– Твари, которую принцесса описывала в первый раз, не существует, – спокойно продолжил, давая императору возможность собраться с мыслями, – она не успела рассмотреть монстра из-за Тени и немного запуталась. Я хотел позже расспросить её лично, но для начала передал свой старый конспект с зарисовками.
Рассказывать о наших ночных встречах с Мари не собирался, но и соврать не мог. Император великолепно чувствовал ложь, пришлось говорить правду, умолчав о способе и обстоятельствах передачи блокнота.
– Мои зарисовки отличаются от изображений в учебниках. Не такие выхолощенные, но более практичные. В основном, я изображал боевые формы...
– И Мари узнала теневую ипостась Охотника? – догадался Алваро.
– Его нижнюю часть, – кивнул, – она рассказала обо всём Ортеге, и уже темнейший с помощью иллюзии доработал снимок подозреваемого, – достав магограф вывел на стену морок, присланный Суаресом.
С каждым словом император мрачнел всё сильнее, но пока не спорил и ничего не отрицал. Это обнадёживало.
– Марианна подтвердила, что видела именно это существо, – продолжил, – оно напало на неё в карете и преследовало в кошмарах, пытаясь поймать в ментальные сети.
Настороженность в глазах Алваро сменилось заинтересованностью. Всё же я правильно сделал, что не стал давить, а дал ему время.
– Если я прав, тварь не знает, на кого именно охотится, но чувствует, что в столице есть фэйри и повсюду расставила свои сети, – добавил, – это поясняет, почему в Ойере принцессу не мучили кошмары и зов.
Император не ответил, продолжив гипнотизировать взглядом иллюзию, а я не стал его торопить. На пару минут в кабинете повисла звенящая тишина, но ожидание принесло щедрые плоды.
– Анариэль..., – голос Алваро дрогнул, выдавая застарелую боль, – она была фэйри. Я подозревал, Мари могла унаследовать её Дар, но надеялся, что нас минует хоть эта беда.
От слов императора на душе заскребли вурдалаки. Хрустальные леди были одними из первых и любимых созданий Творца, их магия тысячелетиями считалась священной, а жители Сольвингарда поклонялись им как Богам. Но всё изменилось с появлением Охотников. Проклятые твари принесли в наш мир скверну, превратив фэйри в изгоев и беглянок, боящихся собственной тени.
Впрочем, в случившемся во многом были виноваты и сами маги. Когда грянула беда, Совет разбежался, трусливо поджав хвосты и сдав Самоцветное королевство врагам. А чёрным драконам и их немногочисленным союзникам не хватило резервов для защиты хрустальных леди. Именно тогда нужно было объединиться и навсегда изгнать врага обратно в Паутину. А потом... потом стало слишком поздно.
– Дар Мари спящий? – уточнил, отгоняя мысли о прошлом. Его уже не изменить, в отличие от настоящего и будущего.
– Да, – подтвердил Алваро, – крылья не инициированы, я ни разу не слышал от дочери всплеска хрустальной магии.
– Кто-то ещё знал о тайне Анариэль?
– Только её родители, – немного подумав, ответил император, – до этого хрустальный Дар был у её прабабки по материнской линии. Больше мне ничего не известно.
В том, что Алваро тщательно изучал родословную супруги, выискивая и уничтожая все зацепки, способные раскрыть её тайну, я не сомневался. Если не нашёл он, значит копать глубже бесполезно. Но о прабабушке придётся разузнать побольше. Скорее всего, Балтимеры вышли на секрет Мари именно через неё.
– Ты сказал, что тварь не знает на кого охотится, – Алваро неожиданно сменил тему. Разговор об Анариэль давался ему слишком тяжело.
– Почувствовав жертву Охотник может переместиться к ней, пройдя сквозь любую защиту, – пояснил, – щиты дворца не удержат его. Твари передвигаются с помощью отражений...
– Это мне известно, – перебил меня император, – для телепортации кузнечику достаточно поймать отражение жертвы на любой зеркальной поверхности.
– Знай Охотник правду, ему не составило бы труда прийти за Мари, но судя по избранной тактике личность фэйри для него пока загадка, как и её точное местонахождение. Поэтому он и зовёт её, заманивая в паутину снов. Хочет запугать и заставить призвать крылья.
– И ты знаешь, как уберечь мою дочь от опасности? – прямо спросил Алваро.
– Вы годами скрывали Анариэль от Охотников, вплетая в её ауру свою магию и «заглушая» перезвон хрустальных крыльев, – дождавшись, пока император кивнёт, я сразу перешёл к делу, – предлагаю использовать ту же методику. Ортега упомянул, что у нас с Марианной практически абсолютная совместимость.
Разговор вышел на тонкую грань, но я слишком хорошо знал Алваро, жизнь дочери для него превыше всего.
– Хочешь встретиться с ней и проверить реакцию дракона? – император понял намёк и пока не спешил отказываться от моего варианта. Успех от переливания магии немного смягчил его, заставив пересмотреть отношение к пророчеству и моему иномирному прошлому.
– Знаю, вторая ипостась пока спит, но если мой зверь признает её, этого будет достаточно, чтобы поделиться защитой, – ответил прямо, утаив, что Кадир УЖЕ признал Мари.
– Драконица просыпается, – неожиданно признался Алваро.
Об этом я узнал раньше него, но ничем не выдал себя.
– Инициация второй ипостаси может спровоцировать и появление крыльев, - добавил, осторожно подталкивая императора к правильному решению, – лучше не затягивать с проверкой.
Когда фэйри ушли в тень, их магия перестроилась, позволяя эффективнее скрываться от преследователей, а хрустальная ипостась стала фантомной, не влияющей на основную. Дар фэйри мог пробудиться у кого угодно: оборотницы, драконицы, нагессы, при этом девушка не теряла способность к обороту, сохраняя основную ипостась и получая дополнительную – хрустальную, проявляющуюся лишь в момент призыва крыльев.
Мари останется драконицей, независимо от того, проснётся хрустальный дар полностью или останется спящим, но получит дополнительные способности, которые придётся скрывать от всего мира. И чем быстрее я смогу дать ей свою защиту, тем лучше.
– Первая встреча пройдёт под моим контролем, – голос императора звучал напряжённо и глухо. Решение далось ему нелегко, но всё же, это была победа. – И ещё... Мари нестабильная и очень эмоциональная, пока не решим вопрос с её защитой она ничего не должна знать о Даре матери и Охотнике. Это может напугать её и спровоцировать новый приступ.
С этим решением я был категорически не согласен.
Учитывая деятельный характер моего сокровища, молчание может обойтись нам очень дорого, но в глазах Алваро плескались сталь и лёд. Он исчерпал лимит уступок и спорить бесполезно.
– Хорошо, клянусь, что принцесса не узнает о нашем разговоре, – сдержанно ответил.
Позже, мы обязательно к нему вернёмся, главное, чтобы Мари не успела начать своё расследование.