Наглый. (не)верный. Истинный

Глава 31. Брамион

Доментиан приходит ровно в одиннадцать, и я не могу сдержать смех. Он опять нарядился — в шерстяной костюм кофейного цвета, ни катышков, ни складочек, сидит идеально. И кого только собрался удивлять в подземельях?

Сам я надеваю куртку для работы в студии. Она потрёпана и вся покрыта пятнами от краски, и будет немного жаль, если испортится, но другой подходящей одежды нет. К тому же тут удобные карманы. Я пихаю в них блокнот и перьевую ручку — на случай, если мы провозимся до утра и придётся сразу идти на лекции.

— А Козетту брать? — уточняю я у демона, когда почти всё готово.

Кошка сопит на лежанке, которую я соорудил из остатков ткани.

— Не нужно, — говорит Доментиан. — Если она понадобится, мы вернёмся за ней. Ты всё сделал, как я просил? Артефакт, краску взял?

Я достаю округлую кисть с мягким блестящим ворсом. Демон хмурится, явно ничего не понимая.

— Кисточка, — объясняю я, еле сдерживая смех.

— Да я вижу, что кисточка! Толк от неё какой?

Я отвечаю с самым серьёзным видом:

— Это нечто, с чем можно кое-что сделать, тогда получится кое-какой эффект, который сколько-нибудь кое-кому пригодится…

— Брам!

— Что случилось? Я не понятно объяснил, да? Даже не знаю, получится ли по-другому…

— Ты рискуешь не дожить до подземелий, — ворчит Доментиан.

— Ха! Угрожай больше, я легко с тобой справлюсь.

— Правда? — Он самодовольно усмехается и складывает руки на груди. — Интересно послушать, и как же? Рассчитываешь обратиться в бейтира?

— Зачем такие сложности? Я просто поставлю пятно на твой костюм, и ты побежишь переодеваться. Проверим?

Кисть летит к его сюртуку, и демон отпрыгивает, как от раскалённой кочерги.

— Кадум! Прекрати паясничать.

— Ну а если пятно не поможет, то я растреплю тебе волосы. — Направляю кисть к его голове, и Доментиан яростно отмахивается. — Ты ещё час будешь причесываться, прежде чем броситься в атаку. Готов поспорить, у зеркала ты проводишь времени больше, чем Мадлен. А она у меня любит прихорошиться.

— Очень смешно. А ты уверен, что она прихорашивается только для тебя?

Ну вот зачем он давит на больное? При упоминании Леона всё веселье проходит. Кисть возвращается мне в руку, вместо неё в Доментиана летит мой сердитый взгляд.

— Это артефакт, — поясняю я, напоследок помахав инструментом у демона перед носом, — оставляет отметины и ярко светится в темноте.

— Хм-м, удобно. Хоть какая-то польза от твоих художеств.

Демон явно напрашивается на лекцию о пользе магического искусства. Но я не успеваю открыть рот, как он командует:

— Идём.

Мы выходим и по внутренней лестнице спускаемся на первый этаж моей башни. Пока я осматриваюсь, не замечая ничего нового, Доментиан изучает стены и находит нужный участок.

— Здесь проход.

Там, куда он указывает, и правда виднеются очертания проёма, заложенного неровной каменной кладкой. Никогда не обращал внимания. С другой стороны, я не особо-то и смотрел.

— Разбирай! — велит Доментиан.

— Эй, почему сразу я?

— У нас всё по-честному, поровну. Я думаю. Ты делаешь. Тем более не демоны похваляются на каждом углу силой своей породы.

— Если бы не Грани…

— Если бы не Грани, я нашёл бы занятие поинтереснее, чем стоять тут и спорить. Давай, не теряй времени. Мадлен ждёт. И поаккуратнее, тебе потом всё на место возвращать. Иначе рано или поздно Камнегрыз обнаружит пролом. А тебе его лишнее внимание ни к чему.

Гордость умоляет надавать ему по ушам, но вместо этого я вздыхаю и принимаюсь за кладку. Быстрее найдём артефакт — быстрее закончится этот парад насмешек.

Камни поддаются не сразу, но стоит приложить чуть больше усилий, и вот уже первый расшатан. Он летит на пол, а за ним и второй, и третий… Доментиан делает шаг назад, видимо, опасаясь, как бы пыль не попала на костюмчик.

Когда с кладкой покончено, нам открывается короткая лестница в пять ступеней, ведущая к древней проржавевшей двери. С этой рухлядью я возиться не собираюсь, просто вышибаю ногой.

За дверью — темнота. Спёртый воздух вырывается на свободу, неся с собой вековую затхлость. Доментиан выпускает с ладони яркий белый шар, но тот помогает рассеять мрак лишь отчасти. И всё же этого достаточно, чтобы увидеть серые стены и низкий сводчатый потолок, а перед ними уступ в сотню дюймов.

— А где лестница? — недоумеваю я.

— Здесь наверняка была приставная лестница. Видимо, внутри тюрьма или пыточная, и такой перепад высот должен был задержать преступников в случае побега. Типичное устройство для фортификационных сооружений того времени.

— Я над тюрьмой живу? Или пыточной?!

— Брам, угловые башни играют важнейшую роль в обороне. От их прочности зависит, выстоит ли крепость. Эти башни никогда не бывают жилыми. Это уже решение устроителей СУМРАКа переделать их в апартаменты для богатеньких. — Доментиан пожимает плечами. — Не повезло. Вряд ли Грани спрятали тут. И если здесь тюрьма, значит, к остальному СУМРАКу потернов нет.

— Чего нет?

— Проходов. Эта башня под землёй не сообщается с другими частями Академии.

Он всё это понял, лишь взглянув на уступ? Поразительные познания для препода не боевого факультета.

Чем дольше я стою на пороге тюрьмы (или пыточной?), тем меньше хочется туда заходить. Но сделать это нужно, проверить-то надо.

— Ну и кто идёт первым?

Вместо ответа мне в спину прилетает удар, и я падаю в темноту.

Это мой второй поход с Доментианом в неизвестность, но я успел понять две вещи. Во-первых, мне совершенно не нравится падать. Мои колени, должно быть, проклинают тот день, когда я связался с демоном.

Во-вторых, теперь я точно знаю, что как только мы найдём Грани, будь они неладны во всех мирах, я от души огрею ими Доментиана по голове. А если будет мало, моя кисть окажется у него в таких местах, о которых он даже не подозревал!

— Тебе урок, — говорит демон, прыгая вслед за мной в подземелье. — Будь всегда начеку.

Я только чудом сдерживаю поток ругательств. Встаю и отряхиваюсь. Доментиан был прав — под моими апартаментами находится бывшая тюрьма. Магический шар освещает камеры с толстенными решётками, которые тянутся по бокам широкого коридора. А сквозь проржавевшие прутья видны…

— Доментиан!

Я подхожу к одной из камер и таращусь на кости, белеющие внутри. На целую груду костей!

Некоторые скелеты целы, но всё ещё скованы цепями, у других не хватает рук или ног. Или головы.

— Кошмарно! — продолжаю я. — Сколько же они тут? И почему?

— Что ты шепчешь? Можешь не бояться, их уже не разбудишь.

Я даже не заметил, как перешёл на шёпот.

Доментиан лезет через дыру в решётке, осматривается и с невозмутимым видом начинает вещать:

— Здесь на полу и стенах борозды и куски ногтей. Узники в отчаянии царапали камни. Смотри-ка, у этого, — он кивает на скелет, растянувшийся вдоль стены, — почти все кости сломаны. А вот гоблин или гном, у него раздроблены обе ступни и не хватает ладони.

Он рассматривает усопших с энтузиазмом заядлого исследователя.

— И видишь отметины на черепе? — Демон указывает на бедолагу с засечками на голове. — Это от ножа, ему отрезали уши и нос. Пленники умирали тут долго и мучительно…

Он говорит так, словно те, кто здесь лежат, никогда и не были живыми.

— …и ни окон, ни другого источника света. Их держали в темноте. Брам, что ты так притих? Брам?

— Это же ужасно! Как ты можешь так спокойно рассуждать?

Доментиан издаёт смешок.

— Что ты переживаешь? Расценивай это как прекрасный урок анатомии. Где ещё такой материал для своей мазни найдёшь? О! Видишь вот эти мелкие зазубрины? — Он хватает с пола огромную кость и подносит к моему лицу. — Это следы от зубов. Крысы сгрызали плоть с костей этого пленника.

— С… мёртвого?

— Ты точно хочешь знать ответ?

Он широко улыбается. Я мотаю головой, но Доментиан, разумеется, продолжает:

— Вот здесь есть следы заживления на костях, так что крысы сгрызали мясо с ещё живого. А отогнать он их не мог, потому что был прикован цепями.

Боги дали мне богатое воображение, но пожалеть об этом мне довелось впервые. Пока я пытаюсь прогнать жуткие образы — крики, кровь, изувеченные лица — Доментиан выбирается из камеры и хлопает меня по плечу.

— Рассказать тебе про пытки?

— Не надо.

Довольный после жуткой лекции, он раскидывает руны по стенам темницы. Граней здесь нет, придётся лезть под другие башни.

Я пристальнее вглядываюсь в демона.

— Доментиан, а ты… чем ты вообще занимаешься? Там, у себя в Хаосе?

— Я не живу в Хаосе. Но это тебя не касается.

— Не в Хаосе? А где тогда? Неужто у нас в империи?

Тогда понятно, почему он через слово вспоминает моего отца.

— Кадум, мир не крутится вокруг драконьей империи. А мне и здесь чешуйчатых хватает.

— А почему решил преподавать?

— Чтобы отучить таких, как ты, задавать лишние вопросы. — В его голосе сквозит раздражение и нежелание продолжать разговор. Он указывает на выход.

— Может, надо похоронить… их? — Я бросаю ещё один взгляд на гору костей.

— Оставь, им это уже не нужно.

Наверное, он прав, но всё равно это как-то… неправильно.

Когда мы выбираемся наружу, Доментиан шепчет заклинание, чтобы поднять пыль и стереть наши следы. Мёртвые снова остаются одни. Хотя… Мне придётся постараться, чтобы теперь всякий раз, ложась спать, не думать об их присутствии.