Ониксовый Шторм

Глава 5

Спустя несколько часов я уже уверена, что это самый длинный день в моей жизни. Зал собраний заполнен менее чем на четверть, и это идеальное место для ожидания новостей, что мы и делаем втроем, пока Сойер дремлет, а первокурсники проводят экскурсию для летунов: сидим, прислонившись спиной к стене, на случай если какой-нибудь наваррский всадник решит, что хочет сделать замечание, и ждем, когда Бреннан и Мира придут с какими-нибудь новостями.

Ксейден тоже пока не вернулся.

Неизвестно, могут ли по кампусу бегать еще вэйнители, и это пугает, но, по крайней мере, если они есть, Ксейден их почувствует. Эта мысль, как ни странно, успокаивает.

– У той вэйнительницы у камеры Джека были серебристые волосы, – бормочу я, поднося кинжал к яблоку и снимая с него кожуру одной длинной лентой. – Странно, правда?

– У всех волосы со временем седеют. Это наименее странная вещь во вчерашнем нападении. Как долго мы должны ждать, чтобы узнать, обвинят ли нас в измене? – Ридок побарабанил пальцами по толстому дубовому столу. – Давайте уже приступим к плану Б, пока еще одна группа страшно скоординированных темных магов не попыталась снова вытащить Барлоу.

– План А называется так не просто так. Наберись терпения, – отчитывает Ри Ридока, пролистывая книгу по тирским узлам, которую Ксейден дал мне еще до того, как я поняла, что она предназначалась для подготовки меня к работе с рунами. – Я очень сомневаюсь, что Аретийский договор был подписан за несколько часов.

– На начальном этапе переговоры длились тринадцать дней, – я заканчиваю чистить яблоко, когда через арочные двойные двери вбегает первокурсник, и откладываю лезвие, когда он направляется к полному столу в секции Первого крыла, тут же распространяя, судя по всему, интересную сплетню. – Когда первокурсники закончат? – спрашиваю я.

Какой бы слух ни дошел до Первого крыла, он быстро распространяется, перебираясь от центрального стола вниз по линии в захватывающей демонстрации поворачивающихся голов и разбегающихся кадетов.

– Понятия не имею, – говорит Ри, переворачивая страницу. – Я просто надеюсь, что это будет мирный опыт сближения, поскольку я почти уверена, что между Авалинн, Бэйлором и Каем существует некий любовный треугольник. Обычно я не волнуюсь по этому поводу; не то чтобы Аэтос заботился о том, кто с кем из нас трахался в прошлом году…

– Это неправда, – Ридок фыркает и толкает меня плечом.

Я бросаю взгляд на соседний стол, чтобы убедиться, что Даин не слышал, но он явно увлечен разговором с группой третьекурсников, включая Имоджен и Квинн.

– Но они продолжают… – Ри морщит нос. – Ссориться. Это не способствует интеграции летунов в эту враждебную среду, и это портит их межличностные отношения.

Пальцы Ридока приостанавливаются, и он замечает ту же схему, которую наблюдаю я. Новость передается от человека к человеку, и всадники начинают спешно покидать зал.

– Ты это видишь?

Я киваю и убираю кинжал в ножны, оставляя яблоко недоеденным.

– Ри.

Она закрывает книгу и смотрит вверх.

– Думаешь, они победят? – взволнованно спрашивает брюнетка из Третьего крыла, ставя свою оловянную кружку на стол напротив нас.

– Ни хрена подобного. Это будет кровавая бойня, – отвечает парень рядом с ней, поймав мой взгляд и быстро отводя свой, когда встает из-за стола, хватая свою летную куртку.

– Что-то происходит, – от быстрого взгляда на столы у меня по коже бегут мурашки. В зале собраний остались только всадники Аретии.

Мы все трое встаем, когда в двойные двери врывается коренастый курсант, и я замечаю звание первокурсника и его табличку с именем – Норрис – за секунду до того, как он откидывает капюшон, открывая знакомое лицо.

– Бэйлор? – от паники в карих глазах нашего товарища по отряду и беспокойства, избороздившего темно-коричневую кожу его лба, у меня ноет между лопаток.

– Они здесь! – кричит он через плечо, и Слоун мчится за ним.

Я хватаю куртку и выскальзываю из-за стола, чтобы встретить первокурсников в центре зала для собраний.

– Что случилось?

– Вы должны что-то сделать, – Слоун смотрит мимо меня на Рианнон. Она не может смотреть мне в глаза с тех пор, как выкачала жизнь из моей матери. Первое крыло схватило одного из летунов секции Хвоста во внутреннем дворе, и они требуют вызова.

Мой желудок падает. Если прольется хоть капля крови летуна, это может положить конец мирным переговорам.

– Бейнхэвен настаивает на поножовщине, – почти рычит Бэйлор.

Лидер крыла организует это? В мире не хватает слов из четырех букв. Четвертая статья, четвертый раздел… нам нужен еще один лидер.

– Идём, – приказывает Рианнон, и они бегут к двери, Ридок проносится мимо меня, а я оборачиваюсь к третьекурсникам.

– Даин! – я кричу, и он поднимает голову, его знакомые карие глаза мгновенно находят меня. – Ты нам нужен, – не дожидаясь его ответа, я бегу за своим отрядом, накидывая куртку.

Даин догоняет меня еще до того, как мы достигаем дальнего края квартала, а остальные всадники из Аретии не отстают от него.

Мы прорываемся через дверной проем ротонды во внутренний двор, и я окидываю взглядом людей, оценивая ситуацию. В толпе, собравшейся перед помостом, наблюдается четкое разделение: большинство наваррских всадников стоят слева, по меньшей мере половина из них с недобрыми ухмылками наблюдает за тем, как Кэролайн Эштон делает ставки у дальней лестницы. Остальные сдерживают разъяренную толпу аретийских всадников и летунов, спорящих прямо перед…

Мое сердце замирает в горле.

Аура Бейнхэвен стоит в центре толпы, держа один из кинжалов, которые она обычно пристегивает к рукам, напротив загорелой шеи испуганного первокурсника летуна.

И никакого руководства не видно.

– Найдите свои отряды и снизьте напряженность любой ценой, – приказывает Даин через плечо, когда мы мчимся вниз по ступеням и вливаемся в рой.

– Если бы только нас учили этим приемам, – бормочет Ридок.

– Они впереди. Следуйте за мной, – говорит нам Бэйлор, а затем как ни в чем не бывало проталкивается сквозь давку, оставляя нам легкий след. Снегопад прекратился, но на смену ему пришел горький холод, когда солнце опускается за горы.

– Отпусти его! – голос Кэт возвышается над остальными, когда мы достигаем передней части толпы, и когда Бэйлор отходит в сторону, я замечаю, что Марен сдерживает Кэт позади линии наваррских всадников, охраняющих Ауру, ее руки обхватывают талию лучшей подруги.

– Не стесняйся принять вызов, раз уж он не хочет, – третьекурсница из Второго крыла держит кончик своего меча менее чем в футе от живота Кэт.

– С удовольствием! – кричит она.

Святое дерьмо, это место – как растопка, только и ждущая одной искры, чтобы поджечь его.

Зажав в руке кинжал, я делаю шаг, прежде чем здравый смысл возьмет верх, и становлюсь перед Кэт, поднимая подбородок на третьекурсницу.

– Мы не должны так обращаться с нашими товарищами-кадетами.

– Они не кадеты! – усмехается она.

– Я не слышала, чтобы ты жаловалась, когда во время битвы твою младшую сестру вели в лазарет, – Имоджен сталкивается со мной плечом, когда прижимается ко мне, отталкивая назад. – Но если ты собираешься поднять клинки, – она достает свой меч, – то сделай это против того, кто тебе ровесник, Кавех.

Квинн протискивается ко мне с другой стороны, оттесняя Нив – летунью из наших третьекурсниц – себе за спину и опираясь на свой топор, вставая напротив парня из Первого крыла, который, кажется, вдвое выше ее.

– Я надрала тебе задницу в наш первый год, и я не против сделать это снова, Хедли.

Я пользуюсь случаем и кручусь, упираясь предплечьем в ключицу Кэт и заставляя ее вернуться в безопасное место нашего отряда.

– Я буду драться! – кричит она.

– Ты не можешь, – я хватаю Кэт за предплечье свободной рукой. – Кэт, ты не можешь . Если ты проиграешь…

– Тебе будет так грустно потерять соперницу, не так ли? – ее темные глаза сужаются при встрече с моими. – Или тебя больше пугает мысль о том, что я могу победить и еще раз доказать, что я лучшая пара для…

– О, заткнись, – мне потребовалось все моё самообладание, чтобы не встряхнуть ее. – Ты не можешь пользоваться своей магией в пределах чар, так что прекрати пытаться манипулировать моими эмоциями. Здесь не победить. Если ты будешь ранена, у нас не будет шансов на союз, а я не хочу терять товарища по отряду из-за придирок Второго Крыла. Если ты победишь и причинишь вред всаднику, то подтвердишь все, чего они от вас ожидают.

Выражение ее лица смягчается, и на секунду она становится похожа на свою старшую сестру.

– Они никогда не примут нас.

– Им и не нужно, – заверяю я ее. – Мы уже приняли.

– Вызов! Вызов! Вызов! – скандирование доносится слева и быстро проносится вдоль ряда наваррских всадников.

Дерьмо. Ничто не сравнится с менталитетом толпы.

– Этот трус не примет вызов старшего командира крыла! – кричит Аура над толпой, используя малую магию для усиления голоса. – Но я буду милосердна и приму другого. Выбирайте своего чемпиона или смотрите, как он умирает.

– Это противоречит Кодексу! – Даин ударяет локтем в голову наваррского курсанта из Третьего крыла и протискивается сквозь строй. – Вызовы принимаются только в присутствии мастера боя.

– На каком основании ты возражаешь, Аэтос? – рычит Аура.

Толпа затихает, но тишина кажется еще более опасной, чем скандирование: все оборачиваются, чтобы посмотреть на происходящее.

– Оставайся здесь, – приказываю я Кэт, а затем протискиваюсь между Имоджен и Квинн.

– Статья четыре, раздел четыре, – Даин подходит к Ауре с поднятыми руками, раскрывая ладони. – Командир крыла имеет право и обязан поддерживать…

– Статья вторая, раздел первый, – кричит Аура, приближая острие кинжала к горлу летуна. – Всадники вне квадранта не могут вмешиваться в дела кадетов. Ты больше не входишь в систему командования.

Наваррианские всадники бормочут в знак согласия, и напряжение нарастает, как пузырьки в кипящей кастрюле, находящейся на расстоянии одного градуса от кипения. Квадрант сделал нас слишком удобными для пролития крови друг друга.

Я крепче сжимаю кинжал, когда цвет заполняет мое периферийное зрение. Я поднимаю голову и вижу, как грифоны и драконы приземляются вдоль толстых каменных стен внутреннего двора.

Отлично, как раз то, что нам нужно в данной ситуации: огонь и когти.

– Ты здесь? – спрашиваю я. Среди драконов нет ни одного с чёрной чешуей, но я замечаю Кэт за помостом.

– Ты в опасности? – спрашивает Тэйрн, и я чувствую присутствие Андарны, но она молчит.

– Не совсем, но…

– Тогда я верю, что ты справишься.

– Ранение летуна поставит под угрозу этот союз, – возражает Даин, и я киваю, словно он нуждается в ободрении.

– Кто сказал, что мы хотим этого? – Аура проводит тупой стороной клинка по подбородку летуна, и тот вздрагивает, но не двигается. – Они не пересекали парапет. Они не взбирались на Полосу препятствий. Они даже не принимают вызов. Мы не терпим трусов!

Наваррские всадники ликуют, и я, воспользовавшись случаем, бросаюсь между двумя стоящими перед нами кадетами, быстро оказываясь слева от Ридока и, что удивительно, справа от Аарика. Первокурсник почти такой же высокий, как Ксейден, и его грозный взгляд заставляет Кавех и Хедли молчать, пока они стоят с оружием Квинн и Имоджен за спиной.

– Я принимаю вызов! – кричит Кай, прорываясь через строй справа, и все головы поворачиваются, когда Ри и Бэйлор быстро оттаскивают его назад.

Впереди нас хрустит кость, и я переключаю внимание на Даина, который толкает летуна секции Хвоста к линии, в то время как Аура, спотыкаясь, отступает назад, обезоруженная, кровь течет по ее пальцам, когда она закрывает нос.

– Это закончится сейчас же! – крик Даина эхом отражается от каменных стен.

– Мы не отвечаем перед дезертирами! – Аура сплевывает кровь на снег и выпрямляется. – Ты больше не говоришь от имени Четвертого крыла, Аэтос. Ты здесь никто.

Даин принимает оскорбление, подняв подбородок, и я распахиваю дверь связи с Тэйрном, приветствуя тепло, которое разливается по моим венам, согревая скованные холодом мышцы и обнаженные руки.

– Четвертое крыло! – Эван Фабер выходит из толпы возле ступеней. – Приготовиться к защите своего старшего командира крыла!

– Чтоб меня, – бормочет Аарик, выхватывая меч, в то время как Ридок делает то же самое слева от меня.

Оружие появляется в поле моего зрения, но я не свожу взгляда с Ауры и поправляю рукоять своего кинжала. Может, у меня и смешанные чувства, когда дело касается Даина, но я ни за что под небом Амари не позволю Ауре причинить вред любому аретийскому всаднику, тем более моему старому другу.

– Мы отвечаем перед Аэтосом, – кричит Ридок, направляя свой меч в сторону Фабера. – И нас больше, чем вас.

– Только в Четвертом крыле! – объявляет Айрис Дру, лидер Первого крыла, переходя на сторону Фабера. – Первое крыло сильное! И верно Наварре!

С левой стороны раздаются одобрительные возгласы.

– Не уверен, что на вашем месте я бы хвастался тем, что был в крыле, которое породило Джека Барлоу! – возражает Ридок.

– Ридок! – шипит Ри.

– Я закончил, – обещает он, когда Даин бросает на него взгляд.

– Как же мне сейчас не хватает профессоров, – говорит Аарик себе под нос.

– Вызов Аэтосу! – кричит кто-то слева, и новый страх обхватывает пальцами мое сердце и сжимает его. Во внутреннем дворе нет ни одного человека, способного командовать всеми нами. Опаснее квадранта, полного высокомерных машин для убийства, может быть только квадрант без лидера , и если Даин примет вызов и… падет, союз с Поромиэлем не будет иметь значения – мы разорвем друг друга изнутри.

Сейчас самое время Ксейдену опустить свои чертовы щиты.

– Темный не может объединить то, что он разбил.

– Перестань называть его так.

– Вы вините нас за Барлоу, но ведь это вы ушли! – Аура движется к нашей стороне строя, демонстрируя свои многочисленные нашивки под той, что указывает на ее огненную печать, и приближается к Даину.

Даин достает свой кинжал и опускает его в снег, встречая Ауру безоружным.

– Я не подниму свой клинок против тебя, Бейнхэвен.

– Это… выбор, – тихо говорит Аарик. – Он собирается ее уговаривать ?

Один за другим я сгибаю пальцы вдоль рукояти кинжала, готовя руку к движению, пока сила гудит во мне.

– Да, мы ушли, - продолжает Даин, его руки сжимаются в кулаки. – Но мы также вернулись.

Аура тянется к плечу, словно забыв, что уже использовала и потеряла этот кинжал, но не достает меч у бедра.

– А никому из вас не приходило в голову, что они напали только потому, что знали, что мы не в полной силе? И что из-за вашего дезертирства чары вообще пали?

Ауч.

– Мы выбрали правду, – кричит в ответ Даин, и на его шее вздувается вена. – Мы решили защищать беспомощных…

– Вы решили устроить бунт! Расколоть квадрант! – возражает Аура, тыча пальцем в перчатке в грудь Даина, приближаясь к нему медленными, методичными шагами, от которых у меня учащается пульс. – А потом вы приводите домой врага, с которым мы боролись столетиями , врага, который убил моего собственного кузена в одном из своих набегов! И вы считаете, что мы должны приветствовать их в сердце королевства, которое они обучались уничтожать?

Наваррцы бормочут в знак согласия.

– Мне кажется, наш парень проигрывает, – шепчет Аарик. – Он хорош, но он не Риорсон.

Ксейден не просто возглавлял Четвертое крыло, он вызывал уважение и страх у всего квадранта. Моя челюсть сжимается. Но он больше не кадет, и весь квадрант Всадников будет подчиняться только одному из своих. Он не может объединить то, что разбил.

– Ксейден не сможет это исправить, – бормочу я, в основном про себя. К черту, ненавижу, когда Тэйрн прав.

К счастью, он молчит.

– Нам нужны летуны! – Даин не сдается.

– Они нужны вам ! – в голосе Ауры появляется горечь, когда она делает еще один шаг к Даину. – Мы сражались, чтобы спасти Басгиат! Мы были непоколебимы в своей защите! Мы не дрогнули! – еще один хор аплодисментов раздается, когда она поворачивается к квадранту, как политик.

– Ему не победить толпу. Она бросит ему настоящий вызов, – предупреждает Аарик, окидывая взглядом драконов и грифонов, и я вдруг вспоминаю, кто он такой.

– Может, у тебя есть склонность к публичным выступлениям? – спрашиваю я Аарика, расстегивая первую пуговицу на своей летной куртке, так как жар нарастает. – В твоей семье это точно есть.

– Неужели именно отказ от права первородства в пользу высокой вероятности смерти выдал меня? – отвечает он, его тон сух.

Я воспринимаю это как нет .

– Что скажете? Их сильнейший против нашего сильнейшего? – Аура постукивает окровавленной рукой по сердцу. – Я предложу тебе сделку, лидер крыла. Победи меня, и твои летуны доживут до утра. Не справишься с задачей, и мы окрасим этот двор в красный цвет.

От одобрительного рева наваррцев у меня скрипят зубы.

– Даин не самый сильный, – замечает Андарна.

– Даин может сразиться с ней в рукопашную, – кумовство – не единственная причина, по которой он получил свой ранг, и магия на вызовах не допускается. Я слежу за каждым движением Ауры, которая перебирает пальцы своей перчатки, вместо того чтобы достать кинжал или меч. Мой желудок напрягается. Есть только одна причина, по которой ей нужны голые руки.

Огонь всегда выигрывает у магии, связанной с памятью.

Аура жестом указывает на твердый снег между ними.

– Пусть это послужит нам ковриком. Что скажет наш мастер боя? – спрашивает она у толпы.

– Начинайте! – кричит все Первое крыло.

– Я не буду с тобой драться, Аура! – рычит Даин.

– Зато я буду драться с тобой ! – Аура теребит перчатку, а я вскидываю кинжал, держа его за кончик. – Или ты действительно стал трусом? Еще один мятежник, которого нужно заклеймить как такового?

Заклеймить . Ярость сужает глаза.

– Даин не самый сильный! – повторяет Андарна, и на этот раз я понимаю, о чем идет речь.

Я самая сильная.

Аура снимает перчатку и взмахивает рукой. Я бросаюсь, выпуская кинжал за секунду до того, как из ее ладони вырывается пламя.

Сталь пригвождает ее перчатку к деревянной опоре помоста.

Аура вздыхает, и пламя угасает прежде, чем успевает коснуться Даина. Ее глаза сужаются.

– Сорренгейл.

– Вайолет, нет, – протестует Даин.

– «Мятежник» – это так… старо. Мы предпочитаем термин «революционер», – сообщаю я Ауре, делая размеренный шаг в ее сторону и приветствуя треск обжигающей силы на кончиках моих пальцев. – И если ты собираешься орудовать магией, то тебе придется иметь дело со мной.

Никогда не поворачивайтесь спиной к всаднику.

– Майор Афендра. Руководство для драконьих всадников (запрещенное издание)