Жемчужная невеста

ГЛАВА 31: В плену сомнений

Через три дня, Марианна

Лежащий на столе магограф запищал, извещая об очередном прорыве. Кажется, за утро это был уже десятый... Я сбилась со счёта и поймала себя на мысли, что не хочу даже смотреть, где это. Хотя поначалу не выпускала артефакт из рук, отслеживая каждое сообщение.

– Тринадцатое кольцо, Изумрудный переулок, – Гортензий ловко забрался на стол и прочитал новость, – Хранители среагировали моментально, жертв нет.

– Пряхи всевеликие! Это же совсем рядом! – всплеснула лапками Люсьена.

– Угу..., – безразлично отозвалась, с головой ныряя под одеяло.

Эмоции закончились, я выгорела. После случившегося отец снова запретил мне видеться с Саифом. Самое страшное, он взял с владыки магическую клятву, что тот не приблизится ко мне пока ситуация не прояснится.

В первый день заточения я убеждала себя, что такая предосторожность обоснована и скоро всё наладится. Но... к вечеру хлынули бесконечные уведомления о прорывах и моё заточение растянулось на неопределённый срок.

Я осталась одна в новых неуютных апартаментах, с толпой охраны за дверью и без возможности выйти даже на короткую прогулку! Ко мне пускали только целителей, даже слуги оказались под запретом, а отец заходил не чаще раза в день, чтобы не навредить своей аурой.

Одиночество сводило с ума. Я всё ненавидела...

– Мари..., – на кровать залез Гортензий, плюхнувшись на меня сверху и обнимая корешками через одеяло, – всё будет хорошо! Мы...

– Отец не верит мне, – зло прошептала, до боли сжав кулаки.

Последний удар твари едва не достиг цели. Уже позже, когда я пришла в себя, а Хранители залатали прорыв в саду, уничтожив пробравшихся монстров, Ортега пояснил, что Охотник применил Мёртвый зов. Проще говоря, принёс в жертву часть своих слуг, используя их жизненную энергию для новой атаки.

Такие плетения было невероятно сложно заблокировать, ведь они основывались на жертвенной магии. У твари были все основания рассчитывать на успех, но... ему кто-то помешал.

Неизвестный маг вмешался в последнюю секунду, я до сих пор помнила обрывок его заклинания. Только перевести его никто не смог, как и определить, к какому классу оно относилось.

Отец склонялся к варианту, что я слышала голос архикузнечика и это заклинание было не защитным, а атакующим. Лаура неожиданно поддержала его, Ортега занял нейтральную позицию. Только Саиф позже написал на магограф, что верит мне и во всём разберётся.

Разберётся... но, когда?!

Я устала ждать. Слишком долго играла в сильную и неунывающую, и теперь рассыпалась на осколки.

– Мари, хватит! Ты не имеешь права сдаваться! – Люсьена неожиданно запрыгнула на кровать и чувствительно стукнула меня лапкой. Сам факт «нападения» и то, что она впервые перешла на «ты» ошарашил. – Да, твой отец во многом не прав, но его можно понять.

– Нельзя! – закричала, вынырнув из-под одеяла, словно кукла на пружинке. – Я уже не ребёнок! И желание знать, что происходит, это не бзик и дурное любопытство, а необходимость! Я...

– Понимаю, но истерика, ровно как и апатия, ничего не изменят, – припечатала кошечка.

– И что предлагаешь? – растерялась.

Не ожидала от Люсьены такой «ярости», но и отрицать очевидного не могла. В последние дни я превратилась в полудохлую медузу. Если вначале хоть за прорывами следила и пыталась спорить с отцом, то сейчас просто лежала пластом и смотрела в одну точку.

– Вы забросили тренировки, – укоризненно мяукнула кошечка, снова переходя на «вы», – господин адмирал столько сил вложил, помог настроиться на нужную волну и почувствовать Дар, разработал для вас индивидуальную систему занятий...

– Вот-вот! – на сторону пушистой диктаторши неожиданно стал и Гортензий. – Ты же знаешь, что магический прогресс нестабилен? Пролежишь ещё пару дней брёвнышком и откатишься к исходному состоянию. Оно тебе надо?

– Н-нет, – прошептала, чувствуя, как апатия сменяется злостью. Стало стыдно за собственную слабость.

– Я повторяю, – продолжила Люсьена, – ваш отец во многом не прав, но и вы сейчас ничего не делаете, чтобы изменить ситуацию. Всякий раз заходя к вам император видит одну и ту же картину. Вы либо сидите на подоконнике и смотрите в окно, либо лежите на кровати, гипнотизируя потолок.

– Да! – воскликнул альраун. – Где наша боевая принцесса, а? Решила сдаться твари?

– Нет! – я рывком откинула одеяло, едва не сбросив духов с кровати. – Ой...

– Нормально! – тут же мотнул ботвой Гортензий. – Давай покажем твоему отцу, что с тобой не только на словах всё хорошо, но и на деле? Если увидит, что ты возобновила тренировки сама, без «указа свыше», быстрее пойдёт на компромисс.

– Поддерживаю! – муркнула Люсьена. – Ваш отец слишком... воин и переговоры ведёт с равными, а слабых защищает.