Беспокойные боги

ГЛАВА 38

САЛТ И РЭГ

Тьма.

Я мог вспомнить тьму еще чернее, мог слышать, как она воет, ревет вокруг меня.

Затем стало тихо. Все было тихо.

Мое имя, подумал я, - мне показалось, что это я подумал. Меня зовут Адриан.

Я попытался заговорить, пошевелить ртом и челюстью. Был ли у меня вообще рот? От одной мысли мне захотелось разозлиться, закричать, проверить пределы своей человечности. Но не мог пошевелиться. Я помнил зеленые глаза. У Валки были зеленые глаза. Или это был кто-то другой?

И кто такая Валка?

Я плакал? Мне хотелось плакать. Перестать.

Кап.

Вода. Этот звук был звуком воды, падающей с какой-то высоты.

Кап. Кап.

Удар о металл или камень.

До этого момента я не замечал этого звука, хотя его падение было настолько постоянным, что мне казалось, я должен был услышать его задолго до этого. Я лежал на спине, хотя не испытывал никаких других ощущений. Ни жара, ни холода, ни болезненности, ни давления поверхности подо мной. Я словно погрузился в теплое молоко.

"Не пытайся пошевелиться, - раздался над моей головой скрипучий голос. "Ты еще не весь здесь, говорит он. И он не хочет потерять твой образ".

У меня не получалось даже моргнуть.

Адриан, подумал я, уверенный, что не ошибся. Меня зовут Адриан.

Был ли я слепым в результате фуги? Это случалось, происходило со мной достаточно часто. Кристаллизация жидкости в глазах, деформация хрусталика. Но то была своего рода серость зрения. Это было что-то другое.

Я слышал, как стучит кровь у меня в ушах.

Кровь.

Я вспомнил кровь, кровь на зеркале, на моих руках, пропитавшую подошвы ботинок. Я вспомнил боль, когда мне оторвало левую руку, а кожа на лице потекла, как воск.

Я был мертв, подумал я. Я мертв.

Кап. Кап.

Высоко надо мной сиял свет, тусклый, далекий и холодный. Стены из грубого камня, черные, как ночь, отступали навстречу этому свету наверху, растворяясь в сером. Отраженный свет водной ряби танцевал на нижних стенах, как будто я лежал на дне какого-то колодца.

"Знаешь, ты прав", - сказал скрипучий голос. "Тебя ждал неприятный конец. Но теперь ты в безопасности".

В этом голосе было что-то знакомое.

"Теперь ты сможешь видеть", - сказал он. "Скоро сможешь двигаться. Хотя не должен".

Вода. В прошлый раз я тоже проснулся в воде - в неглубоком бассейне в садах Вечного на борту черного корабля "Демиург". Гибсон был там, стоял надо мной. Только это был не Гибсон.

"Это я Тихий?" - спросил скрипучий голос, казалось, угадав мои мысли. "Нет, кузен! О, нет!"

"Кузен?" повторил я, ничего не понимая. Император называл меня кузеном, но это был не его голос, и это был не Форум. Я был под землей, в этом я был уверен. Глубоко под землей.

"Ты хочешь сказать, что не помнишь меня?" Откуда-то над моей головой раздалось хихиканье. Я повернулся посмотреть, попутно потревожив воду, теплую, как человеческая плоть. Она омыла мое лицо, попала в рот. Паника охватила меня, и я барахтался, размахивая конечностями, пытаясь выпрямиться. Куда делся воздух? Где верх и свет?

На мгновение я был уверен, что снова умру. Смерть от воды, на этот раз - не от огня. Тьма этого бассейна была Ревущей Тьмой самой смерти, и я падал в нее. Потом мои ноги нащупали гладкий камень, я оттолкнулся, и через мгновение - слишком быстро - мое тело ударилось о стену. Онемевшие руки царапали ее, пальцы отчаянно искали опору.

Ноги нащупали гладкую каменную поверхность, я попытался встать и почувствовал, что мое тело ударилось о стену. Я забился и мгновение спустя вынырнул на поверхность, кашляя, отплевываясь, хватая ртом воздух.

Затем чья-то рука схватила меня, и новый голос крикнул: "Вот он! Он здесь!"

Лишь наполовину осознавая, что со мной происходит, я почувствовал, как меня вытащили из бассейна и бросили на плоский камень рядом с ним. Я долго лежал там, уткнувшись лицом в руки, и все мое тело содрогалось.

Мои руки...

Я помнил, как мои руки растворялись, как кожа линяла, отслаивалась, как лак на старом дереве, обнажая под собой сырую и плачущую плоть.

Они снова были целыми, точно такими, какими я их помнил: в пятнах и шрамах. Там, где кольцо моей семьи прожгло кожу большого пальца левой руки, был старый шрам от криоожога, а здесь - след от меча Иршана. Тонкие звездочки на моей правой руке напоминали о хирургическом вмешательстве, которое я перенес на Делосе в детстве, а гладкость последних двух пальцев намекала на то, что их исправил добрый доктор Элкан.

Я коснулся своего лица, убрал с глаз длинные черные волосы с белыми прядями.

"Что со мной случилось?" спросил я едва слышным шепотом.

"Ты был мертв", - ответил второй голос, более высокий и ровный, чем первый. "Мы вспомнили о тебе".

"Мы?"

Надо мной возвышалась фигура, босые ноги которой стояли на каменном уступе рядом с бассейном. Подняв голову, я увидел лицо мальчика лет десяти-двенадцати. У него были черные волосы, вьющиеся и непокорные, и бледно-голубые глаза. На нем были только грязные белые лохмотья, бесформенное одеяние, ниспадавшее почти до лодыжек, без пояса или кушака. Это не мог быть он, который вытащил меня из воды, таким маленьким он был и хрупким.

"Зови меня Рэг", - сказал он, приседая, и, кивнув влево от меня, добавил: "Думаю, ты знаешь Салта".

Другая фигура у кромки воды зашаркала вперед, ее длинные руки почти волочились по земле. Оно было невысоким, едва выше мальчика по имени Рэг, и одето в грязный комбинезон зеленого цвета с масляными пятнами. Его кожа была серой, как ясень, а лицо настолько сморщилось, что ему могло быть сто или тысяча лет, несмотря на детские размеры.

"Я знаю тебя", - сказал я сморщенному существу, догадываясь, что именно оно вытащило меня из воды.

Гомункул указал на свое лицо. "Надеюсь, что так, ведь именно благодаря тебе я оказался в этом жалком месте". Говоря это, он теребил прядь черных волос, которая росла у основания его лысой головы.

"Ты был… на корабле", - сказал я, вспоминая. "На корабле, который забрал меня с Делоса. Ты принадлежал Деметри..."

"Раб, - перебил гомункул Салтус, - я был рабом Деметри, но в конце концов оказался хозяином. Моя кровь, может, и свернулась, кузен, но свертывание - это своего рода консервация. Я пережил их всех. Близнецов. Доктора. Старого Бассема. Даже высокородных". Он протянул руку, чтобы я взял ее. "Я единственный, кто остался".

Кап.

Я уставился на протянутую руку, не принимая ее. "Этого не может быть", - сказал я, глядя на свое отражение. "Эуринасир" был найден брошенным на произвол судьбы. Я была единственным, кто остался, я..." Я снова коснулся своего лица. "Я был стар". Ужасная мысль молнией пронеслась по поверхности моего сознания. "Кассандра! Была ли она реальной? Было ли что-то из этого..."

Все еще сидя на корточках рядом с уродливым карликом, Рэг сказал: "Я знаю, в это трудно поверить." Он встал, "Судья объяснит. Он послал нас выловить тебя".

"Я мертв?" спросил я.

"Возьми меня за руку, кузен". Салтус пошевелил пальцами. "Давай высушим тебя".

"Либо я мертв, - сказал я более решительно и закрыл глаза, - либо все, что произошло с тех пор, как я покинул Делос, - сон".

"Я сказал, возьми мою гребаную руку!" - прохрипел гомункул, тряся рукой.

Я попытался. Мои пальцы прошли сквозь лапу Салтуса, как будто это была голограмма. Я посмотрел на сморщенное лицо гомункула, и в моей груди зашевелился ужас. Я попытался еще раз, но моя рука снова прошла сквозь пальцы существа. Салтус расхохотался, отступил на шаг назад, уперся руками в колени, согнувшись и гогоча от удовольствия. В ужасе я отполз от существа, забыв, где нахожусь. Одна рука не успела зацепиться за выступ над краем этого глубокого колодца, и я со сдавленным воплем погрузился навзничь в воду, черную и холодную, как космос.

Запястье схватила теплая и сильная рука, и меня снова вытащили из бассейна и бросили на холодный черный камень. Воспоминания о Дхаран-Туне нахлынули на меня вместе с водой. Я вспомнил, как очнулся в слизи и холоде на коврике у ног Дораяики. Сильные руки перевернули меня на спину, и я лежал там, старик, отплевывающийся и замерзший. Мальчик поймал одну из моих рук, когда я барахтался, и крепко сжал ее обеими своими.

"Смотрок?" Спросил я, приняв это место за Падмурак.

"Он еще не весь здесь", - заметил Рэг смеющемуся Салтусу. "Конденсаторам нужно больше времени".

"Ну и выражение у него на лице!" Салтус хихикал, утирая глаза заплетенной косой.

"Ты не помогаешь, Салт", - сказал мальчик. "Иди… принеси ему халат, а?"

"Это ему только на пользу!" сказал Солтус и удрал, все еще смеясь. Вслед за ним наступила тишина, пока не стало слышно только далекое капанье воды. Какое-то время я был уверен, что Рэг ушел - настолько он был неподвижен. Но когда я повернулся посмотреть, то обнаружил его неподвижным, скорчившимся на камне рядом со мной.

Кап.

"Холодно", - сказал я.

Рэг улыбнулся. "Холод - это хорошо. Здесь холодно. Внизу всегда холодно".

Снова начались старые, знакомые боли. Моя спина, колени, тупая боль в восстановленном плече. Старые раны, старые шрамы.

"Где я?" спросил я. "Что это за место?"

"Ллесу", - сказал Рэг. "Мы в нескольких милях ниже старого города. Это Колодец Нахамана, где мертвые пробуждаются ото сна".

Мгновение я просто смотрел на мальчика. Он говорил как персонаж сказки, фантазии. "Мертвые?" Я повторил его слова, покачав головой. "Какая планета? Это не Форум".

Ответа не последовало. Мальчик по имени Рэг просто смотрел на меня, склонив голову набок, приоткрыв рот. Я не был готов к вопросу, который он задал следующим, не смог бы подготовиться к нему и за миллион лет. "Что такое а… планета?"

Мой собственный рот приоткрылся.

Возможно, в Империи было крестьянское население, не знавшее звезд. Мужчины и женщины Боросево, например, в основном не знали стандартного календаря, предпочитая свой местный. Но не знать самой идеи о том, что такое планета… в это трудно было поверить.

"Ты был мертв", - ответил Рэг, глядя на стены этого места, этого Колодца Нахамана, и на старинные машины, которые свисали с них, как сталактиты. "Ты был мертв очень долго. Все, что ты знал, ушло - вот что говорит Судья. Он послал меня забрать тебя обратно. Мертвые не… не уходят, понимаешь? Судья говорит, что каждая жизнь подобна волне. Вода остается там и после того, как волна схлынет. Он говорит, что это место помогает воде - материи - вспомнить волну, какой она была раньше".

"Как?" спросил я, все еще лежа на спине.

Рэг только покачал головой.

Видя, что ответа не последует, я задал другой, самый насущный вопрос: "Как долго?"

"Как давно ты мертв?" спросил Рэг, уточняя. "Не знаю. Я должен только доставить тебя только к Судье. Он далеко. В городе. В старой церкви".

Я чувствовал себя как человек, пробудившийся ото сна, неуверенный, является ли мир, в котором он проснулся, сном. Внезапно я вспомнил о Пританисе, прецепторе ордена Искателей Первой Истины. Этот странный экстрасоларианский культ считал вселенную лишь симуляцией, созданной на механизмах неизвестного конструктора в другой, более реальной вселенной. Оглядывая Колодец Нахамана, я почувствовал… Я чувствовал себя так, как, наверное, чувствует себя человек, пробуждающийся из такой симуляции в холодную реальность того, другого мира.

И все же я носил свои шрамы, следы войны и мучений. Если Искатели были правы - если существовала какая-то высшая вселенная, в которой можно пробудиться, и если бы я пробудился в ней, то, конечно, следы от клинков и когтей исчезли бы. Не пойми меня превратно, Читатель. Я не придерживаюсь доктрины Искателей, доктрины, которая, во всяком случае, мало отличается от веры сьельсинов в ложность нашего мира, я лишь стремлюсь донести до тебя свое глубокое чувство растерянности.

Ты был мертв очень долго.

Если то, что сказал мальчик, было правдой, то все, кого я когда-либо знал, уже умерли.

"Будущее?" Я с трудом выдохнул эти слова. "Это будущее..."

Были ли это слезы на моих покрытых шрамами щеках? Или только воды Колодца Нахамана?

Кап.

Кап.

"Кто он?" спросил я наконец: "Твой Судья? Что ему от меня нужно?"

По лицу Рэга пробежало выражение. Замешательство? Недоумение? Я не мог сказать точно. Он казался намного старше своих лет.

"Ты призван к ответу, - сказал мальчик. "Ты должен пройти испытание".

"Испытание?" спросил я и чуть не рассмеялся. "Я мертв. Ты сам это сказал".

"Но тебе не обязательно оставаться таким", - сказал Рэг. "Ты еще на кратчайшем пути".

"Что?" Я поднял на него глаза. Кратчайший путь. Это были слова Тихого, сказанные мне на вершине Анники. Кратчайший путь. Самый прямой путь через трясины разворачивающегося времени... из моего времени в его, во вселенную, избавленную от Наблюдателей и созревшую для возрождения.

"Так он говорит", - сказал Рэг.

"Судья?" спросил я. "Он говорит, что я - самый короткий путь?"

Рэг покачал головой.

"Тихий..." произнес я эти слова одними губами. Я сел. "Ты служишь Тихому?"

Мальчик отпрянул, испуганный моим внезапным движением. "Я не..."

Конечно. Тихий - это наш термин, придуманный теми древними археологами, которые обнаружили руины на первых имперских звездах. Его бы назвали как-то иначе.

"Ты можешь отвести меня к нему?" Спросил я, у меня голова шла кругом. Рэг сказал, что я был мертв уже давно. Не могло ли тогда случиться так, что я был мертв - спал, как выразился Рэг, - до дня Тихого?

Рэг положил руку мне на плечо, жест гораздо более взрослого человека, как мне показалось, как будто я был ребенком, а он заботливым опекуном. Его рука была теплой, а не тонкой и холодной, как думалось. "Тебе нужно больше времени", - пояснил Рэг. "Ты не сможешь покинуть Колодец, пока не станешь стабилен".

"Стабилен?"

"Твоя рука прошла прямо через руку Салта", - сказал мальчик. "На это нужно время".

"Но ты можешь прикасаться ко мне", - сказал я.

"Тебе становится лучше", - пояснил Рэг.

"Я не понимаю, что со мной происходит", - спросил я. "Я призрак?"

"Судья сможет объяснить", - пообещал Рэг. "Он говорит, что Колодец настолько глубок, что извне туда проникает только черная энергия. Это облегчает сбор… волны, которая… раньше была тобой". Мальчик замолчал и, откинувшись назад, уселся на камень рядом, скрестив ноги. "Что ты помнишь?"

Я долго молчал. "Я помню, как умирал", - сказал наконец. "Меня отравили. Мое тело... распалось, развалилось на части. Там была Селена. И Нима. Я пытался сказать им, чтобы они спасли Кассандру. Нашли Альбе… и Лориана. Они все были в опасности за то, что помогали мне. Они убьют Кассандру… только потому, что она моя. Но я думаю, она уже мертва".

"Все, кого ты знаешь, мертвы", - сказал мальчик ровным и отстраненным голосом. "Я не знаю, как долго ты спал, но это было давно".

"Тогда как же ты говоришь на моем языке?"

"Меня научил Салтус", - сказал Рэг. "И старая Джуно. Она еще была рядом, когда я был маленьким".

Джуно была женой Деметри. Я вспомнил джаддианскую женщину, красивую, с бронзовым лицом, с волосами, яркими, как звезды.

"Как они сюда попали?" спросил я. "Так же, как и я?"

"Не так, как ты". Салтус выбрал этот момент, чтобы появиться снова, сжимая в волосатых кулаках комок некрашеной ткани. "Нам не пришлось умирать, чтобы попасть сюда. Люди Судьи привели нас, когда захватили наш корабль".

"Ты… путешествовал во времени?" спросил я и встал, застонав от усилий.

"Точно так же, как и все мы", - сказал Салтус, ухмыляясь, как демон. "Только быстрее".

Моя рука дрожала, когда я потянулся к гомункулу, сказал: "Дай мне одежду".

"Я должен заставить тебя умолять". Карлик искоса взглянул на мою наготу.

Слабая улыбка тронула мои губы, хотя все тело дрожало от холода. "Дай мне одежду".

"Это твоя вина, что я здесь", - сказал гомункул. "Ты знаешь это?"

Стоя прямо, как только мог, несмотря на свою наготу, я спросил: "Как давно ты здесь?"

Все еще сжимая одежду в своих грязных руках, гомункул ответил: "Достаточно долго, чтобы остальные умерли", - пояснил он. "Сотни лет - хотя, правда ли, что для этого места год - это год, я понятия не имею. Но это лучше, чем доживать свои дни на том трижды проклятом корабле. Так что я в долгу перед тобой". Широко улыбнувшись, он бросил в меня скомканную одежду. Я рефлекторно поймал ее.

Увидев это, Рэг сел ровнее. "Отлично!" - воскликнул он. "Ты здесь!"

Я держал в руках грубое полотно, ощущая пальцами его шершавость.

Оно не прошло сквозь меня. Я встряхнул его, обнажив предмет одежды, мало чем отличающийся от того, что носил сам Рэг, бесформенную вещь с широкими квадратными рукавами, рваной горловиной и подолом.

"Одевайся", - велел Рэг. "Мы уже достаточно задержались. До города еще далеко, а Судья ждет".