Гегемон Греции!

Глава 254

Некоторые из наемников на вершине восточных ворот, вооруженные щитами и копьями, бросились вниз по деревянной стене и атаковали воинов Потенции, находящихся внутри города, чтобы поддержать жителей Грументума, в то время как остальные наемники побежали к воротам и повернули запертую лебедку, чтобы открыть восточные ворота, чтобы последующие солдаты ворвались внутрь.

В то время как воины Потенции, защищающие восточные ворота, пострадали от клещевой атаки и выбиваются из сил.

***

Лусау был по-настоящему напуган, когда получил приказ от Полета. Он не ожидал, что в городе Грументум снова вспыхнет восстание среди этих племен. Первой его реакцией было не беспокойство о ситуации в восточных воротах, а опасение, что у этих воинов тоже возникнут проблемы, ведь большинство из более чем 1000 воинов были воинами племени, сдавшимися ему после возвращения в город, а поскольку враг в южных воротах яростно атаковал, он не осмеливался распылять свои силы, поэтому и отказался посылать подкрепление.

Однако воины, стоявшие на горе, как только получили приказ, немедленно отправились вниз, чтобы спасти Потенциев в восточных воротах, но к тому времени, как они прибыли, их товарищи в восточных воротах уже были в трудном положении, поэтому лидеру группы пришлось, даже не задумываясь, направиться в ряды врага.

Подкрепление Потенции усложнило битву у восточных ворот: Наемники и воины Грументума теснили защитников восточных ворот, а воины Грументума теснили подкрепления Потенции и защитников восточных ворот, и четыре силы сражались друг с другом на этом узком участке внутри города возле ворот.

Первым среагировал Ксантикл, которого, благодаря теонийскому военному закону, много раз за этот период обучения учили, что полководцы не должны сражаться на передовой, кроме как при особых обстоятельствах.

Поэтому в это время он оставался в тылу. В этой хаотической ситуации, имея богатый опыт сражений, он быстро принял решение и приказал наемникам медленно отступать к городской стене, а Кесиме велел вести своих солдат вокруг домов, чтобы они могли окружить врага.

Отступление наемников дало воинам Потенциа надежду в этой ожесточенной битве, и они подумали, что враг больше не выдержит, поэтому их боевой дух сильно возрос, в то время как жители Грументума почувствовали отчаяние, и их боевой дух почти рухнул, но продвижение воинов Потенции постепенно привело их в окружение, и им пришлось бороться за выживание.

Однако Полет, находившийся на вершине горы, испугался, потому что увидел, что враг организованно отступает, а враги, ворвавшиеся со стороны городских ворот, кружат между домами с обеих сторон и постепенно образуют огромное кольцо окружения, окружая защитников Потенции и подкрепление, включая жителей Грументума, в то время как некоторые враги стояли на вершине городской стены и поднимали копья в руках, и на таком расстоянии почти наверняка каждый их бросок попадет в кого-то.

Полет с болью закрыл глаза, теперь он был уверен, что враг из страшного Союза Теонии, потому что, хотя воины Лукании полны страсти, когда сражаются, их формации всегда свободны, и у них нет такой сильной организованной и плотной формации.

Полет проклял Лусау, который не послушался его приказа, и колебался, посылать ли последние войска к восточным воротам, где не было никакой надежды.

Затем начался смертоносный дождь из копий и яростная атака наемников, которые в конце концов привели к поражению восточных защитников, а сужение окружения было подобно петле на шее усилившихся воинов Потенции, которые в отчаянии сдались.

В конце концов, Полет не стал посылать своих оставшихся 500 воинов, а удержался на вершине горы.

Затем Ксантикл и Кесима повели свою армию атаковать южные ворота, и Лусау, который уже был не в состоянии обороняться, был подавлен и убит неуправляемыми воинами Грументума, отступавшими на запад.

С наступлением темноты армия теонийцев разгромила защитников на восточных, западных и южных воротах и вошла в город Грументум. На вершине горы остались только 500 воинов во главе с Полетом, которые испугались, когда к ним приблизилась теонийская армия.

В это время Гемон взял в руки факел и в одиночку поднялся на гору, готовый уговорить Полета сдаться.

Чтобы спасти свои жизни, Полет в конце концов согласился сдаться. Тогда воинам пришлось сложить оружие, открыть ворота горы и с пустыми руками последовать за Гемоном вниз с горы.

Полет с горечью сказал Гемону: «Не боишься ли ты гнева Асину за то, что помог грекам убить наш собственный народ и захватить их землю?!».

Гемон оглянулся и сказал: «Ты ошибаешься. Я помогаю не грекам, а луканцам, и поэтому Асину будет только рад этому!».

Теония захватила Грументум, потеряв всего 600 человек, а Лусау и его люди были перебиты.

Через несколько дней Потенция подписала с Теонией соглашение о перемирии, и более 1000 пленных потенийцев были благополучно возвращены в Потенцию.

В отличие от падения Нерулума, новость о смене владельца Грументума быстро распространилась по всей луканской области, вызвав большие волнения среди многих мелких племен и даже многочисленных войск.

Несмотря на то, что Теония не предпринимала никаких дальнейших военных действий, вместо этого она постепенно осуществляла свой план, составленный заранее: Багул стал претором Грументума, Гемон — промежуточным судьей города, Асистес был переведен на должность промежуточного прокурора и инспектора города, а Кесима — на должность капитана патруля.

Первое, что сделал Багул, вступив в должность, — взял под контроль лагерь на перевале между Нерулумом и Грументумом. Во-вторых, в Грументуме осталось только 2000 солдат, а остальные 3000 солдат и наемники под предводительством Ксантикла вернулись в свои города, такие как Нерулум, Турий и Апрустум, чтобы ослабить давление на военные запасы. Вместе с ними на юг отправились и несколько племен в Грументуме.

Далее им нужно было выполнить обещания, данные Веспой и Гемоном малым племенам вокруг Грументума, приняв их в Союз Теонии, выделив им земли и отменив многие из прежней эксплуатации Грументума и Потенции на них.

***

Узнав об оккупации Грументума Союзом Теонии, Цинциннаг проклял их за коварство и хитрость. Но внешне Пиксос, который сильно пострадал, был вынужден отправить посланников в Турий, чтобы выразить свою добрую волю к миру.

Даже Гарагузо, редко принимавший участие в племенных спорах в Лукании, отправил посланников, чтобы они могли узнать о намерениях этого нового могущественного соседа.

Потенция была вынуждена подписать соглашение о перемирии с Теонией из-за вопроса о пленных, однако, как доминирующее племя в северной Лукании, нападение Теонии задело ее достоинство и возмутило различных вождей Потенции, но их великий вождь — Памот, подавил свой гнев и вместо этого решил проявить терпение.

Сильная греческая атмосфера Союза Теонии была настолько уникальной в регионе Лукании, что сразу же привлекла внимание другого греческого города-государства в этом районе, которым была Элея.

Элея была одной из многих греческих колоний, основанных на Итальянском полуострове в колониальную эпоху Мамгна-Греции спустя десятилетия после первого города-государства — Кумы, где один за другим были основаны три соседних приморских города — Элея, Пиксус и Посейдония. По сравнению с двумя другими городами, Элея, которая находилась в центре, кажется немного неизвестной, но в процессе великой миграции луканцев на юг сто лет назад, Посейдония и Пиксос пали один за другим, в то время как Элея, которая была слабее, упорно выживала. Однако Элея, окруженная луканцами, была в опасности быть уничтоженной в любой момент, если бы не противоречия между союзом нескольких племен Лукании, таких как Потенция, Пиксус и Грументум, превративших Элею в буферную зону, что привело к прекращению нападения луканцев.

Но в течение десятилетий положение Элеи было непростым. Часть земель за пределами их города была занята чужеземными расами, которые время от времени преследовали их, из-за чего их жителям было очень опасно выходить за пределы города, так как они были легкой мишенью для грабежа луканцев и превращения их в рабов. Поэтому Элея вынуждена была полагаться на производство и обработку ремесленных изделий, а также на развитие морской торговли, грузоперевозок, портовых услуг и т.д., чтобы едва поддерживать функционирование города-государства и жизнь людей.

Но с появлением Теонии, Элея наконец-то смогла увидеть рассвет.

Поэтому, после обсуждения, все граждане решили отправить посланника в Теонию, новый греческий город-государство, чтобы выразить свою волю к Союзу.

Канос, который был членом совета, с радостью взял на себя эту славную миссию.

Однако отправиться в Теонию по суше невозможно, так как Потенция и Пиксос не позволят ему пройти через их земли, поэтому он может отправиться только по морю. Однако хорошо то, что пассажирскому кораблю не нужно было огибать Мессанский пролив, потому что элейцы знали, что Лаос — союзник Теонии.

Пассажирский корабль, на котором находился Канос, с помощью сильного южного ветра понесся на юг, как стрела.

Пока Канос, стоявший на носу корабля, обдумывал свою миссию, его этрусская рабыня Айно указала на восток и вдруг закричала: «Пиксус!».

Канос посмотрел вверх, и в поле его зрения попала земля на далеком востоке, похожая на небольшой зеленый пояс с маленькой белой точкой на нем — это был Пиксус — когда-то город-побратим Элеи, но теперь ставший гнездом чужеземных рас и кошмаром Элеи.

Скорбя по Пиксусу, Канос также решил, что Элея никогда не повторит его ошибку.

Поскольку корабль шел против ветра, он плыл два часа и прибыл в Лаос.

Канос уже бывал в Лаосе и знал больше о порте. Хотя в то время Лаос был оккупирован луканами, они не запрещали торговлю с греками. Это было связано только с привычками луканцев — грабежами и расовой дискриминацией, из-за которых их репутация была не очень хорошей. Поэтому прямой торговли между греками и Лаосом было немного.

Но то, что Канос увидел в порту сегодня, было бесконечным потоком торговых судов, входящих и выходящих, плотной массой рабочих в порту, каждый из которых был занят погрузкой и разгрузкой товаров без остановки, и множеством остатков пищи и мусора, плавающих на поверхности порта и в пенящихся водах, что привлекает многочисленных морских птиц кружить и клевать.

***

Чтобы спастись с острова Крит от раздражённого Миноса, мастер Дедал сделал для себя и сына крылья, скреплённые воском, и Дедал просил сына: «Не поднимайся слишком высоко; солнце растопит воск. Не лети слишком низко; морская вода попадёт на перья, и они намокнут».

Но уже во время перелёта в Элладу Икар настолько увлекся полётом, что совсем забыл наставление отца и поднялся очень высоко, подлетев слишком близко к Солнцу.

Лучи Солнца растопили воск, Икар упал и утонул недалеко от острова Самос в море, которое и получило в этой части название Икарийского.

Его тело, прибитое волнами к берегу, было похоронено Гераклом на маленьком островке Долиха, названном в его честь Икария.