Гегемон Греции!

Глава 370

Битва при Коронее закончилась тем, что Агесилай разбил аргосцев, фиванцы победили фокийцев, а наемники под предводительством Ксенофонта прорвались сквозь афинскую армию. Поскольку ситуация складывалась не в пользу антиспартанского альянса, он взял на себя инициативу отступления.

Но из-за слишком больших потерь, войска Агесилая не смогли преследовать их, в результате чего альянсу удалось без происшествий отступить в свой лагерь и продолжить оборону Коронеи.

Хотя Агесилай одержал победу, он все еще не мог пройти через Коронею, и с постоянным прибытием подкреплений другой стороны, антиспартанский альянс продолжал расти.

Понимая, что оставаться здесь больше нельзя, Агесилай вынужден был отказаться от своего плана нападения на фиванскую территорию. Он мог только отступать со своей армией на запад, наконец, достигнув Дельф, пересек Коринфский залив и присоединился к спартанской армии, сражавшейся в Коринфе.

***

Секлиан снова пришел в резиденцию Давоса, его уважительное отношение к Давосу осталось прежним даже после того, как он стал навархом Теонийского флота.

Давос попросил его прийти на этот раз не для того, чтобы поздравить его с повышением, а для того, чтобы обсудить более важные вопросы: «Секлиан. Последние два дня я тщательно обдумывал стратегию против Сиракузского флота, о которой ты мне рассказывал. Я думаю, что хотя у нас и есть шанс победить, риск слишком велик. Поэтому я придумал идею, которая значительно увеличит шансы нашего флота на победу».

«Что за это?». — Поспешно спросил Секлиан, не предпринимая никаких действий. Если бы это сказал кто-то другой, он бы подумал, что тот просто разыгрывает его. Однако как могли слова Давоса, которого солдаты превозносили как «чудотворца», не привлечь его внимания?

«Взгляни». — Давос протянул Секлиану рулон овечьей шкуры.

Секлиан быстро развернул его и взглянул, увидев рисунок триремы, однако в этом военном корабле было что-то другое. Кроме мачты в носовой части корабля, есть еще деревянный борт, лишь немного отличающийся от длины мачты, с низкими перилами по обеим сторонам и заостренным вниз углом под верхушкой деревянного борта. Его длина составляет около 12 метров, ширина — 1,2 метра, а острый предмет на вершине — толстый железный гвоздь и просверленное в верхней части доски отверстие, через которое проходила привязанная к мачте веревка.

Видя замешательство на лице Секлиана, Давос спросил его: «Секлиан, скажи мне честно. Насколько велика разница между умением наших моряков управлять военным кораблем и Сиракузским?».

Секлиан заколебался и ответил: «У Сиракузского флота больше опыта в реальных сражениях, чем у нас, ведь они много раз сражались с карфагенянами. Поэтому вполне естественно, что их навыки управления кораблем немного лучше наших… однако мы упорно тренируемся, и моральный дух наших братьев выше».

«Но — наши флоты все еще новички, не бывавшие на поле боя, включая тебя». — Сказал Давос, отчего Секлиан покраснел и хотел опровергнуть.

Давос махнул рукой, показывая, что пока не стоит говорить: «Помни, флот отличается от пехоты. На суше, даже если мы потерпим поражение, пока в городе-государстве достаточно граждан, можно в любой момент сформировать армию. С другой стороны, во время морской битвы десятки кораблей часто опускаются на дно моря, а тысячи моряков либо приносятся в жертву, либо попадают в плен. Потеряв корабль, его трудно восстановить за короткое время, так как на изготовление триремы требуется более полугода, не говоря уже об огромном количестве необходимых ресурсов и денег».

«Таким образом, в течение этого периода военные корабли Сиракуз могут опустошить любое побережье и порт Теонии и оставить наши земли пустынными, а нашу торговлю в застое… и Сиракузы не дадут Союзу Теонии, у которого более слабый флот, достаточно времени, чтобы отточить свой опыт. Но мы не можем позволить себе проиграть даже один раз!».

Слова Давоса оказали огромное давление на Секлиана.

Секлиан мысленно кричал: 'Как такое возможно?! Даже города-государства с мощным флотом, такие как Афины и Сиракузы, потерпели катастрофическое поражение'.

Но только сейчас его взгляд внезапно остановился на рисунке, его сердце заколотилось: «Может быть, секрет победы нашего флота кроется здесь?».

«Секлиан, поскольку наш флот уступает Сиракузам и в опыте, и в технологиях, почему мы должны соревноваться с ними в традиционной тактике столкновения кораблей? Не забывай, что у нас лучшие солдаты среди греческих городов-государств, будь то индивидуальное мастерство или командное сотрудничество, наши гоплиты — самые сильные во всей Греции. Так почему бы нам не перенести нашу сухопутную битву на морское сражение и в полной мере использовать наши сильные стороны и избежать наших слабостей, взяв инициативу в свои руки?».

Слова Давоса о том, что морское сражение должно вестись как сухопутное, пронеслись в голове Секлиана как молния. Он поднял рисунок на столе и сказал: «Этот деревянный мост…».

Давос улыбнулся: «Я уже обсуждал этот деревянный мост с Мартикорисом, и он сказал, что может спроектировать шкив для военного корабля, который легко подтянет деревянный мост. И в то же время он может создать круговой путь вокруг основания мачты, чтобы деревянный мост двигался вокруг мачты, что позволит нам опустить деревянный мост на вражеский корабль, независимо от того, приближаются ли они спереди или с обеих сторон корабля. А железный гвоздь на вершине может использовать импульс, чтобы вонзиться в палубу вражеского корабля так, что они не смогут уйти. После этого…».

«После этого гоплиты, находящиеся на корабле, смогут перебраться на вражеский корабль через деревянный мост». — Слушая объяснения Давоса, Секлиан, который в данный момент мысленно представлял себе эту новую морскую войну, не мог сдержать дрожи от возбуждения: «Вы гений! Превратить морскую войну в сухопутную и полностью использовать преимущество нашего легиона, чтобы не только атаковать врага, но и захватить его и его корабли, что позволит нам быстро увеличить нашу морскую мощь!».

Традиционному наварху было бы трудно принять такую идею. Однако Секлиан был молод, он только что занял свой пост, поэтому его мысли были заняты тем, как победить врага. Таким образом, он быстро принял новый способ ведения войны, что сэкономило Давосу много времени и энергии.

Давос улыбнулся и спросил: «Как ты думаешь, мы сможем осуществить этот план?».

«Конечно!». — Секлиан уставился на чертеж и сказал: «Однако деревянный мост повлияет на скорость корабля во время плавания, а в случае шторма вероятность того, что корабль опрокинется, возрастет. Я думаю, что если вы сможете… э-э-э… демонтировать его в обычное время, положить на палубу и установить перед сражением… кроме того, во время сражения деревянный мост также будет влиять на маневренность военного корабля, О, я забыл, что он не будет мешать, так как наш основной способ ведения боя больше не будет заключаться в столкновении, а в основном в абордажной войне. Кстати, сколько пехотинцев мы должны разместить на каждом корабле?».

Секлиан склонился над столом и пристально смотрел на чертеж, напряженно размышляя и бормоча про себя.

Давос посмотрел на него, чувствуя одновременно облегчение и веселье. Затем он похлопал его по плечу и сказал: «Вернись назад и медленно подумай, как использовать это новое устройство военного корабля. Я предлагаю тебе сначала найти инженера, который установит деревянный мост на военном корабле. Если возникнут какие-то проблемы, ты можешь обратиться к Мартикорису из Института математики и попросить его помочь с проектированием и решить твои проблемы. После установки моста, сначала веди флоты отрабатывать новую тактику, а если тебе понадобится сотрудничество гоплитов, ты можешь найти Филесия, и он устроит это для ьебя. Единственное, на что тебе следует обратить особое внимание, — это сохранение конфиденциальности! Помни! Нельзя допустить, чтобы враг узнал о нашей новой тактике до того момента, когда мы столкнемся с ним!».

«Понял!». — Секлиан кивнул. Затем он осторожно положил чертежи в свои руки, ему уже не терпелось уйти и вернуться домой.

Вдруг он остановился: «Это устройство деревянного моста… вы дали ему название?».

«Корвус! Оно называется Корвус!». — На лице Давоса появилась непостижимая улыбка.

***

В этот день в залив Таранто прибыл обычный на первый взгляд транспортный корабль, влившийся в число тысяч судов, плывущих в порт Турии и обратно. Находившийся на борту 50-летний мужчина посмотрел на далекую землю и вздохнул: «Турий, наконец-то я вернулся…».

«Учитель Лисий, я все еще чувствую себя виноватым в том, что заставил вас прибыть в Турий, чтобы выполнить важное задание, данное мне Советом…». — К нему подошел мужчина средних лет и хриплым голосом извинился перед ним.

Лисий горячо сказал: «Исократ, тебе не нужно извиняться. Я уже бесчисленное количество раз говорил тебе, что по своей инициативе добровольно отправился в Турии для этой миссии. Я люблю Афины и хотел бы что-то сделать для них. Кроме того, Турии — это место, где я вырос и где покоится мой почитаемый учитель Тисиас. Напротив, я давно должен был приехать, чтобы выразить ему свое почтение».

Лисий на самом деле не был учителем Исократа, однако тот преданно изучал риторику Лисия. В это время он также посмотрел вдаль и с сожалением вздохнул: «Да, Турии были пангреческим городом-государством, за которое выступал стратег Перикл и которое стоило Афинам слишком много ресурсов и денег! Многочисленные афиняне усердно трудились над его созданием! Но теперь он стал одним из городов союза. Не забывай, что Турии — тоже колония Афин. Мы должны были осудить поведение Теонии и защитить интересы Турии… Но теперь мы пришли просить помощи у союза Теонии, который посягает на наши интересы. Увы, о Афины! Пелопоннесская война обошлась нам так дорого…».

«Исократ, ты должен понимать, что город Турии, о котором мы знаем, был сожжен Кротоном. А нынешняя Турия — это та Турия, которую заново отстроил Союз Теонии…». — Напомнил Лисий со скорбным выражением лица.