Тени тянутся из прошлого

Глава 40

- Ты же понимаешь, что знакомство с тобой не влияет на мое положение внутри нашего сообщества? – Роутэг пристально взглянул на него.

- Внутри вашей криминальной иерархии? Допустим, меня это не удивляет.

Парень кивнул, задумчиво смолк. Охитека не торопился нарушать тишину – наблюдал за его лицом. Роутэг крутил какие-то мысли в голове, глядя невидяще перед собой. Торопить его не хотелось. Так что нэси просто ждал, неторопливо отпивая чай.

Любопытно, конечно – к чему это предисловие. Наверное, сейчас объяснит.

- Словом, я как был мелкой сошкой – так и остался, - заговорил парень снова. – Нет, я подрос, конечно, за эти годы. Вон, даже верховожу сравнительно независимой группировкой. Но я по-прежнему мелкая сошка.

- Хочешь сказать, что с тобой не считаются, - уточнил Охитека, видя, что собеседник снова смолк. – Или что всякая сошка рангом повыше может помыкать тобой?

- Ну, наверное, и то, и другое, - задумчиво протянул Роутэг. – Но в данном случае – второе. У меня есть свое место в системе. И я должен соблюдать условности, с этим связанные. Иначе я ставлю себя вне закона. Нашего, внутреннего закона, - пояснил он, когда Охитека тихо хрюкнул от сдерживаемого смеха. – А чтобы плевать на законы – пусть и неписаные – нужно сидеть очень высоко.

- А ты – мелкая сошка. Это я уже понял.

- Понятливый ты – аж пристукнуть хочется, - пробурчал собеседник. – Макки вышел на меня в начале лета. Сначала он просто интересовался тобой. Расспрашивал, что у тебя за терки с радикалами и социалистами, что ты отслеживаешь их деятельность. Я, понятно, отмазывался как мог – мол, исполняю иногда особые поручения господина толстосума, не в свое дело не лезу, потому как дорожу жизнью.

- Он тебе поверил?

- Это здраво, - Роутэг пожал плечами. – Или ты считаешь, что в нашу трепетную дружбу поверить проще? Едва ли кто-то знает, что восемь лет назад мы с тобой оказались в одной передряге. Точнее – кое-кто из моих знает. Но по официальной версии мы просто оказались в одно время в одном месте. И неплохо сработали в тандеме. Там и познакомились – так что у тебя появилась шестерка из деловых, а у меня – источник дохода.

- Ну да, вполне разумная версия, - пробормотал нэси.

- Вполне. И нет смысла заострять на этом внимание. Мне приплатили кругленькую сумму за слежку за тобой.

- Что?!

- Наиболее частые маршруты, привычки. Где ешь, с кем спишь. Ты в этом плане на удивление удобный парень. Резкий, непредсказуемый – так что я мог с чистой совестью заявить, что устойчивых привычек ты не имеешь, резкий, как понос и порой сам не знаешь, куда тебя понесет в следующую минуту. Планы меняешь на ходу несколько раз в секунду. К слову, это – чистейшая правда, так что подловить меня не могли.

- Но информация этому самому Макки не понравилась – потому как ничего толкового из нее не извлечешь. И с пользой не применишь.

- Ну, применить-то можно. Зная, как легко ты отвлекаешься и меняешь планы, можно попытаться отвлечь тебя и заставить поменять планы в нужном направлении самостоятельно.

- Так, - протянул Охитека.

- Нет, не так, - отрезал Роутэг. – Использовать эту информацию Макки не успел. Ну, точнее – он как-то отследил, что ты отправился домой. Но заминировали твой особняк заранее. Воспользовались тем, что штат слуг минимален. И что ты ими совершенно не интересуешься. Там через твою жену ухитрились подсунуть двоих или троих, которые и заложили взрывчатку.

- Гнида! – выругался нэси.

Он тут ломает голову, раздумывая, кому в охране и руководстве отделов можно доверять. А о слугах в доме даже не подумал! Кстати, о мелких служащих в офисе он тоже не думает. А следовало бы.

Кажется, ему предстоит большая чистка кадров. При мысли о масштабах работы сделалось дурно.

- Словом. Я был одним из тех, кто находился наиболее близко к тебе. Будучи при этом управляемым для Макки. Ему это было удобно – поэтому он не выпускал меня из виду. И особенно поводок не отпускал. Ну, а мне это тоже было удобно – потому как я мог из первых рук узнать, когда тебе что-то угрожает. Правда, с особняком твоим я прошляпил – дело провернули без моего участия. Ты тогда заставил меня понервничать. Пока я не услышал, что тела не нашли – ходил весь на нервах.

- Переживал за меня, ага, - пробурчал нэси.

- Переживал за тебя, отморозка, - разозлился Роутэг. – И еще ждал, что ты позвонишь. Ты и позвонил! Как назло, в тот момент рядом терся кто-то из ребятишек Макки. Разговор услышали. Нескольких послали на перехват. А я решил дернуть прочь, пока не пришили. Уж наверняка Макки доложили бы, как я орал на тебя, чтоб вызвал охрану!

- Иными словами, Макки сообразил, что ты – ненадежный осведомитель, - пробормотал Охитека. – А значит, можешь и его сдать. К слову, что тебе мешает? Ты же здесь в безопасности!

- В безопасности, - задумчиво протянул парень. – Но ничего не скажу!

- Почему? – вот это уже любопытно, ветродуй его раздери! – И не говори, что этот Макки запугал тебя. Ты здесь сидишь и не чешешься, что тебя по всем трем континентам разыскивают.

Роутэг несколько секунд с жалостью глядел на него.

- Ну, не нужен тебе Макки, - сообщил он наконец проникновенно. – Понимаешь? Не нужен!

- А его хозяева?! – ухватился нэси. – Макки ведь сдаст их?

- Никого он не сдаст. Не сможет, даже если и захочет.

- Почему?

- Ты просто не понимаешь, как устроено наше общество изнутри. Ты считаешь, что криминал организовал что-то вроде своей теневой аристократии и теневой власти, связанной со стражами мира, какими-то религиозными общинами – да помилует нас Спящий. С кем-то еще – возможно, с кем-то из дельцов и даже высшей аристократии. Но это не совсем так. Точнее – это не вся картина.

- И что я упускаю из виду? – Охитека тяжело вздохнул.

- Ты упускаешь из виду то, что все это – теневые образования. И много десятков лет все это строилось на том, что никто никого не знает. Полная закрытость и непрозрачность любых цепочек и связей. Даже находясь там, внутри, ты не можешь по определению знать всего и всех. Даже те, кто стоит существенно выше меня в этой системе, знают далеко не все.

- А вышестоящие не знают низовых цепочек, - саркастически пробормотал нэси.

- Если бы не это – вас всех давно бы скинули и заменили, - мрачно отозвался Роутэг. – Совет трех континентов… а простолюдины даже не заметили бы разницы! Ну, кое-что в законах поменялось бы по мелочи. Для простолюдинов, опять же, мало что поменялось бы. Они, как были бесправным стадом, так и остались бы.

- И что заставляет сохранять эту муть? Верность традициям?

- А ты ведь не думаешь, что всё в теневой структуре сходится к единственной вершине?

- Ах вон что, - протянул Охитека. – Сидят, значит, несколько бугров – или как их у вас там называют – в разных концах трех континентов. Друг друга не знают – и каждый старается не светиться.

- Но не прочь подсветить остальных, - ввернул Роутэг. – Но кто ж такой дурак – выдать себя?

- Ага, ага. Никто ничего не знает, все действуют вслепую, стараясь не подставиться. Низы ничего не знают о верхах, верхи тоже подслеповаты. И кто-то в этой красивой структуре пытается двигать нас, законную власть трех континентов, - губы сами собой расползлись в ухмылке.

- Жуткое зрелище, - поделился парень. – Нет, почтенный господин толстосум. Начать резню с низов, вырезая всех подряд, подчистую – паршивая тактика. И тебя никто не поддержит. Даже почтенный Токэла. Он, к слову, первым поймет, в чем дело, и прикажет своим подстрелить тебя, как бешеного койота, - он помолчал. – Хотя ты ему нужен. Так что он прикажет подстрелить тебя капсулой с хорошим снотворным. А потом доставить в безопасное место, чтобы дождаться, когда нервишки у тебя придут в норму. Ну, или когда замнут это дело в СМИ и у стражей мира. Здесь трудно сказать, на что потребуется больше времени.

Охитека с минуту таращился в лоб уголовнику. Вообще, Токэла мог. Тут Роутэг отлично описал, что тот мог бы сделать.

Представил картину: его, бессознательного, под снотворным, грузят в машину с номерами и знаками общины Великого столпа и везут в одно из тайных укрытий общины. И там держат в какой-нибудь клетке под замком, а может, и вовсе на цепи. Изредка приезжает Кэтери, взять пробы на анализ…

Не сдержавшись, заржал. От хохота на глазах выступили слезы, свело скулы и живот.

- Э, друг, - протянул сочувственно Роутэг. – Ты спал-то давно?

- Да не особенно, - отозвался Охитека, понявший, что как-то чересчур нервно отреагировал на ничего особенного, в общем, не содержащее в себе замечание.

- Ну, значит, усталость накопилась. Ты б того, - он кивнул на панорамное окно. Выйди, поплавай. Вода хорошая. Для меня потом, кстати, окошко оставь открытым. Я б тоже окунулся – тошно сидеть все время в четырех стенах. Лето мимо проходит! А сам ложись спать.

- Сам – спать ложись, а тебе выход наружу организуй? – Охитека прищурился.

- Ты охране своей можешь отмашку дать, - тот вздохнул. – У них же вся бухта под колпаком – разве нет? А сигнал на радиочастотах, магических волнах или световой они перехватят. Да и в принципе, никому и ничему не позволят приблизиться.

Здраво. Не поспоришь. Тогда откуда это желание спорить? К слову, предупредить охрану проследить – чтоб он не пришил в какой-то момент Роутэга собственноручно. А то ведь с него станется! Роутэг, к слову, об этом не знает – решил, что у него просто нервы съехали на почве стресса…

- Ты-то откуда знаешь, что вода хорошая, если сидишь здесь безвылазно?

- Третьи сутки лета, - хмыкнул парень. – Она давно обязана была прогреться! Слушай, я в курсе, что ты параноик. Но это, по-моему, даже для тебя чересчур.

- Ветродуй с тобой, - Охитека выдохнул.

Чтоб их всех! До чего все-таки скверно, когда не можешь доверять самому себе. Он связался с охраной, выдал распоряжения и отправился купаться. В самом деле, за все лето ни разу не поплавал как следует! Дом у него на побережье, чтоб спокойно отдыхать, без лишних людей.

К делам можно вернуться после отдыха. К любым делам.

Он поднялся, потянулся. И правда – ощущение, словно последние несколько суток бегал по горам без сна и отдыха. Тело ломит, в голове – противный шум и туман, да и мысли разбредаются. Даром, что он только что услышал от Роутэга немало любопытных вещей, над которыми не мешало бы поразмыслить.

Плитка пола на веранде ощутимо нагрелась. Были бы обычные камни – ходить босиком было бы невозможно.

Нэси неторопливо спустился по ступенькам прямо в воду. Та оказалась теплой – нагрелась за двое с лишним суток, что солнце болталось в зените. Нет, здесь, на внешнем побережье, оно время от времени спускалось немного к горизонту, описывая круги вокруг точки зенита. Только жару это не уменьшало.

Оттолкнулся ногами от последней ступеньки и поплыл по едва рябящей глади, отражающей чистую небесную лазурь.

Вперед и вперед, к далекой линии горизонта, где водная синева переходит в яркое небо.

Обернувшись в какой-то момент, обнаружил – дом совсем крохотный, и виднеется далеко-далеко. А над обрывом, идущим вдоль нескольких полукруглых пряжей, видна равнина, местами заросшая пыльным кустарником.

Кажется, пора поворачивать обратно. Он и не заметил, как отмахал от берега! И спать нынче он будет крепко. После такого-то заплыва.

*** ***

Охитека открыл глаза.

Тихо. Странная, давящая тишина в доме. Словно никого здесь, кроме него, нет. Рывком подскочил на диване.

Заснул на кухне! А Роутэг ему, не иначе, приснился. А чему удивляться – кажется, он окончательно съехал с катушек.

- Ты чего прыгаешь? – тот поднял голову со стола.

Нэси глядел в заспанные глаза и гадал – видит уголовника наяву или это галлюцинация.

- Опять предчувствие, что ли? – хрипло вопросил тот. – Вроде тихо все было…

- Я, - Охитека откашлялся. – Почему я не слышал, как ты дышишь?!

- Чего? – тот уставился на него сумрачно. – Ты чего несешь? Тебя что, по голове часто били этим летом? Вообще, странно, что ты вспомнил про это. Ты обычно не то, что не слышишь, как кто-то дышит – ты не замечаешь, что возле тебя кто-то есть.

- Ага, - нэси уставился тупо перед собой.

Уж чего-чего, а такого упрека от Роутэга он не ожидал. Тот намекает на его эгоизм и нежелание считаться с другими? Вот кто бы говорил!

Или это некстати воскресшая совесть говорит с ним голосом давнего друга… к слову, и разговоры о некоем Макки вполне могли быть галлюцинацией. А он попросту принял желаемое за действительное.

- Роутэг, скажи честно. Ты – плод моего воображения?

- Я, пожалуй, сделаю вид, что этого не слышал, - мрачно сообщил тот. – Что-то ты заговариваешься. С тобой точно все в порядке?

- Прости. В последнее время галлюцинации часто посещают. Вот и подумал, что, кажется, перестаю отличать их от реальности. Я ведь искал тебя – вот и подумал: может, ты в этом доме мне привиделся?

Роутэг с минуту молчал.

- Знаешь. Я вот даже в толк не возьму, что на такое можно ответить. Ты чего, умом подвинулся от переутомления?

- Да я, - Охитека мысленно махнул рукой и принялся пересказывать историю своих экспериментов с пылью у здания заброшенной фабрики.

И о том, как Кэт услала его отдыхать, чтоб никому не навредил. Роутэг слушал, хмурился.

- Знаешь, я всегда знал, что ты псих, - сообщил он, дослушав. – И что нормальные люди не способны на то, что творишь ты. В принципе, я потому до сих пор с тобой и веду дела – ни один нормальный не сможет сделать то, на что способен ты. Но вот это – перебор.

- Ты тоже будешь читать мне нотации? – Охитека устало откинулся на диван. – Наверное, я это заслужил…

- Перебьешься, - отрубил Роутэг.

Повисло молчание. Охитеку терзало стремление подойти к нему и пощупать – а вдруг тот растает, как утренний туман над заливом?

Вот только поверит ли он сам себе, если не растает? Может, это осязаемая галлюцинация! До сих пор он как-то не задумывался – бывают ли такие. Во время видений он видел лица и картины, слышал звуки и разговоры. Но не обращал внимания на то, как действует, и что ощущает.

- Не нравишься ты мне, друг, - Роутэг хлопнул по столешнице ладонью. – По-моему, тебе надо поесть, - он хитро прищурился.

- И что – отравить меня собираешься?

- Тоже перебьешься, - фыркнул он. – Ты ж, как приехал, только чаю выпил и спать завалился. Приготовлю-ка я нормальный ужин. А чтоб у тебя не возникало сомнений – я ли это готовил, или ты сам, пока перед твоим внутренним взором маячила галлюцинация в виде меня, я приготовлю то, чего ты никогда не пробовал.

- Звучит зловеще, - пробормотал нэси.

Роутэг с довольным видом рассмеялся.

- Правильно делаешь, что опасаешься. Небось, крестьянской еды пробовать не доводилось?

- Не приверженец экзотики…

- Сноб пернатый! – прихлопнул уголовник. – Нынче попробуешь.

- Не зря мне этот заход показался зловещим, - хмыкнул Охитека. – Видимо, то, что ты собираешься организовать, не для вкуса снобов вроде меня.

- Гха! Ты же привык к изысканной кухне ресторанов, верно?

- Я привык к нормальной традиционной еде трех континентов.

- Нормальная традиционная еда трех континентов с полсотни лет назад была недостижимой роскошью для девяти десятых населения, - Роутэг скривился. – А для двух третей это так по сей день.

- Понял, - вздохнул нэси. – Я не просто сноб. Я зажравшийся сноб! Почему я терплю такие выпады?

- Потому что тебе скучно жить как твои нормальные пернатые сородичи.

- Что ж. Традиционное блюдо горных пастухов Асинивакамига – это, определенно, разнообразие в моей унылой жизни! Не такое, как кристаллическая пыль, конечно – но тоже что-то! Слушай, а как ты собираешься готовить бедняцкую еду – у меня в холодильнике исключительно дорогие продукты.

- Ты, видно, сам не знаешь, что у тебя есть, - Роутэг засучил рукава. – Не переживай, я найду то, что нужно.

Даже любопытно. Охитека опустил голову обратно. Что он найдет, интересно? И каково оно окажется на вкус.

Где там он родился, помоги вспомнить Спящий. У родителей был сад, виноградник и овечья отара – про отару нэси помнил хорошо. Вероятно, его накормят чем-нибудь с овечьим сыром – кажется, было что-то такое в холодильнике, бараниной, и… фруктами или вином? Не, это едва ли. Возможно, какими-нибудь лепешками, которые некоторые крестьяне до сих пор пекут вместо привычного хлеба. А может, это будет какая-нибудь каша с овощами.

В животе заурчало. Н-да, чай с бутербродами – это не обед. Сейчас Охитека был готов и на кашу с овощами. Говорят, это даже вкусно. Хоть и на любителя.

Интересно, что бы сказала Кэт. Это тоже деградация, или наоборот – выздоровление?

И что за мысли лезут в голову. Хотя это определенно лучше, чем то, что озарило его по пробуждении. Неудивительно, что Роутэг ошалел, выслушав предположение!

Охитека попытался представить: кто-нибудь из служащих офиса высказывает ему, что он – вовсе не он, а плод воображения. Хотя нет – среди его служащих самоубийц нет. Это мог быть кто-нибудь из собратьев-нэси. Правда, среди его собратьев-нэси нет тех, кто сомневался бы в своем здравом рассудке. И тех, кто стал бы добровольно подвергать свой рассудок риску, вдыхая кристаллическую пыль.