Гегемон Греции!

Глава 262

«О, какие две?». — Канос снова наклонил свое тело вперед.

«Первый — это…». — Сипрус неторопливо положил деревянную палку на стол: «Любой может подать получение о предоставлении ему теонийского гражданства, будь то иностранец, захваченный вражеский гражданин или даже освобожденный раб, если только он соответствует требованиям».

Канос вздохнул, Элея тоже давала гражданство вольноотпущенникам, но это было связано с войной и нехваткой солдат и рабочей силы, поэтому трудно представить, что Теония будет постоянно давать гражданство: «Это… значит, что гражданство в Теонии не так важно? И они не могут пользоваться большинством прав союза? И что за люди могут быть гражданами союза? Как они могут поддерживать порядок в городе-государстве?».

«Быть гражданином Теонии очень привлекательно!». — Столкнувшись с тоннами вопросов Каноса, Сипрус покачал головой: «Не считая других прав, одного только права каждого нового гражданина получить в собственность земли достаточно, чтобы свести с ума вольноотпущенников. Не говоря уже о том, что новые земли могут быть выделены гражданам в зависимости от их достижений на военной службе».

«Это… это правда?!». — Каносу было трудно в это поверить, он не мог остановить себя от глотка, потому что как граждане Элеи, которые долгое время были заперты в городе, земли были очень привлекательны для них.

«Конечно, это правда. Иначе почему бы Теония с ее небольшой армией смогла легко набрать 7000 вольноотпущенников, не тратя денег, в предыдущей решающей битве между Теонией и Кротоном, а вольноотпущенники даже проявили исключительную храбрость, отчаянно помогая Теонии победить Кротон. Все это благодаря привлекательности гражданства Теонии». — Оглядев тех, кто с энтузиазмом ел и разговаривал, Сипрус обернулся и продолжил: «Что касается того, нарушит ли это порядок в городе-государстве, то на сегодняшней праздничной церемонии присутствует по меньшей мере двадцать-тридцать тысяч теонийцев, верно?».

После этого напоминания Сипруса, Канос сразу же понял: «Я впервые вижу, чтобы на празднике союза и фестивале присутствовало так много людей и без каких-либо серьезных нарушений. Боюсь, что это произошло не только из-за большого количества патрулирующих солдат, которые следили за порядком».

Сипрус ответил низким голосом: «Естественно, это во многом связано с законами Союза Теонии, которые регулируют жизнь граждан, свободных и даже рабов. В городе Турии не только больше патрулей, чем в любом другом городе-государстве, но и судов. И эти суды не только рассматривают дела и споры, но и записывают имена тех, кто нарушает закон. Если они вольноотпущенники, это повлияет на то, смогут ли они вовремя получить гражданство; если они граждане, это повлияет на выделение им земли, поэтому для лучшего будущего подавляющее большинство людей, живущих в Теонии, будут сознательно соблюдать здесь законы».

«Это фантастическая идея! Со временем у жителей Теонии естественным образом сформируется привычка всегда соблюдать законы. Неудивительно...» — Канос не мог не похвалить: «Это решение в корне решает возможный беспорядок, который может произойти в Теонии из-за сложного происхождения народа. Интересно, кому вообще пришла в голову эта идея».

Затем он увидел улыбку на лице Сипруса, и тут до него дошло: «Давос?».

Сипрус кивнул.

Канос беспомощно пожал плечами, больше он ничего не мог сказать об архонте Теонии.

«Что за второй закон?». — Знакомство Сипруса с Теонией и его уникальный внутренний мир углубили понимание Каноса о Теонии, поэтому он жаждал узнать больше.

«Субгорода-государства». — Два слова вырвались из уст Сипруса, и странный блеск промелькнул в его глазах: «То, как Теония обращается со своими городами-подгородами или территориями, которые они захватили, очень отличается от большинства греческих городов-государств».

«В чем разница?». — Канос снова увлекся словами Сипраса и поспешно спросил.

«Ты знаешь Апрустум?».

«Я слышал, что раньше он был городом бруттийцев, потом стал подгосударством Кротона, а теперь вошел в состав Союза Теонии».

«Давай возьмем Апрустум в качестве примера. Что сделали кротонцы после того, как оккупировали его? Они убили всех бруттийцев в городе, а безземельных граждан Кротона переселили в город Апрустум, где у него такая же политическая система, как и в Кротоне». — Сипрус отщипнул кусок требухи, бросил его в рот с насмешливой ухмылкой: «Жители Апрустума — граждане Кротона, а его правительство — правительство Кротона. Разумно сказать, что Апрустум стал частью Кротона, но почему за последние десятилетия в Апрустуме произошло два бунта с требованием отделения от Кротона?».

«В Апрустуме было два бунта?». — Канос был слегка удивлен, потому что, насколько он помнил, Апрустум был городом в Кротоне.

«Да, дважды». — Сипрус вытянул два пальца и медленно сказал: «Из-за того, что Кротон быстро подавил беспорядки и намеренно заблокировал новости, Элея, которая находится далеко на севере, естественно, не знает об этом, хотя это правда, что Апрустум сначала был полностью присоединен к Кротону, 20 лет назад ситуация изменилась. Согласно закону Кротоне, только мужчины из Апрустума, чьи отцы были гражданами Кротоне, могли стать гражданами Кротоне, и со временем некоторые иностранцы приезжали в Апрустум, женились на женщинах из города и рожали детей, которые не могли стать гражданами Кротоне и могли быть только гражданами Апрустума, некоторые люди, которые родились в этом маленьком городе и выросли там, естественно, привязались к Апрустуму больше, чем к Кротоне, они не хотели подавать заявление на получение гражданства Кротоне.

Таким образом, истинных граждан Апрустума в этом маленьком городе становится все больше и больше, больше, чем граждан Кротоне, и их желание защищать интересы только Апрустума перевешивает интересы Кротоне. А для кротонцев, по мере того как кровь становилась все более и более далекой, они относились к Апрустуму все больше и больше как к рабам, а не как к собственному народу. Когда идет война, они выставляют Апрустум на первый план; в случае земельного спора предпочтение отдается кротонцам, при растущей неприязни к кротонцам среди Апрустума, как они могли не потребовать независимости?».

Услышав это, Канос кивнул и сделал большой глоток пива.

«Меры, предпринятые Кротоном против Апрустума после бунта, заключались в том, чтобы убить людей, которые решительно сопротивлялись Кротону, а затем переселить большое количество кротонских граждан в маленький город, поддерживая Апрустум, который был близок к Кротону, и дать гражданам Кротона контроль над верховной властью Апрустума. Но более десяти лет назад в Апрустуме произошел еще один бунт, и ситуация была такой же, как и в прошлый раз. Насколько я знаю, греческие города-государства поступали примерно так же со своими колониями и захваченными территориями, и хотя Апрустум был очень близок к Кротону, который был могущественным городом-государством в Магна-Греции и имел достаточно власти, чтобы контролировать Апрустум, маленький город, и все же такое все равно произошло. Очень часто субгосударства, которые находились далеко от своего материнского государства, или те, где материнское государство было недостаточно сильным, не могли объединиться со своим субгосударством, чтобы укрепить себя. Что еще более ужасно, так это то, что материнские государства становятся врагами со своими субгосударствами, таких примеров много!». — сказал Сипрус со вздохом.

Его слова напомнили Каносу о материнском государстве Элея. Когда-то Элея отправила посланников в свое материнское государство с просьбой о помощи, но оно проигнорировало бедственное положение Элеи и отказалось оказать какую-либо помощь, поэтому обе стороны стали чужими. Канос был слегка сентиментален: «Ты прав!».

С этими словами он поднял кружку и пригласил Сипруса на тост.

Канос вытер пену с губ и спросил: «А как Теония относится к территориям, которые они захватили?».

Сипрус взял другую деревянную палку, положил ее на деревянный стол и медленно сказал: «После того, как Теония оккупировала Апрустум, первое, что они сделали, это объявили: «Все Апрустумцы, которые захотят остаться, станут гражданами Теонии».

«Ха?!». — удивился Канос.

«Хотя очень немногие Апрустумы решили остаться, я думаю, что они сделали правильный выбор». — Подчеркнув одно предложение, Сипрус продолжил говорить: «Второе, что внедрила Теония, — это назначение гражданских служащих сенатом Теонии для управления Апрустумом, а верховным управляющим города является претор, который должен быть государственным деятелем Теонии, и, насколько я помню, нынешним претором Апрустума был… Иелос из сената Теонии, государственный деятель, который был в близких отношениях с Давосом».

«Видите ли, жители Апрустума теперь являются гражданами Теонии, а согласно теонийскому закону, «если один из родителей является теонийцем, то их дети станут теонийцами сразу после рождения» Кроме того, власти Апрустума назначаются непосредственно Сенатом, и любой гражданин Теонии может претендовать на государственную должность в городе-государстве. После долгого периода работы на государственной службе, те, кто имеет богатый опыт и выдающиеся достижения, могут стать государственным деятелем теонийского сената».

Сипрус сказал с немного взволнованным выражением лица: «Это уменьшит вероятность того, что жители Апрустума предадут Теонийский союз, сейчас или позже, так как они пользуются теми же правами, что и граждане Теонии в других городах союза. Апрустум уже является частью Союза Теонии, и он также находится под непосредственным управлением Сената Союза, и будь то уплата налогов или военная служба, это напрямую укрепляет силу Союза. Именно поэтому Теония смогла собрать примерно такое же количество солдат и ресурсов, как и Кротоне, несмотря на то, что они были слабее. Потому что такая форма правления могла лучше сконцентрировать всю мощь городов под своей юрисдикцией! В то время как Кротон и Апрустум не могли даже поддержать друг друга в полной мере, не говоря уже о союзниках — Сциллиуме и нашей Терине. И именно это, боюсь, больше всего пугает в Союзе Теонии — то, что каждая завоеванная ими земля будет укреплять союз!».

***