Гегемон Греции!

Глава 162

«Это будет очень популярно». — Андреа смутилась, но проглотив вкусную баранину, искренне похвалила ее. В то же время она высказала и свое мнение: «Но это блюдо хлопотно готовить, потому что нужно постоянно добавлять дрова, чтобы поддерживать жар».

«Ты права. Поэтому, чтобы есть такую пищу, нам потребуется специальный персонал для ее обслуживания, и наши расходы, естественно, будут дороже. И это не только за эту еду, но и за некоторые другие вещи». — объяснила Хейристоя, жестом указывая на раба, который стоял наготове.

Рабы тут же принесли нарезанную требуху, морские водоросли и прочее. После бланшировки и дегустации они решили, что их вкус тоже очень хорош.

В это время Давос говорил Веспе и Багулу: «Видите ли, после забоя овцы шерсть можно использовать для одежды, чтобы уберечься от холода, кости можно использовать для супа, мясо можно есть, кишки можно использовать для приготовления колбасы и других целей, а из других внутренностей можно сделать вкусную еду почти все части скота можно продать за деньги. При нашем полном содействии греки постепенно начнут любить есть говядину и баранину, а луканцы лучше всех умеют пасти скот, и луканские овцы и рогатый скот славятся во всей Магна-Греции. В будущем луканский скот будет приветствоваться жителями Союза, и жизнь вас, луканцев, станет лучше». (Основная пища греков и римлян — зерно).

Веспа и Багул не ожидали, что Давос продлит жизнь луканцев благодаря этой трапезе. Архонт греческого города-государства думает о том, как сделать жизнь луканцев лучше, это заставило их почувствовать себя странно и быть эмоциональными. Некоторое время они не знают, что сказать.

В этот момент Давос поднял свой бокал: «Давайте, продолжим пить».

***

Ели новые блюда, пили новый алкоголь, а две красавицы настраивали атмосферу, они, естественно, наслаждались банкетом.

После того как они наелись досыта, в комнате остались трое мужчин.

Веспа спросил прямо, будучи навеселе: «Архонт, что ты имел в виду, говоря, что я все еще могу быть вождем племени?».

«Когда отбудешь свой срок и станешь гражданом Союза, я предложу тебе стать членом Сената, что позволит тебе вносить предложения для луканцев, живущих в Союзе, и защищать их интересы. Разве это не эквивалентно тому, чтобы быть вождем племени?». — объяснил Давос.

Услышав это, Веспа несколько растрогался. После почти полугода заключения в Амендоларе он понял, что Давос действительно хотел, чтобы луканцы остались, иначе он не стал бы пытаться смягчить им наказание. Большинство молодых людей в его племени тоже хотели стать гражданами Союза и наслаждаться благополучной жизнью, о которой они даже не могли мечтать в горах. Однако, будучи вождем племени, он все еще беспокоился. Но теперь Давос дал ему обещание.

Поэтому Веспа продолжал говорить, не сдерживаясь из-за того, что был пьян: «Если ты хочешь, чтобы мои люди стали твоими гражданами по твоим правилам, боюсь, что на это уйдет пять лет, а это слишком долго». — В конце концов, он уже очень стар.

«Согласно закону об иммиграции Союза, вам потребуется пять лет для прохождения службы, от подачи заявления на получение статуса подготовительного гражданина до получения статуса официального гражданина. Однако есть особая миссия. Если ваше племя примет в ней участие, я обращусь в Сенат с просьбой сделать всех мужчин вашего племени официальными гражданами Союза, когда вы выполните специальную миссию. И членом Сената станете не только вы, но и Багул. Я также буду рекомендовать его в члены Сената». — Давос произнес нечто потрясающее.

Выражение лица Багула стало взволнованным, когда он услышал это.

Веспа, естественно, тоже был взволнован, но он гораздо опытнее Багула. Давос смог предоставить им такие выгодные условия, что свидетельствовало о том, что миссия была не простой.

«Что это за миссия?». — спросил он с некоторой осторожностью.

Давос посмотрел на них и ответил: «Лидер Лаоса, Авиногес, заключил союз с Союзом, и готов помочь нам захватить Нерулум».

Оба были потрясены, а затем погрузились в молчание. Союз готов объявить войну луканцам, а заставить Веспу и Багула помочь Союзу в борьбе против греков не составит труда. Однако им будет нелегко напасть на свой собственный народ, хотя луканские племена часто воевали друг с другом, резня и истребление целого племени случается редко.

Видя, что они просто молчат и не высказывают никаких возражений, Давос мог догадаться, что их беспокоит, и поэтому он сказал: «В будущем, подобно грекам, луканцы под властью Союза будут не только пользоваться правами и обязанностями граждан Союза, но и сохранят свои собственные культурные традиции и обычаи. И Союз не только не будет вмешиваться, но и будет защищать культуру».

Когда Веспа услышал это, он был тронут и спросил: «Можем ли мы продолжать поклоняться нашим богам?».

«Вы не только можете продолжать поклоняться своим богам, но и строить для них алтари и храмы. Я слышал, что у вас, луканцев, есть важное событие под названием… Фестиваль Быка?».

«Фестиваль корриды». — вмешался Багул. (Примечание: праздник, на котором два быка сражаются друг с другом, чтобы отпраздновать и благословить процветание своего скота).

«После вступления в союз это можно продолжить. И мы сделаем его более масштабным, поскольку в нем будут участвовать греки». — сказал Давос с большим интересом.

«Архонт, это все правда?». — Веспа был заметно взволнован.

«Я могу поклясться Аидом». — торжественно сказал Давос.

Поскольку культура, обычаи и религия луканцев не изменились, то это равносильно тому, что великого вождя племени луканцев заменит Сенат Союза и Давоса. Более того, если Лукания сможет объединиться, то споры и убийства уменьшатся и принесут мир в Луканию

Веспа нашел достойное оправдание своему компромиссу. И вот после небольшого обсуждения с Багулом, Веспа сразу же заявил, что они готовы присоединиться к армии Туанского союза и принять участие в военной кампании по захвату Нерулума.

***

На следующий день Союз провел еще одно экстренное заседание Сената.

В целях конфиденциальности заседание было проведено в Амендоларе, поскольку зал заседаний Сената Турии еще не был построен. Итак, рано утром Соликос и другие кучера привезли этих знатных государственных деятелей в город Амендолара.

Для этой встречи нашлось две темы. Во-первых, Асистес привез договор, подписанный самим Авиногесом, и война против Лукании вот-вот начнется, что заставило всех членов сената заволноваться. А вторая тема — сделать так, чтобы племя Веспа стало гражданами Союза.

Хотя, согласно 《Закону об иммиграции》, многие чужаки стали гражданами и подготовительными гражданами, наиболее типичный пример — Мариги, который сейчас сидит в этом зале, но с таким большим количеством, и более того, это луканцы, которые нанесли большой вред Турии и Амендоларе, чтобы стать гражданами Союза, многим государственным деятелям (особенно государственным деятелям Турии) было трудно принять это.

Многие выразили свое несогласие, среди которых слова Болуса были самыми несостоятельными, и он громко протестовал: «Архонт, это серьезный ущерб чувствам нас, жителей Амендолары и Турии, превращая греческий цивилизованный город в варварский и грязный оплот луканцев, и позволяя людям, только что пережившим войну с Луканией, снова стать их рабами!».

Даже Скамбрас и Стромболи, которые начали принимать и поддерживать Давос, присоединились к оппозиции.

Антониос, Капус, Алексий и другие встали и поддержали решение Давоса. Все они считали, что луканцы тоже любят жизнь, они цивилизованны и вежливы, как греки. Кроме того, они построили дороги и помогли Туанскому союзу победить кротонцев, и можно видеть, как сильно они хотели служить Союзу

Болус немедленно ответил: «Это всего лишь поспешные меры, которые хитрые луканцы предприняли, чтобы обрести свободу. Вы, чужаки, не можете понять нашу боль».

Слова Болуса разгневали государственных деятелей, бывших наемников, и дебаты на собрании стали ожесточенными, вплоть до ругани друг с другом.

Рафиас, председатель собрания, несколько раз звонил в бронзовый колокол, чтобы остановить спор, но все его игнорировали.

Тогда Давосу пришлось встать и крикнуть: «Тишина!».

Вскоре в собрании вновь воцарилась тишина. Болус хотел сказать еще что-то, но, увидев острый взгляд Давоса, вонзившийся в него, как нож, тут же опустил голову.

Затем Давос посмотрел на всех и воскликнул: «Раз вы все считаете, что союз с Авиногесом и захват Нерулума приносит большую пользу в стабилизации западной части Союза и предотвращении вторжения в Луканию, тогда давайте пока отбросим другие причины, такие как эмоции, и серьезно рассмотрим эту проблему. После взятия Нерулума, как мы будем им управлять?».

Давос сделал паузу, затем, не дожидаясь ответа остальных, продолжил: «Согласно тому, что вы только что сказали, если мы хотим стабилизировать Нерулум, то мы можем только убить всех луканцев в городе или превратить их в рабов и перевезти в Турий, а затем мы эмигрируем наших людей в Нерулум, верно?».

Это была традиционная практика греков в колониальную эпоху, и не было никаких возражений со стороны государственных деятелей, которые выступали против раньше.

«Во-первых, Нерулум — это горный город, и он расположен в горной местности. Там не так много пахотных земель, поэтому мы можем полагаться только на пастбища. Если заставить греков, любящих море, переехать в горный город, окруженный горами, где нет большого количества пахотной земли, я не уверен, сколько людей захотят там оставаться. Но я верю, что вы сможете дать мне ответ».

Мудрые государственные деятели, такие как Куногелат и Корнелий, просто стояли в стороне, и никто больше не выступил с ответом.