Тени тянутся из прошлого

Глава 42

Охитека глядел невидяще перед собой. Забытый бокал с храмовой наливкой стоял на низком столике перед ним. А мысли крутились вокруг памятного разговора с Роутэгом.

Можно ли считать зацепкой то, что поведал ему находящийся в бегах уголовник?

Считать-то можно все, что угодно. Можно даже копать в этом направлении — авось, что и выкопает. Вот только что и когда...

Некий Макки из деловых в Наваджибиге.

Поди-ка найди. Наваджибиг — большой! И деловых там навалом в каждом районе. На самых разных уровнях: от вульгарных грабителей из трущоб до крупных воротил, обосновавшихся в фешенебельных кварталах.

Когда он обратился к Лэнсе — тот рассмеялся ему в лицо. И заявил, что если ему когда-нибудь понадобятся связи среди преступников, он обратится именно к Охитеке. Потому как самые прочные связи имеются именно у него.

Крутить махинации через подставных лиц — это одно. Быть вхожим в криминальный круг — совсем другое.

Нет, Лэнса не лукавил.

Или это он, Охитека, принимает желаемое за действительное? Ошибочно считает, что давний друг не предаст, не подставит и не откажет в помощи... в то время, как у того — свои резоны.

— Никому нельзя верить, никому! — шепнул в пустоту. — Даже себе...

Он встряхнул головой. Бесплодные размышления о том, кому и насколько можно верить, ему сейчас бесполезны.

Макки из деловых.

Допустим, он выйдет на этого типа. Так или иначе, пусть даже Роутэг и не скажет ничего. Дальше придется копать — на кого работает этот самый Макки.

Копать своими силами. От Роутэга сейчас помощи немного, а других связей в криминальном мире у него нет.

Нет, можно еще выйти на его бригаду, раз уж они не перегрызлись пока между собой — пусть помогут.

Вот только... не маловато ли у них самих возможностей? Роутэг — не самая крупная птица, он сам это признал. А его подручные — вовсе мелкие сошки. Да и их действия могут связать с его именем. Что бы там ни говорил Роутэг про основные цели и бонус — такой возможности нельзя скидывать со счетов.

Нет, спешка здесь точно ни к чему.

И действовать в лоб тоже ни к чему. Да, связей в криминальном мире у него не так много — и даже они далеко не все решают. Собственно, из связей у него один Роутэг. Зато полезные знакомства среди стражей мира имеются!

Необязательно даже говорить, что ищет именно некоего Макки.

Поднять сведения о мало-мальски крупных объединениях в Наваджибиге. У стражей мира такие записи хранятся!

Дать задание... здесь он задумался. Кому доверить поиски?

Ладно. Ряды своих сотрудников он перешерстил — в принципе, найти людей, которые не сольют сведения на сторону, не составит труда. Аналитики той же службы безопасности — их проверили еще и храмовники. Озадачить одного из руководителей подразделений — пусть копают информацию. Всем подразделением. Правда, стоит исключить попадание сведений к мелким служащим. Проверять тех — слишком долго и кропотливо. Сколько тысяч человек на него работают?

Разумеется, его интерес к криминальным структурам не пройдет незамеченным.

Эдак он рискует перехитрить самого себя. Уж заинтересованные лица сообразят, кого и зачем он ищет! Хотя... никто ведь пока не знает, где окопался Роутэг.

И еще Пова. Роутэг отнесся к его имени равнодушно. Похоже, не знает, кто это.

Может ли быть связан этот самый Пова с криминальным миром? Кто знает. Лэнсе имя тоже ни о чем не сказало. Да, он обещал осторожно узнать через свои связи... но найдет ли он что-нибудь — неизвестно. И неизвестно, станет ли искать.

— Отлично выглядишь, — сочащийся ядом голос прозвучал неожиданно, заставил вздрогнуть.

Он-то считал, что находится один здесь! Не заметил появления жены.

— И что это — попытка выдержать силу воли и не накидаться? — ехидно осведомилась она, кивая на все еще полный бокал.

— Это попытка накидаться, — поправил Охитека. — Увы — никакая сила воли не в состоянии заставить меня вынырнуть из задумчивости и опустошить-таки эту несчастную посуду.

— Новость столетия! Почтенный господин Охитека не в силах напиться.

— Составишь компанию? — тускло предложил он. — Возможно, в твоем присутствии дело пойдет живее.

Ловелла презрительно фыркнула.

— То есть — мое присутствие способно тебя вдохновить только на то, чтобы накидаться? — уточнила она.

Охитека окинул жену взглядом. Нет, она всегда выглядела так, словно собралась прямо сейчас на подиум. Он не помнил, чтобы видел ее не идеальной. Но вот сейчас она была как-то особенно идеальна. Неуловимый особенный лоск.

— Ты вернулась или собираешься уйти? — вяло полюбопытствовал он.

— А ты попробуй на часы взглянуть, — посоветовала она насмешливо. — О чем ты думаешь вообще?

— Я думаю о том, что три континента вроде бы не столь велики...

Ловелла подозрительно принюхалась.

— А это который графин по счету, а?

— Первый, Вэл, первый, — Охитека тяжело вздохнул. Потянулся, окинул жену взглядом. — Куда бы ты ни шла, — он встряхнулся. — Останься! — протянул руку, и она едва успела вывернуться.

— А ты не хочешь обзавестись более приятной компанией? — осведомилась ехидно. — Например, пригласить кого-нибудь вроде вейских ведьм?

— Вейских ведьм? — он с полминуты глядел на нее пристально — что-то крутилось на краю памяти. — Интересная мысль, — проговорил неторопливо. — Но это в другой раз. А нынче ты остаешься дома, — он все-таки ухватил ее поперек туловища и приземлил к себе на колени.

Вейские ведьмы! Определенно, в светской хронике не так давно мелькало что-то интересное.

— С ума сошел! — возмутилась Ловелла. — Я могла приземлиться на стол!

— Да кто б тебе позволил, — фыркнул он. — У меня все просчитано.

Ответом послужил выразительный взгляд. Да что ему за разница, что она там думает о качестве его расчетов! Никуда она в нынешний час не уйдет. И в следующий тоже. А вейские ведьмы никуда не убегут.

— Я тебя ненавижу! — прихлопнула Вэл.

— Да кто бы сомневался! Но это не мешает тебе время от времени выдавать удивительно интересные идеи.

— Алита через пару часов вернется, — мрачно отозвалась она.

— Через пару часов и будем об этом думать, — отмахнулся он. — Тем более, что она не обязательно поскачет сразу именно сюда. Апартаменты у меня разрослись до крупного сегмента трех этажей, и я точно знаю, что здесь Алите не нравится.

Ловелла сдалась, прекратила брыкаться. Так что ее даже удалось удобно устроить у себя на коленях. Она мрачновато поглядела, как он допивает-таки содержимое многострадального бокала.

— Ты смотри-ка, как дело резво пошло, — ядовито прокомментировала она.

— Видимо, только тебя мне и не хватало.

— Как-то это не слишком лестно. Оказывается, я гожусь только в качестве катализатора, когда дело идет о пьянстве?

— Не прибедняйся, Вэл. Ты регулярно даешь мне совершенно гениальные идеи!

— Угум. Которые выливаются в совершенно дикие выходки, — она скептически скривилась. — Может, все-таки выпустишь меня?

— Только если скажешь, куда собиралась идти.

— Я скажу, и ты меня выпустишь?

— Я подумаю над этим. Но если не скажешь — не буду даже рассматривать этот вопрос!

Ловелла тяжело вздохнула.

— Я собиралась посмотреть квартиру. Мне неохота возвращаться в особняк отца. И нет желания торчать здесь, в офисе, в котором толчется куча народу! Ремонт нашего дома — дело долгое и муторное. Я нашла несколько подходдящих квартир, которые собираются сдавать надолго. Можно будет снять на ближайшие полгода-год. Думаю, все это время мы и проживем там.

— Мы? — тупо переспросил Охитека. — Ты, я и Алита?

— Я и Алита. А ты — как хочешь. Можешь оставаться здесь. Можешь отправиться к отцу — думаю, он будет рад. Можешь поселиться на своем драгоценном полигоне. Ну, или в том домике возле моря, куда ты так зачастил в нынешнем году. Возможно, отец сумеет стать еще более вдохновляющим примером для пьянок, чем я.

— Ты чего, с отцом поцапалась?! — поразился он.

— Ты чего, вдруг протрезвел? — в тон отозвалась она.

— Один бокал, Вэл. И тот я выпил только что, при тебе. Насчет квартиры — отличная идея. Мне давно следовало об этом подумать. Но сначала шли беспорядки, потом...

— Потом ты решил отдохнуть, — перебила она его. — Один, — последнее уточнение прозвучало обвинением.

— Так ты меня пожить-то к вам пустишь?

Ловелла с полминуты изучала его лицо.

— Меня так и подмывает выгнать тебя, когда ты заявишься на порог, — сообщила она наконец. — Мне кажется, тебе будет поделом! Вот только Алита меня не поймет.

— Хотя бы Алита еще на меня не злится...

— Если ты продолжишь свои фокусы — это ненадолго, — обнадежила жена. — Она, кстати, уже интересовалась — почему папа не взял нас с собой отдыхать у моря. И когда мы все вместе поедем на Асинивакамиг.

Охитека пристально вгляделся в лицо жены.

— Да когда захочешь, — выдал он. — Кстати, лето заканчивается. Правда — бросай всю свою возню в галерее и поехали. Хочешь — в мой дом. Хочешь — выберем хороший отель, где людей поменьше.

В доме, правда, по-прежнему торчит Роутэг. И куда его девать?

Но нет — слишком хорошо он знал Вэл. Ехать в одинокий дом, затерянный на одном из диких пляжей?! Да она просто за такое предложение его пристукнет.

— Охитека. Меня ждет риелтор.

— Судя по тону, ты пытаешься воззвать к моему здравому смыслу. Только ты сама недавно уверяла, что я беспробудно пьян. Где ты видела здравый смысл у беспробудных пьяниц?

— Сам насочинял, сам сделал выводы, — фыркнула Ловелла.

Н-да. Подлови такую на слове! Жена повозилась, устраиваясь удобнее.

— А ну, налей и мне этого храмового эликсира! — потребовала она. — Надо ж выяснить — правда ли он настолько хорош, как болтают те, кто ни разу его не пробовал. И вообще — только тебе пьянствовать, что ли? Я вообще поражаюсь, как вы с отцом ухитряетесь спорить. По-моему, у вас есть отличный повод, чтоб найти общий язык!

— Почтенный Ширики не рвется искать общий язык, — отрешенно заметил Охитека, потянулся за бокалом.

Он как-то не планировал, что станет пить в компании. Так что запасной посуды на стол не поставил. Пришлось наливать в свой. К слову, недолго Вэл настаивала на том, что ее ждет риелтор!

Видимо, уверена в терпеливости этого самого риелтора. Возможно, потому что тот по совместительству — еще и подающий надежды молодой художник...

Нэси отбросил раздражающую мысль. Не проламывать ведь, в конце концов, голову почтенному Нуто! Тем более, что твердой уверенности у него и нет. А начинать слежку за женой — это падение ниже некуда. Да и кто его знает, этого юного художника — авось да пригодится на что-нибудь.

На что может пригодиться художник, пригретый нэси-филантропкой, Охитека решительно не представлял. Но привычно отметил нелепую с виду идею, как провидение Спящего. И решил не спешить.

Тем более, у него тут и храмовая наливка, и жена вроде как никуда не рвется больше.

— Как тебе храмовая наливка? — полюбопытствовал он.

— Вино как вино, — она пожала плечами, отпивая наливку небольшими глоточками. — Ну, вкусное, — ухмыльнулась — видимо, лицо у него заметно вытянулось. — Ты мне скажи, что такого интересного ты увидел в идее провести время с вейскими ведьмами? Я не верю, что дело в банальном развлечении. Я же знаю, что ты — сумасшедший!

— Ну, возникла одна мысль, — сознался он.

И смолк. Кажется, он преувеличил степень своей трезвости. Эк его с одного бокала скосило — решил с женой поделиться планами! А Вэл — не безмозглая кукла, какой пытается казаться. Она и намеки прекрасно понимает.

— Что за мысль — ты мне, разумеется, не скажешь, — лениво протянула она.

— Не скажу, — отозвался Охитека. — Мне лень! Вейские ведьмы никуда не денутся, а вот провести время с любимой женой наедине удается не так-то часто.

На это Ловелла фыркнула презрительно.

Ты смотри-ка. Не обиделась, не врезала по морде. Не пытается удрать с оскорбленным видом. Не обиделась за недоверие? Да конечно! Хочет что-то вытянуть. Ну, или у нее еще какие-то цели, которые заставляют ее оставаться на месте.

Или он преувеличивает расчетливость жены? Привык, что у всего есть двойное дно.

— Ты мог бы оставаться наедине с любимой женой чаще. Если бы меньше времени проводил наедине с самим собой на Асинивакамиге. Или с любимой бывшей невестой на своем любимом полигоне, — раздельно проговорила она.

Ух ты! Все-таки упреки? А еще она знает о Кэт.

— На полигоне с бывшей невестой я провожу время не наедине, — отозвался он. — С нами еще медицинские аппараты, помощники Кэт, рабы. Телатки, в конце концов. Я туда ради него в основном и езжу.

— А зачем там Кэтери? — Вэл впилась в его лицо пытливым взглядом.

— Она — врач, — Охитека пожал плечами. — А влияние пыли, — он запнулся. — Неоднозначная, в общем, тема. Почтенный Токэла предостерег меня — сказал, что это может пересечься с проблемой мистических практик. А они запрещены у нас, на трех континентах. Так что я, сам не заметив, вступил на очень скользкую почву.

— Что?! — Вэл подскочила, уставилась на него диким взглядом. — Ты что сейчас сказал?!

Забористая штука — храмовая наливка! Вроде всего бокал выпил — а язык уж развязался. На кой он ляпнул это Вэл? Сам себя сдал, пернатый клювощелк.

— Я тоже был в ужасе, — он кивнул. — Мне бы в страшном сне не приснилось, что мои действия можно трактовать таким образом.

— Не боишься, что бывшая невеста тебя сдаст? Из мести.

— Вэл, какая месть, — он поморщился. — Была бы причина! Мы расстались до нашей с тобой свадьбы. И бросила меня Кэт, раз уж на то пошло. Это мне, по хорошему, следовало бы... пылать жаждой мести, — усмехнулся криво. — Но в таком случае я бы решил вопрос давным-давно. А после того, как мы поженились, это стало бы неактуально.

— Ой, как убедительно ты умеешь врать. Заслушаться можно! Сколько с тобой живу — но каждый раз восхищаюсь.

— Не смешно, — он вздохнул. — В чем я вру? Кэтери — врач. И ее кандидатуру предложил почтенный Токэла. Он же и договаривался с ней. Насколько я знаю — она шлет отчеты прямиком ему. А он ей платит.

— А ты с этим миришься.

— А мне главное — исключить обвинения в свой адрес. Мистика — еще чего не хватало! От такого вовек не отмоешься.

Хорошо прозвучало! Аж сам почти поверил. Охитека закашлялся, отчаянно пытаясь замаскировать ухмылку. Ловелла глядела пристально, недовольно нахмурившись.

— Налей-ка мне еще этой чудо-наливки, — велела она.

И он безропотно выполнил требование. Проследил взглядом, как она в несколько глотков выпила налитое. И почему она до сих пор с ним не разведется? Он ее откровенно раздражает. У нее и так-то не было к нему особенно нежных чувств — брак был заключен по расчету с обеих сторон. Она никогда не питала иллюзий на его счет. А он еще на протяжении всей их совместной жизни раз за разом все сильнее разочаровывает ее своими методами ведения дел.

Теперь еще появился этот Нуто. И она практически не скрывает, что интерес ее носит не только деловой характер.

Что же ее держит возле него? Собирает информацию — только для кого?

— Вэл, как ты меня еще терпишь? — уж начал нести околесицу — чего стесняться-то?

— Сама удивляюсь, милый, — отозвалась жена, отставляя рюмку. — Мало того, что ты ведешь дела — слов приличных не подберешь, как. Мало мне было твоих левацких замашек. То свертка ядерных программ, то еще что похуже. А теперь ты надумал вовсе в преступники податься? Кажется, это влияние этого твоего, как его, — она поморщилась.

— Этого моего, как ты выразилась, служба безопасности ищет уже несколько суток. Землю носами роют.

— Он что, кинул тебя? — Ловелла уставилась на него ошарашено.

— Я думал, рассказывал тебе, — удивился он, силясь припомнить — когда и что рассказывал жене о последних проблемах. — Или нет?

Она резко поднялась.

— Интересно, чего я еще не знаю?!

— Ты чего? — удивился Охитека. — Меня тогда в залив окунули. Я подумал, что тут виден почерк... коллег Роутэга по цеху. Я уверен был, что говорил тебе об этом!

Спящий, он что, оправдывается? А Вэл-то чего так вдруг взбеленилась?!

Краткое удивление сменилось отстраненным любопытством. Может, она сочла, что услышала достаточно? И сейчас, якобы в обиде, умчится. Кому она все-таки инфу носит? Нет, придется все же поместить ее под наблюдение!

Вэл, словно почуяв перемену в его настроении, взяла из шкафа еще один бокал, уселась напротив, в кресло. Налила себе еще, заодно плеснула ему.

Вот только желание пить испарилось окончательно. Он неохотно пригубил налитое.

Она явно только что хотела уйти. Сообразила, что это будет слишком прозрачно? Поняла, что теряет доверие? Приходилось признать, что мотивы Ловеллы для него — загадка.

Кому можно поручить слежку за женой? С отвращением понял, что уже всерьез рассматривает задачу. Только здесь к отбору людей следует подойти еще более тщательно, чем для любой другой задачи. Все-таки речь о его семье.