Беспокойные боги

ГЛАВА 59

СНОВА АДРИАН

Он у нас. Так сказала 2Мэйв.

Он.

Возможно ли, что другой Сагара перевоплотился, приняв мужское обличье? Кален Гарендот не стал оспаривать это открытие, поскольку это означало бы, что он знал больше, чем следовало. И все же я не мог отделаться от ощущения, что что-то не так. Казалось неправильным или возможным, что Кхарн Сагара был захвачен так легко и без боя.

Переступив обгоревший порог дома Вечного, мы не увидели ни слуг, ни солдат. Кален Гарендот настоял на том, чтобы встретиться с плененным королем, и я отправился с ним.

Было еще кое-что, о чем драгуны не хотели мне говорить. Они то и дело оборачивались, чтобы посмотреть на меня, их круглые, как лампы, глаза выделялись на черных масках лиц, ничего не говорили. Сьельсины шли позади меня, а люди из АПСИДЫ и ирчтани сопровождали Сопряженную гвардию монарха, мы шествовали по знакомым квадратным коридорам из потрескавшегося литого камня, следуя красной полосе, нарисованной на одной стороне пола. По стенам над головой тянулись старые трубопроводы, а светильники мерцали и жужжали, зажженные, возможно, самими Мерикани.

"Это не похоже ни на один дворец, который я когда-либо видела", - сказала Кассандра на джаддианском. "Он кажется… мрачным". Пока она говорила, мы миновали открытый дверной проем, квадратную арку, сквозь которую виднелась старинная гостиная. Деревянные кушетки с искусной резьбой и гобеленами окружали голографический стол, над которым танцевало призрачное изображение женщины. Двое мужчин лежали мертвыми в дверном проеме.

Помещение охраны. Видел ли я охранников во время моего первого визита? Или только безликих СОПов?

"Он старый", - сказал я. "Старее, чем все места, где ты бывала. Эти залы были построены еще до появления Бога-Императора".

"Они были построены до Войны Основания", - сказал Кален Гарендот, идя в дюжине шагов от нас. "После последней Великой войны Золотого века. Последней войны на Земле, когда Мерикани завоевали королевства Европы и вытеснили Мандари к звездам. Когда старые короли бежали на Авалон, и начался великий Исход".

Эти слова заставили замереть даже меня. Так мало осталось от тех последних дней Земли. Говорили, что в те дни древние почти полностью хранили свои записи в примитивной датасфере, полностью отказавшись от страницы и холста. Эта датасфера не пережила Адвента, катастрофической финальной битвы древности между Уильямом Рексом и машинами.

Так много из нашей истории было утрачено.

"Это была война Фелсенбурга?" - спросил я.

"Это было еще до Фелсенбурга, если не раньше", - ответил Монарх. "Воргоссос построили люди - по крайней мере, так говорят легенды. Машины появились позже. Форт Гриссом назывался он в те дни, до сдвига согласных..."

"Форт Гриссом?" В старых английских словах я услышал тень Воргоссоса. По мере развития языка многие английские звуки "Ф" были изменены, а окончание "Т" исчезло - влияние французских эмигрантов при дворе Вильгельма. Так форт превратился в "вор", хотя мне труднее объяснить, как "Гриссом" превратился в "Госсосос". Несмотря на мои способности к языкам, я сам не очень хорошо разбираюсь в них, и медленный переход от королевского английского, который в наши дни называют классическим, в галстани, стандарт Империи, - это область, разгадке которой посвятили свою карьеру многие тысячи людей: возобновившееся франкоязычное влияние, вторжение хинди, бенгали и урду - среди прочих, стандартизация алфавитного алфавита Артемоном.

"Гриссом был одним из их археонавтов, первых моряков", - пояснил Гарендот.

Я никогда не слышал о нем, хотя знал имена Армстронга и Шепарда.

Нашей целью был большой зал, расположенный, как казалось, в дальнем конце главного этажа дворца, длинное круглое помещение, высокий потолок которого терялся во мраке над нами, хотя мощные светильники, закрепленные на квадратных пилястрах, выступавших через равные промежутки из внешней стены, освещали это голое каменное помещение.

Это место напоминало тронный зал - хотя здесь не было ни кресла, ни возвышения - зал для приемов высокого лорда. Массивные двери возвышались в стене напротив того места, где мы вошли, и, хотя я еще не знал об этом, за ними находился мощный лифт - огромная грузовая платформа, которая спускалась по рельсам под углом вниз до самых лабораторий и Сада. Было такое чувство, будто мы стоим на дне ракетной шахты - и, возможно, так оно и было на самом деле. Я слишком хорошо представлял себе огромные подъемные краны, опускающие грузы с ледяной поверхности планеты на этот далекий этаж, представлял себе слуг Мерикани с блестящими жезлами и в ярких мундирах, подающих друг другу сигналы.

То, что я сказал Кассандре, нашло отклик во мне.

Это самое древнее место - самое древнее человеческое место, - где я когда-либо бывал.

Разведчик в латарранских боевых доспехах вышел из дальней двери, оставив своих товарищей по отделению вытягиваться по стойке смирно. Он отсалютовал по латарранской моде - напомнив мне об Элффире и бойне снаружи - и сказал: "Он у команды 12Эшлинг, мой монарх. Они поднимают его на лифте".

"Он сдался без боя?" - спросил Кален Гарендот.

"Похоже на то, мой Монарх", - сказал мужчина. "С ним был андроид. Слуга, я думаю".

"Женщины не было?" - спросил монарх.

"Женщины?" - эхом отозвался мужчина. Я догадался, что он сам не был подключен к интерфейсу. "Нет, мой монарх. Никто про неё не говорил".

Нам не пришлось долго ждать. Не успел разведчик договорить, как огромные двери лифта с шипением распахнулись. Они, должно быть, раскрывались на четверть окружности круглой комнаты, но теперь металлические створки приоткрылись лишь на самую малость - ровно настолько, чтобы трое могли пройти в ряд. Появились два латарранских драгуна - мы увидели их первыми, за ними следовало, наверное, с полдюжины других. Между собой они держали человека в расшитом золотом одеянии на ниппонский манер, с широкими квадратными рукавами, на которых были вышиты драконы, чьи глаза были похожи на кусочки гагата. На нем были свободные черные брюки, затянутые на щиколотках, и тапочки в тон халату. Его грудь под халатом была обнажена, и там, где у Кхарна, которого я знал, был механизм в грудной клетке, грудь этого воплощения была полностью человеческой. Действительно, на первый взгляд я принял его за человека, пока не увидел позолоченные пальцы левой руки, так похожие на пальцы Калена. Волосы его были черными и свисали занавесом на бледное как смерть лицо.

Драгуны заставили его встать на колени перед Монархом, и две дюжины латарранских копий устремились на то место, где он осел. Шедшие сзади солдаты бросили другое тело на пол справа от него.

Без сомнения, это был голем, Юме. Выстрел разбил керамическую лицевую панель и проделал дыру в голове. Электрические схемы все еще искрили, и кое-где отдельные части украшенного драгоценными камнями механизма, видимые сквозь полупрозрачную черепную коробку, все еще жужжали.

Я был уверен, что он не полностью отключился, и все же он не двигался.

"Мы нашли его съежившимся в комнате, примыкающей к лабораториям внизу", - сказала женщина, которая, как я догадался, была 12Эшлинг. "Он утверждает, что пытался сбежать. Я отправила команду искать потайные ходы. Если есть какой-то выход, мы его найдем".

Из дворца был, по крайней мере, еще один путь - через лифты, которые спускались на электростанцию и на берег вод Братства.

Стоявший на коленях Сагара не поднимал глаз. Мужчины, приведшие его, держали его вытянутые руки за запястья и плечи. Третий стоял чуть позади, нацелив копье в затылок Сагары.

Кхарн Сагара двинулся на Кхарна Сагару, Кален Гарендот возвышался над коленопреклоненным пленником. Находясь так близко друг к другу, невозможно было не заметить сходства их одежд: черное и золотое Воргоссоса стало черным и золотым Латарры, плачущий глаз сменился соколом в солнечной короне.

"Что ты наделал?" Вопрос вырвался у Гарендота едва ли громче шепота.

Стоящий на коленях Сагара не ответил.

"Это не Кхарн Сагара", - сказал Кален Гарендот, напрягаясь. Видя, как изменилась его поза, я понял, что он исследовал разум стоящего на коленях человека, искал его импланты, проверял его праксическую защиту.

12Эшлинг напряглась. "Мой монарх?"

Кален Гарендот не сводил глаз с коленопреклоненного субъекта в черном и золотом. "Получилось?" - спросил он, и в его голосе прозвучали нотки, которых я никогда там не слышал. "Ты сделал это?"

Страх?

Отвращение?

Волнение.

На мгновение мне показалось, что Монарх опустится на колени и обнимет другого, как брата, - хотя за мгновение до этого он отказал ему в этом. Серия "Ангелус" провалилась..." Слова Монарха лились из его уст шепотом, без усиления костюма. "Ничего не было. Ничего, что могло бы объяснить случившееся".

"Серия "Ангелус"?" спросил я. "Гарендот, что происходит?"

При звуке моего голоса человек, стоявший на коленях, напрягся и яростно рванулся в руках своих похитителей. Два драгуна дернулись, чтобы усилить хватку. Бледное лицо, скрытое за завесой прямых черных волос, на мгновение взглянуло на меня, и то, что я увидел, заставило меня отступить на шаг.

Опустив взгляд к земле, человек в золотых одеждах начал дрожать, его конечности напряглись под весом его угнетателей.

Нет.

Нет, я понял.

Он трясся от смеха.

"Лорд Марло, - произнес Кален Гарендот, не отрывая взгляда от смеющегося мужчины.

Я шагнул вперед, но чей-то прерывающийся голос остановил меня.

"Мар… ло?" - произнес он низким, глубоким и отточенным голосом. "Марло?"

Мужчина перестал смеяться и посмотрел на Калена Гарендота и меня. "Это что, шутка, Сагара? Еще одно испытание?"

"Абба!" - Кассандра отшатнулась.

"Я знаю", - сказал я. "Я знаю."

Коленопреклоненный мужчина поднял на меня глаза и улыбнулся. Это была вымученная улыбка. Кривая улыбка. Кривобокая и асимметричная.

Это была улыбка, которую я видел в зеркале более шестисот лет своей жизни.

Лицо, которое смотрело на меня, было бледным, красивым, но с острыми чертами и суровым выражением. Это было лицо отпрыска какого-то древнего рода - исполненное достоинства, но лишенное подлинной властности. Нос был прямой и заостренный, брови сурово изогнуты, глаза фиалковые, как цветок, который носит это название.

Это было мое собственное лицо. Лицо человека, который умер, задыхаясь, на полу Аркс Калестис.

Мое старое лицо.

"Ты?" Я не знал, что сказать. "Ты..."

Всю мою жизнь слухи о том, что я какая-то экстрасоларианская копия, преследовали меня как тень. Я всегда был темной лошадкой для Капеллы, императрицы, Старых Львов, окружавших Солнечный трон. Я знал, что это ложь, лживость, проповедуемая моими врагами. Все, что дал мне Кхарн Сагара, были полые кости. Инквизиция сама изучила снимки моего тела и мозга, мою кровь - и признала меня человеком. Именно Тихий, сам Абсолют вызволил меня из царства грез смерти. Даже если Кхарн Сагара каким-то образом был ответственен за мое возрождение на борту "Демиурга", хотя он был мертв, когда я умер, застряв между воплощениями, - он не мог быть причиной второго.

Я знал, что я - Адриан Марло, знал, что я - это я.

И все же в тот момент сомневался.

Сомневался во всем. Сомневался в жизни, которую вел с тех пор, как покинул Воргоссос. В Валке и Селене. Дораяике и Урбейне. Империи, Содружестве и Джадде. Сомневался в самой Кассандре, хотя она стояла рядом со мной в тот самый момент.

Я нащупал за правым ухом рычаг управления, чтобы открыть шлем. Маска и шлем распались, аккуратно сложившись в воротник моего костюма. Негнущимися руками я стянул с головы койф и распустил свои длинные черные волосы.

Глаза стоящего на коленях Адриана расширились. "Ты не я", - прошептал он и, посмотрев на Гарендота, спросил: "Что это?"

"У меня тот же вопрос", - ответил я тому другому "я".

Кален Гарендот проигнорировал нас обоих.

"Калверт", - внезапно вспомнил я, надвигаясь на Гарендота. "Калверт взял мою кровь. Ты клонировал меня".

Вот почему он взял меня с собой, почему держал рядом на протяжении всей битвы. Не потому, что я был единственным оружием, которое его второе "я" не могло воспроизвести, а потому, что я был единственным оружием, которое, как он был уверен, у нее было.

Серия "Ангелус" ...

Серии.

Скольких из меня Кхарн вырастил в недрах Воргоссоса?

"У тебя мои воспоминания", - сказал я.

"Это мои воспоминания!" - крикнул другой Адриан. "Я знаю, что реально!" И снова про себя, более тихо. "Я знаю, что реально..."

На Джадде люди Алдии взяли у меня кровь, клеточные культуры, снимки мозга - все, что могли. Это была цена, которую я заплатил за жизнь Кассандры и за свою собственную. Но Алдия не зашел так далеко.

Дистанционный синаптический кинезис, как называл это Сагара. Передача мыслей и образа. Когда он успел просканировать меня? И как? Возможно, во время моего долгого заточения? Когда мы с Валкой дрожали от холода на электростанции под дворцом?

И все это для того, чтобы изолировать, воспроизвести дар, который дал мне Тихий.

Мою вторую жизнь.

И даже больше.

Гарендот боялся, что его сестринское "я" открыло видение Тихого, что в недрах Воргоссоса нас ждет целая армия Адрианов Марло, каждый из которых способен ломать время, как я. У меня не было видения, когда я впервые попал в это проклятое место, но было ли во мне хоть какое-то зерно способности уже тогда?

Нашел ли его другой Сагара?

"Если ты собираешься убить меня, убей", - сказал мой двойник. "Убей меня, как ты убил других."

"Других?" спросил я.

"Ты один из них", - сказал другой Адриан. "Ты - не я".

"Отпустите его!" крикнул я драгунам и Гарендоту. "Черт бы вас всех побрал, отпустите его!" Никто не двинулся с места, и, опустившись на одно колено перед моим вторым "я", я схватил его за плечи. "Ты видел это?" спросил я. "Тьму после смерти? Черный город?"

Моя копия посмотрела на меня, прищурив фиолетовые глаза. "Ты сумасшедший", - фыркнул он.

"Ты знаешь Тихого?" спросил я.

"Тихий?" Другой Адриан моргнул. "Это что, какой-то тест? Какое отношение Тихие имеют к чему-либо? Они меня не спасали".

Они… Он не знал. Я не знал, когда покидал Воргоссос, не знал правды.

Не знал и он.

Я оглядел всех остальных, посмотрел на Калена Гарендота, возвышавшегося над нами, как гора. Драгуны толкали своего пленного клона, а тот, что стоял позади, держал копье наготове у его затылка. Кассандра застыла рядом с Рамантану, который достаточно разбирался в человеческих эмоциях, чтобы перехватить поудобнее скимитар в рукоятке. Гарендот, окруженный своими стражниками, не шевелился, стоял, ссутулив плечи, как икона какого-то золотого бога.

"Сколько таких еще?" спросил я у своего второго "я".

Гомункул покачал головой.

"Сколько?"

2Мэйв заерзала рядом со своим господином, воодушевленная каким-то откровением. "Он назвал вас Сагарой, - сказала она, обращаясь к своему сеньору. "Сир, что он имел в виду?"

Но Гарендот не слышал ее, его мысли были далеко, он носился по датасфере в поисках своего второго "я".

"Сколько таких, как я, здесь?" снова спросил я клона.

"Сир?"

"Сколько?"

"Что он имел в виду?"

Люди воспринимают войну и сражения как простые события, происходящие в течение определенных периодов времени в определенном месте. Но война - это место само по себе. Новая вселенная, со своими законами времени и пространства. Секунды, которые в обычном времени могли бы пройти одна за другой, на войне проходят все сразу, так что часы исчезают за мгновения - или не проходят вовсе. На войне часто в одной секунде заключена целая жизнь.

Так было и с этим мгновением.

Казалось, сотня событий произошла одновременно.

Но все началось с крика клона.

Другой Адриан забился в конвульсиях, издав высокий пронзительный вопль. Он мог бы упасть, но драгуны крепко держали его. Он выгнул спину, запрокинул голову, глаза закатились, рот широко раскрылся в приступе безумия. Я встал на ноги, поспешив убраться подальше. Воздух вокруг клона и его стражников вспыхнул бледной молнией, и все трое мужчин дернулись, когда их пронзил ток. Золотая мантия затлела, вспыхнув пламенем. Драгун, стоявший непосредственно за копией, выстрелил из своего копья, но выстрел, по-видимому, не возымел никакого эффекта. Копия снова закричала, когда драгуны упали на нее сверху. Возможно, мертвые или оглушенные. Золотая рука моего клона сомкнулась на запястье одного из драгун и отделилась от позолоченного запястья.

Кален Гарендот выхватил золотой меч. Высшая материя засверкала бледно-голубым в тусклом свете дворцового зала, и я выхватил свое собственное оружие, плохо понимая, что происходит. Самоотрубленная золотая рука менялась, отрастая проволочками, похожими на колышущиеся реснички умандха. Они обвились вокруг упавшего латарранского драгуна, пробрались между пластинами его доспехов.

Но клон стоял и вопил голосом, который теперь едва походил на человеческий.

Он возвышался, покачиваясь в своем дымящемся одеянии. Его собственные длинные волосы тоже тлели, он поднял золотую руку, которую дал ему Кхарн Сагара. Нацелил запястье на Калена Гарендота... и выстрелил.

Сгусток сине-красной плазмы вспорол темный воздух и ударил в щиты Монарха. К тому времени одежда и волосы клона уже были охвачены пламенем, но он, казалось, даже не замечал этого. На мгновение я увидел его глаза. Они были пустыми и мертвыми, как у трупа.

Затем на его лице появились неровные черные линии, которые плакали кровью.

Я понял.

Конвульсия, оглушившая двух драгун, убила мою несчастную копию.

Он был СОПом.

Где-то справа позади меня закричала женщина.

"Абба!" - Кассандра обнажила мечи. "Сопряженный!"

У меня не было времени понять, что она имела в виду. Мой клон направил на меня свою ручную пушку и выстрелил, и я отвернул голову, когда меня окатило горячей плазмой. Несмотря на мой щит, несмотря на адамант и керамику моей брони, несмотря на термальный слой костюма, я все еще чувствовал жар.

"Защищайте Его Светлость!" - крикнул один из бойцов АПСИДЫ.

Мимо меня прогремел выстрел, и я почувствовал удар и хлопанье крыльев.

Один из ирчтани бросился на копию, вытянув когти, чтобы схватить ее.

СОП выстрелил, голубой свет пробил дыры в прыгающем человеке-птице.

Я выругался и бросился к чудовищу, которое было мной.

В металлическом плече клона открылся люк, и оттуда откинулся цилиндр светящегося металла и запрыгал по полу. Это был теплоотвод плазменной пушки, уже израсходованный. Драугр с ничего не выражающим лицом бросился на меня. Я рубанул по нему, высшая материя фонтаном била из моей руки. СОП поднял металлическую руку, чтобы парировать удар, и поймал высшую материю на свое предплечье. Я понял, что конечность была лишь позолоченной, под ней находилась адамантовая субстанция. На мгновение мы встретились взглядами, фиалковый с фиалковым.

Мгновением позже из самоотрубленного запястья существа вырвался пульсирующий бело-голубой шип. Там, где секунду назад было дуло плазменной пушки, появилось лезвие из высшей материи длиной с мой собственный меч. Копия ударила меня, двигаясь небрежно. Как это охрана монарха не догадалась проверить руку на наличие оружия? Я парировал удар существа и отпрянул, когда оно все еще шагало ко мне, не заботясь о собственной жизни.

Затем белое, как солнечный свет, лезвие рассекло туловище монстра от шеи до ребер, а другое - поперек талии.

Мое второе "я" развалилось на три части.

Кассандра стояла рядом, все еще в шлеме, избавляя меня от зрелища своего, несомненно, страдальческого лица. Я знал, что мои собственные глаза были дикими и горящими.

Но на этом все не закончилось.

Что-то огромное и зловонное столкнулось со мной, и я ударился о землю с такой силой, что у меня перехватило дыхание. Повернувшись, я увидел холодное, белое лицо в нескольких микронах от моего собственного, с черными, как ямы, глазами, оскаленными зубами и зловонным дыханием. Инстинктивно я поднял руку с мечом, когда выстрелы прорезали воздух там, где я стоял мгновение назад. Запоздало узнал Рамантану и понял, что капитан ксенобитов спас меня. "Ба-Аета-до!" - шипело оно. "Caicu!"

Другие.

"Какие другие?" попытался сказать я.

Со своего места под однорогим капитаном я попытался разглядеть.

Три драгуна в латарранских доспехах прицелились в меня. Их копья сверкали.

Наконец я обрел голос и прохрипел. "2Мэйв! 2Мэйв! Отставить!"

Драгуны не стреляли. Но копья не опускали.

Я заметил коммандера Сопряженных, стоящую среди своих людей, узнал ее по форме тела и золотому соколу на шлеме. Она подняла свое оружие и направила его на одного из моих людей.

"Гарендот!" прорычал я. "Что это значит?"

Кассандра стояла над нами, подняв мечи и сверкая ими, активировав щит.

В гробовом голосе Монарха слышалось напряжение, которого не было там несколько минут назад. "Хотел бы я знать", - заметил он. "Коммандер, объяснитесь".

2Мэйв не ответила.

Тем не менее, после тех первых выстрелов в меня никто не стрелял, и в зале воцарилось напряжение, как будто шахматная партия подходила к концу, и любой неверный ход мог обернуться шахом и матом. Люди АПСИДЫ и мои ирчтани наводили оружие на латарранских солдат, а драгуны 2Мэйв выбирали себе мишени, плавно переводя оружие от одной к другой.

"Ичакта-до!" Один из сьельсинов - кажется, Отомно - протянул руку Рамантану, который неуверенно встал, используя свой скимитар как рычаг. Он подтянул меня за собой.

"Нас предали", - произнес однорогий капитан, опуская шестипалую руку на нахуте, свернутый у него на поясе. Говоря это, он встал между ближайшей группой Сопряженных и мной. Его сородичи окружили его, образовав стену вокруг нас с Кассандрой. "Ubalannaa o-aeta wo!" - обратился он к своим подчиненным.

Охраняйте принца.

Некоторые латарранские солдаты - возможно, каждый пятый - в ужасе озирались по сторонам, переводя взгляд с моих солланских легионеров на драгун 2Мэйв.

Кассандра уловила связь на мгновение раньше меня, сказав: "Это Сопряженные".

"Невозможно!" - воскликнул Кален Гарендот, поворачиваясь на месте, все еще сжимая в руке сверкающий меч. "Сопряженные никогда бы не предали меня. Я сделал их такими, какие они есть!"

Я отложил это маленькое откровение до другого раза.

"Гордыня предшествует погибели, - раздался низкий, мрачный голос - голос ниоткуда и отовсюду одновременно, - а надменный дух - падению. И ты падешь, брат мой".

"Сестра!" произнес Кален. "Что ты наделала?"

"Что принадлежит тебе, то принадлежит и мне".

Это был голос Кхарна Сагары, глубокий, хтонический голос машины, которая говорила за него. Он исходил из доспехов каждого из Сопряженных. Всех и каждого.

"Рука", - прошептала Кассандра.

Она увидела ее первой. Рука, отделившаяся от руки моего клона. Она присоединилась к одному из Сопряженных.

"Они одержимы", - осознал я. "Он завладел их разумом". Я имел в виду другого Кхарна.

"Как?" спросила Кассандра.

Мои мысли унеслись к Валке. К Урбейну. К червю, который прогрыз себе путь через ее нейрошнурок в белое вещество мозга.

"2Мэйв!" позвал я. "Я знаю, что ты все еще слышишь меня! Ты должна изгнать его!"

"Она тебя не слышит". произнес Кален Гарендот сквозь свою маску. "Никто из них не может". Монарх Латарры, король Воргоссоса в изгнании, широкими шагами направился ко мне. Он ткнул мечом в сторону ближайшего драгуна. "Они уже мертвы".

Тогда мое сердце разбилось из-за Лориана. "Ты ошибаешься", - возразил я.

Гарендот не стал спорить.

"Мы в меньшинстве", - сказал Рамантану на своем родном языке.Так оно и было. Сопряженные превосходили нас по численности два к одному, а возможно, и три к одному. Они составляли основную часть латарранского авангарда, а моих собственных солдат в этом зале было меньше сотни. Большая часть моих имперцев оставалась у ворот дворца, охраняя его от любого нападения из города.

С большой неохотой я встал плечом к плечу с Монархом, подняв свой меч рядом с его собственным. "Если нам придется сражаться с ними... " начал я срывающимся голосом.

"Мы должны найти мою сестру", - перебил Кален. "И должны убить ее, и как можно скорее."