Гегемон Греции!

Глава 279

Диаомилас начал чувствовать беспокойство.

«Я… я воздерживаюсь…». — неохотно сказал Тауделес.

«Что ты сказал!». — Дьяомилас опрокинул стул, вставая.

«Я воздерживаюсь!». — И снова утверждение Тауделеса было как гром с ясного неба на голову Умакаса, он только почувствовал, как все вокруг потемнело.

***

В итоге Давос стал верховным главнокомандующим союзных сил. Затем он предложил Умакасу стать его правой рукой, что не только облегчило координацию и командование, но и дало Таранто выход из неловкой ситуации.

Как только совещание закончилось, Терифиас последовал за Давосом, когда они вышли из комнаты, разговаривая и смеясь.

Тауделес нерешительно шел позади, но его догнал Диаомилас и спросил: «Тауделес, что ты хочешь этим сказать?! Ты тоже собираешься предать наш союз?!».

Глядя на разъяренное лицо Диаомиласа, архонт Метапонтума вздохнул и виновато сказал: «К северу от Метапонтума, в верховьях реки Брадано, находится город Гарагузо, где собираются луканские племена. Вы должны знать, что раньше у нас были конфликты с этими луканцами, но это были лишь мелкие проблемы. Однако в последние два года конфликт усилился. Согласно полученной нами информации, главная причина в том, что число луканианцев в Гарагузо растет, и бесплодные горы больше не в состоянии их содержать. Я даже слышал, что некоторые племена начали ссориться друг с другом и хотят двинуться на юг, чтобы получить больше земли. Если они действительно пойдут на юг, это принесет огромные неприятности нам, городу Метапонтум!».

«Если луканцы осмелятся вторгнуться на земли Метапонтума, Таранто поможет вам победить этих аборигенов!». — промолвил Диаомилас.

«Может ли Таранто быть готов к длительной войне с луканцами в вашей нынешней ситуации?». — спросил Тауделес.

Диаомилас не смог ответить. В настоящее время у Таранто есть два сильных врага, Мессапи и Певкетии, которые уже одолели их. Если бы они на этот раз спровоцировали луканцев, не говоря уже о Совете, любому гражданину Таранто пришлось бы дважды подумать.

«Я слышал, что когда Теония проводила церемонию завершения строительства Храма Аида, луканцы Гарагузо отправились в Турий, чтобы выразить свое желание заключить мир с теонийцами. Поскольку Теония заняла большую часть земель луканцев, они стали там самой могущественной силой, и ни одно луканское племя не осмеливается игнорировать их. Я думаю, что если Теония выступит против Гарагузо, луканцы Гарагузо хорошенько подумают… ведь жители Метапонтума надеются, что войны удастся избежать. И что Метапонтум сможет помочь вам защититься от Мессапи и одновременно противостоять вторжению луканцев».

Тауделес вежливо высказал Таранту о жертве Метапонтума. Затем он сказал Диаомиласу с легким извинением: «Это всего лишь должность. Разве не так, что вам, тарантинцам, срочно нужна победа, а архонт Давос хорош, когда дело касается войны. Будьте уверены, Метапонтум всегда останется величайшим союзником Таранто».

Тауделес знал, что он не может быть таким же безрассудным, как Терифиас. В конце концов, Гераклея была основана всего более 30 лет назад, поэтому их отношения с Таранто не были такими прочными и сложными, а их территория была ближе к Теонии. А вот Метапонтум — другое дело, у них дружба с Таранто насчитывает более 200 лет, и большинство граждан двух городов-государств были либо близкими, либо дальними родственниками, а это не то, что можно легко разорвать.

Глядя, как Тауделес уходит, обида Диаомиласа не исчезла.

Тогда Умакас подошел и утешил его: «Теперь, когда Давос стал верховным главнокомандующим союзных войск, это, возможно, хорошо, так как он должен был позволить своим войскам сделать все возможное в борьбе с мессапийцами. Иначе это повредит его репутации».

Диаомилас фыркнул, но не стал снова выходить из себя, а наоборот, растерялся: Причина, по которой он стал архонтом, заключалась в том, что быстрый подъем Теонии стимулировал тарантинцев, а его радикальные идеи были одобрены народом и приняты в экклесии. Впервые в истории Таранто они начали массированную атаку на мессапийцев, не заботясь о жизни горожан, не понимая, что, возможно, сила Таранто напугала его соседей и фактически объединила два народа, которые всегда находились в конфликте и никогда не были едины, что привело к нынешнему затруднительному положению Таранто.

«Самое главное сейчас — это то, что мы должны немедленно провести заседание Совета. Скажи государственным деятелям, что Гераклея и Метапонтум изменили свое отношение к Таранто». — Умакас смотрел с серьезностью.

Диаомилас был потрясен и погрузился в уныние: Всего за несколько месяцев статус Таранто как могущественного города-государства оказался под большой угрозой! Как такое могло случиться? Неужели, как говорил этот проклятый юнец, война связана с подъемом и падением города-государства? Но почему же за неполных два года после своего основания Теония, которая никогда не прекращала воевать, становится все более и более могущественной?

***

Тем временем за пределами Мандурии, в шатре лагеря Мессапи-Певкетии, архонты городов-государств Мессапи и царь Певкетии, Телемани, обсуждали полученную ими новую информацию.

«Вы уверены, что более 10 000 иностранных солдат укрепили Таранто?». — спросил Телемани с изумленным видом.

«Эти новости поступили от наших людей, которые пробрались в порт Таранто. По этой причине владыка Тимогерас специально послал конницу разведать окрестности порта Таранто, и там действительно построен огромный военный лагерь. Если быть точным, это должно быть подкрепление, отправленное Теонией, союзником Таранто». — Сказал Пасимеус, архонт Рудии.

«Теония — это союз городов-государств к западу от Тарантского залива. Я слышал, что их архонт — молодой человек, который никогда не проигрывал в бою». — Сказал Карминус, архонт Узентума. Узентум находится к югу от Таранто, на восточном побережье Тарантского залива, поэтому он знал больше о Теонии, которая находится на западном побережье, чем о других мессапийских городах-государствах.

«Никогда не проигрывал? В скольких битвах сражался этот архонт Теонии? Голова Архита, военного гения Таранто, которым греки хвастались раньше, все еще висит на воротах Бриндизи!». — Затем Телемани посмотрел на Пасимеуса, лидера города-государства Мессапи, и осторожно сказал: «Однако десятитысячное подкрепление Теонии — это действительно большая проблема. Мы штурмуем Мандурию уже два дня без какого-либо прогресса, но вместо этого потеряли много воинов. Этот проклятый город! Вы построили его слишком сильным! Теперь, когда Таранто получил подкрепление, они обязательно укрепят Мандурию, и их войска будут не меньше наших, а мы уже устали от многодневных боев, поэтому я предлагаю временно отступить. В любом случае, эти греческие чужеземцы не останутся в Таранто так надолго, и нам еще не поздно будет захватить Мандурию после их ухода».

«Наш король прав! Наши воины сражаются уже так долго, неся многочисленные потери, и у нас заканчивается продовольствие, и мы не сможем захватить Мандурию всего за день или два. Вскоре прибудет вражеское подкрепление, и если мы будем сражаться с врагом лоб в лоб в это время, у нас не будет преимущества. Поэтому отступление — лучший вариант для нас». — Генерал, стоявший за Телемани, выразил свою поддержку.

Архонты Мессапии начали обмениваться взглядами. Действительно, в отличие от Бриндизи, Мандурия была построена как передовая база мессапийцев для защиты и нападения на Таранто, поэтому, хотя город небольшой, его стены высоки и крепки, но архонты Мессапии считают, что Певкетиийцы больше не хотят воевать, потому что они уже воспользовались преимуществами своего соглашения, то есть после взятия Бриндизи, Мессапи и Певкетии будут совместно управлять им, ведь это один из важнейших портовых городов на Апеннинском полуострове, и после этого Певкетиийцы также будут пользоваться выгодами от морской торговли, поэтому они не хотят больше платить и притворяются, что осада была трудной, поэтому они хотят вернуться к своим словам.

Пасимеус не стал обвинять Телемани в нарушении договора, а тихо сказал: «Царь Певкетийцев, с твоей мудростью ты должен понимать, что если мы отступим в это время, то все победы, которые мы одержали раньше, будут потеряны. Тарантины никогда не прекратят свое наступление только потому, что спасли Мандурию, и Бриндизи станет их следующей целью. Сможет ли Бриндизи, у которого мало защитников и повреждены городские стены, противостоять армии Таранто? А когда мы отступим, нам будет невозможно собрать такую огромную армию за короткое время! В то время мы сможем только наблюдать, как наши люди в Бриндизи будут убиты или порабощены греками!».

Телемани был поражен: Только что он думал о том, как получить выгоду без потерь, и не подумал о том, что в Бриндизи только что перебралось более двух тысяч пкветов.

Видя, что Пасимеус молчит, он продолжил: «Более того, мы приложили столько усилий и заплатили столькими жизнями наших воинов, чтобы Таранто страдал как никогда. Согласно полученной нами информации, взрослые граждане Таранто сейчас либо мертвы, либо искалечены, а большинство из тех, кто может сражаться, — молодые и старые, так что если мы сможем нанести Таранто еще один сильный удар в предстоящей битве, то Таранто уже не сможет сопротивляться нашей атаке в течение долгого времени. Хотя нам будет трудно взять Таранто, земли за городом, особенно на западе, будут принадлежать нам, Мессапии и Певкетии!».

Телемани заинтересовался. Он потер руки и долго думал, прежде чем сказать: «Если мы действительно продолжаем сражение, то не должны вступать в лобовую схватку с подкреплением Таранто, так как греческие гоплиты, стоящие в строю, подобны камням, слишком твердым, чтобы укусить!».

«Ты верховный главнокомандующий и имеешь большой опыт в сражениях, поэтому мы будем выполнять твои приказы». — Пасимеус сказал смиренно, с опущенной осанкой, что удовлетворило Телемани.

Тон Телемани также смягчился: «Я предлагаю заманить Таранто…».

***