Жемчужная невеста

ГЛАВА 18.2

– Помню, – просипела, отгоняя болезненные воспоминания.

Пять лет назад, накануне моего шестнадцатого дня рождения произошла страшная трагедия. По всей империи штормовой волной пронеслась вереница прорывов. Твари Пустоши и её мёртвые туманы заполонили улицы. Хранители едва справились с наплывом монстров.

Многие жители пострадали от нападения чудовищ и действия ядовитого тумана. К счастью, удалось избежать эпидемии смертоносной и неизлечимой скверны, но после ликвидации прорыва и его последствий целители ковена ещё долго извлекали из аур имперцев энергетических пиявок и паразитов, а чувствительные к колебаниям завесы маги страдали от нестабильности Дара.

Мне особенно не повезло. После трагедии в Лойс я пережила череду приступов, и больше двух месяцев провела в лазарете, борясь с последствиями тяжелейшего магического истощения. Думала, уже никогда не выйду из этого состояния...

– Рядом с Осенним дворцом не было крупных разрывов завесы, – задумчиво мяукнула Люсьена, – а защита резиденции должна была уничтожить на подлёте любую тварь...

– При других обстоятельствах – да, – кивнул Ортега, – но магический срыв принцессы был слишком сильным и мог повредить защиту изнутри, невольно «затянув» в резиденцию одного или нескольких паразитов.

– Подожди! – встрепенулась. – Выходит, прядильщик может быть не единственным...

– Нет, – перебил меня целитель, – эти пауки не способны жить в симбиозе с другими монстрами. Скорее всего, прядильщик просто сожрал конкурентов и использовал их силу, чтобы просочиться в твою ауру.

– Но ведь меня проверяли! – воскликнула, и тут же запнулась, вспомнив слова Саифа. Если тварь можно обнаружить лишь в момент её активности, то не удивительно, что целители ничего не нашли.

– Прядильщики питаются тревогой и страхом, поэтому пьют магию по ночам, пока жертва спит, подсылая ей жуткие сновидения, – пояснила Айролен, предупреждая следующий вопрос, – но в этот раз паук ошибся, приняв твой транс за глубокий сон. И едва он закопошился, Саиф сразу засёк его и парализовал.

– А мы помогли осторожно вытянуть прядильщика из твоей ауры, не позволив ему ещё больше повредить блокиратор, – добавил Ортега.

– Повредить блокиратор? – недоумённо переспросила.

– Твари нужна твоя магия, а артефакт сковывал её, оставляя пауку жалкие крохи, – ответила Лаура, – похоже, прядильщик ночами подтачивал узы амулета. Поэтому в последнее время срывы случались чаще.

– Не понимаю, – покачала головой, – он же мог сразу вспороть цепи блокиратора...

– И тогда бы погиб вместе с тобой, – возразил Ортега, – а паук хотел жить, вот и позволял нам периодически восстанавливать артефакт.

На первый взгляд всё сходилось идеально. Кошмары, магические срывы и ухудшение моего состояния, несмотря на регулярное лечение. Но...

– Если дело в паразите, как вышло, что новое зелье помогло устранить кошмары? – спросила. – И почему тварь не подавала признаков жизни в Ойере? А ещё эти провалы в памяти...

– Прядильщики могут стирать воспоминания жертв, поэтому после пробуждения они ничего не помнят, – пояснил Саиф, – но похоже, в твоём случае паук не единственная проблема.

М-да... всё-таки я редкий «счастливчик»! Мало было нестабильного Дара...

– Расскажи, что ещё видела, – попросил владыка, – возможно, сможем найти недостающий фрагмент.

– А Тереза...

– Для начала, давай закончим с воспоминаниями, а после расскажу о результатах проверки кольца, – мягко перебил меня Саиф.