Ониксовый Шторм

Глава 14

– Ни в коем случае, – отвечает Ксейден, прежде чем Каори уводит его, а у меня в ушах стоит легкий гул, пока Девера рассказывает об изменениях в нашем учебном расписании и о том, как мы будем распределены по парам для нового занятия Ксейдена, которое она назвала Спарринг с печатями.

Через несколько минут нас отпускают.

Я в порядке. Все в порядке. Я подумаю об этом позже. Пока же я сосредоточена на цели, которая находится прямо передо мной и которая, как оказалось, уже прошла половину коридора, когда я вместе с остальными членами моего отряда выхожу с боевого инструктажа.

– Ты не выглядишь счастливой, – замечает Ри, бросая на меня косой взгляд. – Почему? Теперь вы двое будете видеться постоянно.

– Конечно, – мой кивок немного вынужденный. – Каждый раз, когда у нас будут занятия, – я подпрыгиваю на носках, но я слишком мала, чтобы осмотреть толпу кадетов. – Мне нужно догнать Даина.

– Даина? Ксейден вернулся, а ты хочешь поговорить с Даином? – Ри прикладывает тыльную сторону ладони к моему лбу. – Просто убеждаюсь, что у тебя нет лихорадки.

– Если честно, после того заявления я не уверена, что смогу сейчас встретиться с Ксейденом, – говорю я ей тихо, чтобы Кэт не услышала. Боги, она будет злорадствовать по этому поводу. – А Даина я не видела уже несколько дней. Мне нужно спросить его… – я поднимаю брови.

– Точно, – она кивает, когда мы проходим мимо двух компаний третьего курса, затем смотрит вперед. – Он стоит в дверях кабинета профессора Каори и разговаривает с Боди. Ты расскажешь мне, что происходит у вас с Риорсоном?

– Спасибо. Статья восьмая, раздел первый, Кодекс военной академии Басгиат, – я мчусь вперед, пробираясь через реку курсантов.

– Ох. Не опоздай на летную тактику! – окликает она меня.

К моему облегчению, Даин не двигается с места, когда я достигаю глубокой арки дверного проема Каори и выхожу из потока, чтобы никого не задерживать и чтобы меня не затоптали.

Даин бросает взгляд в мою сторону, а затем уделяет мне все свое внимание, прислоняясь к закрытой двери и освобождая для меня место.

– Ви?

– Прости, что прерываю, но ты уже несколько дней пропадаешь на посту, и мне нужно с тобой поговорить, – я поправляю лямки рюкзака на своих больных плечах. На этой неделе Имоджен была неутомима в тренировках, и мои одиночные занятия с оружием тоже сказываются на мышцах.

– Ты не прерываешь, – уверяет меня Даин. – Мы просто решаем вопрос с расписанием на летном поле.

Боди бросает взгляд между нами.

– Нужно уединиться?

– Не от тебя, – я качаю головой.

– А, – он жестом указывает на свое место, и я меняюсь с ним местами, когда он встает спиной к толпе. – Так будет по-спокойнее.

– Что происходит? – спрашивает Даин, понизив голос.

Я отбрасываю все опасения. Возможно, это мой единственный шанс.

– Мне нужна твоя помощь, и я понимаю, что прошу многого, поэтому я просто выложу все как есть, а потом дам тебе время на принятие решения, – зал постепенно пустеет за спиной Боди.

– Звучит зловеще, – Даин ищет меня взглядом. – У тебя проблемы?

– Нет, – я качаю головой. – Мне нужно кое-что, что отец оставил в покоях моих родителей перед смертью. Ничего такого, что нужно было бы сжечь или что-то в этом роде.

– Исследования? – догадывается Даин, выражение его лица смягчается.

Я киваю.

– Они… спрятаны, а покои генерала Басгиата охраняются так, что пройти через них может только их род, по крови или браку, а теперь этот род больше не принадлежит мне.

– Верно, – его горло сжимается. – Тебе лучше попросить моего отца самой. Сейчас я у него не в почете, – он моргает, быстро скрывая боль, промелькнувшую в его глазах. – Он в нескольких комнатах отсюда внизу с Панчеком.

– Меня больше беспокоит, что он может не отдать их мне, – медленно говорю я. – В прошлом году он говорил, что хочет их получить, и я боюсь, что он оставит их себе или что он или Маркем отредактируют информацию.

Даин складывает руки.

– Значит, ты хочешь, чтобы я помог тебе украсть их.

– Да, – нет смысла лгать.

– Не уверен, что он действительно считает меня частью рода… – начинает Даин, но тут за его спиной открывается дверь.

– Ну, это не заняло у тебя много времени, – со смехом говорит Каори, а затем заглядывает через плечо. – Не думаю, что они пришли ко мне, – он снова поворачивается к нам. – Поторопитесь, кадеты. Через десять минут у него встреча. А теперь, если позволите?

Мы расходимся, и профессор Каори направляется в пустой зал.

– Профессор Риорсон, – тон Даина не совсем уважительный, когда Ксейден заполняет дверной проем.

Мой пульс подскакивает, и я наслаждаюсь его видом: щетинистые щеки, полные губы и великолепные глаза. В них нет и намека на красный цвет.

– Вайолет, – Ксейден не обращает внимания на Даина и своего кузена, его голос скользит по моей коже, как бархат. – Поговорим наедине?

– Не лучшая идея, – я медленно качаю головой.

– Уверен, бывали и хуже, – он протягивает руку.

– Теперь ты профессор, – говорю я, вцепившись в лямки своего рюкзака, чтобы не потянуться к нему. – А я кадет.

– И? – Ксейден смотрит на меня.

– Вот дерьмо, – тихо говорит Даин. – Восьмая статья, первый раздел Кодекса.

– Подождите. Вы двое расстались? – повышает голос Боди.

– Да, – отвечаю я.

– Нет, – одновременно со мной говорит Ксейден, бросая взгляд на своего кузена, а затем переводит взгляд на меня. – Нет, – повторяет он.

– Я имею в виду… если ты наш новый профессор, то Кодекс действует. По крайней мере, до тех пор, пока ты занимаешь эту должность, – размышляет Дейн. – И я не могу вспомнить ни одного пункта Кодекса, который бы отменял его.

– Тебя никто не спрашивал, Аэтос, – предупреждает Ксейден.

– Не вини меня. Не я писал Кодекс, – Даин отступает в зал с поднятыми руками. – И не я соглашался на эту работу.

Ксейден напрягается.

– Ну, у меня занятия, так что удачи вам с этим, – Боди спешит за Даином.

Ксейден выжидает полсекунды, прежде чем схватить меня за правую лямку рюкзака и затащить в кабинет Каори. Вот тебе и своевременное посещение занятий.

Он отпускает меня и закрывает за нами дверь.

– Гаррик не прибыл с тобой? – как и подобает тактике оттягивания времени, это не самая надёжная тактика, но это все, что у меня есть, когда я отступаю к столу Каори, избегая двух стульев, стоящих перед ним. Кабинет – один из самых больших, в нем два арочных окна и встроенный книжный шкаф, в котором бессистемно сложены тома, заполняя каждый возможный дюйм.

– Учитывая, что он был в опасной близости от меня, когда я потерял контроль, мы решили, что программа «нянька» не так эффективна, как мы надеялись, – Ксейден прислоняется к стене слева от двери, его плечо упирается в раму нарисованного изображения драконов Первой Шестерки.

Но не семерки.

– Теперь ты здесь, так что это больше не повторится, – я упираюсь ладонями в стол и прыгаю, чтобы сесть на его край. – Я дала себе обещание, что сделаю все, чтобы спасти тебя, вылечить, так что если это означает, что мы не можем быть…

– Не заканчивай это предложение, – он идет ко мне, и мое сердцебиение учащается с каждым его шагом. – Ты и так здесь самая смертоносная, так что мне не нужно беспокоиться о том, чтобы оценивать тебя по справедливости. Это ничего не меняет.

– Мы живем по Кодексу… – пытаюсь я снова.

– Я живу тобой . Когда это мне было не наплевать на Кодекс? – он обхватывает мое лицо и наклоняется, упираясь лбом в мой лоб. – Я – твой, а ты – моя, и ни один закон или правило в этом мире или в следующем не изменит этого.

Я закрываю глаза, словно это может помешать моему сердцу еще сильнее влюбиться в этого мужчину.

– Так что же нам делать?

– Каори считает, что мы можем получить освобождение. Я просто должен спросить Панчека через несколько минут, – его большие пальцы касаются моих щек, и я медленно открываю глаза, цепляясь за надежду, что он может быть прав. Что все может быть так просто.

– Несмотря ни на что, мы должны оставить тебя здесь. Ты пробыл на границе всего неделю, – и посмотри, что произошло. Мне не нужно говорить то, о чем мы оба думаем.

– Я знаю, – он поднимает голову. – И самое ужасное, что я даже не помню, чтобы тянулся к источнику или брал силу во время битвы. Она просто была там . Если бы Сгаэль не… – его грудь вздымается от глубокого вздоха. – Она впервые заговорила со мной – «наорала» было бы более точным термином – и я вырвался, но ущерб был нанесен. Я подвел тебя.

– Не подвел, – я сжимаю его запястья. – Мы разберемся с этим. И если Панчек сделает исключение, мне нужно кое-что тебе рассказать.

Он кивает.

– Встретимся в твоей комнате…

Дверь открывается, и я опускаю руки, но Ксейден не двигается ни на дюйм.

– Ах, профессор Риорсон, – говорит Аэтос с порога. – Каори упоминал, что ты можешь быть здесь, поэтому я решил уладить неловкое дело, связанное с твоей неизбежной просьбой об исключении из Кодекса военной академии Басгиат, чтобы ты не позорился перед полковником Панчеком.

Мой желудок опускается. Мне не нужна печать Мельгрена, чтобы понять, что эта битва будет не в нашу пользу.

– Генерал Аэтос, – руки Ксейдена медленно скользят по моим щекам, а затем он поворачивается лицом к командующему. – Я официально прошу сделать исключение из статьи восемь, раздел один, на том основании, что это ранее существовавшие отношения и должность временная.

– Отклонено, – отвечает Аэтос, не теряя ни секунды. – Я подчинюсь приказу Мельгрена и дам тебе должность, хотя считаю, что есть всадники, лучше подходящие для этого, но не ошибайся, Риорсон, я не хочу видеть тебя здесь. Помилование или не помилование, титул или не титул, я не забуду, что несколько месяцев назад ты хладнокровно убил вице-коменданта и разделил это учебное заведение на части. Твоя привязанность к кадету Сорренгейл дает мне прекрасный повод выгнать тебя с территории моего кампуса, и я с радостью воспользуюсь им, если ты нарушишь Кодекс, Профессор . Может, это и армия и принадлежит генералу Мельгрену, но академия – моя. Ты понял?

Боги, как же я его ненавижу.

– Что ты мудак? Безусловно, – Ксейден поднимает палец. – И оскорблять тебя не противоречит Кодексу. Я проверял.

Аэтос краснеет и бросает взгляд в мою сторону.

– Прощание окончено. Отправляйтесь на занятия, кадет.

– Ничего не меняется. Мы просто делаем то, что у нас получается лучше всего, – говорит Ксейден.

– Устраиваем бунт, крадем половину квадранта и сбегаем в Аретию? – я сползаю с парты, гнев подталкивает мою силу к кипению.

– Нет, умница. Скрываемся. По крайней мере, пока.

– Пока, – соглашаюсь я, когда генерал Аэтос освобождает дверной проем как раз вовремя, чтобы я смогла пройти. – Чтобы ты знал, кого ненавидеть, – говорю я через плечо, оказавшись в коридоре, – Ксейден не убивал Варриша. Это сделала я.

Аэтос напрягается, и его глаза выпучиваются, когда Даин выходит из тенистой арки прямо напротив коридора.

– Идем, Вайолет. Я провожу тебя до занятия, – Даин смотрит на отца так, словно тот бросил своего дракона умирать на поле боя.

Мы идем молча, пока не доходим до лестницы.

– Вина не только твоя. Ты нанесла последний удар, но мы оба знаем, что Варриша убил я, – тихо говорит Даин, пока мы спускаемся на третий этаж. – Ты могла бы рассказать ему, возможно, эта информация помогла бы вам получить исключение.

– И как бы это помогло тебе?

– О, когда дело касается моего отца, мне уже не поможешь, – он издает жалкий смешок. – А моему отцу, очевидно, просто… вообще ничем не поможешь.

– Даин, – шепчу я, ненавидя, что его чувства так похожи на то, что я чувствовала по отношению к матери в прошлом году.

– Он будет в Коллдире в следующие выходные, – Даин кивает, словно делая выбор. – Тогда мы и займемся исследованиями твоего отца.

Это похоже на победу.

•••

В следующий понедельник я подумываю о том, чтобы удариться головой об стол, который заполняет то, что мама называла «палатой планирования» на втором этаже административного здания. Возможно, это будет лучшим использованием моего времени, чем слушать, как капитан Грейди и лейтенант, черт, я уже забыла его имя, обсуждают возможные места для поиска перед картой континента, которая висит между двумя окнами.

Моя любимая часть карты? Нарисованные от руки бесформенные пятна, которые должны представлять островные королевства на юге и востоке. Мне понадобилось ровно три минуты этого «собрания», чтобы решить, что никто не понимает, какого черта мы делаем.

Есиния дважды закатила глаза с левого конца стола, где она сидит со стопкой книг, пером и пергаментом, ведя записи о собрании и о том, кто теперь официально выбран для миссии.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты уже почти здесь, – говорю я Ксейдену, поскольку связь между нами крепнет от близости.

– Поднимаюсь по лестнице, – отвечает он.

– Очевидно, что путь лежит на север, – Грейди жестикулирует одновременно с тем, как говорит, как и все остальные с начала встречи, а затем почесывает бороду, которая подстрижена не так аккуратно, как обычно.

– Да, мы обязательно должны отправиться на неизведанную территорию, – саркастически бормочет капитан Анна Уиншир, сидящая справа от меня. Она разговорчивый капитан пехоты с клубнично-светлыми волосами, карими глазами и зазубренными клинками, пристегнутыми к обоим плечам, но, кроме огромного количества лент с наградами за доблесть, нашитых на ее форму, я не могу понять, почему именно ее выбрали в отряд.

На самом деле, я не могу понять, почему вообще взяли кого угодно из них. Напротив меня сидят как минимум три всадника постарше, с которыми я только что впервые познакомилась, а та, кого я уже знаю, – Аура – сидит как можно дальше, справа, ближе к карте. Но, по крайней мере, Холдена здесь нет, да и в призывном списке его не было, что радует. Может, они все-таки решили отказаться от королевского представителя?

Грейди все еще спорит со своей командой.

– Север – это…

Дверь слева от меня распахивается, и в нее входит Ксейден.

Все головы поворачиваются в его сторону, но моя поворачивается быстрее всех. Последние четыре дня показались мне вечностью. Находиться рядом с ним, не имея того доступа, к которому я привыкла, чертовски раздражает. Я постоянно знаю, где он находится, когда его щиты опущены, и даже когда они подняты, я постоянно заглядываю за каждый угол в надежде, что в тени есть кто-то еще.

Поскольку Ксейден спит в профессорском крыле, выясняется, что скрываться не просто сложно, а невозможно. Куда бы я ни пошла, за всем следят наваррские всадники.

Библиотека? Эван Фабер не спускает глаз с отряда.

Общежитие? У Ауры просыпается внезапный интерес к ночным патрулированиям коридора.

Собираюсь навестить Сойера? Кэролайн Эштон и ее приспешники следуют позади.

– Это закрытое совещание, – возмущается лейтенант Забыла-его-имя, отводя назад свой подбородок с ямочкой.

– Я прощаю вас за то, что вы не пригласили меня, – отвечает Ксейден, опускаясь в кресло слева от меня.

Я сдерживаю улыбку. Может, он и думает, что изменился, но этот комментарий, несомненно, полностью принадлежит ему прежнему.

– Мы не собираемся брать сепаратиста … – начинает спорить лейтенант, его руки неистово двигаются, когда он жестикулирует.

– Вы уже делаете это, – перебиваю я с милой улыбкой.

Есиния прячет подбородок в мантии, и я понимаю, что она сдерживает смех.

– Мы можем тратить время на споры, – говорит Ксейден, – а можем просто согласиться с тем, что Тэйрн никуда не полетит без Сгаэль, и двигаться дальше.

Перо царапает по пергаменту, Есиния быстро делает заметки, но на ее губах все еще играет ухмылка.

Капитан Грейди сжимает челюсть, но я должна признать, что это его единственное внешнее проявление раздражения. Любой, у кого есть значок на плечах, должен был это предвидеть, но мне любопытно посмотреть, как он справится с этим, учитывая, насколько нелогично была сформирована наша команда.

– Ладно, – наконец говорит он. – Кадет Нейлварт, пожалуйста, внесите его имя в наш список, – он окидывает взглядом стол. – Все присутствующие здесь были выбраны для этой миссии, потому что я им доверяю. Представляйтесь, если еще не представились, – приказывает он остальным, а затем поворачивается к карте.

– Капитан Хенсон, – кивнув, отвечает женщина с туго заплетенными черными косами справа от него. – Заклинательница воздуха.

– Лейтенант Пью, – следующий мужчина сужает свои бледно-голубые глаза. – Дальновидящий.

– Лейтенант Фоули, – ах, вот как его зовут. – Аграрий.

– Кадет Бейнхэвен, – Аура поднимает подбородок. – Заклинательница огня.

– Лейтенант Уиншир, – Анна улыбается. – Пехотный связной.

– Лейтенант Риорсон, – отвечает Ксейден. – Как будто он взял список самых распространенных печатей и начал выбирать имена.

– И нет ни летунов, ни всадников из Аретии, – я вожусь со своей ручкой. – Это не совсем соответствует духу альянса.

– А почему нет печатей со щитом? – спрашивает Ксейден. – Очевидно, что мы будем за чарами, если только вы не думаете, что в границах Наварры прячется целое логово, о котором не знает Эмпирей.

– Вы смогли спрятать одно, – огрызается Фоули.

– То, что ты думаешь, что Эмпирей не знал об этом шесть лет, говорит мне все, что я должен знать о твоих приоритетах и приоритетах твоего дракона, – Ксейден пожимает плечами.

– Прекратите, – приказывает Грейди. – И я попросил генерала Тинери о конкретном заклинателе, владеющем щитом. Жду ответа.

Бровь Ксейдена поднимается на миллисекунду – ровно настолько, чтобы я поняла, что он копается в намерениях людей.

– Ты мог бы просто спросить меня. Мира Сорренгейл – единственный всадник, проверенный за пределами чар, и она находится в Аретии.

Я сжимаю перо. Мира была моим первым выбором в этой миссии… если бы меня спросили.

– Это Южное крыло, которым командует генерал Тинери, – Пью бросает взгляд на Ксейдена.

– За исключением Тиррендора, – отвечает Ксейден, – который, согласно Второму Аретийскому соглашению, переходит к правящему дому, – он качает головой в сторону. – Ну, то есть, Ульцесу и Килин, но они подчиняются мне.

Скрежет пера о пергамент – единственный звук, когда одни челюсти падают на пол, а другие захлопываются.

Я откидываюсь в кресле и борюсь с желанием улыбнуться.

– Должна сказать, что случайное использование власти довольно сексуально.

– Не надо, – предупреждает он. – Я и так едва держу себя в руках. Если бы ты знала, как часто я думаю о том, чтобы пробраться в твою комнату…

Мой пульс учащается.

– Это то, чего мне стоит ожидать, лейтенант Риорсон? – спрашивает Грейди, цвет его кожи приобретает красный оттенок у шеи. – Ты вмешиваешь титул в военные дела? Есть причина, по которой аристократы не носят черное.

– Это случается чаще, чем вы думаете, – бормочу я, незаметно подсовывая записку подруге.

Есиния поднимает перо и не читает мое остроумное замечание, но определенно сдерживает смех.

– Зависит от того, как будут решаться эти вопросы, – угрожает Ксейден, его движения рук становятся все более резкими, а тон переходит в опасное спокойствие, заставляющее лейтенантов напротив нас сдвинуться со своих мест, а мой взгляд – метнуться в его сторону.

Волосы поднимаются у меня на затылке. В его глазах мелькает что-то… холодное, но оно исчезает через одно мгновение. Хм.

– У нас с тобой будут проблемы, – предупреждает капитан Грейди.

– Возможно, – Ксейден кивает.

Грейди глубоко дышит, и румянец пробирается к его челюсти.

– Как мы уже говорили. Нам дали шесть месяцев на поиски седьмой породы. Сенариум приказал, чтобы мы отчитывались между поисками потенциальных мест, чтобы держать их в курсе…

– Какая чертова трата времени, – говорит Ксейден.

– Это означает, что мы должны выбрать первые места для поиска в пределах легкого полета, – продолжает Грейди.

– Просто подожди, дальше будет лучше, – я беру ручку и катаю ее между указательным и большим пальцами, чтобы занять себя. – Я скучаю по твоим рукам.

– Я тоже, – он не отрывает глаз от карты, но полоса тени вьется по моей ноге под столом и обвивает верхнюю часть бедра. – И по твоему рту, особенно учитывая, что это все, что я могу себе позволить.

На кончике моего языка вертится мысль сказать ему, что он не обязан себя ограничивать, но я уверена, что транслирование силы от земли во время его последней миссии не вызывает у него уверенности в самоконтроле.

– И я решил начать с северного побережья, – заканчивает капитан Грейди.

Брови Ксейдена взлетают к потолку.

– Я же говорила, что станет ещё лучше.

Капитан Хенсон барабанит пальцами по столу.

– Почему?

Грейди прочищает горло.

– Базируясь на побережье, мы получаем доступ к магии. К тому же Изумрудное море практически не изучено…

– Потому что моряки не возвращаются из самых глубоких вод, – возражает Хенсон, а затем смотрит в мою сторону. – Где бы хотела поискать твоя дракониха?

– Кадет Сорренгейл не главная, – перебивает Аура.

– Ты здесь только потому, что я решила не убивать тебя за то, что ты напала на моего лидера крыла, – отвечаю я. – Это ошибка. Единственные, кому я доверяю в этой комнате, – это ты и Есиния, и она будет докладывать о заданиях после нашего возвращения, а не отправляться на них .

– Согласен, – тени закрутились вдоль основания стены. – Мира должна добавить немного баланса, но недостаточно.

– Последнее известное нам островной королевство – это Деверелли, – говорю я в неловкой тишине. – Из того, что я читала, этот остров торгует не только товарами. Если там есть информация, которую может быть нам полезна, мы сможем купить ее за подходящую цену. Мы должны обыскать все возможные пути, а не только север.

Есиния едва заметно кивает, записывая то, что я предложила.

Все сидящие напротив нас начинают говорить одновременно.

– Они убьют нас, если мы полетим туда.

– Разделение наших сил ослабит отряд.

– Они все – драконенавистники.

– Если бы драконы были на островах, кто-нибудь из них похвастался бы.

– Или использовал бы их при нападении, – мысленно бормочу я.

– Что тебе известно? – спрашивает Ксейден, и полоса тени гладит меня по внутренней стороне бедра.

Черт, трудно думать, когда он так делает.

– Записи о втором восстании Кровлана были вырваны из дневника генерала Кадао, и Есиния считает, что один из офицеров намекнул, что островное королевство было замешано в этом через сотни лет после того, как мы прервали контакт. Генерал Аэтос спрашивал меня об исследованиях моего отца на эту тему в прошлом году…

– Перьехвосты, – у Ксейдена отвисла челюсть. – Я смутно помню, что он что-то упоминал об этом по дороге на летное поле.

– Именно. Упоминание драконов, связанное с островами подсказывает мне, что мы должны искать на юге, – я наблюдаю, как остальные переходят на крик, их руки взлетают, когда они жестикулируют, и Аура – самая пронзительная из всех. Довольно смело для кадета. – Я не знаю содержания папиных исследований, но помню, что он внезапно стал скрсталм примерно за полгода до смерти. Если бы он хотел, чтобы они оказались у Аэтоса или Маркема, он бы оставил информацию в своем кабинете в Архиве

– А если нет? – он смотрит в мою сторону, так как крики только усиливаются.

– Она в их покоях, – я морщусь. – В покоях генерала Аэтоса. Не волнуйся, Даин согласился помочь мне найти ее.

Ксейден хрустит шеей.

– «Не волнуйся» и «Даин» не должны стоять в одном предложении.

– Молчать! – кричит Грейди, его цвет лица полностью приобрел красный оттенок. – Если не принимать во внимание логику, Деверелли требует слишком высокую цену за аудиенцию. Юг – не вариант, – говорит он мне, а затем поворачивается к капитану Хенсон. – А что касается Изумрудного моря, то, возможно, драконы – причина, по которой моряки не возвращаются. До дальнейшего уведомления считайте, что в ближайший месяц мы полетим на север. Готовьте припасы. Заседание закрыто.

Черт. Каждая косточка в моем теле говорит, что надо лететь на юг.

– Останься, – говорит Ксейден. – Я готов убить тридцать секунд общения с тобой.

– Конечно, – чертовы объятия – это звучит здорово.

Мы с Ксейденом остаемся позади, когда все выходят, даже Есиния, но Аура Бейнхэвен ждет у двери, как нянька, ее бровь выгнута дугой, пока я собираю свои вещи.

– Да, Аура? – спрашиваю я, закрывая сумку.

– Просто жду, чтобы сопроводить тебя обратно в квадрант, – она пристально смотрит на Ксейдена. – Не хотелось бы, чтобы ты попала в неприятности или сделала что-то, о чем мне пришлось бы докладывать генералу Аэтосу, раз уж Грейди выбрал меня в качестве твоей спутницы и все такое.

Скорее, как гребаную сопровождающую.

– Ты имеешь в виду Панчеку?

Она качает головой.

– Аэтос дал понять лидерам крыльев, что Кодекс должен соблюдаться до мелочей, – ее глаза сужаются. – Естественно, мы передали этот приказ по цепочке командования. Оказывается, многие из нас рады сделать твою жизнь как можно более несчастной.

– Здорово, – я заставляю себя улыбнуться, и тень сползает с моего бедра, когда я прохожу мимо Ксейдена, не сводя с нее глаз, чтобы у неё не было ничего, о чем она могла бы сообщить.

– У нас будет время, обещает он.

– Здесь ты в безопасности. Это все, что имеет значение.

По крайней мере, пока мы не отправимся на север.

Некоторые боевые печати внушают страх, но любого всадника могут подвести две вещи: отсутствие щита… или групповые усилия. Никогда не давайте врагу преимущества окружить вас.

– Майор Гэрион Савой. Грифоны Поромиэля: исследование в боевых условиях