Гегемон Греции!

Глава 285

«Я обещаю, что мои солдаты расправятся с ними в кратчайшие сроки!». — Вспомнив о цели своего прихода сюда, Матонис собрал все свое мужество и громко сказал это.

Лицо Давоса было мрачным: «Глупости! Неужели ты думаешь, что это игра в регби, что ты можешь делать все, что захочешь? Поспеши назад, чтобы командовать своей бригадой. Если это повлияет на атаку всей армии, военный закон не пощадит тебя!».

Увидев, что Матонис ушел с обидой, Давос повернулся к Толмидесу и сказал: «Передай Аминтасу, что Матонис попросил заменить его бригаду на том основании, что третья бригада Матониса может справиться с задачей лучше, и в то же время скажи ему, чтобы он сам разобрался в этом».

Толмидес сразу понял намерение Давоса и ускакал.

Умакас испытал смешанные чувства, когда увидел, что Давос командует своими стратегами и солдатами, как своими руками, совсем не сравнимыми со стратегами, временно назначенными Таранто.

«Лорд Умакас, давайте поднимемся на холм». — сказал Давос, ведя своих гвардейцев к холму позади них.

«А?». — Умакас спросил в изумлении: «Разве мы не собираемся принять участие в битве?».

«Если я приму участие в атаке, то кто будет руководить сражением?». — рассмеялся Давос.

«Тебе все еще нужно командовать после начала битвы?». — Умакас, который в молодости тоже участвовал во многих битвах, не мог понять, как архонт может «прятаться» за своими войсками, вместо того чтобы возглавить их. Однако он ясно видел, что солдаты позади Давоса выглядели так, как будто это было естественно, и не считали своего архонта трусом.

Умакас мог лишь с сомнением следовать за ним.

«Главноаомандующий, я… что должна делать моя бригада?». — Изам подбежал к нему и спросил напрямую. Теперь его люди выполнили задачу по разведке дороги и возвращались с разных сторон.

Давос обернулся и посмотрел на разведчиков, собравшихся неподалеку, и почти забыл об этой жизненно важной силе. Он подумал и сказал: «Пока что они будут действовать как резерв, пусть сначала спрячутся в горной тропе, откуда мы пришли, и отдохнут».

«Как резерв?». — Изам был недоволен, услышав это.

«Сражаться в горах — это ваша специальность, так что после начала битвы вы все будете незаменимы». — утешил Давос.

***

«Как все прошло? Я же говорил тебе, что ты провалишься! Ты все еще не понимаешь Давоса, даже после того, как пробыл с ним столько времени. Как только начинается битва, он становится совершенно другим человеком, и неважно, насколько ты близок с ним, он будет строго требовать выполнения приказов, иначе… хмф…». — Оливос увидел, что Матонис возвращается удрученный, поэтому он утешил его, пошутив при этом.

Матонис проигнорировал его и направился прямо к военному знамени своей бригады.

«Стратег, все центурии построились!». — Его адъютант вышел вперед, чтобы доложить.

«Собери всех центурионов. Мне нужно кое-что сказать». — приказал Матонис со спокойным выражением лица.

Вскоре после этого прибыли пять центурионов.

«Слушайте все. У меня есть только одна просьба, и она заключается в том, чтобы все солдаты атаковали изо всех сил и чтобы наша третья бригада первой прорвалась через вражеские ряды!». — Матонис посмотрел прямо на них и решительно сказал: «Какая центурия, какой взвод, какой отряд, какие солдаты плохо себя проявят, получат от меня не только ругань!».

«Понял!». — громко ответили центурионы, не чувствуя давления, наоборот, все они выглядели возбужденными.

***

«Братья, слушайте, снимайте шлемы!». — приказал командир отряда.

Хотя солдаты сняли свои тяжелые коринфские шлемы, как было приказано, некоторые из новобранцев были удивлены: «Война вот-вот начнется, так почему мы должны снимать шлемы? Разве так не легче получить ранение?».

Ветераны, прошедшие через экспедицию в Персию и участвовавшие во многих горных сражениях, сказали им: «Мы должны карабкаться вверх и сражаться с поднятой головой; шлемы слишком тяжелы. Кроме того, глазное отверстие шлема маленькое, и когда мы наклоняем голову, шлем сползает назад и закрывает нам обзор, что не очень хорошо во время сражений».

«Но без защиты шлемов мы легко получим ранение!». — Новобранцы все еще беспокоились.

«У тебя еще есть щит». — Старый солдат встал в позу, держа свой щит над головой и наклонив тело вперед: «Видишь! Круглый щит и наклон защитят тебя от ранений!».

В этот момент он вздохнул: «Жаль, что мы не смогли надеть наши новые шлемы в этот раз; иначе не было бы проблем с тем, чтобы карабкаться и сражаться в них!».

***

«Царь, посмотри на правый фланг врага!». — Певкетсаий генерал Пуло указал вниз по склону: Позади «фаланги» греков был непрерывный поток войск, движущихся к крайнему правому фланге.

«Справа у них явно больше людей, чем слева! На нашей стороне не так много войск, поэтому, если мы хотим сформировать такой же длинный строй, как у них, нам придется проредить строй, что ослабит оборону, но если мы ничего не предпримем, их солдаты обойдут снаружи наш левый фланг и атакуют наш фланг».

Телемани нахмурился, наблюдая за изменениями у подножия холма. Он понял намерение врага и увидел, что враг сформировал только «малые фаланги» одну за другой и не сформировал большую фалангу, поэтому он решил, что у них еще достаточно времени, чтобы приспособиться.

Певкетские войска находились на вершине холма, поэтому Давос не мог видеть примерную численность Мессапи-Певкетов. На самом деле, армия Телемани составляет менее 12 000 человек, вместе с более чем 3 000 мессапийских солдат Алитии, что в сумме составляло около 15 000. Для сравнения, только у Теонии около 14 000 человек в двух легионах, плюс тысячная горная разведывательная бригада, и объединенные 3 000 человек из Гераклеи и Метапонтума, что на целых 3 000 человек больше, чем у мессапийско-пвкектского альянса, который находится перед ними.

Поскольку Телемани был в меньшинстве, его главной силой был холм, и он не должен был потерять это преимущество. Поэтому он сразу же принял решение: «Пуло, быстро возьми 1500 человек, чтобы усилить наш левый фланг!».

В тот самый момент, когда пвкетийцы в панике начали перебрасывать свои войска на левый фланг, у подножия холма внезапно раздался сальпинкс.

Телемани был сильно потрясен: «Греки так торопились, что даже напали, не успев завершить свою фалангу?».

На его недоуменный взгляд, «малые фаланги», сформированные теонийцами, начали медленно продвигаться вперед. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на свою собственную армию, хотя у певктов не было плотно выстроенных фаланг, как у греков, у них также был аккуратный и упорядоченный строй, но из-за развертывания его войск, его солдаты сейчас находились в беспорядке.

«Пуло, останови развертывание!» — поспешно приказал он.

«Понятно! Но как насчет левого крыла?».

Телемани задумался на мгновение и сказал: «Иди и скажи Тимогерасу, чтобы он привел всех незанятых конников на помощь нашему левому крылу!».

***

Терифиас тоже не ожидал, что теонийцы начнут атаковать так скоро, в то время как его армия все еще находилась на пути к правому флангу.

«Что нам делать?!» — с тревогой спросил его подчиненный.

«Сначала пойдем на нашу позицию». — сказал Терифиас, стараясь сохранить самообладание.

К счастью, из-за продвижения теонийской армии тропа стала менее узкой и более удобной для марша.

Когда Давос услышал рог, он не мог не похвалить его: «Первый легион двигается быстро».

Затем прозвучал рог справа.

Он кивнул: «Второй легион тоже не медлит!».

«Главнкомандующий!». — Толмидес прибежал с подножия холма и доложил, задыхаясь: «Войска Гераклеи и Метапонта не прибыли на заранее определенные позиции и не могут начать атаку».

«Не стоит беспокоиться, для нас лучше, если их атака будет отложена». — ответил Давос спокойно, как будто все было под контролем.

Толмидес был умен, поэтому он понял, что Давос имел в виду, получив напоминание. Если солдаты Гераклеи и Метанпонта, которые слабы, нападут одновременно, они окажутся в невыгодном положении против свирепого союза Мессапы и Певкетии, и, вероятно, понесут потери и станут обузой для всей армии. Поэтому их позднее прибытие поставит врага в затруднительное положение и заставит его вступить в бой со вторым легионом, что сделает позднее прибытие Терифиаса и его 3000 человек дополнительным сюрпризом на поле боя!.

Умакас, с другой стороны, не мог быть таким же спокойным, как Давос. Его сердце начинало биться так же быстро, как звук сальпинкса, а взгляд перемещался вместе с движением войск у подножия холма. Битва почти 40 000 человек вот-вот должна была начаться, и победитель этой битвы решит судьбу тарантийской армии...

***

Тарантинская армия, судьба которой вот-вот должна была решиться, находится недалеко от поля боя. На узкой извилистой горной тропе их 3-километровая колонна попала в засаду мессапийцев и была повергнута в смятение и панику, полностью дезорганизована, лишена командования и брошена сражаться в одиночку.

У Диаомиласа не было времени сожалеть о том, что он не послушал Давоса, так как он громкими криками подбадривал окружавших его солдат, чтобы они храбро сражались за выживание. Но на раскаленном поле боя его голос, как камень, брошенный в поток, ничего не менял.

Мессапийцы нападали с двух сторон, постепенно тесня их к горной тропе, не давая им даже взмахнуть копьями.

Диаомилас был в отчаянии, когда его уши наполнились пронзительными криками солдат.

В этот момент с обеих сторон поля боя возникла суматоха.

«Рог! Это гудение рога! Наше подкрепление прибывает!». — Крики солдат ворвались в онемевшие уши Диаомиласа, заставив его насторожиться и внимательно прислушаться.

Шум, заполнивший все небо, не мог скрыть резкого сальпинкса, прорвавшегося через множество препятствий и слабым эхом отдающегося в долине, где шум битвы был таким громким.

Образ Давоса сразу же пришел на ум Диаомиласу, но в этот момент, вместо отвращения, он с восторгом воскликнул: «Держитесь! Теонийцы приближаются!».

Нет нужды говорить, что у солдат, увидевших надежду на жизнь, естественно, поднялся боевой дух. А мессапийцы усилили свои атаки.

***

Зевс;