Беспокойные боги

ГЛАВА 26

ВЫСОКОМЕРИЕ

Девять сьельсинских скахари следовали за мной из Фанамхары, защищенные щитами, с мечами в руках. Я смотрел на каждого из них с ужасом и подозрением, но ни один не поднял на меня руку.

"Мне это не нравится", - прошептала Кассандра. "Думаешь, мы можем им доверять?"

"А какой у нас выбор?" спросил я, подгоняя Кассандру впереди себя, наблюдая, как подчиненные Рамантану пробегают мимо, на полусогнутых длинных ногах, тела ссутулились.

Моя дочь оглянулась на меня и прошептала: "Связь".

"Пожалуйста, попробуй", - сказал я. Я и сам пытался, дюжину раз с тех пор, как мы покинули руины. Пытался связаться с Нимой, или Гастоном, или Анназом и его людьми.

Время от времени ночь - которая, должно быть, к тому времени уже подходила к концу, хотя горизонт все еще был погружен во тьму - разрывалась вспышками выстрелов. Очевидно, что не все наши люди были еще мертвы. Но где же был Гастон? Пал ли он? Или его просто изгнали с поля боя?

"Sim saryr!" - сказал Рамантану. Недалеко.

Один из сьельсинов поднял когтистую руку, и капитан и все остальные замерли. Рядом со мной Рамантану принюхался.

"Sim unassa", - сказал он. Не одни.

Вокруг нас тлели руины лагеря. Разрушенные сборные капсулы-здания из металла и поликарбона не горели, за исключением тех мест, где их пробил взрыв инопланетной артиллерии. Остов одного посадочного модуля сьельсинов возвышался над всем этим, его башня покосилась в том месте, где разбила и наполовину перевернула трапезную капсулу. На влажном от крови песке лежали тела - человеческие и нечеловеческие.

В поле зрения появилось бледное лицо. Сьельсин вытер рот тыльной стороной руки, высунув черный язык, счищая запекшуюся кровь со своей плоти. Другой рукой он сжимал что-то длинное и окровавленное.

Женскую ногу.

"Рамантану!" -произнесло оно на своем родном языке, подняв руку. "Здесь пир! Мы поймали юкаджимн в белой коробке. Их десятки! Многие более мягкие. Я думаю, иетумна. Их хорошо есть". Только тогда он заметил нас с Кассандрой. "А это что? Свежее мясо? Или ты ждешь ребенка?"

Капитан оскалил зубы. "Музугара мертв, Шишакури", - сказал он. “Возвращайся на свой корабль. Возвращайся в наш дом".

Сьельсин по имени Шишакури наклонил голову. "Вематар?" - спросил он. "Мертв, говоришь? А что с богом?" Оно подняло оторванную конечность, которая была его пиршеством, и перекинуло ее, капающую кровью, через плечо, так что сгиб колена уперся в наплечник. "Я видел его! Я видел молнию! Глаза! Великан! Он благоволил нам!"

"Это был бог, который убил Музугару!" - сказал капитан Рамантану. "Он убил колдунов. Он не благоволил к нам".

Шишакури позволил своей добыче, с которой капала кровь, упасть с плеча. "Не… не благоволил?"

"Если мы останемся, то погибнем", - пояснил Рамантану.

"Тогда мы умрем от руки бога!" - сказал Шишакури, подходя ближе к капитану.

Он подошел слишком близко. Рамантану поднял меч и опустил его на место соединения плеча и шеи. Голова Шишакури не отделилась от шеи, но лезвие застряло в позвоночнике. Потекла кровь, черная, как чернила, и глаза ксенобита сузились от удивления. Рамантану пришлось поставить ногу на грудь своего соплеменника, чтобы вырвать клинок.

"Убивайте всех, кого найдете!" - крикнул капитан, устремляясь вперед.

Словно по сигналу, полдюжины бледнолицых появились из развалин лагеря. Должно быть, они услышали громкий голос Шишакури и пришли посмотреть. У многих на подбородках и руках была красная кровь. Увидев капитана, стоящего с черной кровью на кривом мече, они выхватили свои собственные мечи и бросились к нам. Рамантану развернулся и ткнул острием в одного из новоприбывших. Существо парировало удар, и капитан прыгнул на своего соплеменника с поразительной свирепостью. Схватив свою жертву за один рог, Рамантану откинул голову сьельсина назад и вырвал ему горло собственными зубами.

Остальные подчиненные Рамантану - мои подчиненные, как я понял, вздрогнув, - окружили нас с Кассандрой. Сжимая в руках свой незажженный меч, я чувствовал себя как во сне. Это не могло быть реальностью.

Мой сон.

Моя давняя мечта.

Мир между людьми и сьельсинами, мы сражаемся бок о бок. Но это была не моя мечта, не та битва, которую я себе представлял, и не мир. С каждым случайным шагом я чувствовал голову Рамантану под своей пяткой.

"Ба-Аэта-до!" - сказал капитан, когда бой закончился. "Мы должны поторопиться. Придут другие, привлеченные боем". Он коснулся металлического приспособления над левым отверстием, которое служило ему ухом. "Стало известно о смерти Музугары. Будет сражение. Нужно найти нового принца".

"До посадочной площадки недалеко!" сказал я ксенобиту, поглядывая при этом на Кассандру.

Один из подчиненных Рамантану пал в стычке, и их число сократилось до восьми. Земля снова содрогнулась, и, подняв глаза, я увидел корабль-мир, похожий на затуманенный глаз. На борту воцарится хаос, когда придет известие о смерти генерала. Их хрупкая иерархия рухнет. Лейтенанты и капитаны будут бороться за высшее место.

На этой чужой луне скоро прольется кровь, если уже не пролилась. Против такого беспорядка у оборонительного флота генерал-губернатора Халла, возможно, есть шанс.

Что-то темное и огромное выпало из ночи. Прежде чем я понял, что происходит, оно опустилось на одного из людей Рамантану и, хлопая крыльями, исчезло в ночи, унося с собой сьельсина.

"Eijana!" закричал Рамантану. "Вверху! Вверху!"

Мгновение спустя пойманный сьельсин упал, приземлившись на шею.

Оставшиеся в компании Рамантану образовали плотную группу, и капитан повернулся ко мне. "Скажи eijana остановиться! Прикажи им!"

Люди Анназа обнаружили нас.

Один из них, взмахнув крыльями, опустился на песок в десяти шагах от нас. За ним последовал другой. Третий. Потом прямо передо мной приземлился один, крупнее остальных, с черным оперением. Он поднял меч, чтобы ударить Рамантану. Сьельсин поднял скимитар, чтобы парировать удар человека-птицы.

"Ashtaanae!" закричал я и поймал черноперого за запястье. "Ashtaanae, Анназ! Стой!" Я вытянул другую руку - ту, в которой держал свой незажженный меч, - чтобы остановить Рамантану. "Ijanammaa!" велел я, отдавая Бледным тот же приказ. Анназу я продолжил: "Они со мной!"

"С тобой?" - прохрипел нечеловеческий хилиарх. "Мой господин, это сьельсины".

"Они сдались мне!"

"Сдались?" Командир ирчтани дернулся, ища позицию, с которой можно нанести удар. "И ты в это веришь?"

"Оно убило своих сородичей во имя меня!" объяснил я. "Существо, которое мы пришли убить, на свободе. Мы должны как можно скорее добраться до "Реи" и активировать оружие Оберлина. Ты сможешь нас доставить?"

"Нести тебя?" Анназ склонил голову набок, щелкнув красным клювом. "Да. Но этих? Нет."

"Нам нужен каждый меч, который мы можем достать!" сказал я, положив руку на плечо человека-птицы. "Будь здесь Удакс, он бы не колебался". Это не было ложью, хотя, возможно, с моей стороны было несправедливо так говорить.

Анназ действительно колебался. "Это приказ Марло?"

"Да", - сказал я. "Скажи мне: что с моим кораблем? Альбе? С моим слугой?"

"Что нам делать, Анназ?" - крикнул один из ирчтани, направив свою зитраа на ближайшего из Бледных Рамантану.

"Отставить, Шаара!" - приказал хилиарх. "Они принадлежат Башанде. Они стали предателями ради него". Анназ наклонился, чтобы прошептать мне на ухо. "О вашем корабле я не могу сказать. Связь очень плохая. Здесь царит безумие. Я видел, как молния застыла в небе".

"Я тоже это видел", - сказал я и, опасаясь, что увижу это снова, поднял глаза. "У нас мало времени. Достаточно ли твоих людей, чтобы нести нас?"

"Сколько вас?" Анназ огляделся вокруг одним черным глазом.

"Десять".

Анназ запрокинул голову и издал высокий, завывающий крик. Мгновение спустя еще полдюжины его людей спрыгнули на землю, поднимая тучи песка своими могучими крыльями. Я узнал среди них того, кого звали Инамакс, и услышал, как Анназ отдает приказы на своем родном языке. Остальные закричали, несомненно протестуя.

"Они будут… нести нас?" спросил Рамантану. "По воздуху?"

"Так будет быстрее", - отрезал я. "Скажи своим людям".

Рамантану перекинул через меня руку, когда я протиснулся мимо, чтобы поговорить с Кассандрой. Я замер, приставив наконечник излучателя своего меча к ребрам капитана. Если мое действие и встревожило ичакту, это никак не проявилось. Вместо того чтобы заговорить, Рамантану достал с пояса какой-то предмет и протянул его мне. Я посмотрел на него, на мгновение растерявшись. Это была черная коробочка размером с мужской кулак, если не больше, с серебряной защелкой на лицевой стороне и зажимом для ремня на задней.

Это был излучатель щита.

Я не сразу взял его.

"Ты без щита, Ба-Аэта-до, - сказал капитан. "Возьми мой".

Я на мгновение задержал взгляд сьельсина. Это было все равно, что встретиться взглядом со змеей. Или с черепом. Я принял подношение и прикрепил щит к поясу.

Не было никакого способа поблагодарить монстра. Не на его языке.

Когда Рамантану отвернулся, я обнаружил, что Кассандра пристально смотрит на меня. "Ты уверен в этом?"

Я коснулся раны на ее лице. Она была неглубокой. "Я ни в чем не уверен", - сказал я. "Кроме того, что должен добраться до корабля".

"Ты должен добраться до него?" Ее лицо, так похожее на лицо ее матери, помрачнело от подозрения. "Без меня, ты имеешь в виду?" Она уже качала головой.

"Мне нужно, чтобы ты отправилась к Ниме", - сказал я. "Расскажи ему, что случилось. Альбе должен быть с ним. Скажи ему, чтобы он привёл в готовность корабль".

"Ты хочешь, чтобы я тебя бросила?" Ее голос был недоверчивым. "Оставила тебя? Сейчас?"

"Я хочу, чтобы ты жила!" сказал я.

"Я не уйду!" - отрезала она. "Я нужна тебе!"

"Ты нужна мне, чтобы жить", - сказал я и, не обращая внимания на кровь на нас обоих, притянул ее к себе. "Anaryan, ты - все, что у меня есть. Я твой отец. Позволь мне сделать это". Я поцеловал ее в лоб и вытер слезу, потому что был уверен, что это будет в последний раз. "Иди!" Затем: "Китуун Анназ! Я хочу, чтобы трое твоих людей сопроводили мою дочь на мой корабль".

"Я иду с тобой!" крикнула Кассандра, шагая за мной.

"Возьмите ее!" сказал я. "Заберите ее силой, если придется! Если корабль пропал… если он потерян… Я хочу, чтобы они увезли ее как можно дальше отсюда. На станцию Маркова, если сможете".

Двое людей Анназа поймали Кассандру, когда она попыталась последовать за мной, и ее крики преследовали меня, как призраки.

Мне не следовало брать ее с собой.

"Заберите ее сейчас же!" Я приказал: "Остальные немедленно отправляются на "Рею!"

* * *

В конце концов Анназ сам поднял меня в воздух. Я почувствовала, как его когти впились мне в плечи. Я старался не думать о Кассандре, о том, как воздух наполняли ее протестующие крики. Будет лучше, что она покинет меня. Ушара будет тянуться ко мне, как уже дважды было. Чем дальше от меня будет дочь, тем в большей безопасности она будет находиться. Возможно, я не доживу до того дня, когда она простит меня, но она будет жить.

Ветер пронесся мимо нас, почти оглушив меня, и я вцепился в лодыжки хилиарха.

"Не дай мне упасть!" крикнул я в ветер.

Командир ирчтани хрипло рассмеялся. "Не такой уж ты и тяжелый, Башанда!"

Оглянувшись назад, я увидел остальных, летящих внизу позади нас, сьельсинов - моих сьельсинов - свисающих с людей-птиц с огромными крыльями, как змеи в когтях стольких ястребов. Под нами горел лагерь, столбы дыма поднимались в полупрозрачную ночь. Кривые башни сьельсинских десантных кораблей, словно копья, пронзали пустынные равнины, а корпуса наших шаттлов извергали в небо оранжевое пламя.

"Рея" лежала под нами, огромный скарабей, зеркально черный во мраке.

Я не мог разглядеть "Аскалон" в этом море дымящихся кораблей.

Вытянув шею под порывами ветра, я посмотрел назад, на Фанамхару, на Китовый Хребет на востоке. За ними простирался горизонт, изогнутая дугой линия, изгиб Сабраты, едва видимый с нашей умеренной высоты. Там, на краю земли, мерцал слабый свет. Рассвет еще не наступил, но темнота этой ужасной ночи рассеивалась.

"Вниз!" крикнул я Анназу и хлопнул его по лодыжке рукой.

Ирчтани широко распахнул крылья, и мы по спирали стали опускаться на землю. "Рея" приближалась все ближе, и через мгновение мы проплыли ниже уровня ее антенн и задних орудий. Когда нас отделяло от поверхности всего два фута, хилиарх отпустил меня, и я упал, согнув колени, чтобы принять удар. Рамантану приземлился слева от меня, его нес Инамакс. Птицелюди приземлились через несколько мгновений после этого, подняв свои плазменные горелки и повернувшись лицом к открытому трапу.

"Нам нужно добраться до мостика", - сказал я на гальстани. "Возможно, жесткие линии все еще работают, а если нет, что ж…" Я поднял запястье. "Мой терминал не работает". Я должен был попытаться связаться с Нимой, предупредить его о приходе Кассандры и лучше передать мои приказы.

"Рамантану-ких", - сказал я, обращаясь к капитану - моему рабу - на его родном языке. "Кто-нибудь из ваших людей на борту, ты знаешь?"

"Там будут мнунатари", - ответил Рамантану.

Я нахмурился, глядя на однорогого капитана. "Мнунатари" на сьельсинском означало "торговец".

Рамантану пояснил: "Они собирают тела. Берут то, что могут найти".

Падальщики.

"Biqunna o-tajarin'ta wo!" сказал Рамантану. Мы убьем их.

Капитан пролаял приказ своим людям и поднялся по трапу, стуча когтистыми лапами по металлу. Я двинулся следом, но Анназ поймал меня за запястье своей чешуйчатой когтистой рукой. "Мне это не нравится, Башанда".

"Они могли убить меня до того, как ты пришел", - сказал я. "Почему они этого не сделали?"

Анназ щелкнул клювом, искоса взглянув на меня. Меня поразило, насколько низкорослыми были крылатые существа. "Я не могу сказать", - ответил он. "Но это сьельсины. Будь осторожен".

"Нам нужен каждый меч", - сказал я. "Но мы убьем их… если придется".

"Нет доверия", - сказал Анназ.

"Нет доверия".

Так мы последовали за авангардом сьельсинов вверх по пандусу, и, добравшись до верха, я порадовался, что отослал Кассандру. Я забыл о трюме, забыл крики и вопли ужаса и боли, которые мы слышали на мостике после того, как Кибалион открыл внешний люк, забыл о телах и вони скотобойни в трюме, где были убиты люди Веди.

Похоже, Рамантану нашел одного из своих мнунатари. Капитан стоял над свежим трупом сьельсина, клинок его был в черных пятнах. Мне приходилось осторожно пробираться между телами - как людей, так и сьельсинов, - и не раз мне не оставалось ничего другого, как наступать на них.

Страх - это яд.

Я добрался до внутренней двери в нескольких шагах позади Рамантану. Анназ держался рядом со мной, не сводя глаз со спин шедших впереди сьельсинов.

"Мостик прямо впереди", - указал я на сьельсинском.

Следы мародерства и осквернения были повсюду. Взломанные двери, разбитые окна, выломанные панели. Грубые рисунки и корявые письмена покрывали стены, а медный светильник свисал, вырванный из гнезда.

Мостик был в таком же плачевном состоянии. Тело командира Веди утащили, но тела Чаттерджи, Домининой и остальных остались, их животы были вспороты, внутренности извлечены или разбросаны по полу. От зловония я задохнулся. Один из сьельсинов, приземистое, широколицее существо с короткими, похожими на курносые рога, ковырялся в трупе одного из судоходцев, задумчиво раздувая ноздри.

"Raka unjasan", - сказало оно. "Хорошее мясо".

"Вейх!" скомандовал я. "Оставь их!"

Сьельсин поднял морду и посмотрел на меня. "Они мои!" сказал я, указывая на свою грудь. "Мои мертвецы!"

Столкнувшись с реальностью своего положения, сьельсин раздул ноздри. "Yukajji!" - сказало оно и запустило руку в открытый живот мертвеца. Нож пронзил глаз существа, и оно, не говоря ни слова, упало на тело.

Обернувшись, я увидел Рамантану, стоящего у поста, который раньше принадлежал Домининой. "Джиганна бросил бы тебе вызов", - сказало оно. "Так будет лучше". Капитан оглядел своих спутников - оставшихся семерых. "Кто-нибудь еще хочет бросить вызов нашей аэте? Бросить вызов мне?"

Никто не отозвался.

"Что они говорят?" спросил Анназ. "Что случилось?"

"Умерший ослушался меня", - сказал я и подошел к главному пульту. Я постучал по черному стеклу. Панель ожила, под стеклом поплыли четкие изображения. Я нашел коммуникатор и набрал адрес "Аскалона".

"Нима!" почти крикнул я. "Нима, это Марло. Ты меня слышишь?"

Говоря, я наблюдал, как Рамантану поворачивается на месте, с мокрым мечом в руке, осматривая окровавленный мостик. Анназ стоял прямо в дверях с тремя своими людьми, плазменные горелки были наготове в чешуйчатых руках. Я чувствовал напряжение между двумя народами, как между множеством струн кетгута. Мне почти казалось, что можно взять ноту, ударив по воздуху между ними.

Ответа не последовало.

"Нима, - попытался я снова. "Я посылаю к тебе Кассандру. Нима!"

Ничего.

На темной панели вспыхнуло сообщение об ошибке.

Сбой. Код 122: Обнаружен сбой в жесткой линии.

Я ударил кулаком по консоли. "Линия оборвана".

"Вы могли бы попробовать радио", - посоветовал Анназ, подскакивая ко мне.

Я попробовал, но был встречен шипящей тишиной.

Нима был мертв. Должен быть мертв, и юный Альбе вместе с ним. Кассандра не найдет корабля, который увез бы ее из этого ужасного места. Я представил, как она летит в когтях ирчтани, умирая от голода в пустыне, пока они с трудом преодолевают трехтысячемильный путь до Маркова.

У них не было шансов, как и у нас.

Мы прибыли на "Рею", чтобы умереть.

Я вцепился в край главной консоли обеими руками, сжал так сильно, что заболела правая рука. Левая - с ее ложными костями - казалась онемевшей и пустой. На меня навалилась страшная тяжесть, которую я слишком хорошо знал. Моей жизни, жизней всех, кто меня окружает.

Мира.

"Что теперь?" - спросил Рамантану на своем грубом языке.

Эти слова вывели меня из задумчивости, и я переключил комм на широкополосную связь.

Мостик наполнился потоком отрывочных голосов, каждый из которых был перегружен напряжением и статическими помехами.

"- Прижаты сверху... хребтом!"

" ...Мантикора-5 здесь ..."

"Подвергаюсь массированному обстрелу!"

"Чаана ишаа! Ишаа! Ишаа!"

Анназ пристально посмотрел на меня одним темным глазом. "Мы все еще сражаемся".

"Это Адриан Марло!" почти прокричал я в микрофон. "Комендант Гастон еще жив?"

Тишина на линии. Сюрприз?

"Лорд Марло!" - раздался знакомый низкий голос. "Мы думали..." Помехи заполнили соединение. " ...мертв!"

Это был Вимал Гастон. Я почувствовал, как мое сердце забилось при этом звуке. "Гастон!" я крикнул в коммуникатор. "Где вы? Где специальный агент Альбе?"

"Альбе?" в голосе Гастона слышалась растерянность. "Я его не видел! Что за… -тская же…-на?"

Что за гигантская женщина?

"Вот почему мы здесь, комендант!" сказал я. "Где вы?"

Ответ не заставил себя ждать. "Северный хребет! Над лагерем! Окопался! С видом на..." И снова помехи. "- руины!"

Я знал это место: над вырытыми улицами Фанамхары возвышалась высокая дюна. На самом деле это был не хребет - он весь состоял из песка, - но он был выше окружающей местности. Гастон и группа выживших, должно быть, укрылись там.

Хаос, подумал я. Сплошной хаос.

"Я хочу, чтобы вы полностью отступили!" заговорил я. "Уводите своих людей так далеко отсюда, как только сможете! Полный отход, как слышите?"

"Сэр?"

Это ничего не даст. Радиус действия оружия NEM превышал дюжину миль, и Гастон со своими людьми никак не мог успеть убежать. "Отставить!" крикнул я. "Вы можете добраться до руин? Под землей?" В Фанамхаре у них было больше шансов, чем на открытых дюнах.

"Да, лорд". Голос Гастона потрескивал и шипел. "Что вы собираетесь делать?"

"У нас есть бомба", - сказал я, щелчком пальцев призывая Анназ присоединиться ко мне. "Атомная, предназначенная для уничтожения этого гиганта".

"Что это, лорд?"

"Вы не поверите, если я вам скажу", - сказал я. "Идите, комендант! Спасите своих людей, если сможете". Я оборвал связь. "Почему я не могу подключиться к своему кораблю?"

Анназ подошел ко мне. "Мертв?" Я покачал головой. "Связь не работает?"

"Возможно", - сказал я, переходя к следующей консоли. "Ты нужен мне у тактической консоли. Появится запрос на включение NEM. Мы оба должны дать разрешение на стрельбу одновременно". Люди Оберлина не раз инструктировали меня по использованию оружия.

Говоря, я набрал команду на открытие пусковой шахты в задней части корпуса "Реи".

Из коридора снаружи донеслись звуки нечеловеческих криков, кашель плазменного оружия моих ирчтани.

"Мнунатари", - решил Рамантану.

Запищал сигнал тревоги, на моей консоли замигали огоньки. "Что-то не так".

"Я должен подняться туда". Отвернувшись от панели, я оглядел комнату. "Анназ, Рамантану, со мной". Я повторил последнее на сьельсинском и поспешил к двери.

Звуки боя в коридоре снаружи прекратились, и я вздрогнул, когда дверь распахнулась и в ней появились два сьельсина. Они обнажили горло и отступили назад, показывая четырех свежих мертвецов на полу.

"Отомно, Джуга, вы остаетесь", - сказал Рамантану этим двоим. "Мы уходим."

Эти двое не стали перечить своему однорогому капитану, и я протиснулся мимо туда, где четверка ирчтани держала ближайшие двери. Анназ приказал им оставаться и следить за сьельсинами, а всех остальных убивать.

Пусковой отсек примыкал к задней части корпуса и простирался настолько далеко, насколько это было возможно, над трюмом и инженерной палубой. Лифты не работали, когда мы добрались до них, и нам пришлось подниматься по лестнице. Рамантану настоял на том, чтобы идти первым, и послал вперед двух своих оставшихся скахари. Я бросился за ними, двигаясь как во сне. Вскоре мы достигли верхнего уровня и, повернув направо у лестницы, поспешили по коридору на корму. Привлеченные, возможно, шумом наших ног, из проема слева от нас появилась пара мародеров-сьельсинов. Они сделали запрос и увидели меня и людей Анназ слишком поздно. Люди Рамантану кинулись и повалили их, когтистые руки рвали мечи, раздирали горла.

Из открытой двери выскочил еще один сьельсинский мнунатари и налетел на одного из людей Рамантану. Вытащив тонкий нож из ножен на запястье, падальщик вонзил лезвие в мягкое, незащищенное броней место под рукой бойца. Оба ксенобита упали, падальщик наносил воину новые и новые удары. Слишком поздно, чтобы помочь, я бросился вперед, описав своим клинком плоскую дугу, которая снесла голову убийце.

Под только что обезглавленным телом умирал воин. Я подумал, что такие междоусобные бои - неотъемлемая часть жизни сьельсинов.

"Оставь его, - сказал Рамантану, нависнув над моим плечом, словно сама Смерть. "Он мертв".

"Ндакту!" - задыхался умирающий воин. "Ндакту, Ичакта-дох!"

Без слов Рамантану опустился на одно колено, схватив скимитар за середину лезвия, чтобы лучше направить его острие. Я увидел, как острие скимитара нацелилось под подбородок умирающего существа, и отвернулся, когда Рамантану вогнал его в мозг.

Из восьми сьельсинов, присоединившихся к Рамантану, когда он молил меня о пощаде, осталось только пятеро. Пятеро… и сам капитан.

* * *

"Оружейный склад прямо впереди, - сказал я на сьельсинском, жестом приказав ирчтани взять точку.

Анназ прыгал, порхал над телами в коридоре, держа одну когтистую руку на длинном ноже, пристегнутом к поясу, готовый к еще одному внезапному нападению. Но его не последовало, и мы добрались до тяжелых дверей в оружейную. Они частично открылись и заклинились, заставив нас открывать их вручную, пока не стали достаточно широкими, чтобы мы смогли проскользнуть.

Оружейная комната была невелика, от двери до задней переборки - футов сорок. Слева и справа за пультами лежали мертвые люди, по полу тянулись кровавые следы, оставленные другими. Это были люди, дежурившие на турелях, которые усеивали внешнюю часть "Реи", охранявшие трап и подходы к левому и правому борту. Несмотря на то, что "Рея" была маленькой и предназначалась для посадки, у нее не было подфюзеляжных пушек, только основная батарея на задней части корпуса - прямо над нами - и единственный отсек для запуска ракет.

Сами ракеты хранились вертикально, запертые во вращающемся отсеке-карусели, словно пули в старинном огнестрельном оружии. Каждая из них была диаметром около фута и ростом чуть больше человека.

Так было.

Из восьми торпед, хранившихся в карусели, семь исчезли - несомненно, их забрали мнунатари и доставили на какой-нибудь десантный корабль сьельсинов.

Восьмая лежала на полу отсека, ее боеголовка была аккуратно извлечена и отложена в сторону, как будто рукой какого-то осторожного хирурга. Корпус также был вскрыт, микроплазменная камера вырезана, как опухоль, и отложена в сторону.

Это был NEM.

Я упал на колени, совершенно опустошенный.

"Oyade detu raka yelnumbana ne?" - спросил Рамантану. Мне показалось, что я почувствовал его замешательство, даже за чужеродностью его тона, сомнение в своем новом хозяине, новом боге.

"Он уничтожен", - заметил Анназ.

"Что нам делать?" - спросил другой ирчтани. "Что теперь?"

Я поднял руки к лицу. Раненая ладонь засохла, перестала кровоточить.

У меня не было ответа.

Мы проиграли.

Кибалион. Я задумался. Кибалион знал об оружии NEM. Ласкарис знал. Должно быть, он отдал приказ сьельсинам - скорее всего, какому-нибудь технику МИНОСа - демонтировать эту штуку, чтобы убедиться.

Я ударил себя кулаком по ноге, сразу пожалел о содеянном и вместо этого стиснул зубы.

"Башанда?" -командир ирчтани смотрел на меня сверху вниз.

"Мы не можем оставаться здесь, - сказал я. "Битва проиграна."

Мы проделали такой путь, потеряли столько жизней… напрасно.

Операция "Гномон" провалилась.

Ушара проснулась, и так же, как Наблюдатель на Наири обрел новые силы, терзая людей из экспедиции Арадьи, она обрела новую жизнь в людях и сьельсинах, которых поглотила. Тогда я резко вспомнил ее видение, которым она поделилась со мной: ее дух мерцал в пустыне Сабрата, как умирающий уголек, слишком слабый, чтобы вырваться из магнитного поля планеты.

"Нам никогда не следовало приходить сюда", - простонал я.

Но было уже слишком поздно.

На борту "Троглиты" было еще оружие NEM, но "Троглита" была потеряна.

Мы ничего, абсолютно ничего не могли сделать. Ни против Наблюдателя, ни даже против сьельсинских отщепенцев, воюющих на поверхности. Оружие было потеряно, и даже я не мог его восстановить. При всех моих способностях я не могу повернуть время вспять.

Тогда я понял дух отчаяния, который, должно быть, поселился в Леониде Бартоше на Беренике так давно. Тогда я почувствовал желание, более острое, чем все, что я знал, желание смерти, более острое, чем голод, чем жажда, желание, которое болело во мне сильнее, чем желание сна, чем животная похоть.

Я хотел умереть.

Не исключено, что именно в этот момент пришло сообщение. Я думаю, Рамантану и Анназ, должно быть, подняли меня на ноги и повели обратно к мостику, чтобы посмотреть, сможем ли мы заставить "Рею" лететь… но как бы я ни напрягал свою память, я не могу вспомнить это иначе, хотя ты, дорогой Читатель, считаешь это дешевой драмой.

Должно быть, так оно и было в тот момент.

Анназ выпрямился, поднял один коготь к тому месту, где, как я догадался, под черными перьями прятался его коммутатор. Прислушавшись, он повернулся ко мне лицом.

"В чем дело?" спросил я, опасаясь ответа. Рамантану сдвинулся, придвигаясь ближе.

В ответ хилиарх ирчтани постучал по своему наручному терминалу, и раздался голос, голос, который я думал никогда больше не услышу.

"Лорд Марло?"

"Альбе?" Я выпрямился, больное колено застонало, когда я перенес на него свой вес. Я чуть не упал. "Альбе? Кассандра с тобой?"

Ответ Эдуарда прозвучал хрипло: "Она здесь".

"Где ты?" Я вскочил на ноги, окинул взглядом оружейную, как будто мог найти этого человека, стоящего в каком-нибудь темном углу.

"На "Аскалоне", - последовал ответ. "У нас была небольшая компания, но мы с птичками проводили их". Сигнал на мгновение сбился, а когда возобновился, Альбе уже произносил следующую фразу. "... скоро в воздух. Вы можете связаться с нами?"

"Они уничтожили оружие, Альбе", - поведал я. "Наблюдатель на свободе".

"... не имеет значения", - продолжал Альбе. "Нужно убираться".

"Не имеет значения?" Я почти выкрикнул эти слова: "Ты меня слышишь? Мы потерпели неудачу!"

Должны…" Связь прервалась, слова повторялись сами собой. "- все еще должны... предупредить Империю. Можете-можете ли вы связаться с нами?"

Я посмотрел на Анназа, на Рамантану, на обломки NEM.

Полное отступление.

Это был единственный оставшийся у нас выход. Покинуть Сабрату, предоставить оставшихся в живых их судьбе. Если люди генерал-губернатора одержат победу, они пошлют корабли к Китовому Хребту, к Океану Безмолвия. К Фанамхаре. Они смогут выжить. Гастон и остальные. Ушара может пощадить их, может обратить свое внимание на меня. Была ли она достаточно сильна, чтобы освободиться от уз своей тюрьмы? Сбежать из Сабраты целиком?

"Мы уже в пути".