Тени тянутся из прошлого

Глава 46

— И о чем таком ты его спросил?

— Пова, — коротко отозвался Охитека. — Спросил, знакомо ли ему имя...

— Ну, ты, думаю, понимаешь — раз последовала такая реакция, имя знакомо, да еще и как! — она усмехнулась.

— Угум. Подробностей малость не хватило.

— Ну, пациент скорее жив, чем мертв. С подробностями разберемся. Возможно, если б ты задал вопрос раньше, а не приберег его к концу, когда действие состава стало ослабевать, он бы тебе и ответил. Без особенных выкрутасов. Правда, это лишь гипотеза.

— Гипотеза. А какие варианты?

— Ну, еще вариант — умер бы на месте, — Кэт пожала плечами. — Ментальный блок на разглашение информации об этом пресловутом Пове, судя по всему.

— Именно о нем.

— Именно о нем, — она усмехнулась, взглянула на него внимательно. — Не обманули тебя галлюцинации-то! Только не вздумай снова, — нахмурилась.

— Не собирался, — отрубил Охитека. — Но... получается, не зря так засела эта мысль — найти следы Повы! Понять бы еще, кто это такой.

— Поймем. О том, что имеется ментальный блок, мы теперь знаем. Раскопаем.

— Что ж. Профессионалу я верю.

— Остальное-то успел расспросить?

— Да, все отлично. Только насчет Повы вытянуть бы побольше. Ну, и, — он помолчал. — Мало ли, что еще всплывет по ходу дела.

— Ясно, — Кэтери махнула рукой. — Почтенный Макки будет сидеть у нас на полигоне неопределенно долго. Пускай. Места он много не занимает, станет мешать — я просто потребую у тебя расширения рабочего пространства. А ситуация по-своему любопытная: держать под замком, да еще и в подопытных матерых воротил криминального мира мне еще не приходилось! Это будет до крайности любопытный новый опыт.

Охитека подозрительно глядел на нее с минуту. Кэт добросовестно хлопала глазами.

— Я плохо на тебя влияю, — он покачал головой.

— Давно никто на меня плохо не влиял, — хмыкнула она. — Не отвлекайтесь, почтенный господин наниматель. Сколько мне камер приготовить для новых воротил криминального мира?

— Не знаю, — он на несколько мгновений растерялся. — Думаю, десятка два для начала хватит...

Кэт с полминуты пристально глядела ему в лоб. Потом жизнерадостно захохотала.

И ведь даже удивляться нечему. Охитека представил, как последние слова звучали со стороны. Тут волей-неволей заподозришь, что у почтенного господина толстосума ум за разум зашел!

Один-то пленник из дельцов — пусть и не слишком законного сектора — уже достаточно одиозно. А забивать такими же бедолагами больше десятка камер — вовсе неслыханно.

Но Кэтери — правильная и строгая Кэтери — не против. Мало того: ей это кажется забавным. Время идет, все меняется.

— Если и правда соберешься стаскивать сюда своих конкурентов пачками — звони заранее. Чтобы я была здесь и могла организовать им достойный прием.

— А куда ты собираешься исчезнуть с полигона?

— В смысле?! — изумилась Кэт. — А ты считаешь, я безвылазно здесь сижу? У меня и другие заботы есть.

— А! — он встряхнулся. — Ну да. Ладно, буду предупреждать заранее, — кивнул. — Ладно, раз пока почтенный Макки непригоден к дальнейшим расспросам — пойду узнаю, как дела у Телатки.

— Ага! Он тебя искал! — поведала Кэтери.

Ехидные интонации в голосе заставили его обернуться и насторожиться. Она выждала с полминуты — Охитека с удивлением разглядывал злорадную мордашку.

— Он там посторонних на периметр приводил, — сообщила она наконец. — Какие-то ушастые! Может, тоже твои знакомые?

Охитека постоял с минуту. Он готов был поспорить на все перья, что она так и изнывает от нетерпения и любопытства — что же он предпримет? Не придумав ничего дельного, пожал плечами и направился прочь. Сейчас Телатки сам все поведает о своих подвигах.

*** ***

— Шеф, а как вы относитесь к крибам? — озадачил его техник, едва поздоровавшись.

— К ушастым? — переспросил нэси.

— При всем моем уважении к вам. Они не любят, чтобы их так называли.

— Угум, — он кивнул.

Да мало ли, чего там те ушастые не любят? — хотелось ему спросить. Во всех их диаспорах вместе взятых не наскребется денег, чтобы дотянуть до уровня самого захудалого дельца на трех континентах. Так что любить или не любить они могут все, что угодно — а ничего они не решают.

Ребячество, — одернул Охитека сам себя. Козырять происхождением — означает выдать сомнения в том, что ему положено по праву рождения.

— Почтенный Телатки. К делу! — поторопил он. — К чему вы заговорили о крибах?

— Они нужны нам в экспериментах.

Ага. Ага! А Кэт явно что-то знала, и точно знала, что это что-то ему не понравится. То-то ее так распирало. Интересно только — она так радовалась, что он разозлится, или что Телатки получит нахлобучку?

— Я слушаю внимательно, — он кивнул и хмыкнул, заметив, как техник поежился.

— Словом — крибы совершенно невосприимчивы к магии, — начал Телатки. — А у нас — пыль магических кристаллов. Люди и техника, оказываясь внутри, по-разному реагируют. И фиксируют показатели по-разному.

— То есть — вы хотите запустить внутрь тех, кто не будет реагировать на магическое возмущение?

— Тут еще вопрос — будут ли они реагировать? — техник беспомощно пожал плечами. — У нас есть разные показатели. А вот на какие из результатов наблюдений и измерений не оказала влияния кристаллическая пыль — действительно не оказала влияния! — мы не знаем. И даже предполагать я не возьмусь.

— Будь они неладны — эти фундаментальные исследования, — пробормотал Охитека. — Как меня в это занесло? А что с ушастыми — на кой они, если вы даже не знаете, будет ли пыль влиять на них?

— Мы увидим, отличаются ли у них результаты от тех, что мы получаем с помощью обычных людей и техники.

— Мне не нравится идея, — выдал нэси после нескольких минут раздумья. — Посторонние на полигоне! Крибы непредсказуемы.

— Любое живое существо непредсказуемо. Вы, господин Охитека, тоже непредсказуемы.

Нэси моргнул. Помолчал с полминуты.

— Хорошо. Я сделаю вид, что не слышал этого, — заключил он наконец. — А с чего вы взяли, что ушастые вообще согласятся ввязываться в наши испытания?

— Им нужны деньги, — Телатки пожал плечами. — А у меня есть среди них хорошие знакомые.

— Те самые, которых вы уже проводили на территорию полигона без моего ведома, — нэси кивнул. — И где гарантия, что они станут молчать?

— Гарантия — подписка о неразглашении. Распространение сведений, составляющих промышленную тайну — уголовное преступление. И, что бы ребята ни раззвонили о событиях на полигоне — что уже само по себе маловероятно — их после этого ждет увлекательное общение со стражами мира!

— Неубедительно...

— А почтенный господин Токэла считает — вполне убедительно. И идея ему нравится!

— Вы опять прыгнули через мою голову и договорились с Токэлой, не ставя меня в известность?!

— Он ведь — наш спонсор, — осторожно отозвался Телатки. — Я по вашему приказу дублирую все отчеты для него, — кажется, до парня стало доходить, что он чего-то не того наворотил. — Я, кстати, ждал вас. Подготовил часть отчета с цифрами, полученными с помощью людей и оборудования, — он ловко извлек из-под нагромождения бумаг на столе тонкую папку. — Ознакомьтесь вот прямо сейчас! Пожалуйста, — прибавил мягче. — Я понимаю, что вам в последнее время было немного не до того, чтобы читать мои отчеты целиком. Они довольно объемны. Но вот просто взгляните сейчас на цифры — и вы поймете, что я имею в виду. И почему хочу сделать контрольные измерения.

— Которые, строго говоря, не могут считаться контрольными, — пробормотал Охитека, неохотно открывая папку и вчитываясь в ровные ряды цифр.

Телатки не стал отвечать. Застыв навытяжку возле рабочего стола, он терпеливо ждал приговора работодателя. Нэси скользил взглядом по цифрам. Ну да, бездушная техника и живые люди по-разному воспринимают и фиксируют время, проведенное внутри запыленных областей. По-разному оценивают расстояния. Вот только...

— Но ведь люди пользуются теми же хронометрами и измерительными приборами, что вы навешиваете на механическую гусеницу? — он поднял взгляд на техника.

— В том-то и странность! — с жаром подтвердил тот.

— Странность, — согласился Охитека. — Когда измерения с помощью крибов нам дадут еще один вариант измерения — это будет вторая странность. А одновременно впускать людей и технику вы не пробовали? Ну, параллельно?

— Чтобы друг друга видели? — с сомнением протянул Телатки. — Или хотя бы на входе видели друг друга... можно попробовать!

— Ветродуй с вами. Пробуйте! — махнул рукой нэси. — И все же какие у нас гарантии, что ушастые языки распускать не станут за пределами полигона?

— Не в их интересах.

— Ладно. Пусть так.

Покладистый он нынче — аж самому противно! Вот только в госпитале, в одной из закрытых комнат, ждет продолжения допроса почтенный Макки. А за пределами полигона ждут ареста те, кого он назвал. И не факт, что они станут ждать просто так. Нужно ловить, пока не разбежались, как крысы по канализации! Хватать всех, кто попадется — а там уж разбираться станет.

Он, кивнув еще раз, шагнул к двери. Спохватившись, вернул папку на стол. Перехватил обеспокоенный взгляд подчиненного. И все-то переживают за его душевное равновесие!

Стремительно вышел из кабинета и покинул полигон. Как бы не пришлось с такими планами нанимать людей из независимой охранной фирмы, чтоб расставить их на наименее важные посты. Закрыть прорехи в системе безопасности. Но сначала нужно доехать до офиса.

*** ***

Охитека просматривал материалы с флешки.

Хорошенькое дело! Убийцу его инженера не просто нашли. Тот еще и добросовестно во всем сознался. Столько времени скрывался — и пожалуйста: стоило очутиться у стражей мира, как рассказал обо всем в мельчайших подробностях.

Хотя подробности такие, что о них грех не поведать. Обычный бандитский налет на квартиру. Попытка ограбления, а хозяин оказался дома. Вот ведь неожиданность!

Охитека покивал. Да уж, неожиданность — кто бы сомневался.

Хозяина, который так некстати и непредсказуемо оказался дома в начале четного оборота, когда все добропорядочные граждане отдыхают после работы, прибили, пока не поднял шум. Само собой, запланировано это не было. Тииса вообще не собирались убивать — так, вырубить на время, чтоб не путался под ногами. О том, кто он такой, грабитель не знал. Материалы с работы его не интересовали — он рассматривал возможность вынести компьютер.

Само собой, копать дальше стражи мира не стали. А на кой? Преступник есть, признание вины есть. Мотив есть — ограбление. Чего больше? Чтобы завершить дело, этого более чем достаточно.

Грызла досада. А что поделаешь?

Нравится ему или нет — дело закрыто. Да, предстоит еще рассмотрение в суде — но это чистая формальность.

Можно проверить личность этого горе-грабителя. Может, и всплывут его связи с кем-нибудь из тех, кого называл Макки. Но едва ли. Разве что парень окажется связан с кем-нибудь из мелких сошек.

Хотя — чем ветродуй не шутит? В конце концов, кто может знать наверняка, что Макки именно у него? Тем более, что Макки заговорил...

Надо хватать остальных, до кого выйдет дотянуться. Время работает против него.

По большому счету, что ему за разница, что там наворотили стражи мира? Они выполняют свою работу. Как могут. Вполне возможно, им никто и не платил за то, чтобы остановились на версии банального ограбления. Они просто выбрали наиболее простой путь. Это свойственно всем людям.

Самому ему никто не мешает продолжить расследование. Он отчитываться ни перед кем не обязан. Ни в причинах своих поступков. Ни о самом факте, собственно, совершения тех или иных ходов. Тем паче, что ходов у него на ближайшие обороты планируется — страшно представить, какое количество! И продолжение расследования — далеко не самая крамольная часть его планов.

*** ***

Вот и все. С почтенным Нуто покончено.

Охитека с усмешкой рассматривал фотографии. Отличное качество! Это ведь копии тех, что сделали на месте, где обнаружили тело.

И работа хорошая. Прекрасная инсценировка нападения уличной шпаны. Ограблен и убит. Концов никто не найдет.

Да и искать не станет: у стражей мира других дел полно! Что им очередное ограбление на улице? Ну, проломили голову художнику. Мало ли таких же обивает пороги галерей и меценатов? Одним молодым дарованием больше, одним меньше. Никто и не заметит. А кто заметил — через сутки-двое забудут.

Что особенно приятно — не пришлось прибегать к помощи храмовников.

Хватило связей среди стражей мира. Да и те понадобились лишь, чтобы получить полный отчет. Точнее — полную копию дела, заведенного в связи с гибелью молодого, но успевшего зарекомендовать себя художника.

Забавно, если так подумать: дело об убийстве Нуто один-в-один повторяет подробности дела об убийстве Тииса.

И тут, и там — вульгарное ограбление. Безо всякой подоплеки. Никаких связей с криминальными структурами, никакого промышленного шпионажа. Просто какой-то мелкий вор или грабитель выбрал определенного человека. Случайно.

Интересно, заметит еще кто-нибудь иронию в повторении деталей двух дел, никак между собой не связанных?

Даже если и заметит — доказательств нет. В этот раз он обошелся даже без помощи храмовников. И это внушало гордость за самого себя. Десятка лет не прошло, как он сколотил-таки внутри собственной службы безопасности ядро людей, которым может доверять! Пусть это доверие и условное.

*** ***

— Это ты, — с ненавистью проговорила Вэл, останавливаясь в дверях комнаты отдыха.

Ну, благодарение всем богам! Скандал никак не мог подождать, пока он поест.

— Это? Я, — Охитека с легким удивлением пожал плечами. — Я знаю, что я — это я. Но спасибо, что сообщила.

— Не придуривайся! — заорала она. — Ненавижу тебя, — замолчала, только взгляд горел бешенством, и из груди вырывалось шумное тяжелое дыхание. — Это ведь ты. Ты убил Нуто!

Она шагнула вперед, захлопнула за спиной дверь. Хвала Спящему, надоумил взбалмошную женщину! Не хватало, чтобы кто-нибудь услышал все это.

— Чего? — брови сами собой приподнялись вверх.

Охитека даже удивился — насколько натурально ему удалось изобразить голосом удивление. Пожалуй, он мог бы сделать неплохую карьеру в качестве актера.

— Твой художник гикнулся?

— Оставь свое притворство своей любовнице! — выкрикнула Ловелла. — И эти гнусные словечки, — она всхлипнула. — Ты... твои обормоты — я не знаю, кто! Охрана, или эти твои храмовые бойцы, или твой драгоценный уголовник. Нуто мертв!

— Я впервые от тебя об этом слышу, — холодно отозвался он, откидываясь на спинку стула. — И я не понимаю, зачем ты портишь мне обед этими подробностями. Вэл, ты считаешь, мне делать больше нечего — гонять охрану, чтоб свернуть шею какому-то цыпленку, возомнившему себя художником? Или ты считаешь, храмовые бойцы — это девки продажные, что им можно выдать любой приказ, и они побегут его исполнять? Насчет Роутэга — это подло. Я понятия не имею, жив ли он еще. Охрана моя, кстати, землю носами роет уже несколько суток, пытаясь его найти. Безуспешно! Не уверен, что еще увижу его.

— Ты мне что, решил на жизнь пожаловаться?

— Я пытаюсь донести до тебя простую мысль. Моим людям есть чем заняться, кроме как убивать свободных художников. И мне тоже. Нет, мне, конечно, досадно, что моя жена спит с кем попало. Но ладно, я сам виноват. И, пока ты вела себя более-менее прилично, я соглашался закрывать глаза на твои милые шалости. Но... сейчас ты перешла границу.

— Что?! — она задохнулась от возмущения.

Ненависть, горевшая во взгляде, сменилась изумлением.

— Вэл, это чересчур, — устало повторил он. — После такого, — осекся, помолчал несколько мгновений. — После такого я не уверен, что хочу продолжать делать вид, что мы — семья. Я забираю Алиту и уезжаю в квартиру, которую снял. Захочешь увидеть дочь... разберемся позже, какой порядок назначить. Я не собираюсь совсем лишать Алиту матери. Но тебя... тебя я видеть на нашей квартире не желаю, — отбросив ложку, поднялся из-за стола.

Аппетит пропал.

Нет, что все-таки за пакость — он ведь знал наверняка, что убийцы не оставили следов, которые могли бы вывести на него! Но нет, женщина попросту догадалась — а на доказательства ей плевать.

Охитека точно знал, что Ловелла не посмеет возражать против того, чтобы он забрал Алиту. Только не после того, как она открыто призналась — ее с покойным Нуто связывало куда больше, чем деловые отношения. К тому же сейчас она слишком взвинчена. Слишком потрясена его гибелью, ей не до дочери. Хоть она даже сама себе в этом не сознается.

И Охитека уверен был, что в данном случае почтенный Ширики его поддержит. Да, Вэл ему — дочь. Но слишком уж явно она плюнула на приличия.