Беспокойные боги

ГЛАВА 30

ВЕЧНЫЙ ГОРОД

Золотистый свет лился в носовые иллюминаторы, когда мы спускались, "Аскалон" грохотал под нами, пока мы проносились в верхних слоях атмосферы Форума, проходя через владения завывающего ветра на высоте ста миль к тому месту, где воздух был чистым. После нескольких дней стояния в очередях на звездолетах над розовым газовым гигантом в ожидании разрешения на спуск мы наконец-то покинули "Гаделику" на орбите и прошли карантинные процедуры, введенные для защиты столицы от Гнили.

Из огромных, как луны, облаков появились золотистые флайеры, чтобы сопровождать нас на подлете. Сидя в одном из откидных кресел позади себя, я слышал, как Кассандра ахнула, ибо вот он, мерцающий, как дворец мечты, на сверкающей линии горизонта, огромный, как любое из величайших судов, построенных руками человека.

Вечный город.

Его башни, не такие высокие, как шпили мифического Илиона, а бездонные, как море, тянулись столбами из слоновой кости и мрамора, от облака к облаку, величайшие высотой в тысячу этажей, с балконами и высокими окнами, соединенные одна с другой трамвайными путями, виадуками и тонкими изящными мостами. Целые острова располагались на массивных плитах, поддерживаемых репульсорами, их поверхности были густо застроены зданиями-бастионами и усеяны висячими садами, богатыми зеленью. Над всем этим парило блюдце Кампуса Рафаэля, где находился Зал Короля-Солнца и правительственные здания, многоколонные залы и белоснежные башни, в которых размещался огромный и непостижимый механизм Империи.

Это был Олимп, воплощенный в реальность.

"ISV Аскалон", это Марсианский Рыцарь-Коммандер Кантон Кас. У меня приказ сопроводить вас в Порта Леонору, посадочная площадка Альфа один-семь. Повторяю. Посадочная площадка Альфа один-семь".

"Один-семь, коммандер Кас", - ответил Эдуард Альбе, сидящий в кресле пилота. "Понял. Мы будем следовать за вашим эскортом".

Марсианский флайер слева от нас набрал скорость, внося нас в тень самых дальних ветвей Вечного города. Здесь спускались огромные шпили, сталактиты из белой облицовки и стали высотой в сотню этажей. Мы медленно следовали за нашим эскортом среди их ветвей и видели флайеры и челноки, снующие среди них.

Кассандра расстегнула ремень безопасности и встала позади меня. "Это невероятно!" - воскликнула она. "Я думала, что Джадд прекрасен, но Альказ дю Бадр по сравнению с этим - ничто!"

Она не ошибалась, несмотря на величие Джада и всю его великую красоту, это была маленькая нация. Вечный город был самой мощью, подтверждением огромных достижений человеческого интеллекта и имперской воли Соллана. Ничто столь огромное не должно летать - и все же оно летало.

Порта Леонора притаилась на окраине Вечного города - один из семи его звездных портов, самый удаленный от Кампуса Рафаэля и правительственных зданий.

"Они хотят, чтобы нас доставили с минимальным шумом, насколько это возможно", - сказал я, отстегиваясь от кресла штурмана, пока Эдуард вел корабль над площадкой - огромной металлической плитой, окаймленной лишь узкими перилами. Над площадкой проплывали розовые облака, на этой высоте в основном состоящие из водяного пара. Вдали виднелась огромная масса парусной стены, далеко за пределами самых дальних башен самого города. "Видишь это?" спросил я Кассандру, указывая на нее. "Это ветрозащита. Она не дает ветрам Кориолиса разорвать город на части и сдуть нас с платформ".

"Они устроили неплохой прием", - заметил Эдуард. "Как думаешь, кто сидит в кресле?"

Я проследил за его взглядом к приемному помосту в дальнем конце посадочной платформы. Мужчины в бело-красных комбинезонах портовых властей поспешили к нам, когда "Аскалон" опустился на площадку.

Я видел, как двое мужчин тянули топливопровод от катушки с одной стороны, а еще больше спешили по своим делам. За ними, на помосте, ждала целая сотня марсианских гвардейцев в алых доспехах, на нагрудниках которых была изображена красная планета с белой шапкой и ее спутниками-близнецами. Я отметил их командира по его красному плюмажу. Позади них, на самой сцене, стояла толпа почетных персон: логофеты в серых мундирах. Пара схоластов в зеленом. Я не заметил никого из канцлеров в их черных мантиях и высоких египетских митрах. Все собрались перед закрытым паланкином, увешанным занавесями из серебристой органзы, киновари и золотой ткани.

"Это андрогины из Авентийского дома, - сказал я, указывая на группу одинаковых слуг в красных одеждах, и белых париках. "Значит один из членов семьи".

"Не Его Сиятельство, конечно?" Эдуард поднял на меня глаза. Молодой Альбе, конечно, был музейным католиком, но печать императорской божественности - вещь, которую трудно отрицать в лицо. Я почувствовал, как Кассандра напряглась в своем кресле. Она была воспитана на историях о Цезаре, росла, слыша, как ее отец ударил по лицу живого бога и выжил.

Она была права, что боялась, как и я, но все равно сказала: "Цезарь с флотом, как я слышала".

"Он мог вернуться", - возразил Альбе, приглаживая свои волосы, смазанные делийским маслом. "Mère de Dieu ..."

"Это не Его Сиятельство. Сопровождение слишком мало. Здесь нет флабеллы, - сказал я, имея в виду украшенные перьями посохи, которые несли перед троном императора, - и я не вижу лорда Никифора".

"Кто это?" спросила Кассандра, вставая.

"Лорд-камергер?" поинтересовался Эдуард.

"Тень императора", - пояснил я и, улыбнувшись Кассандре, добавил, вполголоса: "Его Нима". Никифор был гораздо большим, чем это. Глава дворцовых андрогинов, служивших Кровавому Императору, был ближайшим доверенным лицом Вильгельма - возможно, единственным настоящим другом императора.

Кассандра издала губами тихое "о".

"Опускай трап", - сказал я, хлопнув Эдуарда по плечу. "Давайте пойдем и совершим надлежащие земные поклоны, хорошо?"

* * *

Несмотря на мой непринужденный вид, я почувствовал, как во мне шевельнулся страх - левиафан неизвестной массы и силы, бушующий прямо под моей поверхностью. Император всегда был моим единственным настоящим союзником при дворе, моим покровителем и защитником. Миссия, вызволения меня из моего джаддианского изгнания была делом строжайшей секретности, а это означало, что кто бы ни пришел встретиться со мной, почти наверняка не имел представления о том, как и почему лорд Адриан Марло - печально известный беглец, явный предатель и потенциальный рецидивист - прибыл на Форум.

К тому времени как я добрался до трюма, трап полностью опустился, и в отверстие проник прохладный ветерок и вездесущий облачный туман Форума. Не успели мои сапоги стукнуть по верхушке трапа, как зазвучал горн, и голос какого-то герольда возгласил.

"Лорд Адриан Анаксандр Марло!"

Все мои титулы были отменены. Ушел Верховный Комендант, ушел Рыцарь-Коммандер. Орден "За заслуги" был сорван, а Травяной венок сбит с моей головы. Даже Викторианский было вычеркнуто из моего имени, хотя отражало ли это какие-либо официальные изменения в моем доме или геральдике, или же было всего лишь мелким оскорблением, я не мог предположить.

Я был одет в черную форму имперского офицера, длинное подпоясанное пальто с высоким воротником и широкими рукавами. Красные аксельбанты с золотым тиснением свисали с моего правого плеча. Нима и юный Альбе шли чуть позади Кассандры и меня. Нима тщательно починил красно-золотую мандию, и теперь одеяние свободно свисало с ее левого плеча, ниспадающий рукав был пуст, рука висела в одеянии, как на перевязи точно так же, как это часто делал Олорин. Под ним она носила черное от Марло, хотя с ее заплетенными в косу волосами, черными, как чернила, нельзя было отрицать родства между нами.

Я взял с собой лишь самую малочисленную охрану. За мной последовали Анназ с Инамаксом и десятью воинами-ирчтани. Их когтистые лапы стучали по трапу, пока я спускался и вдыхал разреженный воздух Форума.

При звуке серебряной трубы марсиане, как один, вытянулись по стойке смирно, а их центурион - огромный мужчина с рядом фалер (металлические украшения, служившие воинскими знаками отличия-прим.пер), закрепленным на его нагруднике, - проревел, приказывая своим людям отдать честь. Они отдали, все правильно и официально.

Я резко остановился, Кассандра на шаг позади и справа от меня.

В паланкине никто не пошевелился.

Из динамиков на доспехах центуриона раздался свисток, и марсиане расступились, образовав между собой проход.

Еще один марсианин, на этот раз в позолоченных доспехах и алой накидке, без шлема на бронзовом, покрытом шрамами лице, зашагал по проходу. Он остановился в пяти шагах от меня, на его грубом, обезображенном лице отразился шок. По его обмундированию я принял его за командира и догадался, что перед нами рыцарь-коммандер Кас, человек, который приказал нам высадиться.

"Per Mars ipsham!" - произнес он на вульгарном марсианском языке. "Это действительно вы".

"Коммандер", - сказал я, желая задать тон, и отдал честь. "Я проделал долгий путь по делу чрезвычайной важности. Необходимо, чтобы я..."

"Адриан Марло!" Рыцарь-коммандер вытащил и разжег меч высшей материи, направив его острие прямо мне в грудь. "Во имя Марса, бога войны! Во имя Вильгельма из дома Авент, который является Богом-Императором! Вы арестованы!"

"Арестован!" Нима, запинаясь, шагнул вперед. "Арестован? За какое преступление?"

"За нападение на императорскую особу", - речитативом произнес рыцарь-коммандер Кас. "За измену Империи. За бегство от имперского правосудия!"

"А теперь слушай сюда, негодяй!" Нима шагнул вперед, роясь в своей куртке. "У моего хозяина есть письмо об императорском помиловании, выданное вашим императорским хозяином". Он достал письмо, о котором шла речь, размахивая им, как мечом. "Здесь сказано, что все обвинения сняты! За личной печатью вашего императора!"

Рыцарь-коммандер Кас выхватил документ из кулака Нимы, внимательно изучая каждую строчку. Он напрягся и, повернувшись, жестом подозвал центуриона. Младший марсианин подошел, и Кас протянул ему письмо. "Покажи ей".

Мои уши навострились при этих словах, и я пристально посмотрел на командира и его центуриона, на рядовых и андрогинов в их белых париках.

Она.

Я мог догадаться, кто была та особа в крытом паланкине, которая пришла арестовать меня в тот момент, когда я прибыл, и почему она приехала с такой небольшой свитой.

Императрица Мария Агриппина всегда была моим врагом, полагая, что я, в конце концов, ударил ее августейшего супруга и таким образом показал себя невоспитанным негодяем, каким она всегда меня считала. Она пришла за мной, когда император скрывался за пределами планеты. Приказала мне приземлиться в таком уединенном месте - на самой окраине Вечного города и далеко внизу, - чтобы я мог исчезнуть в этом затянутом облаками лабиринте и чтобы меня больше никогда не видели.

Центурион подошел к паланкину, передал письмо андрогину, который пропустил его внутрь.

"Кто там, Абба?" спросила Кассандра, шепча на джаддианском.

Я сделал незаметный жест, чтобы она замолчала, держа руку наготове.

Андрогин, передавший письмо, сделал шаг вперед и заговорил чистым голосом кастрата: "Моя миссия была не завершена", - сказал он. "Это были ваши слова - если сообщение действительно исходило от вас. В чем же заключалась ваша миссия?"

"Это действительно были мои слова!" сказал я, придвигаясь, оставляя Кассандру, Ниму и Эдуарда позади, так что я встал почти вровень с рыцарем-коммандером и центурионом. "Но моя миссия, мое дело - это дело между мной и Его Императорским Сиятельством. Я буду говорить с Цезарем, и только с Цезарем".

Андрогин сделал небольшую паузу, прислушиваясь к словам своей хозяйки, а затем закричал: "Цезаря здесь нет! Он на фронте!"

"Я знаю это!" ответил я, хотя часть меня надеялась, что он вернулся за годы, прошедшие после моего отъезда из Джадда. "У меня не было возможности связаться с ним напрямую, а то, что я должен сказать, нельзя доверить никому другому".

"Вы могли бы пойти в другое место!" - ответил андрогин после необходимой задержки ответа - это было почти как разговор с кем-то на глубокой орбите. "Зачем приходить на Форум?"

"Потому что мне нечего скрывать!" заметил я, - "Чего не скажешь о вас, Лучезарное Величество. К чему такая секретность?"

"Потому что вы носите свой позор, как корону, милорд!" - раздался сочный женский голос из крытого паланкина. "Вижу, века не омрачили ваших щек!"

С одной стороны паланкина появилась нога в сандалии, и ближайший андрогин поспешил помочь женщине, сидевшей внутри. Появилась одна рука в кольце, и слуга взял ее, откинув покрывало, чтобы женщине было легче выйти. Она повернулась и посмотрела на меня, другой рукой касаясь украшения из тонкого золота, которое удерживало ее пышные рыжие волосы.

Позади себя я услышал прерывистый вздох Кассандры и разделил его.

Говорят, что женщины Авентийского дома - самые красивые в человеческой вселенной. Сама Мария Агриппина была прекрасна, как любая из гурий княжеских гаремов в Джадде, как евгенические чудеса Воргоссоса, как сама Ушара. Женщина, поднявшаяся из паланкина, была одета в платье сияющего белого цвета с широкими рукавами, внутренняя сторона которых светилась красным, как и ее волосы. Золотая вышивка сверкала на манжетах, украшала бюст и перед платья. Тонкий золотой обруч без единого драгоценного камня сиял на ее белоснежном лбу, а глаза были похожи на осколки малахита, отполированные гладкой водой небесной реки.

Она улыбнулась мне, ведь я, должно быть, представлял собой забавное зрелище.

Женщина, стоявшая на помосте для приемов, была прекрасна, как ни одна из тех, кого я видел в Империи или на Джадде: высокая и царственная, как любая королева, прекрасная, как Галатея, созданная рукой Пигмалиона... прекрасная, как сама императрица, так похожая на нее тогда, что почти идентичная - ведь она была отпрыском того самого королевского краснолистного дерева.

Но она не была императрицей.

"Выражение твоего лица!" - сказала она, улыбаясь, как солнце. "Я бы не стала устраивать эту маленькую встречу ни по какой другой причине, но мы с Аврелианом решили, что лучше встретиться с тобой здесь, пока остальные не пронюхали о твоем прибытии".

"Селена?" Я склонил голову набок, озадаченно глядя на нее.

Время превратило девушку в полноценную женщину. Там, где раньше принцесса казалась неуверенной в себе, теперь она стояла со спокойным самообладанием, которое могли обеспечить только столетия политиканства. Девушка, которую я знал, была молода - тогда она была такой же юной, как Кассандра. Это было совершенно другое существо. В ней была сила, уверенность, которых я не чувствовал при нашей последней встрече.

"Да, - сказала она, - это я".

Я поклонился, широко раскинув левую руку, а правую прижав к сердцу. "Ваше высочество, чрезвычайно рад снова видеть вас. Это неожиданная честь".

Селена склонила голову, теребя одно из своих колец. "Неожиданно для нас обоих. Я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова, после..."

"После того как я ударил твоего отца", - сказал я, не отрицая этого.

Я почувствовал, как марсиане дружно стиснули челюсти.

"Именно так". Лицо принцессы нахмурилось, и она на мгновение замолчала, продолжая крутить в пальцах кольцо. "У вас все еще есть враги при дворе, милорд. Мой брат, принц Аврелиан, не из их числа. И я тоже".

"Он послал тебя?"

"Я сама себя послала", - сказала она. "Я, кажется, единственный человек здесь, на Форуме, которого можно назвать… другом".

Я заметил ее колебание и догадался о его смысле. Мы были обручены - Селена и я, - хотя никогда не были официально помолвлены.

"Мы друзья, Селена?" спросил я, изучая эту евгеническую скульптуру лица. Как же она стала похожа на свою мать! Те же широко раскрытые глаза, тот же изогнутый скульптурный лоб, тот же тонкий нос и полные губы, тот же заостренный подбородок. Казалось странным, что друг должен так походить на врага. Сколько лет она прожила с тех пор, как мы расстались? Двадцать? Пятьдесят? Сто? Нет, не так много. Перед нами была женщина в полном расцвете своей молодости и могущества, принцесса мужчин. Мне не нужно было спрашивать, я знал, что большую часть прошедших лет она провела в своем стеклянном гробу, видя застывшие сны.

Ее разбудили в тот момент, когда мы прибыли.

Она лгала. Она пришла не по своей инициативе.

Ее послал Аврелиан.

Ее сохранили до этого дня.

"Если… таково твое желание", - ответила она. "Я надеялась, что ты мне доверяешь. Вот почему я пришла тайно. У нас есть подготовленное для тебя место. Оно довольно безопасное".

"Могу я передать сообщение твоему отцу?"

Селена покачала головой. "С тобой поговорит Аврелиан".

"Этого недостаточно, ваше высочество", - сказал я, повысив голос. "Я должен поговорить с императором. Мне приказано ничего не говорить о моей миссии никому, кроме него".

Рыцарь-коммандер Кас больше не мог сдерживаться. "Предатель! Ты осквернил себя, напав на живого бога! И теперь ты требуешь привилегии аудиенции?"

"Молчать, рыцарь-коммандер!" скомандовала Селена, и Кас опустил голову. "Вы должны простить сэра Кантона, милорд. У него доброе сердце, и он любит моего отца, как и все члены его ордена". Она спустилась на первую ступеньку с помоста, волосы развевались на ветру. "Но он прав. Когда вы в последний раз видели моего отца, то ударили его. Почему мы должны удовлетворить вашу просьбу?"

Ложь далась легко. "Я ударил его", - сказал я, оглядываясь по сторонам. "Я ударил его, и все это знают. Были свидетели, записи, истории о моем злодеянии, распространившиеся по сети данных. Спроси себя: мог ли один невооруженный человек - даже Адриан Марло - сбежать из камеры на борту имперского линкора - сбежать с того линкора - совершенно без посторонней помощи?"

Селена моргнула. "Ты хочешь сказать, что вы это спланировали? Отец и ты?"

Пусть она верит во что хочет.

"Я говорю, что был там, где мне нужно было быть", - сказал я, бросив взгляд на молодого Эдуарда - специального агента 2, Имперская канцелярия, Отдел контактов. "Джадд находится ближе к Сабрате, чем фронт. Не так ли?"

Молчание со стороны принцессы, марсиан и андрогинов. Логофеты и схоласты зашевелились, бормоча.

"Так и есть". Принцесса Селена к тому времени уже спустилась на нижний уровень, каблуки громко стучали при каждом шаге. Я увидел мерцание щита вокруг нее, когда она поравнялась с центурионом и его командиром.

Почувствовав, что настал мой момент, я заявил: "У меня есть информация, жизненно важная для военных действий. Произошла битва - по крайней мере, я могу это утверждать, - и хотя мы одержали победу, сейчас существует угроза человечеству, более страшная, чем любая другая, с которой мы еще не сталкивались. Ваш командир называет меня предателем. Я много кто, Ваше Высочество, но не это. Зачем мне быть здесь, рисковать всем, если не по крайней нужде?"

Селена перевела взгляд на Кассандру, и на мгновение показалось, что она не услышала ни единого слова из всего, что я сказал. Ее рот был открыт, язык балансировал на грани речи. "Ты..." - начала она, переводя взгляд с лица Кассандры на меня, - " ...его дочь. Не так ли?"

Опомнившись, Кассандра сделала реверанс. "Да, Ваше Высочество".

"Принцесса", - сказал я, поклонившись. "Моя дочь, Кассандра".

"Понимаю", - глаза Селены вернулись ко мне, и в них было что-то - почти грусть, почти понимание. Она снова посмотрела на Кассандру. "Твоя мать… доктор Тавроси? Ондерра, не так ли?"

"Да, Ваше Высочество", - ответила Кассандра.

"Я вижу ее в тебе, хотя, к сожалению, не знала ее хорошо". Она резко вдохнула, вернув взгляд на меня. "Я прочитала прощение моего отца. Это несколько облегчит ситуацию. Мы приготовили место в Аркс Калестис для тебя и твоих людей". Она оглядела Ниму, Эдуарда и ирчтани. "Есть ли еще люди?"

"На орбите, Ваше Высочество", - сказал я. "Мы путешествовали на борту десантного корабля "Гаделика", но подумали, что лучше оставить их на орбите в свете карантинных проблем. Было проще проверить только нас четверых..." Я жестом указал на четверых людей из моей компании. "Ирчтани невосприимчивы к Болезни Леты."

Селена понимающе кивнула. "Очень хорошо. Пусть они остаются там".

"У нас нет причин подозревать чуму. Ее не было на Сабрате". Принцесса повернулась, пока я говорил, и, взяв меня под руку, повела через ряды своей марсианской охраны.

"Мы трижды побеждали ее здесь", - пояснила она. "Вы сами прошли через карантин. Знаете, насколько строгим он стал". Мы поднялись по ступенькам на приемную площадку, и я увидел, что на палубе позади ждут неприметные белые правительственные флайеры без надписей. Я остановил ее там. "Вы планировали меня арестовать".

Она улыбнулась. "Только для того, чтобы как можно быстрее обеспечить тебе прикрытие. Несомненно, здесь есть те, кто предан… скажем, другим интересам. Они доложат своим хозяевам, но письмо отца обеспечивает нам прикрытие. Сэр Кантон возглавит вашу охрану, пока вы остаетесь в Арксе". При этих словах я оглянулся на покрытого шрамами солдата с бронзовым лицом. "Я должна сказать, лорд Адриан", - продолжила Селена. "Вы безупречно рассчитали время".

"Почему это, Ваше Высочество?"

Она остановилась и посмотрела на меня. Я забыл о ее высоком росте. Она была почти с меня. Веки ее глаз были слегка подведены красными тенями. "Ты не знаешь?"

"Знаю что?"

"Лотрианцы в полном составе форсировали Пояс Расана. Они напали на Джадд и Верхний Стрелец".

Наконец-то это случилось. Падение второго молота на имперскую наковальню. Я думал об окруженном Джадде, о бомбах, падающих на Джахаррад, на острова Альбулкам. О комиссарах с черными гербами и о том, как гвардия Конклава разграбила Дом Вулкана. Когда лотрианцы хлынули через Пояс в цивилизованный космос, а сьельсины обрушились на восточные провинции вдоль залива между Центавром и Стрельцом, Империя подверглась нападению на двух фронтах. Джаддианцы, возможно, будут вынуждены отозвать свои армии клонов, чтобы защитить свой дом, оставив обширные пространства востока нашим потрепанным легионам.

Из всех королевств людей Лотрианское содружество было вторым по размеру и могуществу после самой Империи, и они предали Землю и всех ее детей, продали свои души и свой народ сьельсинам. Долго мы ждали прихода их армий, и если бы это время наступило сейчас...

"Джадд пал?"

"Сама священная планета? Нет", - ответила Селена. "Но Аврелиан созвал военный совет. Сообщения приходят со всей галактики. Делегаты прибывают на Форум, прибудут в течение ближайших нескольких лет. И они приведут свои армии".

"Их армии?" спросил я. "Идут сюда?"

Она схватила меня за руку. "О да, - воскликнула Селена, - все Дети Земли, которые еще верны, наконец-то собираются вместе".