Доказательство того, что Джине понравилось наше свидание, появилось в понедельник утром. Мы с Рээм и еще парочкой наших друзей стояли в коридоре, когда появилась Джина. Боже, она была хороша! Не знаю, как девушке удалось проскочить мимо материи. На ней были надеты джинсы, черные туфли с двухдюймовым каблуком и ярко-красный топ с рукавами, что застегивался спереди. Он был настолько узкий и тонкий, что можно было буквально сосчитать веснушки на девушке. Когда она проходила мимо, наш разговор просто прекратился. Джина подошла, обняла меня и поцеловала прямо в губы.
Должен признать, что улыбался как кот, которому на ужин досталась канарейка. Рэй выглядел раздосадованым.
– Так что, свидание прошло хорошо? – спросил он.
– Ну, похоже на то, но может спросишь Джину? – ответил я.
Джина покраснела и обняла меня. Я посмотрел на неё и спросил:
– На этой неделе… кино и потом что-нибудь поесть?
Рэй дрогнул, когда я занес нож.
– Бакмен, ходит петиция о наборе добровольцев для того, чтобы надрать тебе задницу… и я под нею с радостью подпишусь!
Все посмеялись над этим, включая Джину, что пообещала не дать Рэй спуска, если он меня обидит.
– Я умру счастливым человеком! – Ответил он, Джина снова покраснела.
Мы болтали, пока не раздался звонок, и Джина не отправилась на занятия. Все проводили её взглядами, её каблуки заставляли попу двигаться гипнотизирующей восьмерочкой.
– Ох, ребят… мне больно от того, что она уходит, но радостно от того как она это делает.
– Не потрудишься объяснить, как так вышло, что она выбрала тебя, а не меня? И не смей нести чушь про боулинг! – запротестовал мой друг.
Я повернулся к Рэю и сказал:
– Ну, я красивее и умнее тебя, а позже, в раздевалке, узнаешь еще и о других своих недостатках.
– Да пошел ты, Бакмен! Теперь ты на вершине списка тех, кому стоить надрать зад! – ответил Рэй под смех ребят, – Да я, наверное, могу заключить субподряд на надирание твоей задницы и брать деньги за эту привилегию!
На той неделе никто никакие задницы не драл. Я еще раз пригласил Джину на свидание, но этот раз пришелся на субботу, так как в пятницу я работал. Она предложила прийти ко мне в пиццерию, но я сказал ей нет и что это работа, мне нельзя чтобы рядом тусили друзья. Никто из тех кто там работал так не делал. Мы все были школьниками, но к должности относились серьезно. Работа была приятной, но не особо оплачиваемой. Много мне и не нужно было. В первый раз, она позволяла мне оплачивать бензин для маминой машины и свидания с девушками. Я был человеком простых вкусов. Зарплата была столь небольшой, что владелец платил нас наличкой и даже монетами, сброшенными в конверт. С неким подобием чека на развороте. Я работал там по три-четыре вечера в неделю, что создавало некоторые проблемы с тренировками по айкидо, но почти всегда пятница или суббота были свободны.
К той субботе, моя новая машина была уже на руках. На ней мы и поехали смотреть кино. Джина была впечатлена. Понятия не имею, что именно мы смотрели, но я знаю, что уже видел это всё раньше. Наверняка с миллион раз. В конце-концов даже если мы бы пошли на премьеру – я всё равно видел этот фильм. Джине было плевать, и я занялся тем, что уделял ей достаточно внимания.
Домой мне её было велено привезти к одиннадцати, но в этот раз родителей в гостинной не было. Мы несколько минут целовались, прежде чем я должен был бежать. Я пообещал позвонить ей на следующий день.
Понедельник оказался весьма любопытным. Джина была чудесной девушкой, не только красивой, но еще и умной и интересной. Я в первый раз отвез её в школу, а когда школа закончилась, то спросил, хочет ли она, чтобы я отвез её домой. На этом глаза девушки загорелись. Я отнес её шмотки к себе и мы сначала немного покатались, а затем забрались в дом.
– Хочешь зайти? – спросила она.
Сказал паук мухе. Но кто был пауком, а кто мухой?*
Разумеется, я хотел зайти. Она открыла дверь и я ступил внутрь, с её книгами в руках. Девушка бросила их на кофейный столик.
– Не хочешь колы?
– Давай.
Я провел её на кухню.
– А где остальная твоя семья? – спросил я.
Она прислонилась к столу на кухне и сказала.
– А семьи-то особо и нет. Папа с Мамой на работе. Старшего брата убили во Вьетнаме пару лет назад.
– Мне жаль это слышать. Мои соболезнования.
Эта проклятая война была трагедией нашего поколения и самым тупым ходом во внешней политике до вторжения в Ирак.
Она пожала плечами.
– Спасибо тебе. Уже пять прошло, но всё равно спасибо.
Я вышел в гостиную с напитком в руке.
– Когда твои родители вернутся домой?
Джина широко улыбнулась.
– Пара часов у нас есть? Не хочешь спуститься вниз? – она схватила меня за руку не дожидаясь ответа и потянула меня, – Ну же!
Дом Колосимо необычен для нашего района тем, что в нем был подвал. В родительском доме, который считался довольно дорогим, под полом оставалось лишь небольшое пространство. В доме же Джины был не просто подвал, его обделали под зал и бар! На полу лежал ковёр, сверху навесной потолок, стены из деревянных панелей. На одном конце комнаты висел большой телевизор, напротив дивана и кресел, а на другом конце стояла деревянная лестница к основному этажу и бару.
– Ого! Миленько! – сказал я, оглянувшись. Джина подошла к диванам и присела, я последовал за ней.
– Ты что, собираешься здесь смешать пару коктейлей? – сказал я, указывая пальцем через плечо на бар.
Она довольно ухмыльнулась.
– Оно всё запечатано. Прости уж.
– Никаких проблем.
Я сел в очень удобное кресло и поставил колу на конец стола.
– У вас есть подставки?
Джина подпрыгнула и принесла мне одну такую. Я поставил на неё свой напиток и затащил девушку себе на коленки, в то же время обвивая её талию руками.
– Очень удобно, ты права. Так когда твои родители возвращаются домой? – наклонился я и прошептал ей на ухо, слегка лизнув его.
Джина задрожала в моих руках, и как будто кто-то проскулил: "Не раньше шести". Она поцеловала меня.
Обычный поцелуй в губы, но когда я немного скривил лицо и раскрыл рот, девушка охотно ответила. Мы ласкали друг друга языками около десяти минут. Джина не была опытной, но училась на удивление быстро. Спустя где-то пятнадцать минут я решил отдышаться и схватил свой напиток. Джина тоже запыхалась, и положила свою голову мне на плечо.
В этот раз всё продвигалось куда быстрее, чем раньше. Разумеется, в первый раз мне не хватало ни опыта с самоуверенностью, ни машины. Оба эти фактора могут оказаться критичны. Самоуверенность и опыт дают понять, что тебе можно делать, а что – нет, машина же дает возможность сделать это.
Голова кружилась, я поставил стакан на место и улыбнулся ей.
– Парню так ужасно просто в тебя серьезно влюбиться, – сказал я.
Она приподнялась и улыбнулась в ответ.
– Девочки в школе тоже самое говорят о тебе.
Я закатил глаза.
– Не понимаю о чем они, мы просто друзья.
– Они сказали, что ты именно так и скажешь! – сказала она, ухахатываясь.
– Да? Вот, что они говорят? Что-нибудь еще есть? – Я начал дразнить её в ответ, – Лучше бы слухи были хорошими!
Джина села мне на коленки, и надавила на твердый член, что был зажат в моей штанине. Это был очень приятное давление, но я тихо надеялся, что всё пройдет.
– Ну, все положительно отзываются о твоих навыках, но в детали они не углублялись. Мне сказали, что не станут это обсуждать, пока я сама не испытаю Опыт Карла Бакмена.
– Опыт Карла Бакмена? Ты шутишь? – Божечки, да я просто ходячий аттракцион для дам!
Она еще немного похихикала, и затем зажалась в неловкости, заставляя меня думать об опыте слишко уж образно.
– И у скольких девушек в школе есть опыт Карла Бакмена?
– Нет такой штуки, как опыт Карла Бакмена! – ответил я. Господи…
Джина пожала плечами.
– Ну, если я когда-нибудь его испытаю, то знаю, с кем смогу поговорить.
– Я повторяю, нет такой штуки, как опыт Карла Бакмена. Я просто дружелюбный, – повторил я.
– Да, звучит очень дружелюбно, – согласилась она.
Я фыркнул.
– И это всё, что они обо мне говорят?
– Нет, еще говорят, что ты до жути умный и сильный… и что ты даже людей убивал, но это совсем уж какой-то бред.
Внезапно она показалась мне довольно нервной, я почувствовал её напряженность и отступил.
Я любопытно глянул на неё.
– Джина, что происходит? Я знаю, что мы встречаемся всего пару недель, но ты должна была уже понять, что я не какой-то там психованный убийца. В чем дело?
Она выглядела запутанной, по уголкам глаз начали формироваться слезы. Я поднял её со своего колена и встал. Затем подошел к бару, сделал колы со льдом, тихонько поправляя своего дружка в штанине, прежде, чем вернуться.
– Джина, поговори со мной.
– Ну….
Я наполнил её стакан, как и свой, а затем снова присел. В этот разу убедившись в том, что Карл Младший не будет чувствовать себя ущемленным.
Но это было недостаточно скрытно, Джина заметила, как я поправляюсь и произнесла:
– Это!
– Что?
Она стыдливо посмотрела на меня и кивнула головой в направлении моих коленей.
– Это!
Я понял о чем она, но всё еще не мог понять куда она клонит.
– А? Джина? Я не понимаю…
Её лицо стало ярко-красным и она, запинаясь, произнесла:
– Я должна знать всё, об опыте Карла Бакмена!
Я буквально выплюнул колу, промазав мимо Джины, но попав в кресло. Она побежала и достала бумажных полотенец, пока я откашливался. Если она хотела избавиться от напряжения, то наверняка должен быть способ получше.
– Иисусе, Джина, ты до сих пор беспокоишься о этом бреде?! Божечки!
– Это не бред! – запротестовала она, – Все те девочки в школе, что говорят мне о том какой ты, и как я сама обо всем узнаю… и все такое… Карл, я не… я…
Слезы начали литься по её щекам.
Я взял салфетки в руку, и снова усадил девушку на колено. Еще нежнее. Сначала я приобнял её, шепча: "Всё хорошо, всё хорошо". Спустя пару минут она успокоилась.
Когда она перестала плакать, я помог Джине сесть прямо и повернуться ко мне.
– Хорошо, хочешь узнать об опыте Карла Бакмена? – она кивнула и я улыбнулся, – Ну… ничего такого. Просто я – это я.
– Я не понимаю.
– Ты думаешь, я просто сделал себя своей следующей целью. Я соблазню тебя, займусь любовью и пойду проворачивать то же самое с другой девушкой, не так ли? Верно?
Она застенчиво кивнула, не поднимая взгляд.
– Джина, тебе все они сказали, что я занимался с ними сексом? Все? Потому что это не так.
Глаза Джины расширились.
– Не так?
– Нет, я признаю, что с несколькими из них это точно было, даже с большинством, но не со всеми. Я сам никогда не перехожу границу того, что некомфортно и чего не хотят девушки.
– Я не понимаю, – призналась она.
Я улыбнулся.
– Не все девушки хотят парня, который "пока смерть не разлучит нас". Кто-то хочет парня, с которым можно сходить на танцы, кто-то парня, с которым можно видеться раз в неделю. Мы друзья, можем немного больше, чем друзья, но ничего серьезного. Понимаешь?
– Наверное…
Я понял, что совсем не понимает.
– Вот тебе пример. Ты знаешь Тэмми Брэкстон, верно? Мы с Тэмми, бывало, дружили. Очень сильно дружили, но никакой романтики. Сейчас она встречается с Рэнди Бронсоном и у них всё куда серьезнее, чем было у нас. Они правда влюблены.
– Значит ты не хочешь, чтобы у нас было все серьезно?
– Да я ведь совсем не это сказал. Я говорю, что это зависит лишь от тебя, не от меня. Если ты просто захочешь дружить, то я пойму, буду расстроен, но пойму. Если же ты чувствуешь то, что чувствую я сейчас… то я готов.
– Ты о чем?
– Я ухмыльнулся и снова приобнял её. Как я и сказал раньше, в тебя очень легко влюбиться. Я почти это сделал, так что попытайся не разбить моё сердце, если тебе нужен лишь друг.
Джина обняла мою шею руками и крепко стиснула меня. Я почувствовал влагу на её щеках, когда девушка разревелась снова. Мы расцепили объятья и спустя минуту я спросил у неё в чем дело.
– Ох, Божечки… кажется… я тоже тебя люблю.
– Смотрите, как удобно. Перестань плакать. Влюбленные девушки должны быть счастливы, а не грустны, – ответил я.
– Я счастлива, дурачок!
Я пожал плечами.
– Хорошо, я дурачок. Добавим это в Опыт Карла Бакмена.
Внезапно она снова разнервничалась.
– Капл, я… не совсем готова к опыту Карла Бакмена. В смысле, я… я не…
Я закатил глаза.
– Зато вот к этому опыту Карла Бакмэна будь готова – завтра я прибью любую девушку, что так назовет это. Я не аттракцион в Диснейлэнде!
Джина хихикнула.
– Серьезно, ничего не будет, пока тебя всё не устроит. Я не собирался набрасываться на тебя, как только мы спустимся сюда этим вечером.
Она покраснела. Джина была невинна, но не то чтобы совсем. Кто-то ведь научил её целоваться.
Мои руки обернули её талию еще раз.
– Вот тебе настоящий опыт Карла Бакмена. Я забочусь, делюсь с тобой, слушаю и говорю, защищаю и дружу. Все остальное лишь прекрасное дополнение. Почему бы не начать с этого, а дополнения оставить на потом?
Она охотно кивнула.
– Да!
– А теперь тебе хочется узнать, с чего начинается опыт? Самое начало?
Большие карие глаза смотрели на меня с желанием. Я встал, не отпуская её, а затем опустил руки к попке девушки. Джина застонала, когда я это сделал.
Я наклонился и прошептал.
– Сначала, я стяну с тебя джинсы… – я потер её попу, она заскулила… – а затем как следует отшлепаю!
Обе моих руки шлепнули по её ягодицам и Джина яростно заорала. Я обнял её руками так, чтобы она не могла меня ударить.
– И так будет в следующий раз, если ты об этом со мной заговоришь!
– Ублюдок! – пожаловалась она, потирая задницу.
– Теперь иди наверх и смой слезы, чтобы отец не застрелил меня при одном только взгляде на тебя.
Я отправил её вверх и убрался в подвале. Я заносил стаканы на кухню, прямо когда она вышла из ванной. Спустя пару мгновений пришли её родители и нашли нас беседующими на кухне.
Я отказался от ужина и уехал. Я уже опаздывал на ужин к своей семье и был наказан тем, что мне не подали десерт. Когда мама спросила где я был, то лишь улыбнулся и сказал, что наказание того стоило. Родители фыркнули. А Хэмильтон начал ныть о том, как это меня за такое не четвертовали.