С чистого листа главы 1-99

Глава 98. Власть имущие

На следующий день я сбрил усы и бороду, и направился к своему парикмахеру в торговом центре, чтобы постричься перед работой. В офисе все уставились на меня, и я собрал совет в своем кабинете.

– А где усы с бородой? Выглядишь так, будто собрался обратно в армию! – прокомментировал Джейк-младший.

– Именно поэтому и созвал вас всех сюда. Присядьте, – мы все уселись вокруг кофейного столика. – Ладно, мне нужно кое-что сообщить вам всем. Джон уже в курсе, но сейчас вам тоже нужно это услышать.

– Ты же не болен, так? – встревоженно спросила Мисси.

Джон выдавил смешок, а я бросил на него косой взгляд.

– Разве что головой. В следующем месяце я подаю заявление на участие в выборах в Конгресс по Девятому Округу Мэриленда, как кандидат от Республиканцев.

– Господи Иисусе! – воскликнула она.

Реакция Джейка-младшего была примерно такой же.

В лице не изменился только отец Джейка.

– Не могу сказать, что я удивлен. С твоими книгами, речами и выступлениями по телевизору, я подумал, что это только вопрос времени, когда тебя попросят участвовать. Это был Джон?

Я кивнул.

– Да, мы уже пару недель все это планировали. Меня готовили разные окружные комитеты и Национальный Комитет Республиканцев из Вашингтона.

Он только понимающе кивнул.

Джейк-младший и Мисси переглянулись. Следующим заговорил он, и я знал, что он скажет еще до того, как он открыл рот:

– Итак, что же будет с Бакмэн Групп?

Я кивнул. Это был серьезный вопрос, и независимо от того, что случится, изменения неизбежны.

– Да, очень хороший вопрос. Сперва главное. Выборы состоятся только шестого ноября, так что у нас есть еще почти целый год, чтобы разобраться с этим. Пока я готовлюсь, я остаюсь во главе, но примерно так же, как и сейчас. Другими словами, вы работаете, а я собираю выручку.

Обычно эта фраза вызывала смешки, но не сегодня. Думаю, слишком серьезно.

Я пожал плечами.

– Ладно, не смешно. Слушайте, есть два возможных исхода. В первую очередь, я выставляю свою кандидатуру как Республиканец в демократическом округе в демократическом штате. Более вероятно, что я погорю таким синим пламенем, что Хинденбург покажется свечкой на торте. Седьмого ноября, возможно, мне придется сбежать из города, чтобы не подняться на смех!

Джейк-старший задумчиво кивнул.

– Может, так, а может, и нет. Ты не настолько консервативен, и ты, вероятно, умнее, чем Энди Стюарт. У тебя есть шанс.

– Ладно, вариант второй – я побеждаю. Тогда нам нужно внести некоторые изменения. Я не могу управлять компанией и быть конгрессменом одновременно. И это не значит, что это место нужно закрыть. Компания слишком хороша, чтобы просто ее развалить. Нет, я сложу полномочия, но оставлю свою долю, а вы уже будете у руля. Мы не будем закрывать компанию! Мы все слишком упорно трудились, чтобы ее развить.

Послышались облегченные вздохи, и кто-то закивал. Я повернулся к Мисси, вероятной темной лошадке.

– Что ты думаешь на этот счет? Я знаю, что ты Демократ, – затем я повернулся к Джейкам. – А вы, ребята?

Джейк-старший признал, что он был Демократом, а младший сказал, что он Республиканец. Ответом старшего было:

– Ты не будешь хуже тех идиотов, которые уже там. Черт, я проголосую за тебя.

Мисси улыбнулась:

– Я немного более убежденная, но перед твоими дверями вести протестов не стану. Но тебе лучше бы быть добрее. Я знаю, где мы храним все дурацкие фотографии!

Это вызвало волну смеха, и затем мы вернулись к работе. Нам нужно было сочинить ответы для запросов СМИ, и Джейк-младшей был назначен ответственным «попугаем». Нам нужно было высказывание, которое и успокоит наших вкладчиков и клиентов, и покажет корпоративный нейтралитет. Затем мы проработали мою сферу ответственности. Мисси уточнила, что поскольку я был директором Microsoft, Dell, и Adobe (на тот момент я оставил должность в Autodesk), я был обязан сообщить им обо всем и, вероятно, уйти в поста главы. Я знал, что мне нужно будет сделать несколько звонков тем днем. Я задумался, что бы подумал Билл из Microsoft.

Мне позвонил Рич Миллер и сообщил, чтобы на следующей неделе во вторник я был в Вашингтоне. Причина – встретиться с власть имущими! Мне нужно было выступить перед лидером меньшинства и его организатором. Это были Боб Мишель и Ньют Гингрич. С одной стороны, я ожидал увидеть их раньше времени, с другой же, я был ошеломлен. В Конгрессе было четыреста тридцать пять мест, большинством из которых были Демократы. Они всех участников бы встречали один на один? Это было бы тогда ощутимо больше двухсот встреч. Может, они как-то их разделяли? Или, может, эта встреча была настолько важной, что они уделили ей больше времени? Я просто не знал.

Я опросил Брюстера об этом, и он сказал, что было важно, чтобы я приехал. Он мог там не присутствовать, но там был бы Миллер, так сказать, для моей поддержки. Я мог предположить, что там была бы представлена моя история, предоставленная либо Миллером, либо кем-то, кто связан с Девятым Округом. О Мишеле я практически ничего не знал; к слову, он уже был на выходе. Через пару лет он бы ушел в отставку. А вот о Ньюте я знал прилично! Он только занял должность организатора, получив ее, когда Дик Чейни был выбран Бушем в качестве своего Министра Обороны. В ближайшие десять лет он бы поднялся до статуса одного из самых влиятельных людей в Вашингтоне, а затем бы самоуничтожился и был низвержен.

Я добрался до места во вторник утром, и мы с Ричем отправились на обед. Наша встреча была назначена на 2:15. Я спросил:

– Итак, я встречаюсь сразу и с Мишелем, и с Гингричем? Вместе? Или сначала с одним, затем с другим? Это групповая встреча?

Рич покачал головой.

– На самом деле будет только Ньют. Этим утром я узнал, что Бобу пришлось вернуться в Чикаго на похороны.

– Ну, главное, чтобы это были не его похороны, – сострил я, на что Рич улыбнулся. – Какой он, Гингрич?

На это он слегка пожал плечами.

– Умен, очень умен, это уж точно. Он может включить свой деревенский шарм, когда ему это нужно, но не дай этому тебя обмануть. У него докторская степень по истории, и он преподавал в колледже, прежде чем баллотироваться. В этом вы сойдетесь. У тебя тоже есть акцент. Кстати, как бы это у тебя сработало?

Я ухмыльнулся.

– Городские девочки просто обожают деревенских парней, не так ли, – ответил я, растягивая слова как можно дольше.

На это он улыбнулся и фыркнул:

– Зуб даю. В любом случае он один из острейших политических умов в городе. И память у него, как у слона, а эго даже больше. Никогда его не раздражай. Чтобы от него отделаться, нужно загнать ему кол в сердце и пристрелить серебряной пулей.

В приемной Гингрича нам пришлось подождать около десяти минут, прежде чем мы смогли увидеть его, но у меня не сложилось впечатления, будто он хотел покрасоваться нам своей властью. Когда дверь открылась, оттуда выбежало несколько человек, и нас пригласили внутрь только спустя минут пять.

Ньют встал и обошел свой стол, улыбаясь и протягивая руку.

– Доктор Бакмэн, рад познакомиться с вами, – он повернулся и затем пожал руку Ричу Миллеру: – Рич, здорово снова тебя видеть.

– Благодарим за встречу, Ньют.

– Я ценю эту возможность, господин Конгрессмен. Кстати, вам не обязательно называть меня Доктор. Я почти никогда не пользуюсь этим титулом, – сказал я.

Он указал нам, где мы можем присесть, и мы сели.

– Почему же так, мистер Бакмэн?

– Пожалуйста, зовите меня Карл. Это просто потому, что я не был в научной сфере с конца семидесятых годов. Я указал свою степень на визитке потому, что некоторым людям подобное нравится, но сейчас это уже почти другая жизнь, – объяснил я. Затем я склонил голову набок и спросил: – А как вы к этому относитесь? У вас даже больше научного прошлого, чем у меня. Я, например, никогда не преподавал. Вам понравилось?

– Да, по крайней мере, какая-то часть. Не думаю, что кому-нибудь понравилось бы читать некоторые курсовые, которые мне попадались, – отозвался он. – Вы когда-нибудь хотели преподавать?

– Я никогда особо об этом не задумывался. Может быть, и преподавал бы, если бы не прошел курс подготовки в запас, но это перекрыло все. Мне нужно было отслужить несколько лет, прежде чем бы представилась возможность.

– Сам я никогда не служил. Иногда я задумываюсь, упустил ли я что-то от этого. Вам понравилась ваша служба в армии?

Я кивнул.

– Вполне. До того, как я получил травму, я планировал выслужиться. Но когда я выбил колено, от этого плана пришлось отказаться.

– Выслужиться? С вашими деньгами? Это было бы довольно необычно, не так ли? – прокомментировал он.

– Вы в курсе об этом? Ну, да, необычно, но не слишком редкое явление. Ведь были же и другие офицеры и солдаты при деньгах. Вспомните тех же Кеннеди, например.

– Это были деньги их семьи, а не их собственные. Я должен признаться, что мне любопытно, почему вы решили избираться в Конгресс. Я видел ваше имя в списке Forbes. Вы можете купить весь Конгресс! Зачем же вы хотите оставить позицию влиятельного бизнесмена, и стать младшим представителем?

Я рассмеялся.

– Я сам задаю себе этот вопрос уже несколько недель. Самый простой ответ – меня уговорили некоторые друзья и жена, и когда-нибудь я смогу им на это ответить, – на это раздался смешок, но Гингрич внимательно на меня смотрел. – Более точным ответом будет то, что деньги – это не все. На самом деле я довольно простой парень. У меня нет десятка домов, или яхт, или спортивных машин. Моя семья живет славно, но скромно. У меня больше денег, чем я когда-либо смогу потратить, и я прошел через этот момент несколько лет назад. К тому времени я начал задумываться, в каком направлении движется наша страна. Если мы будем продолжать весело мчаться, как и сейчас, то, думаю, нас как людей, и как нацию, ожидают серьезные проблемы впереди. Я уже писал об этом, и даже дал несколько выступлений на этот счет. Друзья, о которых я уже упоминал, и жена же сказали мне, чтобы я либо действовал, либо заткнулся. Чтобы действительно что-то изменить, мне нужно было вмешаться, и не только деньгами. Мне нужно было сделать свой шаг вперед, – я развел руками. – И вот я здесь.

– Это не такое приятное и чистое занятие, если сравнивать с ведением бизнеса, – отметил он.

– Это просто означает, что вы никогда не управляли бизнесом, – парировал я. – Если вы хотите сказать, что это не похоже ни на что, чем я когда-либо до этого занимался, то здесь я согласен. Я думал, что много знаю о политике, но прямо сейчас я получаю мастер-класс, – я улыбнулся ему. – Есть какие-нибудь советы?

– Возможно. В чем ваши главные задачи? Вам стоит поговорить с кем-либо, кто может посодействовать.

Это заставило меня снова улыбнуться.

– Думаю, во многом. Моя главная задача – сбалансировать бюджет. Мы не можем продолжать в таком духе. Сейчас он неустойчив. Думаю, что единственный способ, как можно этого добиться – это снова взять под контроль Палату. Конечно же, вместе с Сенатом, но основа бюджета находится в Палате. Если мы не сделаем это в 90-м, то сделаем это в 92-м, а если не удастся и тогда, то сделаем это в 94-м. Мы не остановимся, пока не получим контроль и не уравняем бюджет. А затем мы разберемся со всем остальным.

Вот так это и было. Я возложил себя на алтарь Ньюта. У него было две основные цели – сбалансировать бюджет, и, что наиболее важно, вернуть контроль над Палатой Представителей. Сказав ему, что это и моя цель, я только что заручился поддержкой одного из самых влиятельных Республиканцев в Вашингтоне. Я знал, что это правда. Внезапно его глаза заблестели, и можно было чуть ли ни увидеть, как у него встал!

Больше мы почти не говорили в тот день, поскольку у него было назначено еще несколько встреч, но я за одну поездку достиг того, что мне было нужно. Связавшись с Гингричем, я связался с самым влиятельным лидером Республиканцев на всю следующую декаду. Оставалось бы только удержаться под его защитой так долго, как только смогу, но оторваться от него, когда он подорвется, что он сделает обязательно. Хитрый трюк, если бы я смог такое провернуть.

А, да, и победить на выборах в процессе!