Королевская канарейка (СИ)

4. Черевички

мало в жизни чёто

радостных минут

то ботинок нету

то ботинки жмут ©

Проснулась от голоса эльфа. Приоткрыла один глаз: раннее утро, едва рассвело. У Леголаса сна ни в одном глазу — умыт, причёсан. Вот что значит эльфийский принц! Собранность и дисциплина, да… Что до меня, то я не такова, и умею спать до полудня. Однако в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Но будит изящно: говорит что-то ласковое, улыбается и протягивает яблоко. Не то, которое я обгрызла вчера, а новое, что отрадно. Красивое до банальности — алое и блестящее. Таким небось змей Еву соблазнял. На столике снова была еда: молоко (от коровы, не какое-нибудь магазинное барахло!), тёплые ватрушки с творогом. Эльф присоединился, и во время завтрака я узнала и запомнила названия еды.

Мне поднесли гребень, что было очень кстати, и пару заколок, медленно произнося названия. Обрадовалась расчёске и ожидала, что эльф выйдет, пока я привожу себя в порядок; но он остался, смотрел и без передыху тарахтел. Поймала себя на том, что поддерживаю беседу, не понимая ни слова — просто говорю в ответ на своём языке, ориентируясь на интонации, изредка вкрапляя свежевыученные слова. Вот оно, погружение в языковую среду; так и заговорю помаленьку. Однако учат меня, кажется, не синдарину, а тому языку, на котором говорят местные.

С трудом расчесанные волосы попыталась убрать в гладкий удобный узел, что вызвало активный протест благодетеля, всячески дававшего понять, что так не годится, и показывавшего на свои распущенные волосы, только слегка подобранные заколками. Понятно, принцы обычно заботятся не об удобствах, а о производимом впечатлении. Но я-то? Ладно.

Но это были цветочки.

Очень хорошо свою никчёмность я осознала, когда мне любезно поднесли комплект одежды, шитый на эльфа, и швейный набор — иголки, нитки, ножницы и напёрсток. Ну да, в этом мире любая умеет шить. Вздохнула и начала с самого, кажется, простого: подшивания плаща. Потом принялась за лосины. На бёдрах они сидели нормально, стало быть, объём у нас одинаковый. А так и не скажешь. Оно понятно, что рост важен, но не думала, что легко влезу в штаны эльфа, и надо будет их только укоротить. С рубашкой и туникой было хуже — требовалось отпарывать рукава, чтобы сузить плечи. Да и в груди хорошо бы расставить и талию сделать выше и меньше. Пригорюнилась. Сейчас ведь испорчу или сошью так, что буду как пугало выглядеть.

Горевала недолго: эльф, тоже что-то колупавший, кажется, кроивший кожу, заметил задержку. Тут же позвал двух ушлых дам из прислуги, и те моментально всё переделали. Я только успевала мерять. Также эти полезные женщины, приглядевшись, что грудь пятого размера уж слишком сильно колышется в мужской одежде, принесли корсаж, который я порывалась надеть под рубашку, а они — сверху. Суматоха привлекла внимание отворачивавшегося в моменты примерок эльфа. Он тут же принял сторону ушлых дам, и корсаж таки был надет на, а не под рубашку. При этом они все так хохотали, что и мне стало весело, хоть и не совсем удобно было скакать в полуголом виде перед князем эльфов. Но как-то неудобство понемногу сглаживалось.

Кстати, у служанок волосы были убраны мало того, что в узлы, так ещё и под чепцы спрятаны. Я же, кажется, буду щеголять с распущенными. И в мужской одежде. Вот интересно, как у них обстоит дело с нижним бельём. Подозреваю, что никак — дамы, скорее всего, просто носят кучу юбок. В связи с чем непонятно, как мне быть, когда придут традиционные женские недомогания. Ладно, как-нибудь решится, наверное. Пока штаны у меня надеты на голое тело, и это, похоже, норма — вон, как эльфа гладко обтянуло лосинами, явно под ними ничего нет. Леголас вдруг поймал мой взгляд. Вспыхнув, отвернулась.

Вот хорошо, что у меня устойчивая психика, и я не какой-нибудь японец, а то бы оставалось только зарезаться от такой потери лица) Любимый мною японский писатель Ясунари Кавабата как-то сказал: «Вся моя жизнь — сплошной позор». Вся не вся, но в моей ситуации неловкость, связанная с невежеством, чувствуется постоянно; приходится с этим мириться и относиться с чувством юмора по возможности.

По окончании работ Леголас отпустил дам, дав им по золотому. Те благодарили и кланялись, посветлев лицами. Проводив служанок, принц подвёл меня к столу, за которым что-то делал, пока меня одевали, и я поняла, что босой не останусь: на нём стояла лёгкая кожаная обувь, на вид вроде бы больше моего тридцать четвёртого размера ноги. С благодарностью и любопытством взяла ботинок в руки. Действительно очень лёгкий, из непонятной зеленоватой кожи с какими-то тёмными узорами. Вертела в руках, пытаясь понять, что он мне напоминает. Вспомнила и испытала ужас и отвращение. Согнулась, пытаясь удержать тошноту.

Такие партаки были набиты на орках, с которыми в этом мире я уже имела несчастье познакомиться. Итак, эльфы носят обувь из кожи орков. Животных, наверное, жалеют. Вегетарианцы чортовы! Ох, как скрутило! Не хватало ещё опозориться таким образом! Согнулась посильнее, глубоко задышала — вроде отпустило. Слава господу, меня хотя бы не стошнит на эльфа. Светлого и прекрасного. Обеспокоенно запрыгавшего вокруг и попытавшегося отобрать ботинки, судя по интонациям, с извинениями. Вцепилась в них, не отдавая, и принялась, в свою очередь, извиняться и благодарить, прижимая их к сердцу.

А то! Их высочество своими руками изволил для меня обувь сшить, а меня, видите ли, тошнит от такой заботушки! Не хочу босой ходить. Но культурный шок испытала. Как говорится, что эльфу здорово, то человечке карачун) Тут же села и нацепила, пока не отобрали. Гм… и правда отчётливо велики. Их что, с шерстяным носком предполагается носить? Посмотрела на ноги принца — нет, в облипку. Наверное, очень ошеломлённый вид имела — Леголас смеялся. Тазик, оперативно поднесённый, когда я думала, не вырвет ли меня (всё-таки какая шустрость!), поставил на пол рядом со мной и жестом показал, что ноги надо поставить туда. Поставила. После чего взял кувшин и вылил его в тазик. И тут до меня дошло. Это же то, что у горцев называется ичигами — кожаную обувь мочат и высушивают на ногах, от чего она садится ровно по ноге. Судя по всему, в ней должно быть очень удобно лазить по горам и деревьям. Кажется, меня одевают для путешествия. Что ж, покинуть этот город будет приятно.

Пока обувь намокала, принц, не теряя даром времени, сидя на полу и отслеживая оное намокание, пытался вбить в меня счётную систему, то бишь учил считать. До двенадцати. Интересно — судя по тому, что орков в отряде был десяток, а эльф меня учит считать дюжинами, у них различаются счётные системы. Или, как вариант, пару орков успели прихлопнуть. Туда им и дорога, возненавидеть я их успела раз и навсегда. Но, конечно, обувь из них шить — это да… Я смотрю, ничего не пропадает у лесного народа.

Принц, совершенно не стесняясь тем, что я и до двенадцати-то не запомнила, уже загибал пальцы, перейдя на другие порядки цифр. Наверное, думает, что его наука проскочит в мою черепушку помимо сознания. Хотя, может, он и прав. Что мне остаётся)

В разгар урока Леголас внезапно похолодел лицом и поднялся, подойдя к двери. Тут и я услышала громкий спор и следом в дверь постучали — не шибко вежливо, но при этом с оттенком паники.

Эльф открыл. Вошли трое, и одного из них я узнала — толстенький, низенький, хорошо одетый человечек с блестящими вороньими глазами навыкате. Он без прелиминариев указал на меня пальцем и сказал какую-то гадость, чем явно огорчил и шокировал второго, ещё более пузатого и хорошо одетого человека, с толстенной цепью на шее, которую оттягивала драгоценная блямба — такую сам Жорж Милославский украсть не постеснялся бы) Третьим был сухонький и старающийся не слишком выделяться человек в сутане и капюшоне, надвинутом на лицо. Почему-то, глядя на него, вспоминалось слово «инквизитор».

Я начала вспоминать, что у Толкина сказано про человеческую религию в Средиземье — и не вспомнила ничего. Маэстро как-то легко и непринуждённо обошёл этот вопрос. Или я не запомнила. Знала бы, внимательнее читала бы, конечно. Но вот, судя по дядечке в сутане, религия здесь есть, и она, кажется, имеет ко мне вопросы. Точнее, к моему покровителю. Который глянул на препирающихся таким стылым взглядом, что даже Воронёнок охолонул, а остальные и изначально не сильно рвались в бой. Как я поняла, гражданин с блямбой — местный градоначальник, и в его доме эльф и гостит — это как-то почувствовалось, и цепь со знаком на мысль соответствующую наводила. Какова должность Воронёнка, я не поняла, но отношение его к себе — очень даже. Я, стало быть — ведьма, и навела порчу на добропорядочного гражданина, и вот он обращается к святым отцам за защитой и правосудием.

Святые отцы, они, конечно, за правосудие, но есть и другие заинтересованные лица, которых просто так не обойти. Как-то: наследник Лихолесья (не хвост собачий!), и градоначальник, которому с эльфами ссориться ну никак не с руки. Удивляло, как это Воронёнок меня перестал бояться: когда отправлял в подвал, было видно, что боится и ненавидит, а сейчас только ненавидит. Наверное, уверовал, что присутствие церковника его защищает.

Перепалка, было утихшая, снова начала усиливаться, и в какой-то момент Воронёнок с отвратительной развязностью устремился ко мне, похоже, желая схватить и увести. Я с трудом уловила в воздухе стремительный серебристый росчерк, совершенно не заметив момент броска. Воронёнок отшатнулся от метательного ножа, со злым дрожанием воткнувшегося в стену рядом с ним, и наконец испугался снова. Принц холодно и зло что-то сказал, и даже я поняла, что следующий нож воткнётся уже не в стенку. Это резко изменило диспозицию.

Смотри-ка, вот вроде и в доме эльф, не в злом лесу, но, сняв лук и мечи, ножи не снял… и прав был. Как говорил один персонаж: «Кинжал хорош, когда он есть!».

О времена, о нравы! И я прямо с животной благодарностью посмотрела на эльфа — за то, что избавил от прикосновения урода. Кажется, Воронёнок сам себя убедил, что проклят, и добро его и вправду не работает. А что, считалось в Средние Века в Европе очень распространённым это проклятие.

Я читала «Молот ведьм». Знаменитый трактат по демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм. Пятнадцатый век. Состряпали церковники Шпренглер и Инститорис.

У меня в том, другом мире, было дивное издание: полиграфический шедевр, либрофилический оргазм) Книга, изданная не ради денег, а ради искусства, ради неё самой. Читать было тяжело — чтение не художественное, слог архаичный, и вообще это техническое пособие для специалистов.

Справедливости ради упомяну, что первый же архиепископ, прочитавший «Молот ведьм», тут же задавил перспективу использования на практике этого пособия — очень мракобесное, сказал) И испортил авторам жизнь, как смог. Интересно, он был женолюбив или в чём-то ещё дело. Но какой там жемчуг попадается! В частности, достойные борцы с ведьмами предупреждали женщин (которые ещё не совсем ведьмы:)), что чрезмерный уход за волосами — грех тщеславия, и может спровоцировать интерес инкуба — демона, в образе прекрасного юноши, дарящего неземные удовольствия. Пугали ежа голой задницей. Дама, врезавшаяся в инкуба, умирала, но от счастья и этих самых удовольствий. Всё равно ведь умрёшь когда-нибудь, а тут такой случай. Это ж практически недобросовестная реклама — ухаживаешь-ухаживаешь, и где?)

Также считалось, что изобиженная ведьма по злобе может лишить мужчину самого дорогого.

И вот один кекс с утра просыпается — а добра-то нет! Метнулся к ведьме, уговорами и угрозами заставил поспособствовать излечению. Ведьма привела его в страшный потусторонний лес, в чаще которого стояло огромное дерево с гнездом на верхушке, и сказала: «Лезь на дерево, в гнезде х…и, забирай свой, а я приставлю обратно». Мужик залез: смотрит, а гнездо полным-полно х…ями, украденными у добрых людей. Не удержался — стал копаться, получше выбирать. А ведьма снизу кричала, чтобы не выбирал, а скромно взял свой!

Приставила в итоге, и замечательный этот человек с чувством выполненного долга сдал её в инквизицию. История подаётся как реальная, прилагаются отчёты о допросах потерпевшего (и с показаниями свидетелей — вот-де, видели, что не было у человека члена, а потом появился!) и ведьмы — она, понятно, после допроса третьей степени во всём созналась.

Нда, удивительным образом довелось мне воспользоваться прочитанным. Мужик действительно верит и желает моей смерти, но сам умереть не хочет, отмороженного эльфа боится. И священник с Воронёнком тут же ушли, а градоначальник остался и довольно долго беседовал с Леголасом в другой комнате. Я сочла, что обувь достаточно намокла, и вынула ноги из тазика. Произошедшее угнетало и заставляло нервничать, и я напряжённо бегала по комнате, оставляя мокрые следы. В окно, выходящее во внутренний двор, ничего интересного видно не было, никакие сомнительные звуки тоже не раздавались, слышно было только увещевающий голос градоначальника и высокомерные ответы принца. Вздыхающий, но вроде бы слегка успокоенный градоначальник спустя минут двадцать от эльфа вышел и, бросив на меня заинтригованный и опасливый взгляд, исчез.

Следствием этого разговора было то, что я побывала в городе и увидела гномий банк.

Как я поняла, Леголас в городе был один и не хотел оставлять меня без присмотра, поэтому взял с собой. Прогулка была недолгой — через квартал от дома градоправителя стояло основательнейшее здание этого самого банка. Уважительные гномы после недолгих переговоров отдали принцу мешок размером с жирного гусака, и эльф отправился обратно, помахивая им. Градоправитель встречал на входе, и Леголас тут же протянул мешок ему. Радостное изумление лишило градоправителя осторожности. Он этот мешок принял и тут же был утянут на пол его тяжестью, только бухнуло. Эльф спросил что-то, спокойно и насмешливо. Градоправитель, и на полу не растерявший хорошего расположения духа, ответил обнадёживающе, после чего мы вернулись в те две комнаты, из которых вышли, а он в это время сзывал слуг, чтобы, подозреваю, отнести мешок обратно в банк.

Итак, как я поняла, за меня заплатили золотом — причём по живому весу практически. Интересно, что от меня нужно эльфам?