Гегемон Греции!

Глава 337

Ликасис закрыл дверь и повесил деревянную табличку: «Ушел из города».

«Эй, Никостратос, ты уходишь?». — Крикнул владелец мясной лавки через дорогу, размахивая своим тесаком.

Никостратос хмыкнул, не обращая внимания на мясника. Он всегда думал, что именно из-за этого мясника, который каждый день кричал и торговал через дорогу, богатые люди не хотят посещать его клинику. Поэтому у него несколько раз возникала мысль о переезде, но жилье в городе недешевое, а расположение домов, которые он мог себе позволить, не такое хорошее, как здесь. Поэтому он не очень-то жалует грубого соседа.

«Как долго тебя не будет?». — Хозяин мясной лавки уже привык к отношению лекаря. Видя, что тот не отвечает, он продолжал спрашивать.

Умный Ликасис увидел, что его учитель становится все более мрачным, поэтому он ответил от его имени: «Мы будем отсутствовать около двадцати дней, Кус».

«Слишком долго!». — Воскликнул хозяин мясной лавки: «А вдруг мы заболеем, а тебя не будет?!».

Никостратос несколько раз дернулся. Наконец, не в силах больше сдерживаться, он повернулся и закричал: «Тогда вы не должны болеть, пока я не вернусь!».

«Не мне решать, заболею я или нет. Все зависит от проделок богов!». — Жаловался хозяин мясной лавки.

Никостратос больше не хотел с ним разговаривать.

«Лекарь Никостратос, куда ты идешь?». — Спросил другой человек.

На этот раз Никостратос остановился, потому что тот, кто спросил, был пекарем. Он был его важным клиентом, который редко приходил, но платил много денег каждый раз, когда приходил к нему.

«В Турий». — Серьезно ответил он.

«В Турий? Тебя пригласили?». — Когда торговец увидел Ликасиса с медицинским ящиком, он с гордостью сказал: «Мы, Кротонцы, славимся по всей Магна-Греции своими медицинскими навыками! Хотя Теония имеет гораздо большую территорию и хороша в боях, они все же значительно уступают Кротону, имеющему долгую историю, в других аспектах!».

Мясник поддержал его: «Ты прав! Все те люди на севере — беженцы. У них нет ни культуры, ни традиций!»

Влияние Теонии в Магна-Греции росло год от года, заставляя простых людей в некогда могущественном Кротоне разочаровываться. Из чувства горечи они всегда любили сравнивать некоторые преимущества своего города-государства с Теонией, высмеивая их, чтобы получить психологическое удовлетворение.

Никостратос дал несколько отточенных ответов и быстро вышел на улицу.

«Дурак». — Именно в этот момент из его уст вырвалось слово.

Возникновение медицины в Кротоне началось с Демокеда сто лет назад. В юности этот молодой кротонец твердо решил стать лучшим врачом Средиземноморья. Поэтому он путешествовал по всем местам, чтобы научиться искусству врачевания, а после завершения обучения практиковал в Афинах, зарабатывая своими навыками большие деньги. Позже он отправился в Самос, чтобы лечить тирана. Однако Самос был захвачен персами, когда они напали на Малую Азию, в результате чего он стал пленником и был доставлен в Сузы, где вылечил Дария, царя царей, который вывихнул лодыжку. Затем его отпустили служить царской семье, но запретили возвращаться в Грецию.

Прожив в Персии более пяти лет, он начал скучать по родному городу, расположенному за тысячи километров от него.

Однажды Атосса, царица Дария и дочь Кира Великого, основателя Персии, страдала от опухоли на груди, которую никто не мог вылечить. Услышав о превосходных медицинских способностях Демокеда, она неохотно попросила грека прийти во внутренний двор для лечения и пообещала, что если он сможет вылечить ее, то царица удовлетворит любую его просьбу.

В результате Демокед вылечил царицу Атоссу и вернул ей здоровье. Затем, по его просьбе, Атосса предложила Дарию, чтобы Демокед путешествовал по Греции вместе с персидскими шпионами для сбора информации для будущего завоевания Греции.

Получив согласие Дария, Демокед поклялся вернуться в Сузы.

Но в результате, покинув Персию, он нашел возможность избавиться от своих персидских охранников и сбежать обратно в Кротон.

В то время, хотя Персия не была столь могущественной, они еще не начали завоевание Греции. Поэтому они не могли повлиять на западное Средиземноморье, которое находилось за тысячи километров.

Затем Демокед открыл клинику в своем родном городе. Стал принимать многочисленных учеников, которым бескорыстно передавал свой многолетний медицинский опыт и медицинские навыки Греции и Персии, которые он объединил, что значительно повысило уровень медицины в Кротоне и сделало кротонских врачей непревзойденными в Магна-Греции в течение ста лет.

Но в последние годы медицинские навыки Теонии быстро улучшались, как и сила ее союза. Ходили слухи, что даже некоторые сложные и разнообразные болезни, с которыми не могли справиться кротонские врачи, могут быть чудесным образом излечены Теонийскими медиками. Даже некоторые греки не из Теонии стараются попасть в Теонийскую больницу, и большинство из них с радостью возвращаются к себе домой. Благодаря этому постепенно распространяется репутация «великих врачевателей Теонии, которых научил Аид».

Насколько известно Никострату, в последние годы многие состоятельные жители Кротонии часто ездят в Турий, центр Теонии, чтобы посетить врача. Кроме того, Теонийские врачи учредили «Медицинский симпозиум (ритуализированное пиршество в Древней Греции) Южной Италии», который проводится раз в год весной и приглашает врачей из Союза Теонии и его союзников собраться в Турии, обсудить новые медицинские открытия и обменяться медицинскими навыками. В прошлом году он проводился впервые, но консервативный Никостратос не поехал. Однако после беседы с коллегами, вернувшимися с медицинского симпозиума, единственное, что они произнесли, были слова о новых медицинских теориях и методах, которым они научились в Теонии, что удивило Никостратоса и заставило его глубоко задуматься.

Поэтому, когда в начале этого года госпитальеры Турии пригласили союзников Теонии, он уже не мог усидеть на месте.

Путь в Турии занимал всего полдня на лодке из порта и с попутным ветром, но мрачный Никостратос страдал от морской болезни и вынужден был путешествовать по суше.

Прибыв к северным воротам, там их уже ждал другой врач, Страсипп. Вскоре после этого они покинули Кротоне и пошли на север по мягкой грунтовой дороге.

Затем все трое подошли к понтонному мосту через реку Нето.

В начале Второй Кротонской войны, кротонцы сожгли понтонный мост, чтобы помешать Теонийцам добраться до Кротона. Однако после его восстановления мост почему-то стал не только более узким, но и менее устойчивым, чем прежде.

Страсипп не мог удержаться, чтобы не сказать, переходя мост: «На реке Крати в Туриях есть настоящие деревянные мосты, которые не только широкие и плоские, но и достаточно высокие, чтобы по ним могли проходить лодки. По сравнению с ними наши понтонные мосты больше похожи на те, что построили варвары!».

Никостратос ничего не сказал. Он вспомнил, что в прошлом году, когда в Кротоне состоялась экклесия, на которой обсуждался вопрос о том, стоит ли пригласить в помощь Теонию для строительства деревянного моста через реку Нето, большинство кротонцев выступили против, из-за чего законопроект не был принят. Сам Никостратос был одним из них, по-скольку, как и большинство людей, он считал, что такие объекты, как дороги и мосты, хороши до тех пор, пока они работают, а деньги из казны должны использоваться для ремонта общественных объектов, таких как театры, арены, храмы, и даже предоставлять дополнительные льготы гражданам на особых праздниках.

Благодаря благословению богов в последние годы в Магна-Греции стоит хорошая погода и собираются небывалые урожаи. А поскольку в соседних областях в эти два года часто шли войны, цены на зерно выросли. Поэтому, сохранив достаточно для собственного потребления, люди продавали остальное на рынке. Поэтому в этом году, когда весна наступила рано, горожане вместе со своими рабами начали заблаговременно пахать на фермах.

Гуляя по равнинам Кротоне, можно было увидеть бесконечные зеленые зерновые поля и рабов, которые усердно трудились.

Весной из-за обильных дождей дороги становятся грязными. Из-за этого Никостратос и его отряд шли медленно, чтобы не поскользнуться. Однако выйти за пределы Кротоны им удалось только к полудню.

По мере того как они пробирались по глубокой и мелкой скользкой грязи, их ноги начали болеть. Но через некоторое время перед ними появилась ровная, твердая и просторная дорога, которая принесла всем облегчение.

«Учитель». — Ликасис, который с детства никогда не путешествовал далеко, взволнованно воскликнул: «Может быть, это и есть дорога Кримиса-Апруструм, которую построила Теония?».

«Да». — Страсипп взглянул на Никострата: «Старый друг, что думаешь об этой дороге?».

Никостратос фыркнул и молча пошел вперед. Затем он остановился на обочине дороги, ища свободную каменную глыбу, чтобы присесть, поскольку его проблема с талией уже начала действовать так, что казалось, будто она крошится от их путешествия.

Ликасис был молод и энергичен. Видя суету, царящую на дороге, он хотел перейти дорогу и пройтись по ней. В результате он чуть не попал под быстро движущуюся телегу, что вызвало ругань водителя. Чувствуя себя неловко, он вернулся на обочину.

После слов Никострата он затих. Но через некоторое время он снова остановил Страсиппа и спросил: «Для чего эта телега?».

Если посмотреть в направлении его пальца, то крытая повозка, запряженная двумя лошадьми, на довольно большой скорости направлялась на север, причем на обеих сторонах повозки был нарисован символ Теонии — «двузубец и трехглавый пес». И машины на дороге намеренно избегали ее.

«Это почтовая повозка».

«Почтовая повозка?».

«Так ее называют Теонийцы. Она отвечает за доставку писем и посылок людям между двумя местами. Я даже слышал, что в Теонии есть отдел, специально отвечающий за такое». — Сказал Страсиппус.

«Хороший способ сделать связь более удобной для жителей города-государства». — Вмешался Никостратос.

«Было бы неплохо, если бы у нас в Кротоне тоже была почтовая повозка! Хотя бы для доставки лекарств пациентам, чтобы им не приходилось терять время, бегая туда-сюда». — Сказал Ликасис завистью.

«Молодой человек, это стоит денег». — Страсипп вздохнул.

***