Тени тянутся из прошлого

Глава 28

Гусеница бодро – насколько подходило это слово для ее скорости – заползла внутрь области, поелозила туда-сюда и попятилась на выход.

Ах да! Длина-то всего пара-тройка метров. Хотя… нет, судя по передвижениям, длиннее. Надо будет в отчете глянуть.

Сейчас Охитека впился взглядом в экран. Момент, когда гусеница заползает в черноту, кажется, не попал в фильм. Но как вылезает-то – снимут?! Нэси хотел увидеть именно момент перехода. Из запыленной области – наружу, на свежий воздух.

Заснятое видео разочаровало. Всего-то навсего в какой-то момент контуры помещения вдруг размазались, сделались нечеткими. Словно на объектив налипла мутная пленка.

Муть, муть – а потом эта муть почернела. И через несколько мгновений камера снимает уже удаляющееся черное облако.

Н-да. Это – явно не то, что можно было бы увидеть своими глазами.

Слабое подобие того, что там есть на самом деле. Невнятный невразумительный отпечаток – как фотография на примитивный объектив, который не в силах передать цвет и размах живой картины.

Однако разочарование – не причина игнорировать факт: техникам удалось добиться, чтоб оборудование возвращалось с собранными данными!

Полез в отчеты. Телатки особенно подчеркнул – даже в первый абзац вынес: ни одно из звеньев полностью механической цепочки не пострадало! Все они вернулись в рабочем состоянии, готовые к дальнейшим отправкам. Тесты состояния… длинный перечень технических показателей Охитека попросту пролистал. Вчитываться не было ни сил, ни желания – по крайней мере, сейчас.

Видео сняли много – Телатки прислал ему пару десятков фильмов. Правда, все короткие – по нескольку минут каждый.

Охитека закрыл отчет, принялся их пересматривать по очереди. Видимо, механическую гусеницу запускали в черноту на разных участках. Та забиралась внутрь, немного осматривалась и выползала наружу. Ну правильно, нужно же, чтоб последний сегмент оставался снаружи – доступным! Иначе агрегат просто уползет и потеряется внутри.

Телатки в одном из отчетов упомянул, что количество охраны на полигоне можно уменьшить. Это вернуло Охитеку к проблеме почтенного Настаса.

Охрана корпорации сейчас подчиняется ему. И наверняка есть те, кто не просто вслепую исполняет приказы, а заодно с ним. И от этих людей зависит безопасность на полигоне. А заодно – защита сведений от утечки.

Помнится, отчет от главы храмовников он тоже видел.

Заманчивая идея, конечно – поставить храмовников на охрану полигона. Но такими темпами он разорится…

Или нет? Связаться с почтенным Токэлой. При том, что тот и так уже финансирует из храмовой казны его эксперименты. Охитека встряхнул головой. Нет, он же так уважать себя перестанет!

Храмовники перерыли связи Настаса и рядовых охранников.

Вот из наиболее благонадежных и подберет пару отрядов для полигона. А подчиняться они будут непосредственно Телатки. Он принялся просматривать бесконечные файлы дотошного отчета, подбирая состав.

И отправить немедля Телатки!

Охранников – поименно – каждого особым приказом выдернуть на полигон. Пусть там и сидят – ну, разве что пусть им Телатки график возвращений домой составит. А то ведь взбунтуются. Настасу – только список выбывших из-под его начала. Сообщников там оказаться не должно, так что и встревожить ситуация его не должна поначалу.

Сам Настас под колпаком…

Но, пожалуй, стоит обеспечить ему небольшое увечье. Совершенно случайное. Чтобы не бегал сверх меры. Пусть дома посидит, полечится – пока Охитека придумает, что с ним делать.

Зря, к слову, сразу об этом не подумал. Нужно составить сообщение для командира храмовников – уж тот справится.

Главное, чтобы Настас не связал несчастный случай с формированием особого отряда для охраны полигона.

Хотелось бы знать, что он уже успел вынести оттуда! Пожалуй, стоит считать, что все сведения, которые могли попасть к охране, оказались и в руках нового главы службы безопасности. А через него – и у тех, кто ему платит.

Немало. Там хватит, пожалуй, и чтобы попытаться обвинить его в мистической деятельности.

Встряхнулся.

Нет, переоценивать Настаса тоже не стоит. В конце концов, охрана только патрулировала периметр. Откуда у рядовых охранников доступ к техническим документам и результатам исследований! У тех же медиков из лечебницы милосердной Пэвэти был доступ к куда более подробной информации.

Нет, были бы хоть у кого-то сведения, достаточные, чтоб его прижучить – он бы и до собрания Совета не прогулял на свободе!

А вот отчет от Яса. Проглядел мельком – уж как тот исхитрился извернуться – а реактор, если все пойдет по плану, заработает еще до конца лета.

Что ж, должны приходить иногда и приятные новости!

Кинул взгляд на часы. Отправить распоряжения командиру храмовников, Телатки и Ясу – и укладываться спать. Дожидаться Вэл – дохлый номер. Она, небось, сейчас сидит в компании почтенного Нуто, пьет свое любимое игристое вино и жалуется на мужа-сухаря. Обидно, но ожидаемо. Пусть хоть чем-то будет занята!

Интересно, к началу-то нечетного оборота заявится? Смешно будет, если за завтраком соберутся они с почтенным Ширики.

Уж лучше бы позавтракать с почтенным Ширики, - думал он часов тринадцать спустя.

Интересно, бесконечные пикировки всех со всеми – это нормально, когда за столом собирается вся семья? Или он просто не привык к такому…

*** ***

- Драка прямо на собрании Совета, - ехидно протянула Ловелла. – Прелесть!

- Мама, разве драка – это прелесть? – растерянно полюбопытствовала Алита, отвлекшись от еды.

- Для некоторых – практически неодолимая, - злорадно подтвердила мать. – Их настолько тянет набить кому-нибудь морду…

- Ложь и провокация! – не сдержался Охитека. – Морду набили мне, а не я!

- Если это правда – то это серьезное упущение, сынок, - Ширики не скрывал насмешки. – Я привык считать, что мой зять сам кому угодно рыло начистит.

- Увы. Иногда ваш зять – типичный слабак и разиня, которому прилетает в голову, а он даже сообразить не успевает, что произошло.

Ширики рассмеялся, качая головой.

- И самокритика вам не чужда, - заметил он.

- Папа, ты что, подрался? – Алита захлопала глазами.

- Вэл, здесь же ребенок, - упрекнул Охитека. – Нет, малышка, - прибавил он, обращаясь к дочери. Папа просто пропустил…

- Прямой в голову, - встряла Ловелла, перебив его. – Позволил себя поколотить и даже не дал сдачи!

- То есть – ты разочарована тем, что драка не состоялась. А не злишься на то, что она таки имела место, - уточнил он.

- Я гадаю – чего от тебя еще ждать. Боюсь, это ведь не самое страшное, что ты способен выкинуть!

- Меня, к слову, терзают те же самые опасения, - ввернул Ширики.

- Ну, что вам сказать, - Охитека пожал плечами. – Сюрприз будет! Собрание Совета продлится еще не одну долю.

- Па, - она беспомощно посмотрела на отца. – Мне страшно.

- Ты сама выбрала себе мужа, дочка, - тот пожал плечами. – Я порой думаю, что с обычным предсказуемым парнем тебе было бы скучно. Потому ты и вышла замуж за отморозка.

- Деда! А кто такой – отморозок?

Нет, они решительно сошли с ума – вести такие разговоры при ребенке.

- Это твой папа, дочка, - вздохнул Охитека. – Так иногда называют людей, которые ведут дела слишком хорошо, на зависть остальным. И всегда остаются в выигрыше. Даже если и получают иногда по голове.

Ловелла прыснула и поперхнулась. Ширики открыто заржал.

Охитека вздохнул. Все им шутки! Нет, смешно, конечно. Но не при ребенке же вести такие разговоры! Алита все это слышит. Пройдет года три-четыре – и во что превратится это все в ее голове?

Дед и мать открыто называют отца отморозком. Отец дерется прямо на собрании Совета. Да еще и пропускает прямые в голову, помилуй Спящий.

- Знаешь, Вэл, - заметил он. – Иногда я думаю, что однажды мы увидим в новостной хронике, как наша малышка катится без коньков по замерзшему заливу с берега Вавиекамига к Асинивакамигу. И виной тому будет твой длинный язык!

- Папа! Нельзя же кататься по заливу с континента на континент! – возмутилась Алита.

- Ты совершенно права, милая. Нельзя, - нэси покивал. – Надеюсь, ты об этом не забудешь через несколько лет. А вот о еде в своей тарелке вспомнишь прямо сейчас, - прибавил он. – Со всеми этими разговорами она скоро остынет окончательно! И покроется корочкой льда.

- Пап, ну какой лед? Сейчас же лето, - укоризненно протянула Алита.

Охитека лишь молча покивал. И демонстративно воткнул вилку в кусок мяса, принялся пилить его ножом. Дочь вздохнула, тоже взялась за ложку.

- Мой длинный язык? – Ловелла выразительно взглянула на него.

- У вас обоих! – заявила Алита с набитым ртом. – У всех троих.

- Получили? – хмыкнул Ширики. – Оба…

В столовой повисло молчание. За плотно занавешенными окнами шумел город, нещадно поливало город дневным светом летнее солнце. Охитека мог бы сказать, что получил-то по заслугам и сам почтенный Ширики. Но что за прок в пустых пререканиях? Ребенок оказался умнее троих взрослых разом…

- Мне пора! – он резко поднялся.

- Только не говори, что ты еще собрался в офис, - фыркнула Вэл с раздражением.

- Что-то мне подсказывает, что на собрании Совета мы вас больше не увидим до его окончания, - заметил Ширики. – Вы появишься только, чтобы проголосовать. За что-нибудь несообразное, как обычно.

- И это отличная мысль! Я проторчал там вот в этот раз с открытия – и мне уже осточертели эти лица.

- А как же обещанный сюрприз, милый? – пропела Ловелла.

- Вот сюрприз будет, - рубанул он. – Будет обязательно! Это я обещаю.

И размашисто вышел из столовой, пока жена снова не принялась жаловаться, что ее пугают такие обещания.

Не возвращаться б вовсе – он и на работе может прекрасно жить, пока не восстановят его особняк. Но не может же он вовсе не видеть дочь. Да и на собрании Совета придется появиться еще не раз. Он уже видел, во что выливается пренебрежение сборищем.

*** ***

- Чем дольше я знаю вас, тем меньше понимаю, - посетовал Ширики. – Вы с таким возмущением восприняли идею ограничить деятельность картелей! И в итоге голосовали за полный запрет на их присутствие в Совете! Почтенный Охитека. Что у вас в голове?!

Тот развел руками. А что тут скажешь?

- Беру пример с вашего хорошего знакомого, Ахоута, - сдержанно отозвался он. – Тот крайне убедительно рассуждал о том, что запретить деятельность картелей необходимо! А что в итоге?

- Вы бываете серьезен хоть когда-нибудь?!

- Не в это время суток, почтенный господин Ширики. Не в это время суток!

Тесть скорбно взглянул на него.

- Я могу представить, зачем это нужно Лэнсе, - заметил он. – Но на кой это понадобилось вам?! Вы понимаете, насколько опасны манипуляции общественным недовольством? Мы каждый день рискуем свалиться в кровавый хаос, а затем – на десятилетия очутиться в плену военной диктатуры…

- Почтенный Ширики. Вы не вспоминали об этом, когда речь шла о свертке ядерных программ.

- К слову, Вы проголосовали в этот раз за максимальное расширение!

- К вящему удовольствию весьма и весьма многих, - ввернул Охитека.

- Вы – бестолковый сопляк, - тот покачал головой. – Ограничения следовало вводить поступательно, поэтапно! За каких-то пару десятков лет ядерный сектор сократился бы на треть! Спустя полвека от него осталось бы меньше половины. Следующий век стал бы полностью безъядерным!

- Не припомню, чтобы вы когда-либо об этом упоминали. В любом случае, вы рассчитывали выжать из ядерных проектов максимум.

- Как всякий здравомыслящий человек!

- Не было у вас этого полувека. И у трех континентов их не было.

- Вам-то почем знать, - с горечью отозвался Ширики. – Вы хоть понимаете, что за ситуация сложилась по итогу нынешнего собрания Совета?!

- На улицах пока что спокойно.

Тот покачал головой. Налил себе из графина полный стакан слез глициний, залпом осушил его.

- Пока спокойно, - с горечью повторил он. – Надолго ли?! Скоро итоги собрания обнародуют. Я не представляю, что делать. Вы, помнится, вроде как строили бункер в укромном месте? Не иначе – готовились к нынешнему часу.

- Увы, - отозвался тот с искренним сожалением. – Я вовсе не так дальновиден. Да и бункер остался недостроенным.

- Вот это крупный промах!

- Не спорю. Почтенный Ширики, - он внимательно поглядел на тестя. – Знаете, я настолько недальновиден, что даже восстановлением своего особняка пока что не озаботился. А спокойствие на улицах, как вы справедливо заметили, скорее всего – временное явление. Дом в Старом городе еще мог бы быть безопасным. А вот ваше жилище расположено в самом центре Уру. Я ни в коем случае не хочу подвергнуть сомнению надежность вашей охраны…

- Довольно расшаркиваний! – скривился тот. – Вам это не к лицу… что вы предлагаете?!

- Перебраться в мои апартаменты в штаб-квартире, пока все тихо. Если начнутся беспорядки – будет поздно. Нам придется продираться по беспокойным улицам. Вы ведь не думаете, что волнения и погромы останутся внизу, на мостовых?

- Чтоб вас! – с раздражением высказался Ширики и мрачно смолк.

Охитека в пару глотков допил свой стакан, налил еще. Напиваться – это, конечно, не выход. Тем более, он сам приложил руку к заварившейся каше.

Чувствовал себя при этом недоумком. Да, он проголосовал за ограничения для картелей по просьбе Лэнсы. Вот только тот крайне туманно описал свои мотивы и дальнейшие планы. Он, Охитека, просто пошел на поводу. И ощущал себя бестолковым птенцом, которым попросту воспользовались.

Самое смешное – он с самого начала это понимал!

Но позволил себя уговорить. Точнее даже – Лэнсе уговаривать его не пришлось. Он просто высказал просьбу, и Охитека ее исполнил. Послушно, точно не имел собственной воли. По одному слову пошел против собственных принципов.

Помимо воли вспомнились едкие слова Охэнзи – о том, что он, Охитека, болтается на побегушках у Лэнсы. Вранье и беспардонный поклеп, но ведь задело его это!

- Считаете свою штаб-квартиру надежным укрытием? – полюбопытствовал Ширики.

- Вполне. Во-первых, я доверяю собственной охране, - здесь Охитека лукавил, но не говорить же об этом вслух! – Можно вашу подтянуть – усилить моих людей. Во-вторых, я уже пару суток ношу гордое звание создателя источника экологической катастрофы. Вы даже прикупили по случаю долю в жилом небоскребе, - он усмехнулся. – Так вот – не сунутся ведь туда, где могут прогреметь новые взрывы?

- В запале могут и сунуться, - пробормотал тесть. – Но в одном вы правы, как ни противно. Распыляться не стоит – лучше всем находиться вместе.

Оставалось только поразиться – насколько легко удалось убедить его.

Спустя пару часов Охитека понял, что рано обрадовался. Если тесть выказал редкое благоразумие, то Ловелла не собиралась запираться в апартаментах штаб-квартиры мужа с дочерью. И сообщила об этом в самых энергичных выражениях.

Возможная опасность. Высокая вероятность вспыхивания беспорядков на улицах.

Все аргументы пропали втуне. Ловелла упрямо твердила, что не собирается торчать в четырех стенах, словно наказанная, из-за придури мужа. Он кашу заварил – он пусть и сидит под замком! И, если отец желает составить ему компанию – так что ж! Прискорбно, конечно, что почтенный Ширики заразился, кажется, сумасшествием от зятя.

А если на улицах и впрямь станет настолько опасно – так она отправляется в свою галерею! Под защиту искусства.

Искусства и почтенного Нуто – подающего надежды юного дарования, - едва не ляпнул Охитека вслух. С трудом сдержался. Хотелось бы только знать, какими средствами почтенный Нуто станет защищать свою патроншу. Будет отбиваться кистью и мольбертом от уличных погромщиков?

А потом в спор вступил почтенный Ширики.

Охитека впервые видел, чтобы тот рявкал на дочь. Еще более невероятным и изумляющим оказалось зрелище того, как Ловелла сжалась, разом сделавшись жалкой и несчастной.

Все возражения разом испарились. Она, поникнув, безропотно пошла собирать вещи для отправки во временное укрытие.

А Охитека впервые за последние несколько часов задумался о том, что службой безопасности по-прежнему командует почтенный Настас. И изменится это обстоятельство, если у храмовников все пойдет по плану, только через долю-другую суток. Придется ему тоже торчать в здании штаб-квартиры, чтобы не оставлять Вэл с Алитой без присмотра.