Жемчужная невеста

ГЛАВА 26: Небо в твоих глазах

(Марианна)

Боль просачивалась сквозь кожу, оплетая удушливым коконом и лавой растекаясь по венам. Она пульсировала и бурлила, опаляла своими всполохами и яростно билась в оковах блокиратора, пытаясь разорвать их, уничтожить изнутри. Я костьми чувствовала каждый удар по артефакту и каждую трещинку на его щитах.

Магия ломала меня, убивала, причиняя невыносимые страдания, но едва отступало пламя, приходила Тьма... и она была стократ страшнее!

К боли я привыкла, почти сроднилась с ней. За долгие годы она стала моим неизменным спутником. Я видела все её оттенки и умела терпеть. Знала, как встречать агонию и выныривать из её омута, пробиваясь навстречу плетениям целителей.

Я ненавидела боль, но не боялась её. В отличие от Тьмы, манившей и затягивавшей меня в свои ядовитые сети.

Она звала, гипнотизировала, пыталась подчинить. Хотела стереть воспоминания о прошлой жизни. Уговаривала довериться ей, обещала немыслимое могущество. Лгала и соблазняла. Угрожала, когда я пыталась сбежать от неё по стальным нитям паутины и нырнуть обратно в родное пламя - губительное и спасительное одновременно.

Огонь, что с рождения сжигал меня, теперь стал единственной защитой. Щитом, закрывающим от липких щупалец монстра, похожего одновременно на огромного паука и осьминога.

Он следовал за мной по пятам, снова называя своей королевой. А я бежала, бежала и бежала, боясь хоть на миг остановиться и угодить в его сети. Лучше смерть, чем такой венец!

Не знаю, сколько времени всё продолжалось... я потерялась в часах и минутах. Казалось, вечность блуждаю во Тьме и пламени.

Когда сквозь пелену агонии и боли пробился первый светлый лучик, я вздрогнула, недоверчиво сжавшись в комочек. Испугалась, что это морок или очередная ловушка чудовища. Оно уже не раз пыталось обмануть меня, выманив за пределы огненного купола.

– Рр-р-а-а-ргх! – знакомое рычание, яростное и безгранично родное словно удар клинка рассекло шёлковую пелену мрака.

– Саиф! – я сразу узнала СВОЕГО дракона и, забыв обо всём, помчала ему навстречу.

– Тша-а-ар! – тварь позади взвыла. Почуяла, что добыча уходит и, забыв об осторожности кинулась на огненный щит. – Тьаа-а-ар!

Боль нахлынула штормовой волной, выкручивая кости, а вой раненого чудовища лезвием скользнул по перепонкам, оглушая и отрезвляя одновременно. Страх остаться наедине с монстром придал сил, помогая преодолеть боль и продолжить забег.

– Тьаа-а-ар! – новый вопль, ещё одна вспышка боли, и в носу зачесалось от смрада. Воняло дымом и жжёной шерстью... Чудовище продолжало биться о щит, игнорируя раны и увечья. – Тьаа-а-ар!

– Саиф! – взвыла, ускорившись. – Саиф, помоги! Отзовись, умоляю!

Но дракон молчал... я бежала вслепую, ориентируясь на едва слышные отголоски родной магии. Её было катастрофически мало, но каждая капля казалась величайшим сокровищем. Ведь она восстанавливала меня, даруя шанс выжить...

– Тьаа-а-ар! – новый вой раздался совсем близко, но усиленное магией Саифа пламя дало жесткий отпор, смертоносным вихрем обрушившись на мерзкую тварь.

– Рр-р-а-а-ргх! – вой чудовища утонул в разъярённом рычании дракона. Не грозового, а... МОЕГО?!

Пряхи всевеликие... Неужели, драконица просыпается?!

Приободрившись, собрала остатки магии и от души пальнув по монстру, помчала на новый штормовой огонёк. Ослепительно яркий и манящий. Он появился внезапно, разорвав Тьму сиянием путеводной звезды. Я бежала на его свет, забыв о боли и беснующемся чудовище.

Успею, смогу...

– Мари! – родной голос шёлком скользнул по коже, стирая страх и агонию. Так близко, так тепло... – Мари, очнись! – настойчиво повторил Саиф.

Я не видела его, но чувствовала, как пальцы дракона скользят по моей щеке, а запах гари сменяется сладковатым ароматом роз, морской соли и целебных трав.

– Очнись, сокровище моё! – прошептал дракон, вливая в меня ещё немного спасительной магии и позволяя, наконец, окончательно проснуться...