Наглый. (не)верный. Истинный

Глава 30. Брамион

День похорон Галгалеи начинается с мокрого носа Козетты и осознания того факта, что я проспал. Всё на свете проспал!

— Ржавая гидра! Да что со мной не так?!

Церемония была назначена на полдень, но когда я открываю глаза, часы показывают половину второго. Нет времени валяться в кровати — нужно бежать к Зургу и вымаливать прощение. Иначе он не согласится выселить Лизель, а так хочется забыть хотя бы об этой проблеме.

Быстро умывшись и кое-как причесавшись, я выбираю одежду тёмных тонов, чтобы изобразить скорбь по Галгалее. Или всё-таки надеть голубое… Нет. Должен быть предел унижению. Если бдения у гроба не будет, то в пекло шутовской наряд.

Я надеюсь подкупить Зурга брошью в виде феникса, которая вместо Граней лежала в тайнике МакКоллина. Наш комендант ценит не только строгую дисциплину, но и магические побрякушки. Брошь неизвестного происхождения подходит идеально.

Кабинет Зурга расположен в подвале — гоблин, что с него взять. Там довольно тесно, но у дверей коменданта всё равно толпятся студенты и преподаватели, желающие попасть на приём. Сегодня очередь оживлённее, чем обычно, и все обсуждают какую-то чушь. Из обрывков фраз ничего не понятно.

— Говорят, она стала живым мертвецом!

— Да что за глупости? Она бесплотный дух!

— Интересно, а будет ли ректор с ней жить, ну-у… как с женой.

Не хочу знать, с каким бесплотным духом Урлах-Тор собрался жить. Смиренно жду своей очереди и захожу к Камнегрызу, стараясь выглядеть виноватым.

— Ох, господин Кадум! У вас всё хорошо?

— Господин Камнегрыз, простите, произошло ужасное недоразумение. Я… э-эм… Видите ли, я перепутал время…

— Господин Кадум, не сочтите за грубость, но мне сейчас немного до вас. Тут такое… такое! Надеюсь, никто не узнает, ой-ой-ой, надеюсь, никто не узнает… — Его речь становится неразборчивой, он погружается в свои мысли, но затем снова вспоминает обо мне. — А, господин Кадум! Если дело срочное, говорите быстрее, а если нет, пожалуйста, приходите на следующей неделе, когда мы всё уладим.

Я немного теряюсь. Кто «мы» и что нужно уладить? Но Зург, похоже, забыл, про мою оплошность, и я решаю не испытывать судьбу. И всё же не удерживаюсь от уточняющего вопроса:

— Господин Камнегрыз, а что будет с моей просьбой? Я очень переживаю из-за моей подруги. Ну, той девушки с аллергией на краски…

Зург отмахивается от меня, как от надоедливой мухи.

— Помню, господин Кадум, я всё помню! Можете считать, что ваша подруга уже переехала. Я нашёл для госпожи Деверо место рядом с талантливой оркиней с боевого факультета. И никаких красок! А теперь у меня много дел, идите.

Отлично. Даже брошь отдавать не пришлось.

Когда вопрос с Зургом решён, наступает пора идти к Доментиану, и от этой необходимости портится настроение. Он в прошлый раз такой злющий ушёл. Обиделся, видать, на «жестокое порождение тьмы». Но и он сам хорош! Мог бы извиниться за «вспыльчивого слюнтяя».

Однако ждать, пока у демона проснётся совесть, нет времени, поэтому приходится проглотить гордость. Я шагаю в крыло преподавателей, пытаясь придумать, как начать разговор. И тут мне под ноги бросается моя однокурсница Долорис Ньета. Она поправляет тёмные кудри и глупо хихикает.

— Брам, привет! А помоги нам с девочками разрешить спор. — Она кивает на стайку своих подружек у стены. Видимо, караулят симпатичных преподов. — Эмма утверждает, что ты пойдёшь на Осенний бал с Лизель. А Фира говорит, что ты ещё никого не пригласил! Скажи, что из этого правда?

Хочется её ударить. Если я ещё раз услышу имя Лизель вместе со своим, то начну убивать.

— Я веду на бал свою невесту. Ты прекрасно её знаешь, Долорис, не строй из себя дуру.

— Но вы же расстались! Ходят слухи, что ваша истинность была фальшивой, и Мадлен уже видели с каким-то грифоном…

— Мы не расстались, а поругались. Подумай об этом, попробуй понять разницу.

Она хочет сказать что-то ещё, но я отпихиваю её и иду дальше.

Значит, «Мадлен уже видели с каким-то грифоном»? Проклятье. Умом я понимаю, что пока мы связаны истинностью, между ними ничего не может быть, но сама мысль, что она проводит время с другим, причиняет боль.

Я врываюсь в комнату Доментиана, больше не заботясь подборе слов. Мне нужны Грани, а значит, нужен демон. Сейчас. Немедленно.

— Кадум, что ты себе позволяешь? — возмущается он, когда я вхожу. — А если я тут не один и предаюсь любовным утехам с красавицами?

Ага, а не заперся, чтобы было удобнее подсматривать.

Доментиан сидит на диване, небрежно закинув ноги на журнальный столик.

— Я понял, что нам делать! — объявляю я. — Надо искать Грани в других башнях.

— Я уже искал. Изначально речь не шла о том, что артефакт именно в башне вампира. Я всего лишь упростил для тебя информацию.

Упростил? Для меня? Да как он…

— По-твоему, я идиот, который не может сам разобраться?!

То есть и на вечеринку он пришёл, чтобы сунуть нос во все мои углы? Во мне вскипает возмущение. Я подхожу и трясу перед ним пальцем.

— Либо ты сейчас мне всё говоришь, либо я сдам тебя с потрохами ректору. Я думаю, он очень заинтересуется твоими «подвигами» по поиску старинного артефакта под видом преподавания в Академии. Ну а я, так уж и быть, всем поведаю, как попал под твоё влияние и поддался уговорам вломиться в башню МакКоллина. Итак, рассказывай!

Этот плут не увидит ни Козетту, ни её порталы, пока не расскажет мне всё как есть. Доментиан медлит, будто раздумывая, стоит ли принимать угрозу всерьёз, а затем усмехается, стараясь выглядеть безразличным.

— Ну, скажем так, есть кое-кто, — начинает он. — Этот кое-кто кое-что у меня забрал. И не отдаёт. Вот это кое-что у кое-кого я хочу забрать. Для этого мне нужны Грани. Я надеюсь, что артефакт покажет, куда этот кое-кто спрятал моё кое-что.

— Это самое непонятное в мире объяснение!

— Другого не будет.

Ясно. Демон хочет меня запутать. Я выдыхаю, борясь с раздражением, и опускаюсь рядом с ним на диван.

— Почему просто не отнимешь своё? — уточняю я. — Зная тебя, это первое, что приходит в голову.

Он же порталы умеет расширять! Уверен, что и в других видах магии силён. Шарахнул бы «кое-кого» боевым заклинанием по голове, и дело с концом.

— Не могу. Жди тут.

Демон уходит в соседнюю комнату. Из всей белиберды, что он наплёл, ясно одно — от поисков Граней он отказываться не собирается. Мне это подходит. Пусть даст мне воспользоваться артефактом, а дальше делает с ним, что хочет.

Доментиан возвращается с каким-то свитком, аккуратно разворачивает его на столике, и я, приглядевшись, понимаю, что это план Академии. Да ещё какой!

— Вот точки, которые обозначают места, где предположительно находится артефакт, — Демон указывает на алые метки над всеми башнями, в том числе и над моей.

— Ты где её взял? — киваю я на карту. — Тут же все входы, помещения, коридоры, галереи и пролёты! И закрытые боевые ходы на стенах подробно показаны! Такой, наверное, даже у Урлах-Тора нет. Это целое сокровище!

Помню, в детстве, когда вокруг бушевала гражданская война, кабинет отца был завален такими картами почти до потолка. Каждый раз, когда меня приводили к нему, хотелось стащить одну и повесить у себя в комнате. Отец радовался, что я интересуюсь военным делом, хотя тогда, как и сейчас, оно мало меня волновало. Больше завораживали образы замков и крепостей, изображённых с такой точностью, будто кто-то перенёс их на бумагу прямиком из своего сознания.

А потом я пририсовал на одной из карт дракона и девицу в башне, и отец ещё полгода не пускал меня в свой кабинет.

— Я за неё и заплатил, как за целое сокровище, — отвечает Доментиан. — Некто, умеющий искать информацию, по моему запросу нашёл всё, что известно о «Гранях времени». Когда выяснилось, что артефакт, скорее всего, тут, в бывшей крепости Дарсадан, то он сделал эту карту и продал мне. В целом, моему источнику можно доверять, поэтому есть шанс, что Грани спрятаны под одной из башен, раз в самих башнях его нет.

Артефакт под башнями? Отлично! Там никто не живёт, обшарить под земелья будет проще простого.

— Так чего мы ждём?

Я вскакиваю, но демон дёргает меня за полы сюртука, заставляя остановиться.

— Сядь. Отец не учил тебя, что сначала нужно думать, а потом делать? Составим план действий. И надо решить всё сегодня, завтра опять эти идиотские лекции.

— Идиотские лекции? А ты точно преподаватель?

Я усмехаюсь, но веселье быстро проходит, когда абсурдность вопроса становится очевидна. Разве может нормальный препод пить со студентами? Рыскать по Академии, как ищейка?

Я пристально всматриваюсь в Доментиана.

— А ты где учился преподавать? Ты кто вообще такой?!

— Тот, кто принёс информацию о Гранях. Тех самых, которые могут решить твою проблему с Мадлен. Ты забыл о своей истинной, Кадум? Кстати, я видел, как какой-то грифон-ловелас увивался вокруг неё.

Даже он уже видел? Пекло!

— Проклятый Леон. Ну что мы сидим? Давай делать хоть что-то.

— Начнём обыск с твоей башни. Это безопаснее всего. Сейчас расходимся и готовимся. В одиннадцать вечера, сразу после отбоя, я приду к тебе. Мы спустимся и попробуем обследовать пространство под башней. Обязательно переоденься. Одежду выбери удобную, тёплую и непромокаемую: в подземельях, скорее всего, холодно и сыро. Проверь, чтобы одежда ни за что не цеплялась. У тебя же есть краски? Возьми с собой, будем помечать вехи на пути. Я правильно понимаю, что ты не умеешь создавать свет?

Я киваю.

— Подходящие артефакты для этого есть? — уточняет демон.

— Специально пугаешь? Ты же тоже идёшь! Ты же умеешь делать и магические метки, и «светлячков».

— Неизвестные места грозят неприятными сюрпризами. А если тебе придётся возвращаться одному? Или, допустим, шёл ты, шёл, и хрясь — сломал ножку, бедный бестолковый дракон…

Я вновь начинаю закипать. Этому умнику повезло, что он мне нужен, а то уже получил бы кулак в лицо.

— Да так сломал, что мне тебя не вытащить, — продолжает демон надо мной издеваться. — Я, конечно, уйду искать помощь, а ты останешься. В темноте. В холоде. И в одиночестве.

— Оставь свои глупые страшилки детям. В одиннадцать жду.

Я снова встаю, но в спину тут же прилетает новый вопрос.

— Постой! Брам, а кто главный по зельям в Академии?

— Элиан Алассар. По крайней мере, был главным, в последнее время стал не очень-то сговорчивым. А зачем тебе?

— Кадум, любопытные драконы долго не живут.

— Как и пронырливые демоны. Они лопаются от слишком большого количества секретов и вранья.

Я смотрю на Доментиана и жду объяснений. Зелья-то ему зачем?

— Ничего особенного мне не нужно от Алассара, — вздыхает он наконец. — Всего лишь сведения, которые ни тебя, ни твоей Мадлен никак не касаются.

— Ничего особенного, Брам, тебя это не касается, Брам, — ворчу я себе под нос, пока направляюсь к двери. — Загадочный, как тень отца Дарлемта. Имя-то хоть настоящее назвал?