вам отправиться на ужин в ресторан Хейристоий. Их бараний суп и требуха очень вкусные, а цена не дорогая. Я обычно хожу туда обедать раз в несколько дней. Честно, не ожидал, что субпродукты окажутся такими вкусными и заставят меня потратить на них половину денег».

«Это так вкусно?». — Тиос сомневался.

«Узнаете, когда попробуете». — сказал Соликос, затем в повозку сел другой покупатель, и он помахал ему рукой на прощание.

«Да благословит тебя Гермес, чтобы твое желание исполнилось как можно скорее!». — Тиос также дал свое благословение.

Видя, что Соликос уехал, Тиос уже проголодался, и его желудок начал урчать, поэтому он решил сначала пойти в ресторан, который рекомендовал Соликос.

По сравнению с Амендоларой, земли, населения и работ в Турии гораздо больше. Поэтому зал заседаний Сената будет перенесен в Турию, хотя зал заседаний Сената еще не построен. Поскольку большинство домов государственных деятелей находятся в Амендоларе, совет по перестройке выделил государственным деятелям несколько домов в Турии, чтобы облегчить скорость и удобство обсуждения в будущем. Из-за загруженности Давоса и необходимости обсуждать политические вопросы и государственных деятелей в своем доме, ему также выделили новый дом, в два раза больший, чем его дом в Амендоларе. Давос сначала хотел отказаться, но дом так понравился Хейристое, что ему оставалось только принять его.

Дом расположен на высоком склоне холма на берегу реки внутри города Турия. Стоя у ворот двора, можно любоваться панорамным видом на прекрасный пейзаж реки Крати и реки Коскели, а на другом склоне холма, на севере, находится бывший храм Аполлона (сейчас на нем строится храм Аида), а также Акрополь, что говорит о прекрасном расположении дома.

Был конец сентября, то есть начало осени, но климат на юге Апеннинского полуострова был еще жарким. К счастью, речной бриз, который время от времени приходит, охлаждал Хейристою.

Двор нового дома большой. Некоторое время назад Хейристоя пригласил каменщика, чтобы тот построил стену посередине и приделал к ней дверь, разделив таким образом двор на передний и задний. В переднем дворе находится комната для рабов, а также приемная, а в заднем — спальня для Давоса и ее, комната для их приемной дочери и сына, а также место для личных слуг.

Все это время Хейристоя оставалась в задней комнате, обстановка была тихой и уединенной. В это время она одета в легкую льняную одежду и вместе со своей рабыней Азуной сажает свои любимые цветы и растения на заднем дворе двора. Ее одежда развевается, а белоснежная грудь слабо видна, что наводит на причудливые мысли.

Затем Андреа вошла на задний двор с разрешения девушки-рабыни, стоявшей у входа. Андреа увидела, как Хейристоя положила лапату, затем взяла полотенце у Азуны и вытерла пот.

Андреа поспешно подошла к ней и предупредила: «Госпожа, врач сказал, что в этот период беременности вы должны спокойно отдыхать, чтобы обеспечить нормальный рост ребенка».

«Сейчас меня больше не тошнит. И Давос также сказал, что «правильные упражнения помогут мне и моему ребенку быть здоровыми». — возразила Хейристоя, поглаживая свой живот, и ее лицо наполнилось нежностью.

«Несмотря на то, что архонт Давос так занят, он все равно так заботится о вас и вашем ребенке. Госпожа, Гера благословила вас хорошим мужем». — Своевременный комплимент Андреа заставил Хейристою улыбнуться еще шире: «Андреа, ты не должна мне завидовать, ведь еще через год ты будешь вместе с Багулом. Я не ожидала, что это произойдет так скоро».

«Это все благодаря архонту. Багул и его народ очень благодарны». — искренне сказала Андреа.

«Желают ли Багул и остальные остаться и стать гражданами Союза после того, как отбудут свой срок?». — Хейристоя передала полотенце обратно Азуне и спросила, казалось бы, непреднамеренно.

«Багул сказал мне, что «большинство молодых людей хотят остаться, потому что, хотя они и устали, они счастливы и чувствуют себя в безопасности. Поэтому они не хотят возвращаться в горы и жить жизнью, полной страха». И только несколько старших колеблются, к которым относится и его отец». — В этот момент Андреа немного забеспокоилась. Конечно, она хотела бы, чтобы луканцы остались, чтобы ее брак был более гладким.

«Не волнуйся, Давос обязательно постарается сделать так, чтобы они все остались». — Хейристоя утешила ее, затем взяла кувшин с соседнего стола, налила в него воды и протянула Андреа: «Ты только что пришла с рынка, поэтому, должно быть, хочешь пить».

Андреа торопливо взяла стакан, затем окинула его взглядом и увидела, что в стакане золотисто-желтая жидкость, а на ней плавает белая пена. Она не осмелилась спросить сразу, поэтому сначала сделала глоток, а затем попробовала, что это горько-сладкое и холодное.

Она не могла остановить себя от желания выпить еще раз. Большое количество пены, окутанной жидкостью, плавно перетекло в ее желудок, и она вдруг почувствовала, что ее тело стало горячее, а также освежилась.

«Что это за напиток?». — спросила она в изумлении.

«Это вкусно, да? Я вымачиваю его в колодезной воде довольно долгое время». — Хейристоя усмехнулась: «Что касается того, что это такое, я попрошу Азуну объяснить тебе это».

Темнокожая и симпатичная Азуна поспешно ответила: «Это называется пиво, и это вид алкоголя, который мы, египтяне, любим пить. Несколько месяцев назад я слышала, как лорд Давос сказал своей жене: «Я подумываю о том, чтобы сделать регби официальным соревновательным видом спорта, который будет популярен среди населения. Однако до сих пор не хватает хорошего напитка, чтобы люди могли сидеть на арене и смотреть игру под палящим солнцем, который не только утолит их жажду, но и придаст им бодрости. Поэтому я не смог удержаться, чтобы не сказать: «Вы можете попробовать напитки египтян».

Услышав это, Хейристоя рассмеялась и сказал: «Вы бы видели выражение лица Давоса. Он был очень удивлен, посмотрел на Азуну и спросил ее: «Как называется этот напиток?», затем он спросил о цвете, вкусе и процессе его производства. Потом он проговорил что-то вроде «Я… меня обманули немцы, оказалось, что пиво изобрели египтяне». Затем он призвал меня найти кого-нибудь, кто мог бы его делать, и мне пришлось заплатить высокую цену, чтобы купить египетского раба, который умел делать пиво».